За левым плечом

В кордегаргии на стенах горело несколько факелов. В камине тоже с одного полена на другое перебегали несколько дрожащих огоньков. На улице понемногу темнело, и вечер выдался неожиданно прохладный, пасмурный, хоть и безветренный. Стражники сидели вокруг длинного дощатого стола и вяло резались в какую-то настольную игру. В дверь постучали. Стражники побросали игру и уставились на вход. Внутрь осторожно просунулся сначала паж в надвинутом низко на лицо бархатном берете, а затем рыжая девочка с корзиной. - Детишки, вы не заблудились? - спросил один из стражников. - Что за нелёгкая вас сюда принесла? - Это не нас принесли, это мы принесли еду, - тоненьким голосом сказала девочка с корзиной. - Несите назад! - скомандовал стражник. Второй потянул носом воздух и сглотнул. Это не укрылось от глаз пажа. Он откашлялся и заговорил хрипловато и убедительно: - Так мы с дворцовой кухни. Еду вот принесли. Для того, кого вы охраняете. А то, понимаете сами, Башня она из человека соки вытягивает. Так ведь? Ну вот. С хорошей пищей он дольше продержится. Ведь логично? - Давай сюда корзину, логик, мы сами передадим, - недовольно перебил его стражник. - Слишком много болтают у вас на королевской кухне! - Ой, не, - рыжая девочка быстро отступила назад. - Там, знаете, там суп. Кувшин. Бумагой завязан. Вы такие большие, сильные, ещё можете, наклоните, разольете, нам попадет! А для вас велено пироги передать. - Ага, - поддержал паж. - Пироги. С сыром, с ветчиной. С грибами. Второй стражник опять втянул носом воздух: - С грибами, говоришь? - Ага! Вот, держите! Лично вам сказали отдать, чтобы охранять веселее было! Где тут кухня, мы мигом! - Вон там в конце коридора, на ледник поставьте, - стражник подхватил тяжёленький свёрток. Умопомрачительный запах выпечки уложил бы на обе лопатки и сытого человека, поэтому стражники, давно проголодавшиеся после не особо обильного ужина, даже не прислушивались к топоту ног за дверью. - Они следом не пойдут? - спросила Полли, когда они взбежали на второй этаж. - Не знаю. Нам отступать поздно. Надо просто держаться уверенно. Ой, давай корзину, моя очередь! - Ерунда, - Полли отмахнулась, - я донесу. Ой, тут летучие мыши! Оля и сама почувствовала, как что-то маленькое почти неслышно пронеслось мимо ее головы. - Ты их не бойся, - посоветовала Полли. - Шапку надвинь поглубже. У меня косынка. Ты же не боишься летучих мышей? - Не знаю, не сталкивалась, - еле выговорила Оля, вцепившись в шапочку двумя руками. - Темнотища какая. Тут же вроде окошки были снаружи? - Может, за ставнями? - предположила Полли. Тут Оля чуть не потеряла равновесие, пошатнулась, но устояла на крутой ступеньке. - Ой! - За стенку держись! Лестница - ноги переломать можно. Это же второй пролет? Ты считаешь? - Да, второй, - Оля нащупала в кармане ключ. - Ещё четыре... Ей самой не верилось, что они оказались в страшной Башне. Конечно, это была не половина плана и даже не четверть. Стражники могут побежать следом, и комнату - камеру? - Прутика они могут не найти. Или Башня его уже... Оля помотал головой, отгоняя образ несчастного безумца, ползущего по траве. Сначала она решила, что Прутику можно передать верёвку, а самим выбрать место и ждать его внизу. Полли выслушала, зачем-то покивала головой и сказала виновато: - Он не спустится по верёвке. Мой брат боится высоты. - Ка-ак? - не поверила Оля. - Он же вроде такой смелый. - Так. У него голова кружится. - Да? Ладно, мы сделаем по-другому. Я возьму запасную одежду. Там он оденет мой костюм, а я вылезу из окна. - Почему ты, а не я? - обиделась Полли. - Потому. Мы с твоим братом одного роста. А ещё я лучше всех в классе лазаю по канату. Даже лучше Комарова из седьмого "В". На том и порешили. - Шестой этаж! - Полли слегка топнула ногой по каменному полу для убедительности. Эха не было. Любой звук тонул и умирал во мраке Башни. - Да, я тоже считала, - Оля сделала пару шагов вперёд и наткнулась на преграду. - Ой. Это... - она ощупывал руками переплетение железных прутьев. - Так, это решетка! А вот и замок! - Давай я спичку зажгу? - предложила Полли. Спички тут были здоровенные, размером с ладонь, горели долго и пахли чесноком. - Не надо, - пропыхтела Оля, разворачивая тяжёлый замок в темноте. - Заметят снизу. Они и так думают, что мы долго... Вот, нашла! Ключ свободно повернулся в скважине. Оля облегчённо вздохнула - она ожидала скрипа, скрежета и прочих неприятных вещей. Дужка замка выскочила из отверстия... ...а дверь стремительно начала открываться, и оказалась не просто тяжёлой, а очень тяжёлой, Оля ее не удержала и зажмурилась, представив, как железная громада на всей скорости с грохотом впечатывается в стенку. Мимо скользнула тень - Полли бросилась вперёд. В следующий миг из тьмы донёсся удар, приглушённый чем-то мягким. - Полли! - ахнула Оля. - Это же больно, наверное! - Не наверное, а точно, - приглушённо отозвалась Полли. - Ничего. Иначе бы вся Башня задрожала. Где нужный коридор? Спичку пришлось зажечь, иначе на ощупь в темноте они искали бы нужный проем очень долго. Тусклое зеленоватое пламя осветило каменную стену и шесть черных отнорков. - Могла бы эта Саша сказать, что первая дверь справа! - прошептала Оля. - Идем. Хоть бы тут не было стражи. Они действительно ни на кого не наткнулись. Коридор был пуст. Оля, пока считала двери, думала, как же страшно сидеть в этом огромном пустом каменном мешке, где живые люди только на первом этаже. А ещё - что ключей от камеры у нее нет! Совсем! - Шестая! - шепнула Полли. На узкой деревянной двери снаружи был обычный засов. Они отодвинули его и зажмурились от хлынувшего света. Внутри была обычная комната, почти как в домах - с чистеньким родным полом, крашеными стенами и потолком. Оля вспомнила областную детскую больницу, в которой лежала с аппендицитом. Здесь тоже была кровать, стол, вместо умывальника - таз и кувшин в углу, белый дощатый ящик-комод. На кровати сидел Прутик. Он не изменился за эти несколько дней, а ещё, похоже, ни разу не умывался. Глаза у него расширились от изумления. - А! - только и успел он сказать. Сестра бросилась к нему и чуть не задушила в объятиях. - Живой! - радостно вскрикнула и Оля. - Я тебя помню, - буркнул Прутик, мягко отстранив Полли. - Ты тогда в переулке была. Что вы тут... - Быстро, быстро! - перебила его Оля. - Ты ходить можешь? Все помнишь? На окне решёток нет? - Да вот же! - он указал на тесный оконный проем, действительно, без решёток. Толстяк вроде Абажа не всунул бы туда и нос, но худой подросток вполне мог протиснуться. - Помню я все! Что вы тут делаете? - Отвернись! Сейчас оденешь мою куртку и прочее, спустишься вниз и бегом отсюда. У нас мало времени. - А ты? - закричал Прутик. - Ты с ума сошла? Это Башня! - А я по верёвке, встретите меня внизу! Тут же нет забора! Давай быстро, переодевайся, а то стражники уже ищут нас, небось! - Ты вообще кто? - Прутик послушно натянул куртку и отвернулся в ожидании штанов. - Это Оля, она друг, - быстро объяснила Полли. Корзинку с едой она поставила на стол. - Друг? - Что-то все в этом сомневаются, - теперь Оля была в старой одежде, позаимствованной у того же Прутика, а он - в пажеском костюме. - А у нас так, если помогаешь, значит, друг, и это навсегда. Она подошла к Прутику и натянула берет поглубже на торчащие рыжие вихры. - Полли, еду выложи, корзину забери! Все, спускайтесь и ждите меня внизу. Болтать некогда! - Мы... как же... - начал Прутик, но сестра схватила его за руку и утащила в сторону коридора. Оля не стала дожидаться, пока смолкнут шаги за стеной. Она схватила со стола верёвку, лежавшую среди бутербродов и яблок, и кинулась привязывать ее к ножке кровати. Двойной морской узел, такой не развяжется! Хорошо, что прошлым летом этой премудрости Олю и ещё несколько дворовых мальчишек научил участковый Алексей Иваныч! Полюбовавшись секунду на дело своих рук, Оля вскарабкалась на подоконник. Веревка длиннющая, должно хватить! Окно закрывалось просто на шпингалет, как и все нормальные окна. Оля глянула вниз и помертвела. Далеко-далеко под собой она увидела пустырь с крошечными кустиками, чахлую равнину, дальше - лес, крохотный, как игрушечный. Все это уже погружалось в вечерний полумрак и сливалось в одну сплошную серую пелену. А вверху громоздились почти черные тучи, и они казались куда ближе земли! Оля сползла на пол. Она думала, что не боялась высоты - когда смотрела из своего окна в родной двор или на улицу, со своего собственного широкого подоконника, и совершенно не собиралась прыгать вниз! Не страшна высота была на крыше сарая или на канате, под потолком спортзала - сверху видно все, включая лысину физрука (он-то зачесывал волосы набок и думал, что удачно все скрывает), но на расстоянии нескольких метров! И внизу горкой лежали гимнастические маты, упасть не страшно... Здесь шестой этаж, это сколько же метров? Хватит ли веревки? Дома они мерили, получилось около сорока шагов. Оля не стала перемерять. Веревки, может, и хватит. А вот самой Оли нет. Разожмутся руки от страха и некому будет возвращаться домой. Она медленно вышла из комнаты, прошла по коридору, оставив дверь приоткрытой. Вот и площадка. Постояла, прислушалась - снизу не доносилось ни звука. Брат и сестра уже вышли из башни, если бы они попались, сюда бы топали стражники с факелами. В другие коридоры Оля соваться не стала. Она перешагнула через порог решетчатой двери - та все ещё была открыта - и начала спускаться по лестнице, держась рукой за стену. Да, там, на входе, стража. Но они же после пирогов будут осоловевшие. И вообще, раз только что сытно поужинали, у них может возникнуть настоятельная потребность отлучиться. Наглость! Как Саша говорила - больше нахальства. Прокочить мимо, может, и сработает. Это лучше, чем спускаться с шестого этажа в темноте по верёвке. Уже на втором этаже она увидела отблески факелов на стенах, а спустившись чуть ниже, услышала и голоса - Ты за детишками дверь закрыл? - спросил первый голос. - Чуть оставил. Духота такая, совсем воздуха нет. Пусть хоть как-то проветрится. Да и Сам (это слово голос выделил) сегодня обещал приехать. Только поздно уже. - Он и глубокой ночью может. С него станется. Оля приободрилась. Надо быстрее выскочить в открытую дверь, пока не прибыл таинственный Сам. Тем более, у нее не самые лучшие подозрения, кто бы это мог быть... Оля осторожно протиснулась в щель и пошла вдоль стенки, как в первый день во дворце. Стражники сначала даже не обратили на нее внимания, но потом подскочили как по команде - Эй! - возмущённо завопил один. - Ты же уходила! Вас же двое было! Или не ты? - А ну, иди сюда! - угрожающе поднялся второй. - Дяденька, дяденька, вы напутали, я от своих отстала, я внутрь заходила, мне быстро надо, а то на кухне заругают, - затараторила Оля, бочком продвигаясь к двери. Возможно, она и успела бы, но на пороге наткнулась на что-то жесткое, посмотрела и ахнула. Перед ней стоял министр Нушрок. Стражники первыми обрели дар речи. - Ваша светлость, мы не виноваты! - закричал один. - Это девчонка, вот, задержали... - Не вы, а я, - Нушрок крепко схватил Олю за руку повыше локтя. - Где донор? - На месте... должен быть... Мы сейчас! - Оставайтесь тут! - ледяным голосом скомандовал министр. - Идём! Одновременно он дёрнул Олю за руку и она пошла - понимая, что все пропало и умирая на каждом шагу. У не даже мысли не возникло о побеге - легче было поверить, что он вырвет руку у нее из плеча, чем освободиться. Погас свет факелов внизу. Их обступила кромешная тьма. Нушрока темнота не смущала - он поднимался так быстро, будто совсем не боялся споткнуться. Оле приходилось перешагивать через две ступеньки. Наверху, ощупав открытую решетку, он только хмыкнул. Впереди показалась полоска света. В комнате Прутика Нушрок выпустил ее руку. - Плантер сбежал, - сказал он. Это был не вопрос, а утверждение. Оля промолчала. Нушрок шагнул к окну, вытащил верёвку, осмотрел, дёрнул. - Кто дал тебе это? Оля опять промолчала. "Не скажу, не буду отвечать", - все это сейчас казалось глупым и нелепым. Успели ли уехать Прутик и Полли? И старый Прыг-Скок? - Я все равно знаю, что такие веревки плетет одна дама, - произнес Нушрок. - Кстати, она подпилена - видишь? Тот, кто ее дал тебе, хотел, чтобы ты разбилась! Будешь его покрывать? Оля посмотрела и ничего не поняла. Может, и подпилена. А скорее, министр врёт, как дышит. - Ключ ты получила от того же человека, - министр взял ключ со стола. - Жирный дурень. Это мы с ним выясним. А зачем тебе понадобился Плантер? - Он мой друг, - у Оли наконец прорезался голос. - Друг, - усмехнулся министр. - Он донор. Ты, может быть, обрекаешь королевство на беды. - На какие беды? И зачем ради королевства превращать людей в идиотов? - Значит, ты знаешь! - Я все знаю, - буркнула Оля. Страх постепенно проходил. Ну не может же быть, чтобы с ней что-то плохое сделали, с кем угодно, но не с ней... Нушрок откинул плащ, вытащил из-за пазухи маленький ключик, открыл шкаф, пошарил в глубине. Оля видела, как открылась вторая дверца в стене - потайная. Он совсем от нее не прячется? Потому что намерен убить? Во рту стало сухо, по спине пробежал холодок, но она все равно не верила. Министр повернулся, держа в ладонях какой-то маленький предмет. - Кое-что я тебе расскажу. Раньше, - сухо сказал он, - Королевство кривых зеркал управлялось слабой династией. Наши короли были глупы, жадны, не думали о величии страны. Оля вежливо промолчала, хотя была уверена, что все короли такие. - Теперь на престоле династия Левиафанов. Опять это странное слово! Его уже упоминал Абаж. Где-то Оля его слышала, что-то мрачное оно означает... - Они правят лучше, вы хотите сказать? - Им помогает разум, - Нушрок перестал смотреть себе на ладонь и поднял голову. - Высший Разум, о котором никому ничего не известно. Кроме одного - Разуму нужен носитель. Без носителя он не может долго существовать. Не всякий человек подойдёт, до сих пор и не было абсолютно достойных. - Это как? - Если носитель подходит Разуму не полностью, его собственный рассудок не выдержит. - И человек превратится в идиота? Как же вы определяете достойных? - Разум создал прибор, который помогает искать донора. Стрелку. Она окрашивается в цвета радуги, от фиолетового до красного. Фиолетовый означает, что человек не подходит. Оранжевый подходит... его хватит на несколько месяцев. Красной она не была никогда. Это означает, что донор идеален. Он сольётся с Разумом воедино навсегда. - И? - прошептала Оля, предчувствуя что-то нехорошее. Нушрок повернулся к ней и протянул распахнутую ладонь. Там лежал кружок, похожий на компас или часы. Единственная стрелка, полыхающая алым, указывала на Олю.