Скрытые от всех драбблы по Ванахейму

Когда ангел впервые приходит к нему прямиком в замок, лич малость озадачивается. Проясняется, правда, всё уж слишком быстро: — Король, не могли бы вы уже развестись со мной? — Яна фыркает по-детски игриво, пока румянец покрывает её щёки целиком. Голубые глаза блестят чем-то действительно живым, так, что Таканаши засматривается на одно мгновение. Лишь мгновение, уверяет он себя. В тот день они перекидываются лишь парой фраз, чтобы поскорее пойти каждый куда глаза глядят. Юте приходится приложить уйму усилий, чтобы прогнать гарпию — документы ещё надо оформить, а занятость своим королевским ещё никто не отменял, так что иди-ка Сойер попляши для своего священника и не мешай. Проворная птица всё же принимает отмазки и уходит, оставляя за собой лишь необъяснимое ощущение тоски. В следующий раз она встречается Таканаши, пока он сидит в уютной библиотеке и листает очередную заурядную книгу по ботанике. Последние дни проходили за чтением подобного, что было странно для самого мужчины, но он уверяет себя: это лишь чтобы расслабиться после работы. — Юта! Когда мы разведёмся? — на весь этаж кричит неугомонная, опасно приближаясь именно к его столу, — сердце уходит в пятки. — Я работаю над этим. Не за чем кричать.. — Тогда почему я всё ещё твоя жена? — уже тише добавляет Яна, присаживаясь напротив. Её щёки краснеют и краснеют непонятно от чего — злости или смущения. — Разве это настолько плохо, что ты не можешь потерпеть? — Юта замечает немного обиженно, вспоминая все глупые шутки Лозы и Пиджи. — Или тебе нужен кто-то теплее? Ангел безбожно краснеет, тут же ударяя по бедному столику так, что он трясётся. — Т-Ты! Вовсе нет! Я верна делу своего господина, а не Крейдлтауну! — её голос так забавно дрожит, что даже лич пытается сдержать намёк на улыбку. — Но разве не ты говорила, что я привлекателен? — продолжает издёвку мужчина уже в открытую улыбаясь одними уголками губ. — Это.. Это не о том было сказано! И вообще, я иду отсюда, а вы, — она наклоняется и тыкает в броню пальцем. Выглядит так, будто котёнок пытается испугать снежного барса, но Юта всё же сдерживается от соблазна сказать об этом вслух и лишь наблюдает. — чтобы завтра утром документы были у меня на подпись! Так проходит ещё месяц. Ангел кричит, злится, забывает о непутёвом правителе и бежит к ненаглядному Такуми. И, говоря откровенно, отчего-то это задевает. До того, что однажды он даже спрашивает старого друга: "Что же между тобой и мисс Яной?" Ответ выходит скомканным. "Я не думаю, что обязан отчитываться перед тобой, Юта" И Таканаши принимает это. Берёт наконец листок в руки и пишет отчего-то дрожащей рукой. Вспоминает каждую улыбку девушки, что поневоле вызывал, её смущённое лицо, глупые вскрики, но дописывает наконец документ. Когда Яна берёт его в руки, то удивлённо охает: — Ого! А вы ко всем договорам цветочки дарите? Юта вздыхает, осматривая веточку цветущей акации в ладошках ангела. Держит секунду молчания и выпаливает: — Будь ты частью Крейдлтауна, то я бы считал тебя очередным ресурсом, подвластным мне. Ресурсом, что используется зазря. Что это значит Сойер понимает далеко не сразу. Лишь хихикает неловко, не зная что вставить, и выходит из замка, направляясь в церковь. Лич смотрит вслед, не зная что ему чувствовать. Брак более недействителен. Их, похоже, не связывает ничего более, чем цветки акации.