***
Гарри был удивлён, что оказался первым, кто сел за стол Слизерина, и с нетерпением ждал, сядет ли рядом с ним человек, с которым он так сильно хотел поговорить. Как только Драко вошёл в зал, Гарри проследил за ним взглядом. Сначала Драко не заметил Гарри, но как только увидел того сидящим на их обычном месте, его шаги немного замедлились. Гарри ободряюще улыбнулся ему, и Драко восстановил контроль над своим телом. Гордо прошествовав по коридору к месту рядом с Гарри, Малфой коротко кивнул каждому, кто поздоровался с ним, прежде чем отодвинуть стул рядом с Гарри. Аура высокомерия и лёгкого неприятия, по обыкновению окружавшая Драко, не изменились, но Гарри мог видеть обеспокоенный взгляд в глазах своего друга. Улыбнувшись Драко и поприветствовав его дружеским «добрый вечер», Гарри почти мог увидеть облегчение в глазах Драко. — Добрый вечер, Гарри. Хорошо провёл лето? Гарри решил, что, наверное, сейчас лучше вести светскую беседу, поэтому удовлетворил вопросы Драко и, для поддержания разговора, задал свои. Сортировку эти двое практически не заметили, поскольку обменивались историями о лете, и к концу застолья у Гарри закончились несерьёзные темы для обсуждения. — Встретимся в аудитории через две двери от класса Зелий, через полчаса, — заявил Гарри, когда они встали, чтобы покинуть зал. Драко кивнул в знак того, что услышал, и ушёл с остальными студентами. Гарри быстро направился в покои, которые он делил со своим Хозяином, где стал ждать его возвращения. — Я хочу немного поговорить с Драко через двадцать минут. Могу ли я что-нибудь для вас сделать перед тем, как уйду? Мастер Северус только что вошёл в их покои и окинул Гарри проницательным взглядом, прежде чем направиться к «их» дивану. — Нет, спасибо, Гарри. Хочешь, чтобы я был там, когда ты будешь разговаривать с Драко? — Я думаю, будет лучше, если я сначала поговорю с ним наедине. Я сообщу вам о том, что он скажет, но сомневаюсь, что он уже принял окончательное решение. — Ты, конечно, прав. Драко не определится до тех пор, пока для него это не станет абсолютно необходимым. Подойди сюда на минутку, Гарри. Гарри поспешил приблизиться к месту, где сидел его Хозяин, и опустился перед ним на колени. — Я перевёл заклинание, которое должно наказать тебя, если ты осознанно совершишь что-либо, с чем я бы не согласился, в своего рода «спящий режим», но я думаю, будет лучше активировать его снова. Я немного подправлю его, ну хорошо, достаточно сильно скорректирую, чтобы оно показывало мне, что ты делаешь в данный момент, и я смог решить, следует ли сопроводить это наказанием. Таким образом, если что-то подобное тому, что случилось с Амбридж, повторится, я позволю тебе почувствовать один шлепок, чтобы ты знал, что я недоволен твоим решением, и если ты продолжишь, я решу, что с этим делать. Если я буду поблизости, я подойду к тебе, в противном случае я буду вынужден дать тебе понять, насколько сильно мне не нравится в данный момент твоё поведение. Мысль о том, что это конкретное наказание снова будет применено, заставила Гарри внутренне съёжиться, но он знал, что ничего подобного тому, что произошло в прошлый раз, больше не повторится. — Да, Мастер. Спасибо, Мастер. Хозяин Северус взмахнул палочкой, произнося довольно длинную формулу, и Гарри вздохнул, почувствовав покалывание на ягодицах. Ох, было не очень хорошо, что его член дёрнулся в ответ на ощущения, вызванные заклинанием. Покраснев, Гарри быстро пожелал своему Мастеру доброго вечера и направился в класс, в котором он договорился встретиться с Драко.***
Стало совершенно очевидно, что ни один из них не представлял, как затронуть тему, которую, они знали, нужно было обсудить. Гарри посмотрел, как Драко бесцельно крутит большими пальцами, глядя в дальний конец комнаты, но явно не замечая стен. Решив быть откровенным, поскольку ни один так и не придумал, с чего стоит начать, Гарри сказал первое, что пришло в голову: — Я не сержусь на тебя за то, что ты оставил нас разбираться со всеми ними в одиночку. Я знаю, что твой отец был там, и ты разрывался между двумя сторонами, — Гарри был рад видеть, что Драко, по крайней мере, слушает его, потому что заметил, как тот дёрнулся, будто снова собирался убежать. — Ты мой друг, Драко, и это означает, что до тех пор, пока мы не встретимся лицом к лицу на противоположных сторонах битвы, я буду рядом и помогу тебе всем, чем смогу. Драко повернулся к нему лицом, и Гарри увидел смятение, нарастающее в глубине его серых глаз. — Ты всё ещё хочешь быть моим другом? Даже после этого? Какой человек бросает друга в разгар боя на произвол судьбы? Я оставил тебя в окружении шести, или, как я думал в то время, семи, Пожирателей Смерти, жаждущих твоей крови. Тебе пришлось бы сражаться — со сколькими, с четырьмя — Пожирателями в одиночку, поскольку профессор Снейп взял на себя двоих. Ты не представляешь, какое облегчение я испытал, когда увидел, что другие профессора пришли тебе на помощь. Гарри печально улыбнулся Драко, прежде чем подошёл к юноше и сел рядом с ним. — Я знаю, Драко, и я полностью понимаю, почему ты так поступил. Поверь мне, если бы мой отец был жив, и мы любили друг друга так же сильно, как, я вижу, ты любишь своего отца, я бы не смог выбрать между вами двумя. Я рад, что ты не принял опрометчивого решения, потому что я боюсь думать о том, в чью бы пользу был итог; и нет, ничего не говори, я не хочу знать, кого бы ты выбрал — своего отца или меня. Сделай это для себя, Драко. Не выбирай одну сторону только потому, что хочешь угодить кому-то из нас, выбери сам и реши, что по-твоему будет лучше для тебя в долгосрочной перспективе. Затем между ними воцарилось молчание, и Гарри просто сидел, думая о том дне, о происходящем во время боя. Он был рад, что Драко не определился тогда же, поскольку решения, принятые в панике, обычно приводили к глубокому сожалению или разбитому сердцу. Снова повернувшись к Драко, Гарри посчитал за лучшее завершить разговор, а затем вернуться к своему Хозяину. — Я рад, что ты мой друг, Драко, и не хочу терять тебя из-за такой глупости, как война. Да, в конечном счёте нам придётся решить, на чьей стороне мы сражаемся, но я на собственном горьком опыте убедился, что друзья или те, о ком ты заботишься, значат больше, чем что угодно в мире. Даже больше войны. Рано или поздно мы все умрём, и я чувствую, что предпочёл бы умереть со знанием того, что у меня были друзья и люди, которые заботились обо мне, чем зная, что держался уединённо и обособленно от всех, встретить смерть в одиночестве, абсолютно ничего не добившись в жизни. Гарри договорил и уже собирался встать, когда почувствовал, как сильные руки обхватили его за талию. Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Драко сократил расстояние между ними и накрыл своими губами губы Гарри. Ничего подобного никогда с ним не случалось, и ощущение тёплого тела, прижавшегося к нему, вызвало вспышку возбуждения, отчего его член слегка дёрнулся. Как раз в тот момент, когда он собирался отстраниться, резкий шлепок по ягодицам заставил его прерывисто вдохнуть, и язык Драко проник ему в рот. Гарри почувствовал ещё один резкий шлепок и вырвался из обнимавших его рук. — Прости, Драко, но мне нужно идти. С этими словами он выбежал из класса и устремился в покои своего Мастера. Он не знал точно, что только что произошло, но знал, что его член определённо был заинтересован в ощущениях, которые пробудили эти губы на его губах. Его ягодицы немного жгло от полученных двух резких шлепков, и он боялся встретиться лицом к лицу со своим Хозяином. То, что мужчина не один раз, а дважды активировал заклинание, ясно дало ему понять: произошедшее только что совсем не понравилось его Мастеру. Остановившись перед их комнатами, Гарри сделал глубокий вдох и приоткрыл дверь настолько тихо, насколько мог. Его Хозяин расхаживал перед камином, но как только Гарри вошёл, он повернулся к двери и замер. Гарри не знал, чего он ожидал, оказавшись перед Мастером, но определённо не ожидал эмоций, бушующих в тёмной глубине его глаз. Он ярко видел отражённую в глазах Хозяина горечь, там горели и другие эмоции, и Гарри не мог не отвернуться от них. В этот момент для него было невыносимо смотреть на своего Хозяина, потому что он знал, что причинил этому человеку глубокую боль. Однако никто ничего не сказал, и когда Гарри наконец набрался смелости ещё раз взглянуть на Мастера, мужчина молча указал на дверь, и Гарри почти сбежал в свою комнату.***
Глупо, глупо, глупо! Северус снова принялся расхаживать перед камином, когда дверь в комнату Гарри закрылась. Заклинание по той или иной причине решило, что, возможно, ему было неприятно видеть, как Гарри целует кого-то… кого-то, кроме него. Как только в его сознании возникла картина Гарри и Драко, он активировал заклинание. Гнев, боль и предательство захлестнули его, но когда Гарри ахнул, когда заклинание наказало его, а Драко воспользовался ситуацией, Северус пришёл в ярость. К счастью, после того, как он активировал заклинание во второй раз, Гарри понял, что в данный момент он очень недоволен, и быстро попрощался. Теперь, когда он мог логически осмыслить случившееся, Северус проклинал себя за опрометчивый поступок. Да, видеть, как Гарри целует другого, было больно, даже больше, чем он хотел бы признать, но это не было причиной наказывать парня. Их контракт на данный момент постановлял, что Северус, будучи его Мастером, был скорее фигурой наставника, чем кем-либо ещё. Он заботился о Гарри, дисциплинировал его и помогал, когда это было необходимо. Он согласился, что любой сексуальный аспект отношений будет оставлен на тот момент, когда — и если — Гарри решит, что хочет вступить с ним в настоящие отношения Доминанта и сабмиссива. То, что он уже понял, что хочет видеть Гарри своим сабом, не имело значения, поскольку он не стал бы ни к чему его принуждать. Северус хотел, чтобы их отношения строились на взаимном согласии, когда они решат пойти дальше, и принуждать Гарри к чему-либо совершенно точно не было в рамках безопасного, разумного и добровольного. Ему просто нужно было спрятать свои чувства обратно за ту твёрдую броню, которую он возвёл вокруг своего сердца, и надеяться, что это удержит его от безумия.***
Что-то было не так, ужасающе не так, но что именно, Гарри не понимал. Его Хозяин уже несколько месяцев вёл себя странно, и Гарри был на грани отчаяния. Он не знал, что вызвало такую перемену в поведении Мастера, но большинство признаков указывало на Драко. Мастер Северус был строг с Драко, как никогда и ни с кем другим. Поскольку у Драко и его Мастера всегда были довольно тёплые отношения, Гарри задавался вопросом, что произошло, что его Хозяин, казалось, теперь не выносит Драко. Гарри и сам стал проводить с Драко меньше времени, потому что каждый раз, когда они были вместе, появлялся его Мастер и недовольно хмурился, глядя на них. Ему не терпелось поговорить с Драко о том, что произошло в начале года, но возможности так и не представилось. Он был либо занят на уроке, либо готовил зелья с Хозяином, либо проглатывал все слова, когда Мастер подходил сзади к нему и Драко всякий раз, когда они наконец находили время, чтобы обменяться парой слов. Поведение Хозяина по отношению к нему тоже изменилось. В некоторые дни Гарри чувствовал взгляд за спиной и знал, что Мастер снова использует хроноворот, чтобы присмотреть за ним, но в другие дни мужчина полностью игнорировал его. Это сводило его с ума. Однажды субботним вечером Гарри лежал на диване в гостиной и читал найденный в библиотеке роман, когда вошёл его Хозяин. Мужчина рассерженно нахмурился на Гарри и огрызнулся, чтобы тот шёл в свою комнату, так как он пачкает мебель в гостиной. Что-то в интонациях его Мастера пробудило воспоминания, которые Гарри долго подавлял, и он сорвался. Упав на колени, Гарри начал рассыпаться в извинениях. Он просил прощения за всё, за каждую вещь, которую мог сделать не так. Он извинился за то, что случайно сдвинул зубную щётку Мастера на полдюйма с того места, где она стояла неделей ранее, когда поскользнулся и схватился за раковину, и его рука задела зубную щётку, слегка сдвинув её. Он извинился за то, что положил в чай два кусочка сахара вместо полутора, как обычно, так как ему начало нравиться сладкое. Он извинился за все без исключения проступки, которые, насколько он помнил, совершил за последние семь месяцев. В какой-то момент он осознал, что сильные руки обнимают его, покачивая из стороны в сторону, и больше не смог сдержать слёзы. — Простите меня, мне так жаль. Если Хозяин скажет мне, что я сделал не так, я исправлю это. Я никогда больше этого не сделаю, обещаю. Мне очень, очень жаль! — Ш-ш-ш, Гарри. Успокойся, всё в порядке. Ты не сделал ничего плохого, уверяю тебя. Тише, успокойся. Он продолжал говорить утешающие слова, и Гарри в конце концов ослабил хватку, которой вцепился в мантию своего Мастера. — Это я должен извиняться, Гарри. Последние несколько месяцев я был абсолютно ужасен по отношению к тебе и ко всем остальным. Ты не сделал ничего плохого, Гарри, совершенно. Мне жаль, правда, на самом деле жаль, что я заставил тебя пройти через это. Я не могу выразить тебе, как сильно сожалею, Гарри. То, что ты продержался так долго и не сорвался — это чудо. Ты сильнее, чем думаешь, Гарри. Гарри немного подвинулся, пока не прижался спиной к груди Мастера. Они оба сидели на полу перед «их» диваном, но Гарри было всё равно. Руки его Хозяина снова обнимали его, и это было всё, что имело значение. — На самом деле моему поведению нет оправдания, Гарри, и боюсь, должен признаться, что всё было из-за ревности. Я пока не скажу тебе, из-за чего я ревновал, но знай, что я сделаю всё возможное, чтобы это чувство не затуманило мои суждения. Если ты хочешь ненадолго покинуть мои покои, ты можешь это сделать. Нет, я тебя не выгоняю. Я люблю тебя, Гарри. Только сейчас начинаю по-настоящему понимать, как много ты стал значить для меня, и мысль о том, чтобы потерять тебя, пугает меня до смерти, но я не позволю своим эгоистичным желаниям влиять на тебя. То, что говорил его Мастер, не имело для Гарри абсолютно никакого смысла, возможно, он действительно был таким глупым, как всегда говорил Мастер Вернон, но кое-что он всё же понимал. — Спасибо, Мастер, я тоже люблю вас. Я на самом деле не уверен, на что похожа любовь, но я никогда не испытывал этого ни к кому другому, так что я думаю, это может быть любовь. Мастер Северус откинул голову Гарри назад так, чтобы Гарри смотрел прямо в глаза своему Хозяину. Мягкий поцелуй коснулся его лба, и Гарри улыбнулся этому жесту. Сидя вот так, он чувствовал себя в безопасности. Он никогда не ощущал безопасности в объятиях Мастера Вернона, как это было всегда, когда его удерживали, но пока Гарри был с Мастером Северусом, он чувствовал себя в абсолютной безопасности. В объятиях этого человека будто ничто в мире не могло причинить ему вреда. Удовлетворённо вздохнув, с пониманием, что теперь всё наладится, Гарри теснее прижался к своему Хозяину и закрыл усталые глаза, погружаясь в сон. — Доброй ночи, я люблю вас, мой Хозяин. Лёгкое сжатие рук, обнимавших его, заставило его улыбнуться, и он услышал мягкий шёпот Мастера. — Спокойной ночи, Гарри, и я люблю тебя. То, что его Хозяин произнёс это как обещание, а не как подтверждение его чувств к Гарри, со словами «я тоже тебя люблю», накрыло его радостью и чем-то ещё, что он не мог определить, но знал: это было что-то хорошее.***
Гарри на самом деле не был уверен, что его разбудило, но тревожное, неприятное чувство свернулось у него в животе. Тихое ругательство донеслось до его ушей, и Гарри сел в кровати. Голос, похоже, принадлежал его Хозяину. Взглянув на часы на прикроватном столике, Гарри увидел, что на них чуть больше трёх утра — и близко не то время, когда им пора будет вставать. Зрелище, которое предстало перед ним, когда он вошёл в гостиную, навсегда запечатлелось в его памяти. Его гордый, упрямый Хозяин стоял на коленях, прижав одну руку к груди и сжав пальцы в кулак, пока другая рука мёртвой хваткой вцепилась в предплечье, сжимая его. Гарри видел боль в глазах Мастера, в выражении его лица, но был беспомощен, потому что не знал, что сделать, чтобы помочь своему Хозяину. По телу мужчины прошла судорога, и рука, удерживающая его левое предплечье, упала, когда Мастер рухнул на пол. Когда он падал, Гарри смог разглядеть кусочек пылающей ярко-алым Тёмной метки. В одно мгновение он оказался рядом с мужчиной и разжал пальцы, обхватившие кровоточащую плоть. Его Мастер открыл глаза, когда почувствовал на себе руки Гарри, но ничего не мог сказать, так как был слишком сосредоточен на том, чтобы не кричать, не доверяя своему голосу. — Что происходит? Это Волдеморт, он призывает? Гарри чувствовал себя совершенно беспомощным в их нынешней ситуации, поскольку не знал, что он мог сделать, чтобы облегчить страдания Мастера. Гарри охватила паника, когда он понял, что Хозяин потерял сознание. Он вспомнил, как несколько недель назад видел мужчину с баночкой успокаивающей мази, смешанной с чем-то, что Гарри не смог идентифицировать, и понял, что Мастер, вероятно, использовал её всякий раз, когда Волдеморт решал пытать его с помощью метки. Гарри обыскал каждый шкаф в их покоях, но не смог найти мазь, которой пользовался Мастер. Он даже вошёл в спальню своего Хозяина — чего никогда раньше не делал, поскольку это было категорически запрещено, ещё когда он только переехал жить к своему Хозяину — но в тот момент он подумал, что ситуация оправдывает нарушение этой договорённости. Ничего. Была какая-то успокаивающая мазь, но той, которую Хозяин смешивал с неизвестным зельем, там не оказалось. Гарри не знал, на основе каких составляющих Мастер готовил её раз за разом, и потому его переполняло бессилие и отчаяние — ведь он не представлял, что ещё мог бы сделать, или, в данном случае, понимал, что не может сделать ничего. Приподняв голову своего Хозяина над полом, Гарри призвал подушку, которую положил под голову Мастера. Ему оставалось только сидеть и мягко гладить Хозяина по волосам, чтобы успокоить его любым возможным способом. Когда очередная судорога прошила тело Мастера, Гарри крепко сжал руку с Тёмной меткой. В тот момент, когда его пальцы коснулись метки, он услышал шипение в своей голове. Шипение превратилось в слова, и когда юноша сосредоточился на нём, он понял, что Волдеморт что-то повторял, что-то, что причиняло его Мастеру ужасающую боль. Его Хозяину. Гарри сосредоточился на голосе в своей голове и зашипел в ответ. — Оставь его в покое! Он больше не твой. Он отрёкся от твоего пути и никогда больше не последует за тобой. Оставь его в покое! Гарри чувствовал шок, исходящий от монстра, который творил это с Мастером, и лишь стал бороться ещё неистовее, когда Волдеморт начал давать отпор. Гарри изо всех сил сопротивлялся присутствию, которое ощущал в своём сознании, и как только оно исчезло, сосредоточил всё внимание на создании щита. Он понял, что, хотя голос звучал где-то на задворках сознания, на самом деле источником было место, в котором он оказался. На земле были нарисованы символы, но Гарри не мог распознать ни одного из них. Он сосредоточился на создании щита вокруг расположенных на земле знаков. Их были сотни, но когда он, наконец, закончил, то увидел, что образовался своего рода купол, сдерживавший что-либо вне этих символов. Ничто не могло коснуться их ни по краям, ни сверху, ни снизу. Он был полностью экранирован. Как только Гарри понял, что у него получилось сделать то, что он хотел, усталость нахлынула на него и сознание померкло, когда он почувствовал, как его тело осело на пол, а контакт с Мастером прервался.