Рука и сердце

Они стояли под ночным серым небом, которое было таким тяжелым от грузовых туч, что казалось, будто сейчас обрушится на весь город. Посреди поля природа казалась еще более величественной, показывая то, как запросто может стирать с лица земли города и страны. Об этом думала Руби, кутаясь в украденную толстовку и в собственный рваный плащ. Акменра стоял чуть позади нее, держа в руках рюкзак девушки, полный вещей для обряда. Сейчас он выглядел совсем как человек — Руби украла для него одежду тоже, чтобы он не вызывал подозрений. Просто джинсы и толстовка, но, обернувшись, Руби вся сжималась изнутри от его вида. — Зачем ты пошла к нам в руки? — спросил Лиам — бывший напарник Руби — выходя из машины. Он посмотрел на металлический тазик, стоящий перед девушкой, и усмехнулся. Это выглядело в некоторой степени комично, особенно с внешним видом самой Руби, но ей было не до смеха. — Отдать браслет, — Руби попросила рюкзак и поставила его на сырую землю, расстегнула молнию. — Но для этого нужно его с меня снять. Я хочу, чтобы ты и твои дружки видели, что за большую силу и большая ответственность. Пусть включат фары — нам нужен свет. Лиам крикнул водителю и тот включил фары, освещая место для ритуала. Руби достала из рюкзака деревянную фигурку Исиды и положила ее в тазик, лицом вверх. Следом она взяла благовония, подожгла их и дала Лиаму. — Подойди ближе, — она подвела его к тазу, чтобы дым от благовоний мягко падал вниз, пока его не подхватывал ветер. Достав из рюкзака рисовое вино, она протянула его Акменра, чтобы тот «опоил» богиню. Сама Руби взяла маленький пузырек со святой водой и зажигалку. — Это древний обряд, помогающий снять браслет Возрождения, — пояснил Ак ничего не понимающему Лиаму, который покорно держал пучки трав. — Лотосы, Руби. — Точно, — Руби снова наклонилась к рюкзаку, извлекая небольшой пакет с засушенными цветами лотоса. Она положила их также в таз, покрывая фигурку. Затем девушка вытащила из кармана потертый блокнот и присела на корточки, выливая в таз святую воду. Поджигая содержимое тазика, Руби медленно начала читать слова, написанные в блокноте. Она выговаривала их громко, четко, но они все еще походили на лай. Лиам немного удивленно осмотрел парня и девушку, но те сохраняли серьезность своего настроя. Акменра держал в руках пустую бутыль от рисового вина, смотря на огонь, который с каждым разом разгорался сильнее. Дочитав до конца, Руби поднялась, закатала рукава и медленно стянула перчатки. Все смотрели на ее правую руку, которая словно светилась изнутри мягким нефритовым светом. Руби замерла, услышав чей-то голос. Потом к нему прибавился еще один, а через миг их была целая толпа, каждый из которых говорил что-то свое, на непонятном для Руби языке. Девушка замотала головой, стараясь прогнать их. Закрыв уши руками, она поняла, что звуки были не вокруг нее, а в самой ее голове и становились только громче. Руби дернулась от прикосновения к плечу и обернулась, увидев Акменра, который что-то ей говорил, но слов было не разобрать. Девушка вспомнила, что надо завершить обряд. Она взяла Лиама и Ака за руки и снова прислушалась к голосам, пытаясь вспомнить, что нужно сказать. Руби смотрела на огонь, который так и звал прикоснуться к себе, ведь на улице стало резко холодно. Руби снова покачала головой и почти выкрикнула слова, завершающие обряд. Все отпрянули от огня, когда он поднялся вверх громадной струей. Девушка посмотрела на потухшую руку и браслет, который был мертвый. Это было не предположение Руби, она правда ощущала его потухшим, неживым. Девушка легко стянула его с руки и передала перепуганному Лиаму, который стоял дальше всех. — Я выхожу из игры, — Руби держалась за голову, которая раскалывалась от боли. Она видела, что Лиам что-то ей сказала, но уже не слышала. Ноги плохо держали девушку, и та присела на холодную землю, а потом и не заметила, как провалилась в сон.