Почему она?

Это очень странно звучит, но мы придумали правила «Поцелуев по дружбе». 1.Не распускать «руки». И дело не только в самих руках, но и в некоторых других частях тела. Хотя неимоверно хотелось, но когда мы (Стеф конечно) поняли, что лишние прикосновения могут просто вскружить голову и желание может превзойти разум (как бы мне этого хотелось), остановиться будет невозможно, а нам (ей) этого не нужно. Так получилось, что однажды мы так увлеклись что моя коленка случайно (специально) оказалась между ее ног. Жесть как резко она подскочила, чуть не скинула меня с кровати, я еле удержалась уже на краю. Но блин, если бы ей было пофиг, разве стала бы она так резко реагировать? 2. Не ходить по дому в нижнем белье, а уж тем более без него. Этот пункт с одной стороны меня даже порадовал. Он еще больше подтверждал теорию, что я ей не безразлична. А иначе она бы спокойно смогла смотреть на меня хоть в момент мастурбации. Это будет, кстати, третий пункт. 3. Никакого «рукоблудства», когда мы ночуем вместе. Стеф сказала, что это будет ее сильно смущать, и если она что-то подобное услышит или увидит, то сразу же поедет домой/выставит меня из дома. Но звуки дУша очень хорошо помогают скрыть мои постанывания, так что это правило большой проблемы не составляет. Боже, а если я еще и представлю, что она сама, так же как и я, нарушает это правило, то у меня тут же в горле пересыхает, а вот внизу…. Ну просто невозможно терпеть, когда мы периодически целуемся лежа в кровати или на диване, иногда мне нужно снимать напряжение. Иначе я буду нарушать все остальные правила. 4. Не показываться на публике. Стеф запретила «поцелуи по дружбе» везде кроме дома. Она сказала, что могут возникнуть большие, просто огромные вопросы, и не только у допустим однокурсников. Зачастую после больших сделок отца меня встречали папарацци на выходе из колледжа, когда я была еще подростком. Да и Стеф бывало, фотографировали. А тем более сейчас, когда произошло крупнейшее вливание новых родственников в мою семью, и соединения компаний отца и мачехи. То и дело первые страницы таблоидов пестрили нашими общими фото с заголовками: «Дочери заклятых врагов ведут заклятую дружбу», или «Мантекки и Капулетти, дружба на век? Кто первый выпьет яду?». Боже, это идиотизм какой-то. Вообще-то, этот ее пункт был очень хорошо обоснован. Если нас сфотографирует даже какой-то любитель, то от моего отца не оберешься потом проблем, все будут думать, что мы в отношениях, и я окажусь под строжайшим домашним арестом. Если бы отец относился к этому как Леона, было бы все в разы проще. После начала этих «поцелуев» мы практически не отлипаем друг от друга. Как же мне это нравится. Чуть ли не каждый день мы проводим у меня. Стеф сказала матери, что пока переехала в квартиру, чтобы было ближе ездить на учебу, перед зимней аттестацией. Леона вроде поверила. У Стеф мы тоже бываем, но намного реже. Иногда, когда ее сильно загружают дела компании, мы ночуем отдельно. В такие дни она сразу после учебы уезжает на квартиру, но я не переживаю. Я знаю, что завтра мы опять увидимся, и она будет рядом. А еще мы спим в одной кровати. Это потрясно! Обнимать ее, когда засыпаешь. Я первые пару дней даже не могла уснуть, только смотрела и смотрела на нее не отрываясь, слушала, как она размеренно дышит, и улыбалась как дура. Потом на занятиях меня просто выключало, благо ребята прикрывали, и постоянно расталкивали. Раньше мы конечно ночевали друг у друга, и если и так, то спали в разных местах. Отец всегда настаивал, чтобы Стеф спала в гостевой комнате, если уж остается. Но в итоге я смогла надавить на него, сказав, что мы просто можем постоянно уезжать с ночевкой к ней, и в итоге через пару отцовских наставлений он сдался. Посчитал, что лучше я буду хотя бы дома. Я уверена, что он видит, насколько близким стало наше общение, но мне ничего не высказывает по этому поводу. Отец до сих пор предвзято относится к ней, и это видимо, уже ничем не исправить. Я бросила попытки переубедить его в отношении Стеф. Как у семьи Стоун мы не ужинаем вместе. Отец предпочитает ужинать только с Николь, если Стеф у меня. Это очень обидно, потому что сквозь неприязнь к Стоунам, он не видит, что обижает меня. Так, я немного отвлеклась от темы.… На дворе уже декабрь, через пару недель рождество, а потом каникулы, которые Стеф обещала провести со мной…. Боже, это же просто сказка. Я как будто нахожусь в постоянной эйфории. Иногда мне кажется, что все, кто меня видит, думают, что я употребляю легкие наркотики, из-за не сходящей улыбки на моем лице. Стеф пока конечно не сдается. Держит дистанцию и четко следует правилам «поцелуев по дружбе». Но я очень надеюсь, что в каникулы смогу ее дожать. Пока что мы не составили четкий план действий, но мы склоняемся к поездке в горы. Стеф предлагает поехать на озеро Тахо, в Нордстар Калифорния. Ну, по крайней мере, Стеф туда хочет, а мне вообще плевать, главное с ней. Даже если бы мы провели все каникулы в комнате, смотря фильмы, я была бы согласна на это. Мысли блондинки прервал звук открывающейся двери ведущей в ванную. В последнее время они были на квартире Стеф, учеба была утомительной, прижимали зимние экзамены. Русоволосая была очень сосредоточена, ведь следующее полугодие для нее было решающим, и сдать экзамены перед ним было очень важно. Не просто сдать, а отлично сдать. Ведь будущий руководитель «Стоун Билдингс» не может встать у руля с плохими результатами. Ну это в теории. Леона никогда не напирала на учебу дочери, то ли видя, что она сама старается, то ли замечая хороший прогресс в ее практических навыках. Что не сказать об Элле. За последнее время она полностью сбила свои оценки, стала невнимательной, часто спала на занятиях. Это конечно был только первый курс, даже всего лишь его половина, но репутацию перед преподавателями она уже начала терять, так и не закрепив ее. Насчет своих оценок она старалась молчать. Говорила только про положительные. Если бы Стеф узнала, что у Элл заваливаются некоторые предметы, она бы заставила ее постоянно заниматься. Сама русоволосая проектировала здание и была частенько занята, что не мешало Элле беззастенчиво пялиться на нее пока та готовила проект и по большей части, не особо замечала эти прожигающие взгляды, полностью находясь в своих мыслях. Выйдя из душа, Стеф на ходу вытирала голову полотенцем. Естественно, она была уже одета в домашнюю одежду. Элла тут же опустила голову в конспект, делая вид, что занимается, только украдкой поднимая глаза к силуэту русоволосой. Гостиная была для них и рабочим кабинетом и местом для отдыха. В комнату они заходили, чтобы просто поспать. Стеф зачесала свои уже не такие короткие волосы на одну сторону, придавая форму. Обычно она не сушила их феном, если не собиралась выходить из дома. Девушки молчали, но это не угнетало, а наоборот. Это было легкое домашнее молчание, пропитанное доверием и теплотой. По крайней мере, это чувствовала Элла, валяясь на разложенном диване со своими конспектами. Стеф прошла к компьютеру, рядом был огромный стол для чертежей. Проект был не только в программе, но и на бумаге. Она частенько могла окунаться в работу с головой, не замечая никого вокруг и забывая про время. Русоволосой бывало, и звонили по работе, на компе иногда проскальзывала рабочая почта. С каждым новым днем Элла, наблюдая за работой Стеф, все четче видела перед собой успешного руководителя фирмы в будущем. В последние дни именно блондинка заставляла подругу уходить спать, ведь если бы не она, то Стеф бы точно теряла счет времени. Жизнь шла, скоро должен был состояться крупный тендер на строительство парочки элитных зданий в Округе. Гордон уже оповестил дочь, что они идут туда всей семьей. Как бы Элле не надоело изображать третью ногу для отца, но отказать она не могла. Стеф она ничего не говорила, сама не понимая почему, разделяя два ощущения – нежелание говорить о работе отца и опасение задеть семью Стоун, боясь, что их не включили в шорт-лист приоритетных компаний. А это означало один скучнейший вечер постоянного брюзжания проносящегося мимо ушей и фальшивого смеха. Вечер прошел спокойно, под томные взгляды Эллы на Стеф, из под конспектов. Как и последние пару дней. Полночь вознаградила блондинку парой поцелуев и крепким сном в объятиях такой любимой, но такой далекой девушки.