Пиноккио

      Прошло несколько месяцев. Комнату девушки убирали каждый день, вытирали пыль с мебели и полок, словно бы она была настоящей. В доме творилось что-то несусветное.       Слуги шептались день за днём о том, что кукла их пугает. Словно смотрит им прямо в душу. Кто-то слышал шаги по первому этажу, кто-то пение, вернее мычание мелодии, а кухарка вечно недосчитывалась продуктов на кухне, словно бы некто уверенно таскал их.       — Точно тебе говорю, она сидела по-другому… — перешептывались между собой горничные, собираясь домой.       — Да бред это! Может, господин перенёс?       — Господи! Вы слышали? Кто-то разбил одну из кукол коллекции хозяина! — ворвалась в комнату третья горничная.       — Да ладно? — первые две задали вопрос в один голос.       — Всех созывает! Говорит, не уйдём, пока не сознаемся!       — А которая?       — Та, что Мария, кажется. Он её откуда-то из-за моря привёз!       Сидя в гостиной, в кресле, а рядом на соседнее усадил новую куклу. Хозяин, бережно поглаживая фарфоровую ручку, перевел взгляд на слуг, что собрались позади него.       — Господин, никто из нас не осмелился бы тронуть ваших кукол! — начала оправдываться Омели.       — Я тебе разрешал говорить? — холодно произнес Ким.       Поднявшись с кресла и обойдя его, тот за пару больших шагов оказался возле девушки и схватил её за волосы. Маску со своего лица он снял, показывая ужасные шрамы, что его явно не красили.       — Про… прошу прощения… — пропищала тихо девушка, но после вскрикнула, когда его холодные пальцы коснулись глаза и надавили, все глубже, вырывав его. Упав на колени и заплакав от дикой боли, девушка кровоточащий глаз, а вернее место, где он был, прикрыла рукой.       Тэхён словно обычную игрушку перебирал меж пальцев глазное яблоко, смотря куда-то в сторону.       — Так, кто из вас тронул Марию? — задал вопрос он отстранённо, в его голосе слышался скрип и что-то зловещее. Все затаили дыхание, не решаясь даже взгляда поднять на хозяина.       — Господин… — начал Аойс, — никто не поднимался в ту комнату по вашему приказу. Остальные куклы в полном порядке, быть может, её отоолкнуло сквозняком? — предположил он, стараясь не выдавать в голосе волнения. Он столько лет служил этому дому, не позволил бы себе солгать, — Позвольте мне все расследовать. Я уверен, что, если это не случайность, мы найдём следы.       — Я слежу за тем, чтобы все щели в доме были заткнуты и ни один ветерок или влага не позволил испортить моих прекрасных кукол, но…       — Господин…       — Хорошо. Если ты предполагаешь, что это мог быть сквозняк, то так уж и быть, позволю тебе все осмотреть. ***       Посеревшие от времени и старости стены особняка когда-то радостно встречали своих гостей и путников. Родители Тэхёна были всегда рады помочь всем и вся. Будь то человек или зверушка. Таким же был и сам Тэхён. Часто таскал зверушек, что заблудились в лесу или их выбросили непутевые хозяева.       Все было хорошо, пока стены особняка не услышали истошные крики и не были запачканы в крови.       — Милый, ты же не станешь бить мамочку снова? — всхлипывая обращалась мать к своему сыну, пытаясь улыбаться.       Ким младший держал в руке разбитую фарфоровую куклу с ярко-алыми волосами, личико которой на половину отсутствовало.       — Вы её разбили… — тихо, чуть ли не плача, со злобой вперемешку, произнес мальчишка.       — Тэхён~и, мы купим тебе новую! — пытался вразумить сына отец, прикрывая глаз, из которого шла кровь.       Взяв со столика нож для конвертов, мальчишка подошел к отцу и нанес один удар, за ним еще и так, пока не вспорол тому живот и шею, просто вырвав кадык и выбросив куда-то в сторону.       Заметив, что матери нет, но в сторону другой комнаты шел шлейф из капающей крови, Тэ пошел следом. И снова истошный крик, но не матери, а самого мальчика. Женщина, держа истлевшее, но еще горячее поленце, ударила сына по лицу и тот упал на спину.       — Ты чудовище! Это всего лишь кукла! ТЫ НЕ МОЙ СЫН! — крикнула она, подхватила нож, что мальчик выронил и пару раз полоснула его по лицу. ***       — Аойс, хочу, чтобы вы лично позаботились о принцессе и отнесли её в комнату! — произнес мальчишка лет 14, улыбаясь широко. Он передает мужчине новую куклу, которая казалась, была по счету тридцатая, если не больше.       Так шли один год за другим. Прислуга менялась, кукол становилось больше и это превращалось уже в какую-то зависимость, желание заполнить пустоту в душе и закрыться от людей. Теперь уже не мальчишка, а полноценный юноша, что вернулся с прогулки, вновь подошел к своему верному слуге.       — Найди лучшего мастера, что сможет изготовить маску. Более я не покажусь на людях без неё. — проговорил он холодно и скрылся за дверью своей комнаты.