Орнитария

      Вопреки собственным ожиданиям проснулась Ива довольно рано. По крайней мере, так ей показалось, потому что в комнате было ещё темновато.       Степняк спал в том же углу, где Ива видела его в последний раз. Больная нога, чуть выставленная вперёд, выглядела гораздо лучше, нежели накануне: во всяком случае, опухоль стопы немного спала. Сегодняшнее положение вещей немного успокоило девочку, но на душе всё равно было нехорошо. Откуда взялось это волнение и что стало его причиной, она не понимала. Покой, тишина и сравнительное удобство комнаты должны были бы убить в ней всякие подозрения, но этого не случилось.       Конечно, можно было бы ещё поспать, наслаждаясь настоящим и не думая о будущем, но Иве уже не лежалось. Казалось, что всё это спокойствие мнимое и продлится недолго.       Девочка потихоньку встала с кровати и решила проверить, действительно ли за внутренней дверью находится санузел, потому что организм уже настоятельно требовал этого. Да и помыться не мешало бы. Поэтому Ива, не обуваясь, неслышно прокралась к пока ещё таинственной двери.       Орхот не проснулся от её осторожных шагов. И хорошо, пусть спит — ему нужен отдых.       Лёгкая внутренняя дверка поддалась без труда и никаких сюрпризов за собой не обнаружила. Перед Ивой и в самом деле был санузел. Чуть вправо от входа располагалась кабинка туалета с вполне человеческим унитазом, которым либо почти не пользовались, либо очень часто и на совесть мыли — так он сверкал своей первозданной белокафельной чистотой. Дальше, за лёгкой перегородкой, обнаружилась душевая с раковиной для умывания. От всего этого девочка почувствовала себя на седьмом небе.            Воспользовавшись туалетом и приняв душ, она пожалела лишь об отсутствии свежего белья, и на чистое тело пришлось надевать всё ту же грязную, пропитанную пылью и по́том одежду. Но делать было нечего.       Вернувшись в комнату, она обнаружила, что степняк уже проснулся.       — Я всё-таки тебя разбудила? — виновато произнесла она, подходя ближе. Иве вновь ужасно захотелось, чтобы Орхот ответил ей, но тот, разумеется, смог лишь покачать головой: мол, ничего страшного.       — Смотрю, ты идёшь на поправку.       Орхот вновь согласился привычным уже кивком хохлатой головы.       — Да, спасибо доктору. Кстати, здесь есть, где помыться и… ну-у… — Ива замялась, ощущая сильную неловкость, и указала пальцем на приоткрытую дверь в санузел. — Пойдём, покажу, что да как. Вряд ли ты когда-нибудь пользовался душем и знаешь, для чего служит унитаз…       Меньше всего ей хотелось объяснять мужчине, хоть и пернатому, назначение унитаза. Однако орнит, лишь взглянув на то, как от нажатия кнопки в нём происходит вакуумная очистка и как от поворота вентилей в душевую кабинку подаётся вода, кивнул и взглядом дал понять, что больше никаких пояснений ему не нужно. И Ива, выдохнув с облегчением, торопливо вышла.       Орхот отсутствовал недолго, но, к некоторому удивлению Ивы, вернулся столь чистым и сияюще-чёрным, что девочка невольно ахнула. Однажды она уже видела его таким. В лаборатории. Таким, да не таким!       Капли воды не успели высохнуть на его смоляного цвета оперении, и оттого самым чудесным образом переливались на свету радужными бликами. Так, наверное, был он красив лишь тогда, когда носился в воздухе над Чёрной Степью, ловя могучими крыльями ветер и капли начинающегося дождя!       Иве стало грустно, почти что больно. Никогда ей не увидеть этой потрясающей, фантастической картины. Только понурую, тяжело ковыляющую по земле фигуру…       И всё из-за Ит-Ки! Теперь Ива уже не питала к «прекрасной царице» даже малой толики добрых чувств и доверия. Вряд ли это было логичным, но девочка уже начинала привыкать к тому, чтобы думать и действовать вопреки рациональному, всё больше доверяясь ощущениям.       — Хорошо выглядишь! — натянуто улыбнулась она, но тут в дверь постучали. Открыв, девочка впустила в комнату уже знакомого пернатого доктора. На этот раз чемоданчика в его руках не было, имелся лишь небольшой тюбик с какими-то мелко проштампованными на нём надписями.       — Доброе утро, Богиня! — щебечущие нотки в голосе, как всегда, немного резали слух, но в целом доктор казался доброжелательным или скорее нейтральным. — Полагаю, абсорбирующий порошок сделал своё дело?       Пернатый врач по-прежнему усердно игнорировал степняка, разговаривая только с Ивой. Но Орхот, не дожидаясь команды, вывернул стопу, чтобы показать её доктору.       — Превосходно! — прокомментировал увиденное белый орнит и добавил: — Я всегда настаивал на том, что следует организовать в Чёрной Степи сеть санаториев. Тамошние условия способствуют укреплению организма… Впрочем, приземлённые измышления скромного медика вряд ли интересуют тебя, Богиня. Собственно, я пришёл, чтобы передать тебе вот этот крем, — он протянул Иве маркированный тюбик. — Это завершит лечение твоего слуги.       Поблагодарив доктора, Ива захлопнула за ним дверь.       — Ну, что, Орхот, будем лечить тебя дальше?       Степняк послушно сел на пол, а Ива пристроилась напротив. Вытерев мокрую ногу орнита последней чистой салфеткой, она открыла тюбик и выдавила немного его содержимого на подставленную ладонь орнита. Больше всего это средство напоминало мягкий, жирный вазелин, запаха почти не имело. Ива передала Орхоту тюбик с целебным кремом и уже хотела было вновь прилечь на кровать, но тут в дверь постучали снова.       На этот раз гостем их оказался какой-то незнакомый орнит. Он сообщил Иве, что Великий Злой Бог желает видеть её, а его желание в этом Храме, да и во всей Орнитарии — непреложный закон, которому «маленькой Богине» также надлежит повиноваться.       Встревоженная Ива переглянулась с Орхотом, но не нашла слов для отказа.       Сама не своя от волнения и нехороших предчувствий, Ива вышла из комнаты вслед за провожатым. Орхот, отбросив тюбик с лекарством, хотел последовать за ними, но белый орнит запер дверь перед самым его носом.       Таким образом, степняк оказался пленником, а Иву повели на аудиенцию с неизвестным.       — Вы жрец? — спросила она идущего впереди орнита, чтобы хоть немного прояснить ситуацию. То, что Ит-Ки не снизошла до неё сегодня, немного уязвило «маленькую Богиню», хотя видеть жрицу после вчерашнего ей особенно и не хотелось.       — Младший жрец, Богиня, — отозвался тот, обернувшись и отвесив лёгкий поклон.       — Тогда вы должны знать, как зовут Великого Злого Бога.       — Разумеется, но произносить его имя всуе нельзя. Только при прямом обращении.       — Но я тоже Богиня… и вправе знать, к кому иду… с визитом.       Иве вновь приходилось строить из себя высшее существо и говорить соответствующим образом. Ей очень хотелось сейчас оказаться рядом с Орхотом и быть самой собой, но пока что об этом приходилось только мечтать.       Младший жрец был сильно озабочен её настойчивостью, но спустя несколько мгновений всё же ответил.       — Имя Великого Злого Бога — Сергей Романович.       — А давно Великий Злой Бог Сергей Романович живёт в этом мире? — продолжила расспрашивать Ива. Столь скудная информация в виде имени и отчества совсем её не удовлетворила. Становилось понятным только то, что Сергей Романович, скорее всего, один из нелегалов, непонятно как оставшийся здесь после закрытия проекта «Сафари в СРП-мирах», и от этой мысли девочка встревожилась ещё больше. Но задавая вопросы, Ива хоть немного приоткрывала завесу тайны и неизвестности вокруг того, что ждёт её дальше. Кто осведомлён, тот вооружён — кажется, как-то так…       — Шесть лет, Богиня, — подтвердил её догадку белый орнит. — И за столь короткий срок успел многому нас научить…       — Заводы, гравитационные платформы, оружие… этот Храм, — перечислила за него Ива.       — Да, Богиня. Мы и раньше много чего умели, а служа Великому Злому Богу, поднялись ещё выше. Мы уже являемся преобладающей расой в Орнитарии, а вскоре, если будет на то воля Великого Злого Бога, станем полноправными её хозяевами. Наш военный потенциал крайне велик…       Младший жрец, должно быть, говорил бы и дальше, но путь их оказался короче его болтливого языка.       Та часть Храма, куда привёл Иву орнит, походила на религиозное сооружение не больше, чем все остальные помещения парящего дворца. Стены обширного зала с высоким полупрозрачным куполом были выкрашены в чёрный и красный, а на их поверхности аккуратными рядами размещались картины с кровавыми батальными сценами из истории Земли, военными планами наступления и чертежами самых различных видов оружия. Иве, пока она осматривала всю эту выставку, пришло в голову, что Храм этот выстроен в честь бога войны. Судя по всему, она была недалека от истины.       В одной из стен зала находился высокий дверной проём с алой обивкой дверей, возле которого «маленькую Богиню» и младшего жреца встретила сама Ит-Ки.       Лёгким, едва заметным движением тонкой брови она отослала своего подручного прочь, пару секунд недобро глядела в глаза Иве, но тут двери раскрылись, и перед ними возник взволнованный, ужасно бледный Икхел-Ки. Мельком глянув на девочку, он едва заметно поклонился ей и быстро ушёл куда-то. А Ит-Ки, по-прежнему сверля Иву надменным, злым взглядом, торжественно заговорила. Но как же не вязались её льстивые, церемониальные речи с выражением холодных лазурных глаз!       — Добро пожаловать в святая святых этого Храма и всей Орнитарии, Богиня Ива! Да будет милостив к тебе Великий Злой Бог! — Ит-Ки жестом предложила девочке войти туда, откуда только что вышел командир разведчиков. Как ни пыталась девочка скрыть от белой жрицы свой страх, а та всё же видела его и, не утруждая себя приличиями, наслаждалась им. Что так изменило её? Вчерашнее разоблачение? Другого ответа не находилось. Во всём её облике Ива читала насмешливое торжество, и только ещё больше ужасалась грядущему. Что там, за алыми дверными створками, которые теперь казались девочке кровавыми? Страшный Злой Бог войны с орудиями для пыток?       Еле сдерживая дрожь во всём теле, Ива сделала несколько шагов вперёд. «Святая святых» оказалась довольно большим помещением, из которого, судя по множеству дверей, можно было попасть в другие комнаты и коридоры. Наверное, всё это принадлежало лично и исключительно Великому Злому Богу, который молча встретил Иву почти у самого входа.       Это был среднего роста человек лет сорока, ничем не примечательный, с коротко остриженными русыми волосами. В общем-то, таких, как он, на Земле миллиарды, но здесь, в Орнитарии, ему удалось стать «Богом».       Ива поёжилась. Хозяин Храма и всей Кварцевой Долины пристально сверлил её тяжёлым, о-о-очень непростым взглядом. Бледные, плотно сжатые губы казались ей створами аварийного люка, захлопнутыми прямо на ней, давящими с неимоверной силой, норовящими разрубить пополам.       Ива, понимая всю нелепость своих ощущений, попыталась убедить себя в том, что сама невольно нагнала на себя столько беспричинных страхов. Чтобы лучше справиться с этой задачей, она решила первой пойти в наступление.       — Здравствуйте, Сергей Романович, — начала она, стараясь произвести на человека должное впечатление, то бишь не казаться ему испуганной добычей.       Ива надеялась, что сможет хоть немного сбить Великого Злого Бога с толку, но в лице мужчины при этом ровным счётом ничего не изменилось. Отреагировал он совсем неожиданно.       — Присядь, — сказал он совершенно невозмутимо, указывая на белый стул возле небольшого круглого столика.       Обескураженная девочка повиновалась. Она заняла предложенное ей место, а мужчина устроился напротив.       — Я надеюсь, мои слуги приняли тебя хорошо? — продолжил он, чуть умерив силу своего сверлящего взгляда. — Если честно, я рад пообщаться с кем-то, кроме этих говорящих канареек. Они, конечно, вполне смышлёные пташки — вон что мне отгрохали за шесть лет! Они вообще способны на многое, если пообещать им мировое господство. И всё же, это один большой курятник, в котором человек не может чувствовать себя до конца счастливым. Тебе, наверное, тоже пришлось с этим столкнуться?       Ива неуверенно кивнула, всё больше теряясь.       — Тем ценнее для меня твоё общество. Общество равного, так сказать. — Сергей Романович даже улыбнулся одними уголками губ. — Но я был бы ещё более счастлив, если б смог повидать здесь и других людей. Тех, с кем ты прибыла в Орнитарию. Если ты потерялась, я с радостью помогу тебе в поисках.       Ива удивлённо глянула на него. Злой Бог на поверку оказался не таким уж и злым? Всё-таки человек, такой же, как она. А помощь его была бы для Ивы бесценна!       С языка девочки уже готовы были сорваться слова правды: и об их с сестрой неудачной экспедиции, и о самой сестре, затерявшейся где-то в Арочных Горах. Но она сумела вовремя остановить себя: слишком воодушевился Великий Злой Бог, ожидая от неё ответа. К Иве вернулась прежняя подозрительность.       — Я бы тоже рада была найти их! — начала она, как могла печальнее, — но, боюсь, что все они…       Девочка не договорила, очень надеясь, что этот маленький спектакль в её исполнении выглядит не слишком театрально.       — Мертвы? — докончил за неё мужчина.       — Да... — Ива изо всех сил пыталась выдавить из глаз слёзы, но сделать это было не так-то просто. — У нас была мирная исследовательская экспедиция! Но у степняков оказалось какое-то мощное оружие… наверное, забытое здесь людьми… не знаю. Меня спас один степняк. Тот, что пришёл со мной. А остальные… Они не могли выжить!       Девочка опустила глаза, чтобы спрятать отсутствие горя на лице. Великий Злой Бог несколько секунд молчал. Ива не решалась посмотреть на его реакцию — а вдруг заметит обман. Впрочем, удача ей всё равно не улыбнулась.       Мужчина встал, прошёлся вокруг стола и остановился за спиной Ивы. Девочке стало от этого не по себе.       — В общем-то, применение степняками резонансной и термической установок подтвердили мои разведчики, — начал он, и голос его уже не был таким доброжелательным, как прежде. — Но вот по поводу людей… Не обессудь, лапа моя, но мне придётся проверить твои слова. Чувствую, ты мне чего-то не договариваешь.       — Я? — Ива поняла, что не зря утаила от него правду. Но и оптимизма у неё при этой мысли не прибавилось.       — Идём со мной, — скомандовал Злой Бог, устранив из тона своего голоса последние нотки дружелюбия. Ива замешкалась, и мужчина, желая поторопить девочку, схватил её за плечо и поднял с кресла.       Любезность, в одночасье сменившаяся неприкрытой грубостью, испугала девочку. С ещё большей уверенностью она осознала, что влипла даже серьёзнее, чем опасалась.       Хозяин Храма провёл её в одну из смежных комнат. Помещение было маленьким, узким и с низкими потолками, неимоверно давившее со всех сторон. Посреди его стоял крошечный столик с каким-то непонятным аппаратом. Возле столика располагались два кресла, к одному из которых от загадочного устройства тянулось не меньше десятка проводов.       — Садись! — велел мужчина, указывая Иве на кресло с проводами. Бледная, с широко раскрытыми от страха глазами, девочка не могла сдвинуться с места.       — Что это?       — Садись! — рявкнул Злой Бог и силой усадил её в страшное кресло. — Врать ты не умеешь, — продолжил он, пристёгивая руки и ноги Ивы широкими ремнями к подлокотникам и ножкам кресла, — но этот аппарат выводит на чистую воду и тех, кто лжёт, невозмутимо глядя прямо в глаза.       Человека можно провести, но только не мой детектор лжи.       В довершении ко всему мужчина подсоединил к запястьям, лодыжкам и голове Ивы мерзкие, словно щупальца с присосками, провода, а после уселся напротив.       — Это — не приспособление для пыток, — успокоил он перепуганную насмерть девочку, — так что можешь не бледнеть. Но соврать аппарат тебе всё же не даст.       С этими словами хозяин Кварцевой Долины включил свой хвалёный детектор лжи, и тот тихонько загудел, помигивая индикаторами.       — Итак, первый вопрос, — начал он на манер ведущего какой-нибудь интеллектуальной телеигры. — Сколько человек было в экспедиции?       — Семеро, — храбро соврала Ива в надежде, что всё-таки сумеет обмануть хитрый прибор.       — Врёшь! — Сергей Романович указал на загоревшийся красным экран. — Красный цвет указывает на то, что допрашиваемый врёт, а зелёный, наоборот, на то, что говорит правду. Итак, вас было пятеро?       — Нет.       Экран зажёгся зелёным.       — Четверо?       — Да.       Вновь красный.       Ива ощутила, как её лоб, утыканный чувствительными присосками, покрывается испариной. До неё наконец дошло, как именно собирался действовать её мучитель. Он сейчас просто подведёт её к единственно правильному ответу. И ей никак — никак! — не удастся соврать.       — Трое?       — Нет!       Красный экран был беспощаден. Разумеется, загорелся именно он. Формально, Леку, хоть и не имел тела, тоже являлся участником экспедиции.       — Значит, трое, — констатировал Злой Бог. — Ты — несовершеннолетняя, значит, прибыла сюда с кем-то из родственников, — рассудил мужчина и продолжил допрос: — С кем?       Ива молчала.       — Отец? — Ответа не последовало, но нелегал этим нисколько не огорчился. — Можешь даже не стараться: эта игра в молчанку ни к чему не приведёт. Детектор так или иначе засечёт твою реакцию.       И он продолжил угадывать.       — Мать? Бабушка? Дедушка? Опекун? Дядя? Тётя? Брат? Сестра?       Как ни старалась Ива мысленно отстраниться от темы допроса, а проклятый аппарат, на первый взгляд казавшийся самодельным и примитивным, всё же уловил какие-то изменение в работе её организма и зажёг зелёный свет на слове «сестра».       Ива не выдержала и заплакала. Она уже знала, что такое полное бессилие перед неотвратимой судьбой, но никогда ещё собственное положение не казалось ей столь обидным и безысходным.       — Ну-у, лапа моя, — холодно протянул Злой Бог, — рано ты расслабилась. Наш разговор ещё не окончен. Где сейчас твоя сестра и третий член команды?       — Не знаю… Язык и губы плохо слушались, дыхание сбивалось, но, несмотря на всю бесполезность подобных трепыханий, Ива всё же не сдалась. На экране зажглись сразу оба цвета, возвещая о том, что допрашиваемая не лжёт, но и не договаривает.       — Хорошо! Ты что-то знаешь о сестре, но не вполне уверена в этом? Она в Степи? В Горах? Понятно. Идём дальше. На севере? На юге? Ага!Перечисление сторон света ставит тебя в тупик, — рассуждал мужчина, сверяясь с показаниями детектора. — Что ж, далеко ли она от того места, где мои разведчики нашли тебя?       Убитая отчаяньем Ива не стала тратить силы на слова. Зачем? Проклятый Злой Бог и так практически читает её мысли. Напоследок он задал ещё один вопрос, о сроках экспедиции, и снова девочке ничего не удалось утаить. Она почти уже не плакала, но на душе было так скверно и тяжело, что хотелось исчезнуть, провалиться куда-нибудь и больше не существовать, не чувствовать своей беспомощности и бестолковости. Ну почему она тут совсем одна, а взрослые так далеко?!       — Можешь идти, — сухо бросил ей Великий Злой Бог Сергей Романович, освободив от ремней и проводов с присосками.       Ива встала с кресла. Её сильно шатало от пережитого стресса, но кое-как всё же удалось покинуть и комнату для допросов, и «гостиную» нелегала. Как могла она хоть на миг подумать о его доброте?! От осознания того, что кругом одни враги, даже дышать становилось всё тяжелее. На выходе её встретила всё так же (и даже больше прежнего!) торжествующая жрица, окончательно выбившая девочку из колеи своей злорадной усмешкой, которую охотно демонстрировала.       Младший жрец, теперь уже совсем неразговорчивый, повёл Иву обратно, в её тюремные (теперь она в этом не сомневалась) «покои», однако на полпути их перехватил Икхел-Ки. Перекинувшись несколькими фразами со жрецом, он уговорил его передать дальнейшие заботы о «маленькой Богине» ему, командиру разведчиков. Основным аргументом «генерала» стал гнев степняка, в который тот непременно должен впасть при виде своей заплаканной госпожи. И жрец после некоторых раздумий согласился.       Ива не знала, как относиться к Икхелу-Ки, но в его компании ей стало немного легче. Сам он, похоже, степняка не боялся, хотя и стоило. Потому что как только Ива и её провожатый вошли в комнату-тюрьму, Орхот набросился на разведчика. Но тот, даже прижатый к стенке железной когтистой хваткой степного великана, не растерялся.       — Побереги силы для другой войны, степняк, — прохрипел он, схваченный за горло; слова свои Икхел-Ки подкрепил выхваченным из-за пояса и приставленным к виску разъярённого противника коротким стволом оружия. — Не вынуждай меня пойти на убийство. Не знаю, что заставило тебя служить «маленькой Богине», но если тебя не будет рядом с ней, она здесь совсем пропадёт, а я не смогу сделать для неё многого.       Отрезвлённый этими словами, Орхот отпустил разведчика и грубо вытолкал его за дверь. Замо́к тихо щёлкнул, запирая пленников. Степняк обернулся к своей «маленькой Богине». Та сидела на кровати с совершенно замученным, отсутствующим видом, растерянная и невыносимо жалкая. Если Орхот и хотел сказать ей что-то в утешение, то, разумеется, не смог. Молчание было вечным его уделом.