***
День встретил Порша в объятьях его возлюбленного. Кинн так сильно прижимал своего парня к себе, что в какой-то момент Поршу пришлось ткнуть его в плечо, чтобы тот проснулся и отпустил его. — Ммм, дорогой, почему ты встал так рано? — одним глазом глядя на часы, а вторым досматривая сон, простонал Кинн. Получив свободу, Порш тут же бросился к белому другу: — Уже час дня! — заметил он уже из ванной комнаты. — Сегодня выходной, — пожаловался Кинн, накрывая голову подушкой. — В такие дни вставать нужно не раньше трех часов. Кинн не видел, но чувствовал, как Порш привычно закатил глаза. Растянувшись на постели, ленивец, он же босс мафии, перекатился с одного бока на другой, после чего наконец сел, тяжело вздыхая. Он не был рад тому, что в свой единственный выходной ему пришлось встать пораньше, но если Поршу это нравилось, то Кинн был готов терпеть. Кое-как заставив себя встать, мужчина доковылял до умывальника. Но не для того, чтобы умыться, а чтобы обнять любимого, который как раз вытирал лицо после утренних процедур, и зарыться в его шею носом. — Ну что ты делаешь?! — воскликнул Порш, когда его легонько укусили. — Кинн, оставь шалости и просыпайся. Сегодня воскресенье — Ким и Порче уезжают за город на всю неделю. Мы должны их проводить. — А как же моя личная жизнь? — попытался отвоевать немного его внимания Кинн. — Мне ты тоже нужен. Порш закатил глаза, что особенно нравилось Кинну. Не удержавшись, он чмокнул своего парня в губы, и лишь после этого Порш улыбнулся и стал немного мягче: — Ты же помнишь, что я немного болею, так что если ты намекаешь на секс, то придется подождать. Кинн разочарованно надул щеки, но каким бы милым не было его лицо, Порш оставался беспристрастен. Столкнувшись с такой поразительной устойчивостью, Кинн был вынужден сдаться. Одержав безоговорочную победу, Порш легко выбрался из его объятий и вернулся в комнату. Уже там, убедившись, что Кинн его не видит, он облегченно выдохнул. — Еще бы чуть-чуть, — тихо проговорил он, ероша волосы, — и у меня бы встал. Посетовав некоторое время на ту тупую отмазку, которую он придумал впопыхах, Порш переоделся и в целом привел себя в порядок. Когда Кинн все такой же сонный, но уже умытый, вернулся в спальню, он помог одеться и ему, лишь бы один озабоченный босс мафии не попытался снова лишить его «алиби». Дальше было проще. Порш и Кинн проводили братьев, напоследок пригрозив, что, если они попытаются сбежать из-под охраны, их кастрируют без анестезии. По лицу Порче было видно, что угроза не возымела никакого эффекта, однако Ким заметно напрягся. Он прекрасно знал, что Порче был всеобщим любимцем. Его вполне могли пустить на решето, упади с головы этого подростка хотя бы один волос… Что и подтверждал красноречивый взгляд Танкхуна, который до последнего отказывался отпускать этих двоих дальше поля своего зрения. — Может, мне догнать их и с ними поехать? — вдруг высказал идею Танкхун, провожая взглядом машину. — Они ведь будут в порядке? — Ты их отец что-ли? — подразнил его Кинн. — Они уже не дети. Оставь их в покое. Братья начали препираться раньше, чем Порш успел отреагировать. В конечном итоге все, что ему оставалось, это сложить руки и смотреть на то, как они лаются. И кто знает, сколько бы это продолжалось, если бы в их двор не заехала незнакомая тонированная машина и остановилась прямо возле входа. Конечно же, телохранители тут же закрыли своих боссов собой и вытащили оружие. Но прежде чем кто-то успел открыть огонь, Порш дал знак подождать. Для этого он поднял руку, что так же было сигналом для незнакомцев выйти к нему. Каким же было удивление Порша, когда из машины показался… Психиатр? — А… Вы.? А как это.? — глядя то на машину, то на мужчину, что только что из нее вышел, бормотал Порш. — Что вы здесь делаете? Заметив, что ситуация была более, чем неправильная, Кинн схватил Порша за руку и спрятал за себя. — Ты его знаешь? — спросил он, на всякий случай доставая пистолет. — Порш, кто этот человек? — Мое имя — Ли Су Хёк, — подняв руки в жесте мира, спокойно, словно на него и не было нацелено более десятков дул пистолетов, назвался мужчина, — и я здесь, чтобы выказать уважение главе побочной семьи. С этими словами он достал из машины букет… Кактусов? — Не беспокойтесь, — поймав их ошалевшие взгляды, объяснился Су Хёк, — здесь также есть зеленые орхидеи. В моей стране на языке цветов кактусы — это символ упорства, а орхидеи обозначают восторг и почитание. Видите, букет в специальной обертке. Вы не поранитесь, если возьмете его. К тому же, цветы с корнями, если вы захотите любоваться ими вечно, то сможете посадить их. Если другие были поражены происходящим, то взгляд Танкхуна буквально говорил: «Ты больной?!». Но больше, чем он был удивлен, Порш был напуган… Возможно, он и был наивен, но даже он понимал, что его где-то обвели вокруг пальца. Как много в мире психиатров, что разъезжали бы на дорогих машинах, в костюмах от Диор? — Кхм, — попытался вернуть себе самообладание Порш. — Так.? — Как я и сказал, — протягивая букет, объяснил Су Хёк, — это просто визит вежливости. Не желая, чтобы этот человек сболтнул лишнего, Порш все же вышел из-за Кинна и принял цветы. Конечно же, никто при этом не опустил оружие. Кинн даже хотел прогнать непрошенного гостя, но Порш жестом остановил его. Несмотря на то, что кактусы были довольно странным выбором, в букете они смотрелись роскошно. Порш улыбнулся, кивая Су Хёку: — Спасибо, — сказал он. — Я передам их садовнику в побочной семье, и он позаботиться о них. Не смотря на то, что Порш явно давал понять, что Су Хёк здесь лишний, мужчина не собирался уходить. Скрестив руки за спиной, он спросил, чуть наклонившись к лицу Порша: — Могу ли я подбросить вас? Если не посадить их в скором времени, они погибнут. Уловив в его действиях что-то неправильное, Кинн подошел к ним, вплотную приставляя ко лбу Су Хёка дуло пистолета. — Ты флиртуешь с моим мужчиной, — сдерживаясь, чтобы не застрелить подонка, процедил сквозь зубы Кинн. Су Хёк вздернул бровь. Он бы мог сказать, что обстоятельства, которые свели Порша и Кинн, и сама их ситуация с родословной была, по крайней мере, странной, но видя, что Порш не хотел скандала, Су Хёк сдержался. Вместо этого он спокойно улыбнулся, как если бы в лицо ему дул весенний ветерок, а не смотрела смерть. — Я думаю, что господин Порш в состоянии заступиться за себя сам. Если бы я сделал что-то не правильное, он бы дал мне это понять, не так ли, господин Порш? Оказавшись в центре скандала, Порш устало закатил глаза. Ну почему ему так не везло в последние месяцы?! Заставив Кинна убрать пистолет, а точнее попросту насильно опустив его руку с оружием, Порш обвиняюще посмотрел на Су Хёка: — Вы. Не нужно подходить ко мне так близко. Мне некомфортно. А ты, — он перевел взгляд на Кинна, — не наставляй оружие на кого попало. Мне не нужно повторение с итальянской мафией. Этот человек приехал ко мне, как к главе побочной семьи. Если ты что-то сделаешь с ним, меня выставят виноватым. А ведь он… — он снова посмотрел на Су Хёка, но уже с куда большим интересом. — А кто вы? Су Хёк с преувеличенным уважением кивнул: — Позвольте представиться до конца. Я наемный убийца из Кореи. И мне заказали вас. — Вот, — указывая на него, сказал Порш. — Он наемный убийца своей страны и ему заказали ме… ЧТО?! Порш неприлично разинул рот, в то время как все вокруг от такой наглости замерли на месте. Су Хёк развел руками: — Не нужно так переживать. Если бы я пришел убить вас, то давно бы уже сделал это. Но сейчас я хочу предложить вам свою защиту. По крайней мере, до тех пор, пока я в Таиланде. Букет выпал из рук Порша. Видя, что никто не торопится что-то ему сказать, Су Хёк поднял букет и заново вручил его Поршу: — Пожалуйста, будьте аккуратны. Вы обещали мне его посадить. — А? — наконец поняв смысл его слов, пришел в себя Порш. — Ну да… Посадить… — А ты ненормальный, да? — сложив руки на груди, заметил Танкхун. — Порш, Кинн, что будем делать? Порш провел рукой по волосам, в то время как Кинн пытливо уставился на него. Его уже отчитали один раз, и он не хотел повтора, поэтому предоставил выбор любимому. Понимая, что его не оставят в покое, Порш решил: — Так, — выставив впереди себя руки в защитном жесте, начал Порш, — господин Ли, я, так и быть, поеду с вами. Но в другой машине. В сопровождении моих телохранителей. Мы все еще раз обговорим в доме побочной семьи. Кинн, Танкхун, я позвоню вам, как только доберусь туда. Окей? Танкхун скривил лицо. Ему определенно не хотелось отпускать Порша не пойми с кем, но, так как Порш брал с собой телохранителей, ему нечего было возразить. Кинн, не смотря на то, что он был готов кричать, все же сдержал свои эмоции. Как глава своей семьи, он действительно не мог вмешиваться в политику побочной ветви — это было правило, которое он обговорил с Поршем заранее. Вместо этого, он поцеловал Порша в щеку со словами: — Если он сделает что-то странное — пристрели его сразу же. Поршу лишь оставалось кивнуть. Он и сам понимал, что поступает не разумно, отправляясь домой с наемным убийцей на хвосте… Но этот человек знал про Вегаса, и они просто не могли обсудить это в доме главной семьи.***
Дорога заняла достаточно времени, чтобы Порш мог все обмозговать. Он подготовил целый ряд вопросов к Су Хёку, даже продумал, как сможет его устранить и какое оправдание скажет Кинну, если в этом будет необходимость… Но вот чего он не учел, так это Пита, который встретит его в холле особняка с Венецией на руках. Завидев двоюродного брата, малыш тут же протянул к нему руки. Ни для кого не было секретом, что Порш лучше всех управлялся с Венецией. У него был большой опыт в воспитании детей, в конце концов, когда родители «умерли», ответственность за брата перебросилась на его плечи. И все же глубоко в душе Пит немного ревновал, видя, как эти двое легко находят общий язык друг с другом. — Привет, Венеция, Пит, — целуя дитя в лобик, счастливо поприветствовал их Порш. — Как у нас дела? — Звонил господин Кинн, — отрапортовал Пит. — Он сказал, чтобы я был рядом с тобой, но не рассказал подробностей. Порш, что происходит? — он осмотрелся. — И где Вегас? Разве он не должен был уже вернуться? Тебе не кажется, что его командировка немного задержалась? Куда ты его отправил, что я даже связаться с ним не могу? Если бы не Макао… Порш прекрасно понимал беспокойство Пита, но опять-таки из-за его преданности главной семье он не мог быть с ним открытым. Поэтому, он ответил так же, как и всегда: — Вегас вернется, когда закончит свое задание. А пока что, — Порш жестом подозвал своих людей, — тебя и Венецию отведут назад в вашу комнату. — Но господин Кинн сказал… — Это приказ, — отрезал любые возражения Порш. — Пит, здесь тебе не главная семья. И тут ты будешь делать только то, что я скажу, а не они. Пит прекрасно знал границы своей дозволенности. Поняв, что сейчас не время и не место пытаться что-то донести до Порша, он обреченно кивнул, соглашаясь. Этот дом не принадлежал ему. Люди здесь не принадлежали ему. Причина, по которой он мог быть здесь — это братья: Макао, Вегас и Венеция. Но ни один из них не управлял побочной семьей. Не важно, как сильно братья любили его — Поршу было достаточно сказать, и его бы тут же вышвырнули. Конечно же, Порш бы не поступил с ним так… Но глава побочной семьи и лучший друг — это не одно и то же. И Питу пришлось уяснить это, еще когда Вегас был рядом с ним. Убедившись, что человек, который мог создать проблемы ушел, Порш подпрыгнул на месте, когда, обернувшись, чуть не уткнулся носом прямо в лицо Су Хёка. — Я же просил держать дистанцию! — напомнил Порш. — Боже, почему вы.? Стоп. Как вы подошли ко мне? Порш посмотрел за спину Су Хёка. Его телохранители уютно лежали на газоне, тихо постанывая от боли… Сглотнув, Порш не мог не сказать: — Профессионально. Су Хёк улыбнулся: — Благодарю за похвалу. Когда прибежали его люди, Порш испытал чувство дежавю. На Су Хёка снова направили оружие, и он был вынужден вновь поднять руки в знак покорности. Устало помассировав свои веки, Порш приказал: — Да оставьте вы его уже в покое! Черепахи, пока вы шли, он мог бы убить меня тысячу раз! — Но не сделал этого, — справедливо заметил Су Хёк. — И вы снова забыли мои цветы. Но в этот раз в своей машине. Порш был вынужден кивнуть кому-то: — Заберите букет в машине и отдайте садовнику. Пусть и не хотя, но люди опустили оружие и поклонились, как боссу, так и гостю. Порш жестом дал им вольную, прежде чем вместе с Су Хёком отправился в свой кабинет. Порш не мог быть уверен на счет всего дома, но его кабинет проверялся регулярно. Там определенно не было прослушки. Наконец оставшись наедине и сев, эти двое в упор уставились друг на друга. Первым начал Порш: — Кто меня заказал? — Конфиденциальная информация, — просто отвечал Су Хёк, выглядя при этом допросе очень расслабленно. Не поведясь на его вид, Порш продолжил: — Почему не убили меня тогда в больнице? Су Хёк пожал плечами: — Я наблюдал за вами с того самого момента, как вы приехали. Я слышал ваш разговор с господином Вегасом. Потом, когда я понял, куда вы направитесь, я опередил вас. А затем вы вдруг начали плакать и так… Успокаивать себя. Не знаю, мне стало вас… — он неуверенно повел головой, — жалко, наверное? Я открыл себя раньше, чем успел понять это. После я ушел на парковку, где начал размышлять над этим. Я покурил и пришел к выводу, что не буду вас убивать. Выслушав его, Порш заключил: — Тебя нужно положить рядом с Вегасам. Су Хёк не стал спорить. Вместо этого он поддался вперед и признался: — Вы заинтересовали меня. Вы управляете мафиозной семьей, но… В вас что-то есть. Что-то, что отличает вас от других. Обычно боссам плевать на своих людей, но вы своих защищаете. Зачем-то лечите человека, который обманул и подставил вас. Вы даже любите того, кто причинил вам столько боли и страданий, и при этом вы еще и думаете про других это… Как столько чувств может уместиться в одном человеке? — он посмотрел на Порша исподлобья. — Думаю, если бы я убил такого, как вы, меня бы замучила совесть. К этому выводу я пришел в тот день. Пока что это все. Не смотря на то, что слова Су Хёка заставили сердце Порша сжаться, он все же спросил: — Если вы уже сделали выводы, зачем тогда пришли защищать меня? Су Хёк пожал плечами, отвечая искренне: — Просто захотелось. Если не я, то кто вас защитит? — Очень самовлюбленно, — не мог не заметить Порш. И все же в словах Су Хёка была правда. То, как легко он подобрался к нему в тот раз, и то, как легко разобрался с его людьми, не подняв шума, показывало каким профессионалом был Су Хёк, и как слабы были люди Порша. От их союза Порш мог получить выгоду… — Сперва уточню кое-что, — решил Порш. — Вы собираетесь подставить меня в будущем? Су Хёк не мог не подивиться наивности человека перед ним. Так глупо верить обещаниям первого встречного… Действительно, этот человек не проживет долго. И кто, если не Ли Су Хёк продлит срок его жизни? — Если вы про Вегаса, то думаю стоит перевести его в другую больницу. — Спасибо, гений. Я-то не додумался, — съязвил Порш. Су Хёк продолжил, но уже с улыбкой, которая не коснулась его глаз: — А если вы про ваш план избавиться от Корна, то тут можете быть уверены — я великий глухой, немой и слепой. Правда, при условии, что вы наймете меня. Видите ли, на меня работают люди. Мне нужно их чем-то кормить. Мой основной доход — убийства. Если я перестану это делать, то стану бедным. А без моей команды и связей я мало что могу один. Порш был вынужден признать, что убить Су Хёка было бы куда надежнее, чем иметь с ним дело. И все же этот человек пришел к нему… Порш тяжело вздохнул. Вместо ответа он достал телефон и связался со своими людьми в больнице. Те, в свою очередь, передали телефон Вегасу. Вкратце описав происходящее, Порш спросил: — Что думаешь по этому поводу? — Убери его, — без раздумий ответил Вегас. — Порш, этот человек — бомба замедленного действия. Если он рванет — нам конец. Как ты можешь доверять наемному убийце? Я удивлен, что ты вообще поднял этот вопрос. Так как Су Хёк сидел рядом, он прекрасно слышал их разговор. Впрочем, Порш и не пытался как-то его скрыть, поэтому, закончив с Вегасам, он устало откинулся на спинку дивана: — Все хотят вашей смерти, понимаете? Су Хёк с любопытством посмотрел на него: — А чего хотите вы? Порш хотел отдохнуть от всего этого… Но все требовали от него решений. Взъерошив волосы, Порш застонал от досады. Как он мог убить кого-то, когда этот человек даже не успел ничего ему сделать? Су Хёк был наемный убийцей. Но он пришел к нему, рассказал обо всем, что знает и не потребовал взамен ничего кроме… Работы. Да, он мог предать его в любой момент. Но пока этого не случилось… Неожиданно Су Хёк что-то достал из кармана пиджака. Он кивнул Поршу: — Протяните руку. Порш подобрался. Мышцы его предплечья необъяснимо напряглись. Он не мог не быть начеку рядом с этим человеком, особенно зная, что ему его заказали. И тем не менее, не понимая зачем, он все же сделал так, как его просили. Поддержав его руку своей, Су Хёк вложил в раскрытую ладонь Порша конфету. Это была ириска. — Сладкое помогает работе мозга, — просто сказал он, глядя в глаза мужчины напротив. — Съешьте ее и вам станет лучше. Рука Су Хёка была сухой и горячей. Его пальцы были длинными и изящными, что, казалось, совсем не вязалось с его работой. Он прямо смотрел на Порша, и уголки его губ были приподняты. Глядя на его улыбку и взгляд, которым он смотрел на Порша, любой человек мог бы сказать, что Су Хёк искренен. Не верить ему сейчас было бы преступлением. — Спасибо, — поблагодарил Порш севшим голосом. Су Хёк отпустил его руку, и Порш смог съесть конфету. Он чувствовал себя неловко… И не столько из-за ситуации, сколько из-за сердца, которое вдруг забилось в неправильном ритме. Сладкая, с карамельным привкусом мягкая ириска помогла Поршу ненадолго вернуть его душевное равновесие. Благодаря этому, он смог позвать своих людей и, подождав, когда те встанут у него за спиной, дать свой ответ…