Philautia

Входная дверь свежепостроенного дома была открыта настежь, так что Атрей просто вошел внутрь, предполагая, что его уже ждут. Чего он не предполагал, так это застать отца и Фрейю переплетенных в весьма неплатоническом объятии на мехах у камина – слава богам, одеяло прикрывало их хотя бы частично. - Ох, привет! – Фрейя потянула одеяло на себя, лишив зад Кратоса прикрытия. - Привет… Вы двое же знали, что я собираюсь навестить вас? – Если они все же знали, но… Тогда он больше никогда не будет их навещать, потому что его бедные глаза будут восстанавливаться вечно после сегодняшнего. Фрейя осуждающе уставилась на Кратоса, и он нахмурился, пытаясь припомнить разговор с сыном на счет этого визита. Кажется, он сказал Фрейе, что Атрей прибудет завтра. - Наверное, я перепутал дни. – Честно признал Кратос. - И ваша входная дверь распахнута настежь… - Закатил глаза Атрей. – Кто угодно мог сюда зайти. - Мы забыли, что здесь есть люди. – Попыталась оправдаться Фрейя. Честно говоря, им стоило быть более осмотрительными, но она полностью возлагала вину за свое расслабленное состояние на едва прикрытого одеялом мужчину рядом с ней. Никто кроме него не влиял настолько отрицательно на ее способность к принятию решений, но решать эту проблему она определенно не собиралась. Повисла тишина, пока все трое молча пялились друг на друга. Фрейя первая решила что-то уже сделать с ситуацией. - Не мог бы ты… отвернуться, чтобы мы могли одеться? – Попросила она Атрея и едва сдержала улыбку, когда парень покраснел, получив словесное подтверждение очевидного: они полностью обнажены под этим мало что прикрывающим одеялом. - Ох, конечно. Или я могу уйти и вернуться позже… - Вежливо предложил Атрей, отвернувшись. За его спиной сразу зашуршали одеждой, без спешки, но все же… - Не стоит, мы… - Остановила его Фрейя. - Мы уже закончили. – Завершил за нее фразу Кратос, снабдив сына еще одним куском информации, без которой он совершенно точно обошелся бы. - Не… не говори этого! – Прошипела Фрейя достаточно громко, чтобы услышал не только Кратос, но и Атрей. - Я уже сказал. - А где мои бриджи? – Спросила Фрейя все тем же громким шепотом. И следом до ушей Атрея донесся шлепок ладонью по голой коже, за которым последовал еще один, явно ответный. - Прекрати! И помоги мне найти бриджи! Атрей закатил глаза, осмотрелся и обнаружил искомые штаны на кресле перед собой, взял их и швырнул через плечо в направлении этих двоих. - Спасибо тебе за то, что помогаешь, в отличие от отца. - Я почему-то уверен, что у него нет никакого желания помогать тебе одеваться. Атрей услышал ее смех прямо за спиной, и сразу же Фрейя обняла его сзади, а потом заставила обернуться, чтобы обнять уже как следует. - Прости, что мы вот так тебя встречаем. Вина за это полностью на твоем отце. - Ничего, я не жажду парадного приема. – Атрей улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. Теперь он был даже выше Кратоса, хотя до массивности отца парню было еще очень далеко. - Ну, я полагаю, есть нечто среднее между парадным приемом и тем, как мы тебя встретили. - Я усвоил урок на будущее: всегда шумно оповещать о своем визите. - Главное, не забывай почаще наносить нам визиты, Hárviðr. – Шутливо пригрозила Фрейя, использовав прозвище, которое лишь недавно возникло у нее для Атрея. Он до сих пор удивлялся, насколько оно вышло подходящим, потому что переводилось и как «Высокое Дерево», и как «Шумное Дерево». - Пойдем съедим что-нибудь. Кухня – это единственное, что полностью закончено в этом доме. - Да, кстати, а где все ваши вещи? – Поинтересовался Атрей, следуя за взрослыми и осматривая дом. Он не мог этого знать, но этот дом был уменьшенной версией их дома на острове, хотя и был одноэтажным. Их спальня располагалась в самом дальнем конце дома, за гостиной и кухней: из соображений приватности и потому, что была углублена в скалу, это помогало поддерживать прохладу и спать так, как они привыкли – обнаженными и под роскошным одеялом. Кровать была еще не готова – именно поэтому они спали на полу перед камином. Кратос уже собрал раму, но, по его настоянию, матрас был заказан у того самого торговца, что продал ему то самое пуховое одеяло, столь любимое Фрейей. Хотя Кратос и настаивал, что все это для нее – она заслуживает всей этой роскоши, Фрейя все равно знала, что он научился ценить удобную постель так же горячо, как она. - Мы над этим работаем. К сожалению, наши божественные силы ничем нам не могут помочь в перемещении вещей. К тому же есть проблема: наш дом доступен только для нас, так что мы не можем привлечь помощников. - А вы все хотите перевезти сюда? – Спросил Атрей, усаживаясь за стол и наблюдая, как Фрейя сервирует им блюда с какой-то потрясающе пахнущей едой. - Нет… это не замена нашему дому. Нам просто нужно собственное жилье здесь. - Да-да, из соображений приватности. – С сарказмом согласился Атрей, и Фрейя поставила перед ним тарелку с ощутимым стуком. – Хоть я и успел лишь мельком увидеть твой остров, я понимаю, почему вы не хотите покидать его надолго. - Хотела бы я, чтобы ты однажды побывал там по-настоящему… магия, что защищает его от всех, в ком не течет кровь моей семьи, очень сильная и древняя, созданная моими родителями. Ее сложно преодолеть, но когда-нибудь я займусь этим и найду решение. - А как он туда проходит? – Атрей кивнул в сторону отца, который сначала помог Фрейе принести их блюда, а потом сел рядом с ней. - Сочетание наших татуировок. - И это так же помогает ему там оставаться? Меня остров вытолкнул прочь. – Фрейя снова подумала, что Атрей иногда слишком умен и догадлив, во вред себе. - Эм, да… - Неубедительно подтвердила она. Ему точно не нужно знать подробности того, как они на самом деле связаны друг с другом – и он с островом, через эту связь. - Я не хочу этого знать, да? Как всегда это с вами двоими, это что-то странное и про секс. – Съязвил Атрей с набитым ртом. - Сперва прожуй. – Предупредил Кратос, сказав хоть что-то с самого начала разговора. - Я уже не ребенок. – Парировал Атрей и высунул язык, что доказывало его взрослость, без сомнения. - И ничего это не странное. – Отвергла Фрейя высказанное Атреем обвинение. - Но про секс. – Подчеркнул Атрей, снова с набитым ртом, просто чтобы подразнить отца. - Ты бы лучше поостерегся, потому что я в этой теме чувствую себя гораздо увереннее, чем ты. – Предупредила его Фрейя, и парень поднял руки, сдаваясь. - Ты права. Я уже не ребенок, но я все равно не хочу ничего знать про секс моих родителей. – Вздохнул Атрей и продолжил сметать все с тарелки, переключив все внимание на еду. - Давайте прекратим говорить про секс. – Вмешался Кратос, позволяя Фрейе перевести дыхание и прийти в себя. Он прижал ладонь к ее обнаженной пояснице, зная, что ее чувства в данный момент захлестнут его, но все равно желая и дать ей возможность на что-то опереться, и показать, что понимает все значение между делом сказанных сыном слов. Атрей никогда раньше не называл их двоих сразу своими родителями, они всегда обходили углы, не давая четкого определения этим отношениям «мать-сын», опасаясь излишне надавить. Та легкость, с которой Атрей это сказал, наталкивала на мысль, что он уже давно пользуется этим определением, только не в присутствии самих родителей. Несмотря на то, что неожиданные приятные слова отвлекли их, Кратос и Фрейя вспомнили о том, что нужно поговорить о Синдри, и Атрей уловил это. - Вы оба, кажется… нервничаете из-за чего-то. Собираетесь меня просветить, из-за чего? Повисла пауза, и Кратос внезапно осознал, насколько он привык полагаться на Фрейю во всех разговорах. Она всегда вела все беседы, позволяя ему делать то, что у него получалось лучше всего – говорить как можно меньше. До этого момента Кратос и не задумывался, что всегда ждет, что Фрейя что-то скажет первой, даже при разговоре с его сыном. - Синдри нанес нам визит. – Проинформировал Кратос в своей лаконичной манере, но при этом даже не попытался скрыть свое раздражение по поводу этого визита, будучи, опять же, самим собой. - Ох! Он в порядке? - Да, он… в порядке. И он хочет помириться с тобой. – Фрейя вступила в разговор, и Атрей понял, что и она намеренно не сообщает подробностей. – Он попросил передать тебе сообщение, полагаю, чтобы ты мог свыкнуться с мыслью. Она опустила взгляд на свои руки, и Атрей, зная ее достаточно хорошо, понял, что она старается успокоиться. - О чем вы мне не говорите? И почему он мрачнее обычного? – Он указал вилкой на отца. - Он выплеснул свою злость на Фрейю. Был намеренно груб с ней. Мне это не нравится. Атрей нахмурился: - И почему я должен согласиться с ним встретиться, если он не может нормально вести себя с теми, кого просит об услуге? Я не хочу мириться с тем, кто делает больно моей семье. - Я не хочу, чтобы его обращение со мной повлияло на твое решение. – Фрейя поняла, что не следовало скрывать, насколько визит Синдри был ужасен. Атрей был слишком наблюдательным, чтобы не заметить, что что-то гнетет их обоих. - Но оно должно влиять. И повлияло. Что он тебе сказал? - Он… пытался нас разозлить. Он знает, что конкретно может причинить мне боль, и использовал именно эти оскорбления. – Она снова опустила взгляд на стол, ранящие слова всплыли в сознании, прежде чем она смогла подавить воспоминания. И Атрей тут же прореагировал: - И ты позволил ему так с ней обращаться? – Он вскочил, бросив Кратосу обвинение. - Фрейя не нуждается в том, чтобы я – или ты – избили гнома до полусмерти, защищая ее честь. Она может без проблем сделать это сама, если захочет. Сядь. Атрей упрямо уставился на них обоих, прежде чем подчиниться приказу отца и сесть, намеренно плюхнувшись на стул со всего размаху и с громким стуком. Фрейя протянула руки к нему через стол, явно приглашая, и Атрей накрыл ее ладони своими. - Ты прав, я не должна была пытаться защитить тебя, не говоря тебе всего. Он все еще злится, срывается на всех и обвиняет всех, кто хоть как-то был причастен к случившемуся. Гибель моего брата ничего для него не значит, но мы все должны быть в горе из-за его утраты, наше счастье каким-то образом оскорбляет память Брока. Он говорил вещи, в которые, я уверена, не верит, пытаясь заставить меня отреагировать и оттолкнуть его. И когда я не отреагировала, как он ожидал, он испугался и высказал еще больше разного. Но все это он высказал мне, и Кратос прав: я не хочу, чтобы вы защищали меня от слов – и не нуждаюсь в этом. Я ценю, что ты хочешь меня защитить, и я знаю, насколько Кратос был взбешен во время того разговора – ему пришлось потом заменить столешницу, что он уничтожил – но все, что было сказано, все это между мной и Синдри. Атрею понадобилось несколько минут, чтобы побороть свой гнев и собраться с мыслями. Фрейя улыбнулась, видя, как он считает про себя до десяти, шевеля губами – буквально следует ее давнему совету. Уж точно – сын своего отца. - Если он перед тобой извинится, сам, без подсказок – я с ним встречусь. Если же нет – он уже не тот гном, которого я хочу снова иметь в друзьях. - Хорошо. – Она пожала его руки, прежде чем отпустить. – Спасибо тебе. - А мы можем выпить немного вина? Или настойки? Мне казалось, я тут для празднования новоселья. - Мы с Фрейей уже отпраздновали. - Ага, я видел. Именно поэтому мне нужно вино. – Усмехнулся Атрей, заставив Фрейю рассмеяться, а отца прорычать что-то неразборчивое. *** На робкий стук дверь открыл Кратос и, казалось, он делал это уже бессчетное количество раз, настолько привычно все выглядело. Синдри замер и нервно посмотрел снизу вверх на возвышающегося над ним мужчину. Кратос закрывал собой весь дверной проем и отступил назад, давая пройти, только после того, как внимательно и совсем недружелюбно осмотрел гнома с ног до головы. После такого приема Синдри не был уже уверен, что хочет входить в дом. - Фрейя, к нам гость. – Глубокий низкий голос Кратоса вызвал эхо в полупустом доме, и Фрейя вышла из задней комнаты с цветочным горшком в руках, испачканных землей. Синдри привычно подавил в себе желание передернуться от отвращения. - Здравствуй, Синдри. – В ее голосе не было тепла и радости, которые были там в начале прошлой встречи, вместо них был нейтральный тон и настороженность, что неудивительно. Синдри молча проследил, как она поставила горшок на стол, прошла к рукомойнику, вымыла и вытерла насухо руки – и было без всяких сомнений понятно, что она сделала это только ради него. После этого Фрейя взглянула на него и жестом пригласила сесть за стол – еще одно проявление доброй воли, которого он недостоин. Он подошел к стулу напротив нее, но заколебался, видя, что Кратос сел за стол рядом с ней. Фрейя заметила его нерешительность: - Это наш дом, Синдри. Кратос останется со мной, потому что он со мной. Так что все, что ты хочешь сказать мне, ты должен сказать нам обоим. Гном кивнул, соглашаясь, и сел за стол, его дерганое и нервное поведение резко контрастировало со спокойствием пары напротив. Хоть Синдри бы и предпочел, чтобы Кратоса здесь не было – мрачный бог внушал ему неподдельный страх – его немного успокаивало, что спартанец казался расслабленным и смотрел на гостя без интереса. - Могу я предложить тебе чего-нибудь выпить? – Нарушила тяжелое молчание Фрейя, выполняя долг хозяйки дома, и Синдри понял, что делает она это только для того, чтобы немного снизить его нервозность. - Спасибо, не стоит. - Что-нибудь перекусить? – Спросил Кратос, и Синдри уставился на него в немом изумлении – ведь это была, без сомнения, шутка. Синдри снова почувствовал то, что и при прошлой встрече: он больше не знал, какие сейчас эти люди на самом деле. - Нет, спасибо. Я не хочу слишком долго вас… обременять. Я пришел только для того, чтобы извиниться за свое недопустимое поведение… - Его отвлек какой-то звук, клацанье металла о металл, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это, проследив за взглядом Фрейи: это он сам постукивал пальцами по своей перчатке. Его нервы стали совсем ни к черту за те недели, что он провел в самобичевании после их последней встречи. Надо было дать себе время прийти в себя, восстановиться… Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться, и поймал себя на том, что подражает медленному и глубокому дыханию Кратоса, которое мог слышать даже через стол. Наконец, он набрался храбрости, чтобы продолжить: - Во-первых, я… я знаю, что произошло с Фафниром. Он был нашим родственником, когда-то мы были близки, я им восхищался. Я много, о чем жалею, в том числе, и о том, что помог ему сделать ошейник, что он использовал, чтобы подчинить тебя, моя госпожа. – Фрейя вздрогнула при этих словах, и Синдри быстро продолжил, оправдываясь. – Это было давно. Мы хотели использовать его против Одина. Он никогда не предназначался тебе. И мне стыдно, что Фафнир мне родня, после того, что он сделал. Так что я приношу свои извинения, что я в этом участвовал, хоть и косвенно. Кольцо же… Я полагаю, вы его тоже уничтожили? - Да, Лунда сделала это. – Холодно подтвердила Фрейя. - Хорошо. Мерзкое изделие, обладающее излишней мощью, я не участвовал в его создании. Именно из-за него наши пути разошлись… - Он умолк, осознавая, что тянет время. Хозяева дома, хоть и не обращались с ним плохо, не желали вносить вклад в беседу, так что пришлось взять себя в руки и продолжить. - И… и больше всего я должен извиниться за те ужасные вещи, что сказал тебе и про тебя. Я не репетировал речь на сегодня, потому что слишком стыдился того, что натворил, так что мои слова могут оказаться не очень хорошо сказанными… Я считал, что мое горе сильнее горя всех остальных, потому что не хотел признавать, что и я участвовал во всем, что привело к такому концу. Проще было винить всех, кроме себя. Атрея, Кратоса, тебя. – Казалось, Синдри из последних сил старается оставаться храбрым и смотреть Фрейе в глаза. - Сначала я не понял, почему ты не прогнала меня, как должна была… но ты видела меня насквозь. И теперь я понимаю, почему. Я планировал сказать ужасные вещи, разозлить вас обоих… О чем я глубоко сожалею. Но я не планировал использовать твою эмпатию против тебя самой. Я не могу выразить словами, насколько мне жаль, как сильно я сожалею… Но я искренне прошу прощения. Никто никогда не понимал меня так, как ты, и я никогда не прощу себя за то, как я поступил с тобой. Он больше не имел сил смотреть ей в глаза, поэтому опустил взгляд на свои руки в перчатках и застыл в ожидании. - Ты должен. Простить себя. Я не вижу больше смысла хранить обиды – и не держу зла на тебя. Твое извинение… извинения – единственное, что имеет значение, и я принимаю их все. Синдри закрыл глаза, вслушиваясь в ее мягкий голос, и с трудом сглотнул, стараясь удержать слезы. - Мне так же жаль, что я был груб с этой девочкой… твоей дочерью? – Он посмотрел на Фрейю, вспоминая удивительное сходство малышки с ней. - Дочерью Фрейра. - А. – Он снова опустил взгляд, обуреваемый стыдом за те слова, что сказал о Фрейре в присутствии его дочери. - Хильда никогда не встречалась со своим отцом, но она настолько же любит всех, как любил он, и умеет читать в сердцах людей. Она разглядела тебя и вырезала твою фигурку, потому что любит и тебя тоже. - Ее мастерство удивительно. Я не так часто получал в жизни подарки – так что я храню их все. Мальчик – Атрей – раньше дарил мне свои рисунки различных животных. Они были… затейливыми, со многими допущениями в анатомии, но я храню их все. Кратос фыркнул, позабавленный воспоминанием о том, сколько усилий от него требовалось, чтобы искренне хвалить мальчика, пока тот оттачивал свое художественное мастерство. - Его ранние изображения людей вызывали… беспокойство, в лучшем случае. Тебе еще повезло, что он дарил тебе только изображения животных. - Может быть, ты сможешь мне сказать, что тут предполагалось изобразить. – Синдри достал свернутый листок пергамента из записной книжки, которую извлек из кармана, и протянул его Кратосу. - Это, наверное… - Кратос озадаченно перевернул листок в разные стороны несколько раз, пытаясь опознать хоть что-то, но безуспешно. Фрейя тоже заглянула в листок и хихикнула. – Могу только сказать, что его мастерство сильно выросло с тех пор. Но ты… можешь спросить его сам. – Кратос подтолкнул листок назад через стол. – Атрей встретится с тобой. Ты выполнил его единственное условие. Он хотел только одного – чтобы ты извинился перед Фрейей. Синдри заметно расслабился, опустил плечи и тяжко вздохнул, натянуто улыбнувшись, словно мышцы его лица утратили способность это делать за все прошедшие годы. - Спасибо. И спасибо вам за то, что заботились о моем доме в мое отсутствие. Кажется, вы там больше не живете, но очевидно, что вы туда заходите, чтобы навести порядок. Хоть и не обязаны это делать. - Ты снова будешь там жить? – Спросила Фрейя, и вопрос, казалось, застал Синдри врасплох. Он еще не думал о будущем, но теперь подумал – и эта идея не пугала его больше. - Да, думаю, что буду. - Это чудесно. Мы передадим сообщение Атрею, где тебя искать. - Добро пожаловать назад, друг. – Сказал Кратос, и Синдри снова улыбнулся, на этот раз уже почти без усилий. Это было новое и лучшее начало для него, и он не чувствовал, что достоин, но эти двое считали его достойным называться другом, так кто он такой, чтобы сомневаться? - Я принесу вина, чтобы отпраздновать. – Предложила Фрейя, и Синдри расслабился на стуле, впитывая тепло ее голоса. - Было бы прекрасно. Она встала и ушла на кухню, оставив Кратоса отвечать на вопрос Синдри: - Не слишком будет бестактно спросить, как вы двое оказались вместе? - Мы путешествовали много лет вместе. И когда мы закончили с путешествиями, мы остались вместе. - Тебе почти удалось уместить всю историю в одно предложение. – Донесся веселый голос Фрейи из кухни. - Возможно, я сильно все упростил, - согласился Кратос. - Возможно? – Снова вмешалась Фрейя. - Мне много раз говорили, что я не умею рассказывать истории. – Оправдался Кратос, когда Фрейя вернулась в комнату. Она поставила на стол три бокала и разлила вино, оставшись стоять за стулом Кратоса и положив руку ему на плечо. - Хорошо, Синдри, что ты вернулся. Теперь ты сможешь составить полную историю, получая по одному предложению каждый визит. – Фрейя рассмеялась и вернулась на свое место за столом, а Кратос улыбнулся в ответ, эти двое не прекращали удивлять Синдри. - За возращение домой! – Поднял бокал Кратос. - За возвращение домой! – Поддержали тост его друг и его любимая. *** - Фрейя. – Он поцеловал внутреннюю сторону ее бедра, когда она расслабилась, трепеща – и сразу же захотел, чтобы она снова сжала его голову бедрами, поднимаясь к очередному пику. - Кратос. – Она попыталась сымитировать его глубокий низкий голос, чтобы поддразнить, но вышло не очень, она все еще тяжело дышала после ослепительного оргазма. - Я хотел бы кое-что дать тебе. – Он поцеловал другое бедро, слегка прикусил, а затем провел языком, заглаживая легкий след. - Ты только что дал мне кое-что, сжалься уже, маньяк. – Простонала она. Его резкий выдох пришелся на все еще гиперчувствительное местечко, и Кратос рассмеялся, когда она дернулась и свела бедра, мягко сжав его голову. Он хотел – ему нужно было почувствовать это еще раз, прежде чем перейти к теме разговора, так что он намеренно подул снова, получил то, что хотел и втянул воздух сквозь зубы, сознательным усилием переключая мысли. - Я не про это, - сказал он и начал прокладывать дорожку поцелуев вверх, к ее груди. – Это что-то, что я сделал специально для тебя. - Подарок? – Уточнила она без малейшего следа той настороженности, что возникла в прошлый раз, когда он удивил ее подарком. С тех пор Кратос научился не делать сюрпризов и заранее ее подготавливать. - Если ты хочешь. – Он поцеловал ее под грудью, давно уже зная, что здесь есть чувствительное местечко. - Да. – Ей удалось выговорить только одно слово, потому что неутомимый мужчина явно не хотел сжалиться над ней, как она просила. Честно говоря, это была ее вина, она первая начала вести разговоры в процессе занятий любовью, но Кратос быстро научился использовать это с пользой и к обоюдному удовольствию. - Стоит отметить, что мои намерения в этот раз не полностью бескорыстны. – Он переместился к другой груди, благоразумно отвлекая Фрейю. - Ох? - Я буду наслаждаться, видя это на тебе, если ты согласишься их носить… - Он поднял голову, чтобы взглянуть на нее, и Фрейя слегка покраснела, увидев влажные последствия его предыдущей активности между ее ног на его длинной бороде. - О, боги, твоя борода, это… слишком непристойно. – Она рассмеялась, пробежав пальцами по его виску. - Хорошо, что ты это предвидела и разместила косички по бокам. – Улыбнулся он в ответ, а она притянула его к себе для поцелуя. На его губах был не только ее вкус, но и вкус их дома… всего вокруг: соль от его частых купаний в океане, дикая мята, которую он привык жевать, можжевельник и гвоздика от масла для бороды, что она делала для него. - Даже я не имела таких развратных мыслей в то время. – Проговорила Фрейя, когда они разорвали поцелуй. - Я сейчас вернусь. – Кратос встал и прошел к воде, недалеко, всего несколько шагов, чтобы умыться и, заодно, просто окунуться в океан. Она могла бы остановить его, Фрейя не имела ничего против следов самой себя на нем, но сейчас она могла насладиться одним из своих самых любимых видов, пока Кратос шел к воде, так что она приподнялась на локтях – и насладилась. Через несколько минут он вышел из воды, выжимая бороду и позволяя каплям скатываться по коже и тут же высыхать в солнечных лучах и на теплом ветерке. Когда Кратос взглянул на нее, он не смог удержаться от улыбки: то, что она получала удовольствие, наблюдая за ним в таких обычных ситуациях, все еще заставляло его сердце пропускать удар. Он, в свою очередь, наслаждался тем, что видел: Фрейя, на одеяле, расстеленном на теплом песке под навесом – дни, что он проводил с ней здесь, на пляже, были его самыми любимыми. - Ты беззастенчиво пялишься, - поддразнил он, опускаясь на одеяло рядом с ней. - Я наслаждаюсь видом… - Поправила Фрейя. – И пялюсь. Кратос перекатился, накрывая ее своим телом и вжимая в мягкий песок под одеялом, Фрейя закрыла глаза и удовлетворенно вздохнула. - Почему тебе это нравится? – Тихо спросил он. - Что? - Мой вес на тебе. - А почему тебе нравится, когда я сжимаю твою голову бедрами? - М-м-м-м… Понятно. – Пробормотал он, склоняя голову, чтобы поцеловать ее шею. - А где мой подарок? – Прошептала Фрейя ему на ушко, не позволяя отвлечь себя от более важных вещей. Он рассмеялся, послав вибрацию сквозь Фрейю тоже, и перекатился на спину, чтобы дотянуться до дальнего угла одеяла и достать оттуда деревянную шкатулку. Он сел, и она последовала его примеру, устраиваясь у него на коленях и рассматривая шкатулку. Фрейя погладила пальцами гладкое лакированное дерево, расстегнула маленькую застежку и подняла крышку. Внутри оказалась тонкая диадема, сплетенная, казалось, из золотых нитей – и с крылышками по бокам, полностью совпадающими с ее крыльями валькирии. - Ох, это так красиво… - тихо и благоговейно проговорила она, осторожно проведя пальцами по украшению, прежде чем достать его из шкатулки. – Напоминает диадему, что носила моя мама. - Да. Не так давно она перевезла из давно пустующего дома своих родителей их портрет, и на нем ее мать была изображена в тяжелой золотой диадеме. - Но работа более тонкая, - сказала она, думая о портрете. - Да, тебе так больше подходит. Она снова заглянула в шкатулку, обнаружив там аккуратно свернутые в узел невероятно тонкие золотые нити. - Для твоих кос – если ты захочешь. – Объяснил Кратос. - Лунда все это сделала? - Да, она сделала это… и еще много чего. – Он надеялся, что когда-нибудь в не столь далеком будущем он сможет подарить ей все остальное, так что заранее подготавливал почву. - Много чего? - Лунда не просто мастерица, она еще и жаждет делать эти вещи для тебя. Я бы не смог ее остановить, даже если бы хотел. Я только подаю ей идеи. - Я не уверена, как мне стоит относиться к тому, что вы двое сколотили банду. – Хитро улыбнулась она, и Кратос облегченно выдохнул: ее юмор означал, что он сможет делать ей подарки, не вызывая приступов тревожности. - Она достойный подельник. Он молча наблюдал, как Фрейя внимательно рассматривает диадему и обнаруживает внутри магию. - Здесь есть что-то внутри. – Уверенно кивнула она, поправляя волосы и размещая диадему там, где ей полагается быть. Крылышки при этом расположились ровно на висках, как Кратос и планировал. - Да. Это увеличит твою скорость и выносливость в воздухе. - Ты намекаешь, что я старая и медленная? – Поддразнила Фрейя, откладывая шкатулку в сторону и обнимая его двумя руками за шею. - Если это так, то каково будет мое наказание за дерзость? – Низкие рокочущие нотки в его голосе резонировали где-то глубоко внутри нее, заставляя прижиматься к его груди еще сильнее. - Какой ты испорченный, это что-то. – Улыбнулась Фрейя и качнула бедрами, скользнув животом по его уже возбужденному члену, зажатому между их телами. - Это ты меня испортила. – Парировал он, и они оба знали, что это чистейшей воды неправда. - М-м-м, ты был просто воплощением невинности до меня. – Она снова потерлась об него, надеясь вызвать стон или рычание, но только сама задохнулась, когда он чуть изменил угол, скользнув подрагивающим членом по особо интересной точке. Кратос поднял руку и обвел пальцами одно из крылышек у нее на виске. - Очень красиво, - прошептал он. - Мне тоже очень нравится, спасибо. – И поцеловала его, горячо, но коротко. – И я милостиво позволяю тебе принести мне еще больше даров. Он снова рассмеялся, и вибрация прокатилась по всему ее телу как жидкая лава. Она опустила руку и направила его в себя, ведомая жгучей и неослабевающей потребностью в нем. *** Тревожные крики птиц вырвали ее из сна, сознание было затуманено незнакомым ощущением опасности – невозможным здесь. Сначала Фрейя подумала, что оказалась где-то еще, сама мысль об опасности здесь, на их острове, была невероятной. Но она была здесь, дома, в его объятиях. Фрейя почувствовала, что он просыпается, тоже разбуженный криками птиц, носящихся над водой. Они встретились удивленными взглядами, но оба все еще не могли понять, что происходит – и происходит прямо здесь и сейчас, на их пляже. Все еще не полностью проснувшиеся и привыкшие к безопасности острова, они почувствовали прямую и непосредственную угрозу слишком поздно. Что-то вырвало его из ее объятий с такой силой, что ее протащило по песку несколько шагов. Они пытались удержать друг друга, но ничего не вышло. И ей оставалось только в ужасе наблюдать, как он скрылся под водой. - Кратос!!! – Закричала она, чувствуя, как кровь стынет в жилах.