***
Компания подходила к Замку Грозовой Завесы, и Микелла решил поинтересоваться, что же случилось с Годриком. — Так, как мы пройдем Замок? – Спросил Полубог, смотря на Вандебара. — Через парадный вход – Сказал рыцарь с легкой усмешкой, чем ввел в замешательство близнецов. — Парадный? Ты хочешь сразиться со Сторуким? – Сказал Микелла немного разочарованным голосом. Последнее, что он хотел делать, после того как увидел последствия войны Раскола, так это снова начинать битву между Полубогами. Маления разделяла мысли брата. После воссоединения с Микеллой и восстановления отношений с Морготтом и Ренналой, ей не хотелось разжигать новое противостояние. Вандебар, заметив замешательство жены и шурина, решил подробнее рассказать об одном из последних его путешествий через Сторукого. — Не стоит переживать. Я не собираюсь бросать вызов вашему родственнику. – Энергичным голосом сказал он – Однажды после того, как я покинул Малению по своим делам, я не смог, как обычно тихо пробраться через него. – Валькирия сжала клинок своей стальной хваткой. Если Годрик что-нибудь сделал ее суженному, последнее о чем она будет думать, так это о том, что он ее родственник. – Он уже хотел начать схватку, но услышав, что меня ждет моя дорогая, в страхе отпустил меня. Валькирия и ее брат близнец захлопали глазами. После чего Маления не удержала смешок… — Он не изменился – Сказала Воительница с ноткой грусти, вспоминая последнюю их встречу. Как она пощадила его, когда проходила через Замогилье, направляясь в Звездные Пустоши на войну. — Но… – Вандебар начал говорить, чем привлек внимание Полубогов – На самом деле Годрик не такой плохой и совсем не жалкий, каким его видят, как его же подчиненные, так и другие его родственники. — Что ты хочешь этим сказать? – Серьезно спросил Микелла, вспоминая жалкого родственника Годвина. — Я немного пообщался с ним после того, как меня встретили почетным гостем. – В глазах Вандебара читалось сожаление, не жалость или отвращение. Но голос его был полон уважения и стали – Годрик прекрасно понимает, что является слабейшим Полубогом, но он не желает, чтобы род златоглазых считали слабыми. Не хочет, чтобы его дорогого прародителя, Годвина Золотого, запомнили, как отца слабого народа. Он желает стать опорой для своих людей, даже если это будет означать отвращение со стороны других, даже если его пустят на смех... его стремления я считаю благородными. Но не оправдываю его. Не мне быть его судьей. Но… то, как он говорил о приращении… Ясно дало понять, что он питает такое же отвращение к этой практике, как и его подчиненные. – Вандебар посмотрел на своих компаньонов, и в его глазах можно было увидеть крошечную тень обвинения – Когда начался Раскол, Годрик был единственным Полубогом, кто думал о своем народе. Не только об армии или власти Кольца. Он думал о потомках Годвина, как о тех, кого он обязан защитить любой ценой. – Рыцарь развернулся и продолжил путь. Близнецы были смущены откровением, что им предоставил Вандебар. Они себе даже представить не могли, что за маской отвратительного Полубога, будет лежать такая история. — Перед тем, как мы покинем замок, я хочу поговорить с ним. – Сказала Маления, разжав свой клинок. Микелла кивнул. — Хорошо. – Коротко ответил рыцарь.***
Годрик стоял перед тронным залом, где открывался некогда красивый вид на все Замогилье. Он облокотился своими отвратительными руками на огромный золотой топор, на котором красовался зверь, олицетворяющий силу Годфри, первого Элден Лорда. Сторукий смотрел на свои земли и людей, что их населяли, и не мог не думать о цене, которую он заплатил для их защиты. Но он ни о чем не жалел. Защита слабых, это удел сильных. Полубог не был уважаем не то, что другими Полубогами, даже собственные люди презирали его. Сколько раз он хотел все бросить и уйти? Сколько раз желание сбежать, почти брало верх над его долгом? Но каждый раз вспоминая Годвина, его сердце наполнялось уверенностью, силой и… чувством долга. Сторукий услышал шум со стороны тронного зала и повернулся. Неужели кто-то осмелился пройти его? Но мало кто знал о потайном ходе, через Замок Грозовой Завесы. Не успел немощный Полубог сделать и шага, как увидел фонтан алых волос и золотой шлем, что украшали пара крыльев. Он прекрасно знал ее. Но что она здесь забыла? Разве Валькирия не должна находиться в Святом Древе? Полубога одолел страх, но не за себя. А за свой народ, что останется без защиты, покинутый своим лордом, на растерзание могущественным силам, что населяли Междуземье. Он схватился за топор, если и умирать, то только защищая своих людей. — Пришла закончить дело давно минувших дней, Маления? – Сказал Полубог, вглядываясь в Валькирию. — А ты желаешь продолжить то, что я не закончила, Годрик? – Голос Алой Воительницы не звучал враждебно, что немного усмирило переживания Сторукого. — Только если ты дашь мне повод. – Он не ослаблял хватку на своем топоре. — Боже, сестра, тебе совсем не идут такие тонкие разговоры, ты каждое слово говорила не с той интонацией – Влез брат-близнец Валькирии, приложив ладонь ко лбу – Здравствуй, дорогой родственник. — Ми... келла? – Годрик сделал пару шагов от ребенка, который до Раскола считался самым грозным Полубогом. – Ты же должен быть в Древе. Что вы здесь делаете? – Сторукий сильнее сжал топор, чудо-близнецы только по одной причине могли прийти в Замок. Забрать Великую Руну. Перед глазами Годрика появились образы Годвина, Годфри и своего народа. — Успокойся, Владыка Замогилья – Вандебар встрял, видя замешательство первого. – Мы пришли с миром. — Вандебар, Кровавое Золото. – Сторукий, увидев знакомое лицо немного расслабился. – Так, что вас привело в мои владения? – Спросил он, все еще поглядывая на Клинок Микеллы. — Нам нужно попасть в Звездные Пустоши. И ваш замок кратчайший путь до них. – Уважительно ответил рыцарь. — Если не будите нести смерть и разруху по моим землям, я вас пропущу. Валькирия и Микелла заметили, как он заботливо говорил о своем народе. — Годрик – Сказала Маления, привлекая внимание первого – Я хочу поговорить с тобой… Мы с братом хотим поговорить с тобой. — Просто поговорить? – Недоверчиво спросил Сторукий, на что получил кивки чудо-близнецов. – Тогда следуйте за мной. И помните… Если поднимите руку на моих солдат, я сделаю все, чтобы вы заплатили за свой грех. – И он не врал. Даже если его будет ждать смерть от руки Алой Валькирии, он сделает все, чтобы она не ушла безнаказанной. Добравшись до огромного зала, который по виду явно давно не использовался, но мебель была довольно ухоженной. Сторукий предложил присесть своим гостям, но сам остался стоять, не в состоянии сесть на обычный стул из-за своего измененного тела. — Так, о чем вы хотели поговорить? – Осторожно спросил он, внимательно следя за близнецами. — Вандебар… нам рассказал, о твоих стремлениях – Виновато начала говорить Валькирия, после чего Сторукий посмотрел на рыцаря глазами, которые спрашивали, «Зачем?». – Я хочу извиниться за свое поведение, в свою последнюю встречу. — Тебе не нужно извиняться – Сказал Годрик стальным голосом, чем вызвал ступор у Малении – Мое поражение тебе, дало мне понять, что если я хочу защитить свой народ, то должен стать сильнее. – Посмотрев в золотые глаза Сторукого, Валькирия не увидела ни капли лжи или сомнения, напротив, в них читались благодарность и твердость – Ты пощадила меня, дав моим людям, хоть и сомнительную, но надежду и опору. За это я благодарю тебя. — Значит, слова Вандебара были правдой. – Встрял Микелла, видя замешательство сестры – Ты правда стремишься защитить своих людей. Златоглазый посмотрел на Полубога, проклятого на вечное детство. — Весь Золотой Род является потомками моего любимого прародителя, которого я по праву могу назвать отцом. – Сказал Годрик с тоской, вспоминая Годвина, человека, которому была уготована великая судьба. Вспоминая, как Годвин читал ему сказки на ночь, как игрался с ним, учил наукам Золотого Порядка – Все они мои младшие братья и сестры, я не мог бросить их на произвол судьбы. Не этого хотел бы Годвин. — Я тоже скорблю о потере моего драгоценного брата. – Микелла, казалось, о чем-то задумался – Ты должен кое-что знать. Сторукий посмотрел на брата Алой Валькирии заинтересованным взглядом. — Мы хотим… спасти Марику, мать Годвина Золотого. – Глаза Микеллы отражали решимость, сказанных им слов. Руки Годрика задрожали… от гнева. — Спасти… Марику? Неужели вы не знаете, какой грех она совершила против Золотого Порядка? – Голос Сторукого наполнялся сталью и злостью, вспоминая из-за чего начался Раскол, из-за чего его народ страдает, из-за чего Междуземье находиться в таком плачевном состоянии. — Знаем – Нетвердо ответила Маления – Наш уход... и смерть Годви... — Смерть Годвина была ударом по всем нам! – Закричал Сторукий – Вы думаете одна Марика страдала от его потери?! А что весь Золотой Род?! Все скорбели о его смерти! Но только ей хватило ума разрушить все, ради чего старались Годфри, Радагон и все ее дети! – Владыка Междуземья до синевы на костяшках сжал топор. – Думаете… Мне не было больно? – Голос Полубога дрожал, от воспоминаний. – Думаете я не страдал от потери… отца? Микелла хотел возразить, но что он скажет? Это и их вина. Но Валькирия думала иначе. — А ты сделал хоть что-нибудь для нее? – Маления хоть и старалась говорить спокойным голосом, но просачивались нотки гнева и злости. – Что ты сделал, чтобы этому воспрепятствовать? — Ты мне еще что-то говоришь? – голос Сторукого дрожал от возмущения – ТЫ?! Когда я узнал о смерти Годвина, то был первым кто направился к Марике, не смотря, на то, что сам не оплакал отца! Но не нашел ни ее, ни Радагона! И лишь спустя мгновение… я почувствовал, как рушиться Золотой Порядок. Как рушится мир, который все мы строили так долго. Где ты была в этот момент? Где ты была в Ночь Черных Ножей? – Глаза Годрика были наполнены гневом, злостью и сожалением, что не смог остановить Марику, его бабушку. – ГДЕ ТЫ БЫЛА?! – Сторукий поднял топор и расколол огромный стол надвое. Валькирия, быстро схватив Вандебара и Микеллу отпрыгнула и схватилась за меч, держа второй рукой рыцаря. – ГДЕ БЫЛИ ВЫ ВСЕ?! Быстро придя в себя, Годрик бросил топор на пол и упал на колени. — Где вы были… когда моего отца убили? – Глаза Сторукого заблестели от слез. Вандебар убрал руку Малении, чем вызвал у нее замешательство, и подошел к Полубогу, что стоял на коленях, и положил руку ему на плечо. — Владыка Замогилья, я сочувствую вашей потери. Я знаю, что уже ничего не вернуть, как раньше, но… если мы не воспрянем духом, если не объединимся, то Междуземье продолжит страдать, как и ваши люди. — Годрик… – Микелла заговорил, сочувственным голосом, чем привлек внимание первого. – Я пытался подарить Годвину настоящую смерть, чтобы он упокоился с миром и вернулся в Древо. Я пытался... Сторукий вспомнил отца, который даже не смог умереть надлежаще. Он был позорно заклеймен одной из половин Руны Смерти, и был обречен на жизнь жалкой нежити. Даже его дух не способен вернуться в Древо, для перерождения. — Я обещаю, когда мы спасем Марику, я подарю твоему отцу… своему дорогому брату благословенный покой. – Голос Микеллы был сострадательным, добрым. Впервые за долгие столетия он увидел в Годрике, не жалкого и немощного Полубога, а… сына своего старшего брата. Брат близнец Валькирии подошел к Годрику и мягко его обнял, насколько позволяло его детское тело. Сторукий, ощутив доброту и тепло своего родственника, ничего не мог с собой поделать и аккуратно его обнял своими руками. — Обещай мне… Что мой отец обретет покой. – Его голос дрожал. Впервые у него появилась надежда, что Годвин перестанет страдать в состоянии не-жизни. Микелла аккуратно поцеловал Годрика в лоб и нежно улыбнулся. — Я обещаю, мой дорогой племянник. — Годвин был и моим братом – Сказала Маления, опустив взгляд. – Я тоже скорбела о его смерти. Прости мой развязанный язык. Сторукий, чувствуя искренность слов Валькирии, покачал головой. — Нет. Мы все виноваты в случившемся. Все. – Годрик поднялся, помогая встать Микелле. – А теперь уходите. Мне нужно побыть одному. Маления кивнула и направилась на выход, взяв Вандебара за руку. Микелла заботливо погладил волосы Сторукого и направился к выходу. — Вам… – Сказал Годрик, привлекая внимание компании – Всегда будут рады в моих владениях. – И ушел к тронному залу.***
Благополучно пройдя замок Грозовой Завесы, компания дошла до портала, что вел в храм жреца-зверя. — Перед тем как мы войдем в портал – Вандебар оглянулся на близнецов – Должен предупредить, не доставайте оружие. Телохранитель моего друга грозный противник, и лучше не провоцировать его. Увидев, как близнецы кивнули, Вандебар прикоснулся к тускло серому туману и перенесся к храму. Полубоги последовали его примеру.***
— Я чувствую… Вандеба-а-ар – Существо в накидке, закрывающей тело и лицо, говорил хриплым, тяжелым голосом, что больше подходил животному, а не человеку. – Что тебя… вновь привело ко мне… друг мой? Надеюсь… ты принес мне еду. — Здравствуй, дружище. – Рыцарь, словно не боялся устрашающей фигуры жреца, подошел и протянул мешочек, из которого выглядывала голова креветки. – Как я мог забыть. — Спасибо… К сожалению, ты единственный, кто думает об этом. – Жрец медленно взял мешочек и положил его за спину. – Так, для чего ты… – Существо посмотрело на тех, кто пришел с его другом. – Интересно… — Позволь тебе представить моих… — Не стоит. – Оборвал жрец Вандебара, низким, хриплым голосом. – Я их хорошо знаю. Маления, Клинок Микеллы, сильнейшая фехтовальщица Междуземья… И самый грозный Полубог, Микелла. Дети Марики собственной персоной. Полагаю именно Маленией от тебя пахло в прошлый раз – Сказал зверь медленным голосом, вспоминая, как от его друга воняло Безымянным Богом Гнили. Микелла не отводил свой взгляд от жреца, по имени Гурранк. И во второй раз в жизни, Полубог почувствовал настоящий страх… Страх смерти. Неужели Вандебар не знал с кем завел дружбу. Опасную дружбу. Маления же хотела схватиться за меч, так как ощущала, как от жреца пахло смертью. Не той смертью, что окружает воинов, живущих на поле боя. А настоящей, будто она обрела физическую форму. Все фибры ее души кричали ей бежать от этого существа. И лишь Вандебар не ощущал ауры Гурранка, так как видел в нем друга, который однажды спас его. Но не заметить замешательства близнецов он не мог. — Все в порядке. – Кивнул он Валькирии. – Он не причинит вам вреда. Микелла встал на одно колена, преклонив голову, застав рыцаря и Малению врасплох. — П-прошу простить, наше неуважение. Я-я не сразу узнал вас по рассказам Вандебара. – Голос Микеллы, как и тело, дрожал. Подумать только, они сами пришли в лапы смерти. Буквально. Полубог знал, какая была поручена задача названному брату… их с Маленией, матери. — Значит… Ты знаешь меня. – В голосе зверя чувствовались нотки тоски. — Однажды Марика, то есть мама, рассказывала мне о вас, о ее названном брате, что оставался тенью за ее спиной. М-Маликет, Черный Клинок. – Микелла старался говорить предельно уважительным голосом. Маления мгновенно склонилась перед Черным Клинком. Вандебар же смотрел на последнего взглядом непонимания. — Неожиданно… – Все что сказал Вандебар. Зверь слабо ухмыльнулся. — Я… подвел Марику. – Компания посмотрела на жреца – Из-за моей невнимательности и безмятежности, началась война Раскола. Произошла Ночь Черных Ножей.