Гарри Поттер и Организация имени Меня

Локи проснулся рано утром и сначала даже не понял, где находится. Обстановка отличалась от его светлой спальни. Но тут в мозгу промелькнула мысль о магах, и он задохнулся от нахлынувших чувств. Точно, он же теперь в Хогвартсе. Прошедший вечер казался радостным детским сном. Именно тем, в котором исполняются все желания, а на утро просыпаешься разбитым, как после ужасного кошмара. Но это был не сон! Локи вскочил, на секунду зависнув от головокружения. Срочно умываться, и вперед, к новому дню! Большой Зал встретил его приветливым солнечным светом, изливающимся с потолка. Он освещал преподавательский стол, за которым сидели учителя и трое младшекурсников, решивших остаться на каникулах в школе. Вырвавшись на свободу, некоторые дети желали ее продлить, не возвращаясь к родителям даже на праздники. Они с удивлением покосились на Локи, но не решились что-то спрашивать, опасливо посмотрев на приветливо улыбающегося директора. — Мистер Лафейсон, доброе утро. Присаживайтесь, присоединяйтесь к нашему небогатому столу. Несмотря на слова директора, стол поистине ломился от еды. Локи улыбнулся в ответ, бормоча приветствие, и присел рядом с профессором МакГонагалл, на свободный стул. — Вообще-то это место профессора Снейпа, — заметил Дамблдор, — но сидите, сидите, — он успокоил поднявшегося было Локи, — профессор сейчас занят важным экспериментом и не почтит нас своим присутствием. — Хорошо. Я не знаю, кто это такой, но его имя звучит устрашающе, — Локи начал накладывать себе печеный картофель. — Его ученики с Вами согласятся, — и директор шаловливо подмигнул школьникам. — И, кстати, с Рождеством Вас, мистер Лафейсон. — О, точно, я совсем забыл. Сегодня же праздник! Можно будет послать письмо дяде? — Разумеется, можно. Вы ведь сами говорили, что он знает о магах, так что не думаю, что это будет нарушением Статута. Можете воспользоваться школьной совятней. — Спасибо большое! — Локи счастливо улыбнулся. — Расскажу ему о том, что я здесь. Уверен, он будет завидовать. Он никогда не был среди магов, только работал с ними. Тут слова Локи прервал звук твердых шагов. — Директор Дамблдор, — высокий светловолосый мужчина быстрым шагом направлялся к столу. — Лорд Малфой, — склонил директор голову. — Чем обязаны Вашему визиту? — Я бы хотел узнать у Вас, господин директор, — взмахнул волосами Люциус, откидывая их с лица, — почему о проблемах школы я узнаю из газет, а не лично от Вас? Я, как член Попечительского Совета, хотел бы знать об очередных опасностях, которые прячутся в Вашей школе. — Не понимаю, о чем Вы, — директор только закинул в рот еще кусочек вкуснейшего мясного пирога. — Полюбуйтесь, — Лорд Малфой швырнул на стол Ежедневный пророк, — уверен, Вам понравится. Директор открыл газету и тут же застыл, ошеломленный. Локи удивленно на него посмотрел. Он недолго знал Дамблдора, но тот не казался ему человеком, которого легко удивить. Напротив, повидавший много, но бодрый старичок ощущался немного похожим на дядю Джона, который был тем, кого удивить невозможно в принципе. Путь он и не был так стар. — Что ж, — Альбус отложил газету, которую тут же подхватил Локи, заинтересованно впиваясь взглядом в текст. — Признаю, проблема со школой была, но сейчас, по моим ощущениям как директора, она испарилась. Хогвартс чувствует себя замечательно. Полон сил и ярок магией как никогда! «Какие еще скелеты в шкафу скрывает директор старейшей школы? Благодаря нашему эксклюзивному источнику, вчера выяснилось, что директор волшебной школы Хогвартс прячет страшный секрет. Да еще и такой, о котором знать общественности просто необходимо! Дело в том, что Хогвартс, подумать только, теряет свою силу и скоро не сможет содержать в своих стенах сотни маленьких волшебников. Возможно, стоит задуматься о том, чтобы перевести наших детей в более безопасное место? Если принять во внимание предыдущие инциденты, случившиеся в вышеназванной школе, эта мысль перестанет казаться вам странной. Вспомните же! 1991 год — маленький Герой жестоко убивает одного из преподавателей с помощью смертельного заклятия. Но кто его этому научил? Это первый секрет. 1992 год — таинственные окоченения детей по всей школе. В итоге дело едва не завершилось смертью одной из многочисленных детей семьи Уизли, которая, кстати, часто мелькает рядом с именем директора. Кто виновен? Неизвестно до сих пор. Это второй секрет. 1993 год — побег известного преступника Сириуса Блэка из тюрьмы Азкабан, и его нападения на портрет, закрывающий проход в гостиную Гриффиндора. Что он там искал? Это третий секрет. 1994 год — в Турнире Трех Волшебников погибает один из учеников школы. Что же делает директор? Заявляет о том, то вернулся Тот-кого-нельзя-называть. Откуда ему об этом знать? Это четвертый секрет. И, наконец-то, 1995 год. Ховартс теряет силу, и вместо того, чтобы попросить помощи у общественности, Величайший волшебник современности следует записям небезызвестного Салазара Слизерина, одного из величайшей Четверки, и приглашает в школу его двойника-сквиба. Чем обернется подобное — это мы узнаем только со временем. Но редакция Ежедневного Пророка уверена, что Альбус Дамблдор должен получить соответствующее наказание за нарушение закона!» — Если так посудить, — аккуратно начал Локи, — Статут Секретности не нарушен. Я знал о волшебников задолго до того, как мистер директор пришел ко мне. — А этот вопрос мы рассмотрим отдельно в Визенгамоте, — твердо ответил Люциус. — Никакого Визенгамота, — не менее твердо сказал Дамблдор. — Этот человек останется здесь, как и я. Закон, как и сказал этот молодой человек, не нарушен. Я готов дать соответствующее интервью уважаемой мисс Скитер, если она это позволит. — Вы невероятно упорны в своем нежелании замечать проблемы, господин директор, — Люциус прикрыл глаза, но тут же открыл их снова. — Я требую у Вас Непреложный Обет о том, что Вы сделаете все для безопасности школы. — Если Вам так угодно, — Альбус расслабленно откинулся в кресле. — Если Вы позволите — свидетелем будет профессор МакГонагалл. Школьники, сидевшие совсем рядом с тем местом, где находился Лорд Малфой, сжались в комок. Разумеется, что они были напуганы. Такой момент. О непреложном Обете Локи знал понаслышке. Дядя упоминал что-то подобное в своих длинных рассуждениях о магическом мире, слушателем которых был Локи. Чаще всего в словах дяди Джона волшебники представлялись в совершенно нелестном свете. Глупые, зависшие с Средневековье, отрекающие развитие, и так далее, и тому подобное. Но сейчас Локи об этом совсем не думал. Он только наблюдал за плавной волной белых, режущих глаза своей белизной, волос, за льдистыми глазами, смотрящими строго и твердо на директора. За высокой статью, широким разворотом плеч, руками с выступающими венами, сжимающими трость с набалдашником в виде готовой к броску змеи… Подобное восхищение другим мужчиной было для него ново, но, вместе с тем, приятно, как маленькая тайна, хранимая в сердце. Постыдная, мерзкая тайна. Подобное восхищение недопустимо для мужчины! Локи оборвал себя на полуслове восторга, и вернулся в реальный мир, где Лорд Малфой держал руку Альбуса, а между ними с палочкой наготове стояла профессор МакГонагалл, напоминающая взъерошенную недовольную кошку. Золотистые линии заклятья связали запястья. — Клянетесь ли Вы делать все возможное для безопасности детей? — Клянусь. — Клянетесь ли Вы в случае необходимости положить свою жизнь на алтарь безопасности детей? МакГонагалл вскинулась, но директор ответил твердо и достойно: — Клянусь. — Клянетесь ли Вы не позволить этому человеку разрушить безопасность детей? — Клянусь. Лорд Малфой кивнул, и руки расцепились. Золотистые нити распались, оставшись незримым напоминанием на руках обоих. — Что это было? — Локи спросил тихо у сидевшего рядом с ним школьника. — Директор дал Непреложный Обет. Это такой Обет, который нельзя нарушить, — ответил тот шепотом. — А что будет, если все-таки нарушить? Мальчишка посмотрел на него, как на идиота. — Его невозможно нарушить, Магия не позволит. — Удивительно, как такой глупец-маггл мог пробраться в Хогвартс, — громко сказал Лорд Малфой, замирая за спиной Локи. — Я не глупец! — вскинулся тот, избегая взгляда в льдистые глаза, столь потрясшие его своей красотой. — Я незнаком с этим миром, что в этом такого? И я не маггл, а сквиб! — Ничего, и правда, — Люциус скривился, ловя неприкрыто восторженный взгляд блеклых зеленых глаз. — А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь. Я, как отец и как член Попечительского Совета, удостоверился в безопасности моего ребенка и других детей. Не вижу смысле пребывать здесь более, — и, сопроводив свой уход широким взмахом черной, отороченной серебряной нитью, мантии, он удалился, ступая всё также твердо и величаво. — Вы кажетесь восхищенным, мистер Лафейсон, — заметил Дамблдор, который, кажется, был ничуть не потревожен случившимся. Локи вскочил на ноги, бросая вилку с насаженным на нее кусочком вкуснейшего пирога. — Вы с ума сошли?! — воскликнул он с явным отвращением на лице. — Чтобы я? Восхищен этим… Надменным уродом? Директор чуть огорченно поднял руки в беззащитном жесте. — Ну то Вы, я просто пошутил. — Неудачная шутка, — Локи недовольно сел на место. — Не нужно так шутить, это отвратительно. — Вы правда так считаете? — директор слабо улыбнулся. — Разумеется! — Локи поднял на него взгляд, с удивлением и недоверием рассматривая блеск очков-половинок. — Мужчина с мужчиной — это против природы. Природа создала мужчину и женщину для того, чтобы они продолжали род вместе. Остальные союзы мерзки в своей бесперспективности. — Какие громкие слова, — директор покачал головой. — Не пожалейте о них. — Это не просто слова, а непреложный закон. Все его знают, все ему следуют, а те, кто идут против, в посмертии оказываются в Аду. — У нас, магов, не так распространено мнение о вечных муках для грешников, так что чуть большая свобода в нравах является логичным продолжением безбоязненности. — Или распущенности, — чопорно отметил Локи. — Или распущенности, — не стал спорить директор. — На этом, пожалуй, закончим дискуссию. Наши мнения разнятся и, несмотря на поговорку о том, что в споре рождается истина, я не думаю, что хоть один из нас изменит себе. Но, если Вы захотите, мы можем обсудить что-нибудь еще чуть позже в моем кабинете. Приходите ко мне в любое время, я буду рад ответить на Ваши вопросы и пояснить некоторые недоразумения, которые, вероятно, будут появляться у Вас. — Благодарю, господин директор, — Локи улыбнулся. — Это немного похоже на моего дядю. Он часто рассказывал мне о мире, как магическом, так и обычном. Я люблю слушать его рассуждения. Правда, магов он не очень любит… Не уверен, что послужило причиной. Но о Вас он отзывался хорошо. Что редкость. Вашего Министра он вообще не переносит. Впрочем, он и обычных политиков не особенно привечает. Считает, что власть делает людей, как же он выражался, хм, — Локи задумался, уходя в себя и расфокусированным взглядом проходясь по ряду магов напротив, — слабыми, вот. — Ваш дядя очень интересный человек, — заметил Альбус, — я буду рад услышать о нем больше. Сейчас я, к сожалению, вынужден отправиться по своим делам. Что насчет небольшого чаепития у меня в кабинете сегодня вечером? Я пошлю за Вами домовика. — О, просто отлично. Конечно! — глаза Локи впервые выглядели живо, будто изнутри поднялась иная, более существенная личность. — Отлично. До скорых встреч, — директор коротко поклонился и покинул зал через боковую дверь. — Ваш директор кажется очень хорошим человеком, — чуть наклонившись к МакГонагалл произнес Локи. — Он великий волшебник, — мягко улыбнулась та в ответ. — Если в Вашем мире все великие становятся хорошими людьми, значит, мой дядя во многом ошибался, — Локи улыбнулся. — В нашем мире существуют и великие Темные волшебники, — Минерва нахмурилась, вспомнив о неприятном. — Но они боятся директора, так как он превосходит их по силе. — Великие темные? Это Вы про Того-кого-нельзя-называть? Дядя рассказывал о нем. Он, говорят, был не самым хорошим человеком. Убивал людей, пытал, все такое. Ужасно, на самом деле. Я знаю, что может натворить человек без магии, но с магией… Наверное, это что-то еще более отвратительное. Я читал об обычных маньяках, мне очень нравится изучать, на что способны люди. Нужно будет почитать и про магических серийных убийцах, — Локи тихо хихикнул. МакГонагалл покосилась на него с нескрываемым опасением: — Вам так нравится читать о мучениях других людей? Похоже, в Вас и правда есть частичка Слизерина. — Не поймите меня неправильно, — Локи смутился, — я просто заинтересован в том, на что способен разум. Я по образованию психолог, если честно, поэтому изучать людей — это мое занятие, можно сказать. Пусть по специальности я не работаю, по многим причинам, конечно, не просто так, но, всё же, это так интересно. Люди способны из одной ситуации придумать абсолютно разные выходы, это ли не прелестно? Они так многогранны, так отличаются… — он закончил с десертом и поднялся из-за стола. — Но сейчас я бы хотел осмотреть хотя бы часть замка, если это возможно. В одиночку я очень боюсь потеряться во всех этих коридорах и переходах. Замок огромен. И очень красивый. Жаль, что я не взял с собой фотоаппарат, чтобы запечатлеть это все! — Маггловская техника здесь не работает, — Флитвик покачал головой. — И, я думаю, что наш уважаемый завхоз Филч с удовольствием покажет Вам Хогвартс. — Техника не работает? Я думал, это касается только мобильников и радио, потому что здесь нет вышек, — лицо Локи приобрело удивленный вид. — Вышек? — Филиус уточнил вежливо. — Ну, да. Чтобы работали мобильники, нужны вышки, которые раздают связь. Я в этом не очень хорошо разбираюсь. Да и свой телефон я забыл дома, кажется. Ну и черт с ним, все равно от него никакой пользы бы не было. Где, кстати, можно найти мистера Филча? МакГонагалл хлопнула в ладоши. Тут же перед столом появилось маленькие худое существо в замызганной наволочке. Локи ошатнулся. Видеть домовика в живую было совсем иначе, чем слушать рассказы дяди о них. Но, подумал он, быстро приспособиться не составит труда. — Проводи мистера Лафейсона к Филчу, — приказала МакГонагалл. Домовик поклонился и указал рукой в сторону выхода из Большого зала. — Следуйте за мной, — скрипуче-уважительно проговорил он. Локи все еще настороженно кивнул и последовал за маленьким существом. *** Стоя на вершине Астрономический башни Локи полной грудью вдыхал. Немного кружилась голова от высоты, разряженный воздух проникал и туманил разум. Хотелось сделать только один шаг, чтобы повиснуть в этой вышине. Яркое солнце слепило глаза дважды, сияя на ясном голубом небе и отражаясь от снежной равнины. Локи оперся на парапет, преодолевая желание огромной птицей сорваться вниз, ощутить свободу. Это чувство было ему отчего-то знакомо. Будто он родился для того, чтобы ощущать его. Чтобы стоять на вершине и обозревать владения. Но это вовсе не вязалось с его характером и, к тому же, быстро прошло. Он оттолкнулся от железного парапета и повернулся к уставшему Филчу. Они бродили по замку уже, наверное, часа четыре, и завхоз был голоден и вымотан. Как и Локи, но тот находился под впечатлением, и поэтому не чувствовал конца сил. — Школа еще более прекрасна, чем я себе представлял, — он улыбнулся неприветливому Филчу, — Я бы хотел продолжить после обеда! — Ну уж нет, на сегодня достаточно, — услышал он грубое в ответ. — Миссис Норрис, проводи его в Большой зал, — обратился Филч к своей любимице. Локи грустно вздохнул, но согласно кивнул и отправился за удивительно умной кошкой. Она ему понравилась, он в принципе любил кошек. А эта, раздраженно прищурившись и поглядывая на него, вела его сквозь коридоры и лестницы. Такая изящная, полосатая леди. *** Найти свою комнату удалось не сразу, но, спустя пару десятков минут блужданий, Локи наконец-то пришел к знакомой двери. Сейчас было всего около трех часов дня, так что оставалось полно времени до чаепития с директором, а значит — можно прогуляться в библиотеку. Благо, дорогу туда он предупредительно уточнил у профессора МакГонагалл. С точным числом поворотов и лестниц, дабы не потеряться. Факелы вспыхивали, стоило ему оказаться рядом. Наверное, это тоже какая-то интересная магия. Об этом, как и о живых портретах, поглядывающих на него с интересом, можно почитать в библиотеке. Для начала ему порекомендовали «Историю Хогвартса», с нее и начнет. Так, пять, шесть, а здесь вниз, и дальше по коридору. Вот и библиотека. — Здравствуйте, меня зовут Локи Лафейсон, — он улыбнулся высокой женщине, которая, как ему говорили, была здесь библиотекарем. — Можете называть меня мадам Пинс. Чего изволите? — нахмурившись спросила женщина. — Я бы хотел «Историю Хогвартса», пожалуйста. Мадам Пинс взмахнула палочкой, призывая нужную книгу и передавая ее Локи. Тот с улыбкой принял и направился к уютному местечку в углу рядом с окном. Солнечный свет падал через витражи, окрашиваясь в неяркие зеленые и золотистые цвета — его любимое сочетание. Немного вытертое дерево стола матово отражало, нежно сияя. Хотелось петь баллады Queen и танцевать, делая широкие взмахи руками. Правда, ничего из этого Локи не умел. Пение его, как говорил дядя, наводило на мысль о полном отсутствии контроля над голосовыми связками, а танцы случайностью вышибали дух из тел тех, кто располагался рядом. Локи вздохнул над собственной неумелостью. Хотел бы он однажды спеть романс любви всей своей жизни, при мысли о которой в разуме возникли внезапно платина и небеса. Возможно, что однажды, и, может, в не столь отдаленном времени… Но не сейчас. И Локи погрузился в книгу. *** — Действительно, маги во многом отличаются от магглов, но, всё же, и те, и другие — люди, с пороками и достоинствами. Так что, по своей сути, разница не так велика, — проговорил директор, разливая чай по чашкам. — Лимонную дольку? — Да, пожалуйста, — Локи закинул сладость в рот, упиваясь приторностью. — И Вы правы, маги тоже люди. Но, как говорил мой дядя, вы слишком зациклены на собственном всесилии, или что-то в этом роде. И поэтому ваша сила — лишь очередной порок перед ликом Господа. Вам следует уделять больше внимания смирению. И морали. Так он считает, не я, — мужчина улыбнулся, — я пока еще не создал мнения о магах, на это нужно время, но уже понял, что ваши артефакты не очень любят сквибов, да? — Познакомились с зеркалом? — Дамблдор усмехнулся. — Не обращайте особого внимания на его болтовню. Все зеркала обладают странным нравом, мое вот, к примеру, постоянно ругает мои морщины. До чего же склочная стекляшка. Локи рассмеялся: — Ну что Вы, старость Вам идет. Придает особую ауру. — Благодарю покорно, — директор улыбнулся в ответ. — Есть еще кое-что, о чем мне бы хотелось узнать больше. Профессор МакГонагалл говорила о других великих магах, кроме Вас. Но… о темных. Дядя упоминал, что раньше у вас был Темный лорд, чье имя нельзя было называть. Он творил бесчинства, но в итоге канул в лету из-за маленького мальчика. Что-то подобное. — Да, верно. Лорд Волдеморт много лет наводил ужас на магов Англии и Европы, да и всего мира. Однако, благодаря жертве ребенка и его родителей, он был развоплощен. Сейчас, правда, вернулся, в чем я стараюсь убедить недоверчивый магический мир. Очень жаль только, что… — Альбус заметно погрустнел, уголки его губ, прежде приподнятые в полуулыбке, опустились. — Что такое? — Этот мальчик был предан нашим миром. Ища в нем семью и тепло, он получил зыбкий туман и холод Азкабана. — Вы серьезно?! — Локи вскочил с кресла, обжигаясь горячим чаем, но даже не замечая этого. — Вы посадили ребенка в Азкабан? За что? — Применение смертельного заклятия, — директор вздохнул. — В качестве самозащиты, прошу заметить. Но мне так и не удалось убедить Визенгамот в его невиновности. Я пытался… — вмиг постаревший Альбус окинул взглядом кабинет. На полках все также блестели приборы, Фоукс все также тихо напевал мелодию, но пронизывающий холод, будто дементор заглянул на огонек, проник в кабинет. — Ясно, — Локи стал резко серьезным. — Я понял. И насколько долог его срок? — Взрослый получил бы пожизненное, но Гарри — десять лет. — Он возненавидит магический мир, стоит ему покинуть тюрьму, — Локи с улыбкой фыркнул. — Это то, что вы все заслужили. Теперь я понимаю, почему дядя Джон вас так не любит. Высокомерные, бессердечные… — Не все мы такие. — Не все, но многие, — Локи сел на место и откинулся на спинку, закидывая ногу на ногу и презрительно прищурившись. — И Вы, мистер Лафейсон, не так просты, как кажетесь, верну? — лукаво сменил тему Альбус. — О чем Вы? — Ну как же? Вы стараетесь быть простачком-магглом, но… Локи нахмурился: — Я совершенно не понимаю, что Вы имеете в виду, директор. Я, конечно, был психологом когда-то, но уже растерял навыки и абсолютно непригоден к работе. Умею только протирать барные стойки, смешивать коктейли и иногда развлекать дядиных гостей. Не понимаю, правда, почему он из раза в раз пытается заставить меня составлять ему компанию. Заменить его на посту я все равно не смогу, он сам говорил, что я для этого слишком, как же там, глуп и наивен, вроде. За мной нужен глаз да глаз, а то не дай Бог влезу в какую-нибудь дурацкую историю. Он даже приставляет ко мне Джи — это одна из барменш в его клубе — чтобы она ходила со мной по делам, а то одни проблемы приношу. Джи очень хорошая, она добрая и разрешает мне покупать горы сладостей, — Локи весело рассмеялся. — Даже иногда катается со мной на роликах, чтобы спасти гуляющих в парке детей от моего общества. — Интересный Вы человек, Локи. Я бы хотел чаще с Вами общаться, скажем, по вечерам пятницы? Как Вы на это смотрите? — Да без проблем, я с радостью. Хотя ума не приложу, о чем со мной можно так часто болтать. — Отлично. А теперь прошу меня извинить, но я бы хотел отойти ко сну. Время позднее, пора согреть мои старые кости под теплым одеялом. — Вы прибедняетесь, директор. Спокойной ночи, — Локи поставил пустую чашку на стол и направился к двери, на секунду замерев перед выходом, оглянувшись на распределяющую шляпу. Но тут же встряхнулся и вышел из кабинета, фальшиво насвистывая «Love kills».