Полина Керженец. 07:25
Доброе-доброе. Не поняла, что-то случилось?
Антон Шастун. 07:25 Нет, все хорошо, правда. Просто не хочу никуда не идти. Я устал… Собеседница прочитала сообщение, но ничего не ответила, что насторожило помятого студента. В эту же секунду раздался заебавший Антона трек, что стоял на рингтоне. Входящий вызов от «Полундры».— АЛЛО, ЕБАТЬ!
Антон мигом взбодрился, услышав такое дружелюбное «доброе утро». — Да?..— Да-да — пизда! Ну-ка, поднимай свою тощую задницу и марш на учебу! Если хочешь прогулять, надо было вчера предупредить! Я бы тогда не вставала так рано, чтобы марафет навести…
— Ну, Поля… — парень жалобно заскулил в трубку, чуть выпучив нижнюю губу. — Ну я не хочу сегодня никуда… И ты не хочешь… Давай не пойдем?.. Ну пожа-а-алуйста…— Так, Шастун. Сегодня сходим, завтра «приболеем». Ты сам говорил, если мучаться, то вместе. Не появишься в универе, я тебе такой пиздячки дам — жить перехочешь. Понял?
Антон закатил глаза и покорно вздохнул: — Понял.— Умничка моя. Пока-пока! — девушка на том конце кокетливо хихикнула и сбросила звонок.
Ну вот, еще один мучительный день и еще одна (или не одна) доза аспирина. Поехали…***
Антон уже полчаса сидел и подпрыгивал на одном месте. Препод то и дело возмущался в его сторону при виде чуть трясущейся с каждый подпрыгиваем парты. А что Шаст мог поделать? Он безумно хотел ссать. Ну просто ужас, насколько хотел. Антон повернул голову, дабы поймать взгляд подруги, но нет: Полина сидела, увлеченно слушая лекцию по праву. Парень скромно кашлянул в кулак, но реакции так и не последовало. Антон Шастун. 12:54 Поль, я щас обоссусь. Как думаешь, идти в туалет? Телефон на соседней парте тихо пиликнул, призывая хозяйку обратить на него внимание. Полина правой рукой разблокировала экран, медленно отвела взгляд от препода к сообщению, прыснула от его содержимого и, поджав губы от сдерживаемого смеха, повернулась к Антону. Парень поджал губы в ответ, подхватывая желание заржать во все горло.Полина Керженец. 12:55
Дак выйди, чучело. Щас ведь реально всю аудиторию зальешь… ВЗАХАХХ
Антон Шастун. 12:55 АХАХАХА Антон бесшумно встал и, кое-как сдерживаясь как от смеха, так и от желания ссать, почти вылетел из кабинета.***
Парень облегченно оперся головой о дверной косяк в туалете. Наконец-то можно было глубоко вздохнуть без страха, что ты обоссышься. Антон вышел в пустой коридор. Светлые стены отражали яркие солнечные лучи, из-за чего порой хотелось громко и смачно чихнуть. Пол, выложенный старой, но оттого не потерявшей своего цвета, плиткой был, на удивление, максимально чистым, даже поблескивал. За окном слегка покачивались деревья, облака бежали по небу, будто боялись опоздать на самолет, виднеющаяся меж высоких зданий река Мойка слепила отраженными лучами. Студент поплелся в кабинет, слушая шорох опадающей за окном листвы. За спиной послышались твердые шаги и раздался негромкий кашель. Антон слегка обернулся, раздраженным жестом поправил браслеты на запястье и полностью повернулся к одетому в черное парню. — Привет, Вишенка. — Я не стану никого ни с кем ссорить. Я не идиот и уж тем более не игрушка в твоих руках, — парень расправил плечи и с вызовом уставился прямо на Эда. Антон решил идти в лоб, ибо именно с этим человеком разговаривать настроения совсем не было. Глаза напротив стали на тон темнее и заблестели недобрым огнем. — Ну что же ты такой упертый… — Эд подошел вплотную и омерзительно облизнулся. — Жалко что ли девчонкой своей поделиться? — Обороты сбавь. Она не девчонка, а девушка. Это отнюдь не одно и то же. — А то, что она «твоя» тебя не смутило значит, да? — Ни капельки, а должно? — Антон недоверчиво прошелся по фигуре парня цепким взглядом. Выграновский утомленно вздохнул, закатил глаза и сделал шаг назад: — Ну ты же гей, Шаст. Деваха то тебе зачем? После этих слов перед глазами Антона пронеслись воспоминания с школьного выпускного. Внутри парень четко почувствовал раскаленный до предела стержень ярости. Он проглотил желание вмазать бывшему дружку и, полностью уверенный в своих действиях, поймал его взгляд. — Но ты ведь тоже, — Антон наклонился к лицу сконфуженного парня и показательно облизнул губы. Эдуард носил линзы, но это совсем не помешало парню увидеть, что глаза стали еще темнее. Эд не выдержал такого пронзительного взгляда напротив, поэтому отвел глаза, чем показал, что его сразили. Какое-то время Антон продолжал стоять в паре сантиметров от него и самодовольно разглядывать мечущиеся от одной точке к другой зрачки. В конце концов Эдуард решительно поднял свой взгляд и грубо оттолкнул парня. — Э-э-эй, чего это ты? Боишься смотреть правде в глаза? — Антон засунул руки в карманы клетчатых брюк и с ухмылкой не разрывал зрительного контакта. — То есть мне. — Поменьше бы этих сладких изречений, Шастун. Я уже продумываю, как бы поведать Ксеньке твою историю… Пытаешься взять надо мной власть, пытаешься играть альфа-самца, но ты ведь знаешь, что смысла в этом нет. Антон нервно сглотнул, но виду не подал. Эд продолжил: — Даже когда ты был самым авторитетным у нас в команде, к тебе не прислушивались. Во внимание тебя брали только Ваш и я, — парень, повторяя жест Антона, засунул руки в карманы и задрал голову. — Заметь, тренера я не упомянул. Тебе казалось, что он тебя любит, относится как к сыну, но твои мысли и предложения даже не слушал. Он использовал тебя, как ключ, к достижению своей цели. Он ее достиг, и ты стал не нужен. Разве не припоминаешь такое? Кулаки сжались, а костяшки пальцев зачесались. «Неужели он прав? Но такого же просто не может… Сергей Викторович и вправду любил меня. Он просто не мог так низко опуститься…» Антон мысленно рассуждал, спорил сам с собой, пока Эд терпеливо стоял и с диким остервенением ждал ответа. Студент на некоторое время впал в прострацию. Он усердно вспоминал прошлые годы. Усердно пытался воспроизвести те воспоминания с тренировок по баскетболу. В один момент у него это получилось. Он будто переместился в то время, но смотрел не своими глазами, а от третьего лица.Четыре года назад.
— …Вот он! Последний решающий период между двумя сильнейшими командами в региональном этапе! — голос комментатора подбадривает болельщиков, и они вскакивают, всеми способами стараясь поддержать любимую команду. — Кто же из них займет самое почетное место? Кто же поднимает статус школы? Кто же откроет себе путь на иную дорогу? Кто же заставит своего тренера плакать, смотря на свое чадо?..***
И вот. Время почти на исходе. Из десяти минут, остается около пары, а то и меньше. Счет равный, никому не хочется доигрывать овертайм. Противник не на шутку разыгрался и беспощадно атакует. Антон сидит на трибуне. Поврежденное давным-давно колено неприятно зудит. Одиннадцатиклассник морщится при каждой попытке соперника забить гол. Времени остается меньше. Начинает дергаться вторая нога. Парень то и дело сталкивается с взглядом тренера. Между ними происходит немой диалог, длящийся не более пяти секунд. И тут Антона, бодряще похлопывая по спине меж лопатками, гонит на поле тренер, параллельно подзывая к себе другого сокомандника. — Замена! — как гром по залу эхом разносится голос Сергея Викторовича. Тут он обращается к Антону, — давай, родной. Не подведи старого, — тренер последний раз ударяет парня по лопаткам, и Антон бежит прямо в гущу событий. Ошарашенный ситуацией на поле парень нервно бросает взгляд на время. «Черт, минута тринадцать… Сука!» Рядом пролетает Ваш, хлопая Антона по плечу. Секундное столкновение взглядов. — На место! — рявкает Саня и бежит дальше. Сигнал моментально доходит до парня, и вот он стоит посреди зала, окруженный цветными спинами игроков. Но что-то не так. Как-то неправильно. Что неправильно?.. Антон замялся. Сигнальное слово «На место» подразумевает совсем другую тактику. Неужели школьник перепутал, и из-за него они сейчас продуют?.. Парень поворачивается к тренеру и видит в его глазах полную дезориентацию вместе с отголосками разочарования. — Такого не может быть… — шепчет потерянный Антон. — Я не мог спутать… Шаст усердно пытается включится в игру. Но если ему сказали «на место», значит, нужно ждать. Он ждет. Остается сорок секунд до конца периода. Две команды безумно мечутся у кольца противника. Как по сценарию Ваш отдает пас Скруджи (так просил себя именовать Эдуард), а Эд сразу же отдает его Антону. Встает выбор: либо Антон бьет трехочковый, либо сломя голову несется под кольцо. Видимо, выбор уже сделали за него. Пока команда соперника бежала к Антону, дабы заблокировать его бросок, его товарищи стеной двинулись прямо на заранее проигравших. Соперники были ошеломлены и на пару секунд дезориентированы таким жестом. Этих пары секунд вполне хватило Антону, чтобы проанализировать ситуацию. «А-э… М… тут занято, слишком пусто — опасно, опять занято, «глухой угол»… Куда податься?..» Пока Антон судорожно размышлял, парень, что стоял в «глухом углу» сделал всего несколько шагов в сторону, тем самым открыв проход Шасту. Одиннадцатиклассник, не теряя ни секунды, что сейчас крайне важны, сорвался с места. Он в один миг оказался на выгодной позиции. Следующие действия и мысли были словно в замедленной съемке — это Антон очень четко помнит. Он стоял на нужной точке. Расстояние до кольца было достаточно большим, чтобы забить. Антон лишь на секунду прикрыл глаза. Правой рукой почувствовал грубую холодную резину мяча, поставил обе руки в исходное положение, большим пальцем погладил мяч, слегка присел. Парень в последний раз ощутил всю мощь мяча. Антон открыл глаза, подул на удачу на мяч. В голове пронеслось: «Давай, мальчик. Я тебя брошу, а дальше ты сам. Ты сможешь…» И мяч уже в воздухе. Трибуны затихли. Игроки на поле остановились, с замиранием сердца провожая взглядом сине-оранжевый резиновый мяч. Антон неистово дышал. Не шевелясь, продолжал мысленно просить мяч долететь и попасть в кольцо. До столкновения мяча с кольцом оставались сантиметры, которые сокращались по мере полета мяча. Резина глухим стуком ударилась о стальной обруч, мяч подлетел на метр над кольцом. Всем сразу стало ясно, что он просто упадет, так и не достигнув цели. Антон, почувствовав на себе груз ответственности за этот бросок, не дал себе форы и ринулся к вражескому кольцу в надежде поймать мяч и заставить фанатов ликовать. Парень бежал, огибая спины еще непроснувшихся игроков. Он прекрасно понимал, что за ним сейчас следует лучший защитник из команды соперника. Этот конь мог без особого труда как бы «случайно» задеть Шаста, тем самым нанести ему увечий и остаться в плюсе. Антон ощущал, как ему в затылок прерывисто дышали и как сверлили его яростным взглядом. Делать нечего, он обязан отстоять свое достоинство и права своих людей. Школьник, достигнув кольца, что есть силы подпрыгивает, краем пальцев дотрагивается до мяча, лишь слегка направляя его, и, притягиваемый Землей, стремительно падает вниз. Антон не успевает сгруппироваться, приземляясь прямо на колени с оглушительным грохотом. Парень корчится от пронизывающей сознание и все тело боли. Он начинает заваливаться на спину от изнеможения. Окидывая зал взглядом, видит восторженные возгласы трибун и бегущего к нему взволнованного, но в то же время гордого своим воспитанником, Сергея Викторовича. — Я забил… И Антон погружается в предательски холодную темноту…Настоящее время
— Какую же ты херню сейчас сморозил, Эд. Антон, возвращаясь в реальность, поднимает бешеный взгляд прямо парня напротив. Кулаки сжимаются еще сильнее и, уже не в силах сдержать порыва, Шаст бьет ему прямо в челюсть. Выграновский, явно не ожидавший такого ответа, отлетает в бетонную стену здания. Он хватается за челюсть и исподлобья смотрит на горящие огнем зеленые глаза. — Ты придурок, Шаст… Чуть остывший Антон присаживается напротив Эда и, схватив того за загривок, бесстыдно смотрит в глаза, вселяя животный ужас. — Если ты, сука, еще раз заикнешься про Полину или мою семью, я разобью тебе ебало даже на глазах у декана. Мне будет плевать на последствия. Плевать, будешь ты потом валяться в больнице или гнить в земле. Я просто выпущу на тебе все свои эмоции и оставлю память о них в виде шрамов на твоем лице. Ты меня понял? Антон, услышав скулящее «да», грубым жестом отпускает шею Эда и, одарив его брезгливым взглядом, уходит вглубь по коридору, заходя в нужную аудиторию.***
Полина продолжает конспектировать лекцию и обращает внимание на парня только когда тот, излучая раздражение, садится на свое место. Она недоуменно выгибает бровь, на что получает теплую улыбку и незримый кивок в сторону. — Расскажу, как буду готов, — Антон еще раз ей улыбается, и Полина, согласно хлопнув глазками, возвращает внимание к преподу.***
— Люблю тебя, пока! — подруга легонько чмокает Антона в щеку и радостная бежит на встречу с девушкой. — Пока, Мусь… Парень смотрит вслед удаляющимся светлым локонам, искренне завидуя самому себе, что у него есть такая подружка рядом. Он недолго стоит на крыльце, размышляя, что же делать дальше. «Милка, мама, заодно и Ваш». Антон набирает номер Сани, разглядывая под кроссовками потрескавшийся бетон. — Да, зайчик? — в следующую секунду Ваш сам сыпется со своей шутки. — Придурок, ей-богу… — парень решает подыграть такому шаловливому настроению, настраивая голос на более нежный. — Малыш, ты свободен? На том конце провода слышится скомканный кашель, неловкое молчание повисает между собеседниками. — Блять, я обосрался, — Ваш шмыгает носом и добавляет чуть тише. — Не делай так больше, у меня чуть не встал. — Ты первый начал, я просто подхватил. Так ты свободен сейчас? — Ну-у-у, как тебе поясней выразиться… — собеседник устало выдыхает, взъерошив волосы, — Я еще работаю, но через час смогу отдохнуть часика пол. А что? — Ой, отлично. Тогда сообщи, как будешь свободен, это срочно. — Да без б вообще.***
Антон подъезжает к ОКБ в самый пик. По скверу перед больницей прогуливаются люди, вся парковка напрочь забита модными иномарками. Перед глазами все мельтешит. Первым делом парень доходит до здания экстренной помощи, берет пропуск на посещение и поднимается на нужный этаж. В коридорах от одной палаты к другой ходят врачи, где-то переговариваются, кто-то читает справки, а кто-то устало прикрывает глаза, попивая свой кофе. Антон подходит к двери, что ведет в палату Миланы, и открывает ее. Девочка скучающе смотрела в окно, разглядывая двух ворон на ветках дерева, пока не увидела выглядывающие кудряшки. — Антоша! — девочка весело протянула имя брата и подпрыгнула от счастья. — Милка! — Антон, искренне улыбаясь, подлетел к сестре и заключил в самые нежные свои объятия. Маленькие ручки обхватили талию парня, что есть силы стискивая его. Аккуратный носик вдыхал запах самого близкого ей человека. Девочка совсем обмякла в объятиях, чем моментально растопила начинавшее ранее подмерзать сердце Антона. Только сейчас парень ощутил себя действительно нужным. От Миланы исходила такая детская светлая аура, заставлявшая чувствовать себя любимым и умиротворенным, как и прежде. Отстранившись друг от друга, две пары зеленых глазенок встретились. Между двумя связанными как кровно, так и душевно, людьми загорелась искра, которая, как казалось Антону, начинала затухать. Милана забавно хлопала глазками радостная наконец ощутить родной запах рядом, а Антон просто любовался переливающимися на солнце роскошными кудрями. Парень опомнился, когда телефон завибрировал где-то в кармане. — Да? — Я свободен. Собираюсь в столовую перекусить, догонишь? — Ваш закрывал дверь, громко звеня ключами. — Конечно. Возьми мне что-нибудь, через пару минут буду. — Понял, — и отключился. Антон засунул телефон обратно в карман, а вместо него достал маленький батончик «Милкивэя». — «Милкивэй» для Милки, — он мило улыбнулся, протягивая любимую сладость сестре. — Спасибки… — едва слышно промямлила Милана и застенчиво заправила длинный локон за ухо. — Мил, мне надо идти, — девочка расстроенно шмыгнула носом, а Антон еще раз провел ладонью по пушистым волосам. — Не знаешь, где Дмитрий Темурович? — Ну, он приходил, только ушел сразу. Может, он в коридоре? — Я посмотрю, спасибо. Парень взглянул на время, порывисто чмокнул сестренку в макушку и, поднимаясь, шепнул ей: — Скоро я заберу тебя домой и куплю тебе то самое банановое мороженое, — Антон загадочно поводил бровями и сделал губы трубочкой, как бы еще раз чмокая Милану. — Пока! Он открыл дверь, когда его окликнула девочка с «Милкивэем» в руках: — А с мамой все хорошо? Антон остановился. На него смотрели такие кристально чистые два изумруда, что страшно было сказать что-то не то, из-за чего бы они потом вмиг приобрели глубокий темно-зеленый оттенок. Парень сглотнул, подбирая правильные слова, чтобы не наврать, но и не травмировать ребенка. — Она очень старается выздороветь и у нее это получается. Скоро она к нам вернется, — хоть он и улыбнулся, его взгляд все равно стал суровее, но Милана этого уже не заметила, блаженно прикрыв глаза. — Все, Мил, мне правда пора. Пока. — Пока-пока! Антон, тяжко выдохнув, закрыл за собой дверь. Как раз навстречу ему шел Дмитрий Темурович, который удивленно вскинул брови. — Добрый день, Антон Андреевич. Ходили навестить? Студент и медик приветственно пожали друг другу руки. — Добрый день, да. Наконец-то смог выбрать время. Как скоро Милану выпишут? — Ну-у-у… — Дмитрий быстро пробежался по справке пациентки, — Вообще, думаю дня через два уже вполне можно. Вы как? — Отлично, тогда я ее сам заберу, — Антон растерянно посмотрел на соседнюю белую дверь. Дмитрий Темурович, заметив полный отголосков надежды взгляд, не стал мучать юнца: — А вот Майя Олеговна в тяжелом состоянии… — глаза напротив обратились к нему. — Наверно, она уже проснулась. Можете проведать ее, проблем не возникнет. Антон разом приободрился. Парень будто засветился от счастья от такой новости. — Правда можно?.. — Конечно. Светящийся как солнышко Антон, не веря своим ушам и глазам, учтиво кивнул и, легонько постучав, вошел в палату. Майя, тяжело дыша, лежала на больничной койке. Она тоже смотрела в окно, наблюдая за бегущими по небу облаками. Ее лицо осунулось, выявляя ранее незаметные морщинки под глазами. Руки подрагивали, локтевая ямка стала еще темнее из-за катетера. Ранее густые, мягкие волосы превратились в солому. Стали жесткими и бледными, потеряв свой настоящий цвет. Антон аккуратно вошел в помещение, сочувственно оглядывая Майю. — Мама… — парень подбежал к койке, взяв руку женщины в свою, он приложил ее к губам. Майя, настолько, насколько ей позволяло положение, широко улыбнулась. Она провела рукой по щеке сына, затем пальцем по носу, чем вызвала у него приятные мурашки по телу. — Спасибо, что пришел, милый, — Майя не удержалась и запустила руку в его волосы. Глаза моментально стали влажными. — Эй, ну чего ты? — Антон подался вперед и поцеловал маму в щеку, — Как ты здесь? — На самом деле чувствую себя не очень. Времени прошло уже много, а болит все до сих пор. Дима говорит, мне еще лечиться и лечиться, лежать и лежать… — Если он так говорит, значит знает. — Конечно, знает. Как никак сам вызвался быть нашим с Миланой врачом… — Майя подорвалась на месте и схватилась за руку Антона. — Как там Милана? С ней все в порядке? Что говорит Дима на ее счет? — С ней все хорошо, скоро я заберу ее домой, и мы будем вместе ждать твоего возвращения. Не переживай так за нас. Я со всем разберусь. Антон аккуратно поглаживал руку матери, чтобы нормализовать давление. Кто знает, чем это может закончиться. Майя посмотрела на потолок, закатывая слезы назад, и вдохнула свежий из приоткрытой форточки воздух. — Господи, как я устала. Хочу поскорее вернуться домой… — женщина обратила свое внимание к сыну. — И ты вернешься домой, будь уверена, — Антон лучезарно улыбнулся, видя в ответ вымученную, но искреннюю улыбку матери. Опять зазвонил телефон. Опять Ваш. — Точно… Антон отошел к окну и принял вызов. — Ну, Шаст. Ты где? Я тебя заждался. — Прости, Сань. Закрутился. Все, уже бегу. Майя дождалась, пока сын положит трубку, и только тогда обратилась к нему. — Саша звонил? — А-э-м… Да. Он ждет меня в столовой сейчас… — Ничего, я все понимаю. Иди. Спасибо, что навестил. Антон благодарно растянул губы в улыбку, подскочил к женщине, поцеловал напоследок в висок и выбежал из палаты, направляясь прямиком в столовую.***
Ваш, оперевшись на кулак, скучающе листал что-то в телефоне, когда к нему подбежал взъерошенный Антон. Парень с кудряшками дышал будто только что гнался за антилопой, а Саша глупо пялился на него, отложив телефон в сторону. Наконец Антон привел дыхание в порядок и протянул руку другу, которая тут же стала пожата другой рукой. — Так что случилось? — Ваш пододвинул парню его любимую булочку и чай. — Спасибо, — Антон откусил угощение, тщательно прожевал и начал. — Да это пиздец, Сань. Я щас из универа прибежал, — парень замолчал, формулируя мысль. — Ну? Прибежал и? — Да ща… похуй. Короче, вышел на паре в туалет, встретился там с Выграновским, — Саня заметно напрягся. — Он мне начал рэп читать про то, как меня, оказывается, не любил Сергей Викторович, а просто использовал для достижения его личных целей блять, — Антон ошарашенно захлопал глазами, запивая булочку чаем. — Че? В смысле? Он долбоеб? Хотя, че я спрашиваю. Он долбоеб, да. Дальше? — Вот… Ну я ему и въебал собственно. Попивавший за той стороной стола чай Ваш поперхнулся, громко закашлявшись. Он развел руки в стороны, мол, «какого хуя». — Ты ему въебал, потому что он придумал какую-то хрень про твое прошлое? Шаст, ты ебалай? — Ну, во-первых, не только из-за этого, а во-вторых, я не ебалай, — он замолк, на долю секунды задумавшись. — Нет, ну, может, я в каких-то случаях и ебалай, но в этом точно нет. — Так, хорошо. За что еще тогда ты ему въебал? — Да этот чмошник… Да это пиздец, Саш. Лаборант, кусая куриную котлету, сделал приглашающий жест, то бишь, «рассказывай». Антон закатил глаза, предвкушая, как много ему придется говорить, но все-таки начал: — Короче, дней пять тому назад, а может и неделю, Эд подходил ко мне с некой «просьбой», по его мнению. Типа… попросил рассорить Полину и Вику. Ну, Полину и девушку ее, — Ваш поморщился, но кивнул. — И поставил условие, если я не сделаю, он расскажет одной девке из моей группы про ситуацию в семье, — Антон пальцем обвел стены столовой. — А эта девка распиздит всем. Ладно, еще просто распиздит, так она исковеркает и сверху приправит еще тонной абсолютно абсурдных слухов обо мне. — Я надеюсь, ты не собираешься ссорить двух влюбленных людей… Надо найти другой выход. — Вот я его и нашел. Въебал, припугнул, ну и все типа. Не знаю, поможет это или нет, но все же, — Антон поджал губы и пожал плечами. — Даже если он расскажет, мне ничего не будет. То есть не обидно там или даже стыдно. Я больше за Полину беспокоюсь… — Н-да, с этим хмырем надо явно что-то делать… — Ваш задумался, чуть заметно ухмыльнувшись. Антон напротив сощурился и положил руку другу на плечо. — Ты же ничего не будешь делать?.. — он свел брови, стараясь прочитать лаборанта. — Я че даун, по-твоему? Куда я тут против начальства попру… Студент расслабленно улыбнулся, распластавшись по столу. — Да лан, не парься, я разберусь. У нас же с ним давно терки, все такое, — Антон поймал на себе пронзительный взгляд и поторопился объясниться. — Да не буду я его пиздить до потери пульса. Надо мне это что ли… Лаборант, допивая чай, взглянул на время на телефоне. Экран уже выключился, а он продолжал в него пялиться. Шаст хотел уже поинтересоваться все ли хорошо, но Ваш резко подпрыгнул. — Бля, вспомнил! У Антона на секунду заложило уши от такого вопля. Более опытные в плане работы и возраста врачи недовольно смерили друга взглядом, некоторые даже шикнули. — Короче, у меня две новости. Хорошая и относительно плохая. — М? Давай с хорошей как никак. — Ой, брат. Это пиздец. К нам в Питер скоро пожалуют никто иные, как Агапов, Моцарт и Кира. Антон поднял на друга радостно-удивленный взгляд и замер, переваривая поступившую информацию. — Чивой? Каким образом? Они вообще живы? Ваш довольно усмехнулся и предвкушающе облизнулся. — Леха посмотрел погоду, посчитал стоимость билетов, собрал парней и тоси-боси там, все такое, — Саша блаженно протянул каждое слово по буквам и сладко потянулся. — Бля, ахуеть… Как давно я их не видел… Это, получается, можно будет баскет замутить? — Антон мечтательно закатил глаза, проглатывая остатки булочки, — Пиздец… — Получается да, — Ваш сразу поменялся в лице, вспомнив вторую новость. — Арсений в последнее время сам не свой. Что с ним вообще происходит, не в курсе? Я сколько раз пытался до него достучаться, но все без толку. Он будто меня не слышит, либо в наглую динамит. Антон невнятно пробурчал что-то под нос, прокашлялся и начал перебирать кольца на пальцах. Одно кольцо снял, надел его на другой палец, другое снял, поменял их местами, пытаясь отвлечься. — Не, не знаю. Такое нервное поведение было более чем просто тяжело заметить. Ваш нахмурился, понимая, что Антон что-то да знает. — А мне кажется, ты знаешь и не хочешь делиться. Я же ничего плохого не скажу, мне просто надо понять, в чем дело. — Нет, Сань, я не знаю вообще, о чем ты. Мы с ним давно не виделись и не переписывались. Так что вопросы точно не ко мне, а прямиком к нему, — Антон вздохнул, заглянув к другу в телефон. — Блин, мы слишком засиделись. Прости, мне нужно идти, правда. Там дома дел невпроворот, Милка скоро вернется. Надо покушать что-нибудь сварганить и прибраться желательно… Ваш недоверчиво окинул студента взглядом, но спорить не стал — ему виднее. Он натянул непринужденную улыбку, хлопнув Антона по плечу. — Хорошо, раз нужно — беги. Рад был пообщаться, — Саша тепло улыбнулся. Антон учтиво кивнул и, убегая, взъерошил лаборанту прилизанные волосы, получив в ответ несвязные ругательства, проклятия и теплый, давно знакомый, успевший стать родным смех.