**Антон**
— Дерьмо! — гулким эхом отражается от стен яростное восклицание парня. Следом за эхом восклицания бьется посуда. Антон учащенно дышит, просматривая экран монитора. Прямо посередине в колонке под названием «Право» красуется выделенный жирным шрифтом неуд. — Ебал я в рот твое право, феечка Винкс, блять. Парень захлопывает ноутбук. Он какое-то время сидит с закрытыми глазами, стараясь привести себя в порядок. Редко, конечно, у него получается успокоить себя самого. Вот и сейчас не выходит. Что там мама советовала?.. — Какао… — Антон хрустит пальцами. — Мне нужно выпить какао и все наладится, — видимо, в парне проснулся оптимизм. Парень снимает очки для зрения и бесценно бросает их на стол. Эх, бедные очки… Они проскользили по гладкой и холодной поверхности стола и остались валяться где-то на самой кромке столешницы. Антон, доползая до кухни, чуть не снес дверь, отделяющую его комнату от коридора, пару раз чуть не уронил телефон на кафель и чуть не поскользнулся в теплых, толстых, зимних носках. Парень налил молоко в кружку, кружку с молоком подогрел в микроволновке, достал чайную ложку, полез за упаковкой какао и, открыв шкафчик с чаями, нецензурно выругался, взъерошив на голове волосы обеими руками. — Да я в рот… — Антон не веря своим глазам еще раз заглянул на полку, не теряя надежды. Но нет, не повезло сегодня, — И куда делась целая пачка какао?! Я не мог ее в одну харю сожрать… Пиздец. Парень повернул голову к окну — солнце слепило совсем не по-детски. Шасту всегда нравилась ясная погода. Она в любое время года ассоциировалась с чем-то прекрасным, чем-то непостижимо далеким и волшебным. Но не сегодня. Сегодня все идет не так. Поссорился с Полиной с утра пораньше, ебаная феечка Винкс поставила необоснованный реальными фактами неуд, чуть не разбил очки, пару раз чуть не наебнулся, какао нет, так еще и это осеннее солнышко «радует» лучами. — В пизду. Антон нахохлился, как снегирь зимой на ветке, и расстроенный пошаркал обратно в комнату, громко хлопнув дверью будто это поможет. Он обессиленно упал на кровать прямо лицом в подушку и горестно завыл не своим голосом. В эту же секунду раздался дверной звонок. — ДА Я МАТЬ ВАШУ МАНАЛ! — истерично завизжал Антон. Но, что ж поделать, пойти проверить, кто там, нужно обязательно. Парень мельком бросил взгляд на зеркало, попытался улыбнуться, понял, что это бесполезно, и забил хуй, направляясь ко входной двери. Подойдя прямо к двери, раздалась очередная трель звонка. Не заглянув в глазок, помятый и разбитый пельмень открыл дверь незванным гостям. — Антоша! — на знакомый голос галопом прибежал довольный кот. Ноги парня обхватило что-то маленькое и сильно сжало, да так сильно, что Антон чуть не свалился плашмя на пол. Он опустил взгляд вниз, и сердце пропустило удар. Перед ним его маленькое лучистое солнышко. Антон рывком поднял Милану и прижал к себе, ероша ей волосы и вдыхая их аромат — такой родной, такой сладкий… «…как спелое яблоко в саду…», — дополнил свои мысли парень достаточно правдоподобным сравнением. Антон, стоя с закрытыми глазами, укачивал повисшую на нем, как обезьянка, Милану. Девочка совсем обмякла в уютных объятьях брата. В ногах, жалобно, но в то же время радостно мяукая, крутилось большое серое облако. — Милка… — наконец расслабленно выдохнул парень. Они еще какое-то время простояли, наслаждаясь долгожданной встречей в домашней обстановке. В конце концов Милана оторвалась от брата, за что тот чмокнул ее в лоб и только сейчас обратил внимание на переминающегося на пороге с ноги на ногу Попова. Взгляд сразу помутнел, и Антон опустил девочку с рук. Он прокашлялся, не находя подходящих слов, и уставился в пол, убрав руки в карманы. — Мил, — парень обратился к сестре и с улыбкой продолжил, — Иди-ка в комнату, посмотри, что там на столе. Глаза девочки заинтересованно заблестели, и та ускакала в сторону комнаты Антона, откуда почти сразу же раздался восторженный визг и шорох упаковки. Антон удовлетворенно качнул головой и посмотрел на брюнета напротив. — Прости… — шепот сорвался с губ не намеренно. Арсений провел указательным пальцем по носу, как делал это обычно, и недоверчиво посмотрел на раскаявшегося студента. — Ты не вынужден выдавливать из себя извинения, тем более я пришел не за этим… — Арсений протянул парню в домашних шортах пакет из Перекрестка. — Вот. Кхм… Милана сказала, ты любишь персики, и попросила себе клубники. Ты мне ничего не должен. Считай, это жест доброй воли. «Персики…» Антон принял гостинцы и закусил губу, понимая, что Арсений отдалился от него на достаточно большое расстояние спустя такой короткий промежуток времени. — Ладно… Я пойду. Документы по пребыванию Миланы в ОКБ там же в пакете. Пока, — ревматолог развернулся на пятках и поспешил спуститься. Парень опешил от такого емкого и понятного «Пока», но в эту же секунду не раздумывая нагнал мужчину и остановил его, потянув за локоть. — Нет, ты не понял. Я правда хочу извиниться, попросить прощения. Я тогда правда наговорил очень много глупостей, слишком много. Все, что я сказал, это совсем не так. Я не такого о тебе мнения и никогда не думал о тебе плохого. На меня много навалилось, а я просто вылил это все на тебя. Да, так нельзя, но я не сдержался в тот раз, не удержал себя на поводке. Я знаю, это звучит как оправдание. Может, это оно и есть, но я говорю правду. Ты… ты правда не знаешь настоящего меня. Арсений завороженно слушал, растерянно наблюдая за тем, как парень, смотря в пол, с каждым словом все сильнее сжимал локоть мужчины, а на окончание своей тирады наконец заглянул тому в глаза. И взгляд был не такой, как всегда. Арсений всегда знал, что в его глазах не просто лес, а сумрачный и непроглядный бор. Но он не думал, что настолько. Антон внутренне скулил, ему было больно. Он нуждался в помощи, но никогда бы не попросил о ней. Только сейчас брюнет заметил, какими стали вечно вьющиеся и золотистые волосы парня. Они стали темнее на пару тонов и жестче в несколько раз. Под глазами появились хоть и не глубокие, но явственные фиолетово-сиреневые мешки. Арсений испугался… испугался за него. — Что происходит, Антон? — обеспокоенно схватив парня за предплечья, мужчина продолжал пытаться искать ответы в помутневших глазах. Антон, словно ощутив, как Попов пытается его прочитать, сразу принял невозмутимый вид и запрятал подальше свои переживания и проблемы. — Ничего, все в порядке. Ты о чем? — парень свободно и лучезарно улыбнулся. — Не строй эту стену между нами, Антон. Я чувствую, как ты выкладываешь кирпичик за кирпичиком, — угрожающе, но с ноткой беспокойства, произнес Арсений. — Я совсем не понимаю, о чем ты, — вкинул Антон, продолжая улыбаться. — Я вижу тебя по глазам, а ты не хочешь идти на контакт, прячась. Зачем тогда молишь о помощи, если она тебе так не нужна? — не получив ответа, Арсений разочарованно поджал губы и, не выдержав, развернулся, оставив Антона одного на лестничной клетке. Парень смотрел вслед удаляющейся спины. Шаги Арсения эхом отражались от стен, но более слышимыми они были в голове у Антона. Антон буквально почувствовал, как в груди что-то истошно заныло. Губы дрогнули в презрении к себе, по кончикам пальцев пробежался холодный разряд тока. Парень, даже не пытаясь сдерживать себя, с размаху ударил по пластиковому подоконнику в подъезде, на что тот глухо лопнул, проявляя черную зияющую глубокую дыру посередине, прям как у Антона в душе сейчас. Он медленно прошел в квартиру, отметив, что в той стояла гробовая тишина. Как в фильме ужасов: ни одного шороха, ни одного постороннего звука, ровным счетом ничего. Парень прикрыл за собой дверь. По лицу, как морской волной, прошелся пронизывающий сквозняк, который, поиграв с соломенными кудряшками, заставил все волосы по телу Антона встать дыбом. В соседней комнате с оглушительным грохотом захлопнулось окно, и встревоженный Антон подорвался с места в поисках Миланы. Первым делом парень забежал в зал. Он нервно огляделся по сторонам, но ничего необычного не заметил, кроме покачивающихся от все еще гуляющего сквозняка маминых цветов в разноцветных горшках. Следом он длинными шагами забежал на кухню — тоже никого. Антон заглянул и в свою комнату, но ни на диванчике с декоративными подушками, ни на подоконнике, над которым захлопнулось окно, ни за компьютерным столом, к которому каждый раз притягивало Милану, ни на его кровати, в конце концов, никого не было. Также пусто и холодно, как было и всегда. Ладно, с этим фактом он обязательно разберется, но чуть позже. Антон, убедившись, что в квартире осталась всего одна непроверенная комната, дрожащей рукой потянулся к ручке двери спальни матери. Он нервно сглотнул, собираясь спрятать из поля зрения светлую дубовую дверь, но нашел в себе силы, обосновав это тем, что нужно проверить Милану, хоть он и уверен, что она там. Парень потянул ручку вниз и его полностью поглотил такой родной, но далекий запах. Запах мамы. На кровати, свернувшись калачиком, мирно посапывала наконец расслабленная девочка. Рядом с ней, пряча от всех невзгод и защищая ее умиротворенный сон, уснул Март. Кот по-хозяйски накрыл ноги Миланы своим пушистым темным хвостом, чтобы девочка чувствовала себя в безопасности. Антон на цыпочках приблизился к этой славной паре и сел напротив сестры на пол. Он нежно гладил маленькое плечико, поджав под себя ноги. Март поначалу укоризненно смотрел на него, но, получив легкое похлопывание по задней лапе, подставил свое пузико. Парень помучал кота своими ласками и вернул свое внимание к сестре. Она так безмятежно сопела, что хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать. По какой-то причине у Антона навернулись слезы при виде этой картины. Это так трогательно, когда старший брат уверенно гладит плечико своей младшей сестры, на что та только ярче улыбается, продолжая наслаждаться снами, в которых ничего не страшно. Парень еще раз провел рукой по мягким волосам и, собираясь выходить из комнаты, подарил ей легкий, но искренний чмок в лобик. — Спи, малышка. Ты знаешь, я всегда рядом. Всегда… — и Антон тихо прикрыл за собой дверь, направляясь на кухню. На столе стоял неразобранный пакет со своеобразными гостинцами. Клубника для Миланы и персики для него. Парень достал фрукты, а пакет, аккуратно сложив, засунул в пакет с пакетами. Коробочка клубники отправилась прямиком в холодильник, куда и персикам была дорога, но что-то его остановило. Он достал из упаковки один маняще пахнущий фрукт и закрыл холодильник. Ополоснув персик под проточной водой, Антон присел за кухонный стол. Он покрутил розовато-желтый плод в руках, погрузившись в себя. «-…Зачем тогда молишь о помощи, если она тебе так не нужна? — …Арсений разочарованно поджал губы…» Такая многозначная фраза, произнесенная таким уверенным и искренним голосом, все не выходила у Антона из головы. — Откуда мне знать, Арс? Нужна мне помощь или нет?.. — жалобно прошептал одинокий парень на кухне и сжал персик, не в силах сопротивляться чувствам. Сок, огибая все изящества руки, пробежался от пальцев до локтя, продолжив капать на пол в размеренном ритме. Мякоть персика неприятно окутала ладонь, а острая в некоторых местах косточка фрукта легонько, но ощутимо, кольнула парня по чувствительной коже рук.**Полина. Спустя пару дней**
Полина нервно постукивает пальцем по парте, то и дело поглядывая на задубевшего Антона. Парень перестал подпускать к себе. Понятное дело, друзья поссорились как-то утром, но прошло уже несколько дней. За это время можно было бы заново сдружиться и жить-поживать, не зная бед. Но нет. Ее лучший друг, которого она приравнивает к старшему брату, даже не поднимает на нее взгляда. Каждый раз, как девушка пытается заговорить с ним, он лишь сухо отвечает короткими фразами и, так и не удосужив подругу взглядом, теряется в бесконечном потоке студентов. — Да какого хрена такое происходит?! — случайно вырывается у Полины на всю аудиторию, и она в испуге зажимает рот руками, пряча глаза. Препод по математике, что до этого так усердно втирал очередную дичь измученным студентам, изумленно смотрит на Полину. — У вас какой-то вопрос, Полина? — он ехидно улыбается, следя за реакцией девушки. Блондинка проглатывает свой страх, который испытывает по отношению к Павлу Евгеньевичу за учительским столом, и невозмутимо поправляет волосы. — Прошу прощения. Задумалась, и оно случайно вылетело, — Полина как бы стеснительно улыбается, заправляя прядь за ухо. — Не витайте в облаках. Мы проходим сложный материал, и вам всем, — математик обводит аудиторию строгим взглядом, возвращая более жесткий к Полине, продолжает, — Сдавать мой предмет без права на пересдачу, — по классу проходится гул шепота и возмущенные вздохи учеников. — Вопросы не ко мне, мои дорогие, а к начальству. Продолжим. Девушка теперь сидит аж вдвойне недовольная. От раздражения начинают гореть кончики ушей. Она возвращает внимание к Антону, который за столь громкое объявление ни разу не шелохнулся. Единственное, что может доказать, что парень жив, так это периодически вздымающаяся грудь, в остальном он признаков жизни не подает. Так как парень не подпускает к себе подругу, Полина идет на крайние меры. «Не могу достучаться я, достучится кое-кто другой…» — она нервно пролистывает список друзей Антона во Вконтакте. — «Да где же ты…» Наконец, на экране всплывает страничка некого Александра Ваша. Повезло, профиль не закрытый, можно не ждать принятия заявки в друзья. Девушка немедля ни минуты строчит сообщение Вашу. Полина Керженец. 12:08 — Привет. Это Полина — подруга Антона. Саш, с ним надо что-то делать. Он совсем не идет на контакт. Тебе, как его другу школьных лет, он, может, что-нибудь да расскажет. Попробуй до него достучаться, а?.. Девушка убирает в телефон, как приходит два новых сообщения. Первое о принятии заявки, второе уже непосредственно от пользователя Александр Ваш.Александр Ваш. 12:08
— Привет. Что имеешь ввиду?
Полина Керженец. 12:08 — Мы поссорились с Антоном пару дней назад. Но это была обычная бытовая ссора, ничего криминального, но мы до сих пор не общаемся. Хотя, я уверена, не в ссоре дело. У него в жизни что-то произошло, что вынудило его закрыться от близких. Он не разговаривает почти, перестал смотреть в глаза, лицо как-то осунулось… Думала, может, ты что-то знаешь или сможешь узнать?Александр Ваш. 12:09
— Сколько я его знаю, у него это было всего один раз. Как раз когда произошла вся ситуация с отцом. Он тогда даже от меня закрылся. Уделял время только Милане, а с остальными как-то не очень контачил, даже с Майей Олеговной. Я, конечно, попробую завести с ним диалог на эту тему, но ничего обещать все же не могу. Напиши Арсению, возможно, он в курсе событий? Они же там чуть ли дружили как никак.
Полина Керженец. 12:09 — Спасибо за совет! И вправду напишу Арсению Сергеевичу. Если будет какая-либо информация по Антону, немедля оповещай меня.Александр Ваш. 12:09
— Без проблем. Придумаю что-нибудь.
Полина, в какой-то степени удовлетворенная результатом, лайкнула последнее сообщение и убрала телефон куда подальше.***
Долгожданный длинный перерыв меж пар дал возможность студентам выдохнуть. Кто-то бурно обсуждал преподов вместе с друзьями, то и дело чуть ли не подпрыгивая от злости. Другие, сидя на диванчиках в холле, уминали свой обед. Следующие усердно зубрили какой-то материал для грядущей работы, пока их одногруппники вымаливали помощь с заданиями. Точно также и тройка выделяющихся из толпы девушек занимались обмыванием костей каждого, кто пройдет мимо них. Ох, а что же произошло, когда один зазевавшийся парень случайно наступил одной из них на туфлю… Он потом подавленный и явно не в лучшем настроении провел весь остаток дня. Одна из девушек с длинными каштановыми волосами обратила внимание на Антона. — Наконец-то Керженец от него отвязалась, — перебила она рассказ одной из подруг. — Расстались, видимо… Девушки проследили за ее взглядом и хищно улыбнулись. — Неплохой мальчик. Я беру его на себя, Марьям. — облизывая губы, медленно произнесла одна ее подруга — Катерина. — Тссс… — Марьям приблизила палец к губам собеседницы. — Следи за языком, Катерина. Я заметила первая, поэтому мальчик полагается мне, — она с усмешкой наклонила голову. — Марго, — она обратилась к кареглазой девушке, — Я ведь права, не правда ли? Рита посмотрела на низенькую Катю и, поймав настойчивый взгляд Марьям, с уверенностью ответила ей: — Конечно, права. — Вот и отлично, — удовлетворенная ответом шатенка, поправив прическу и подтянув декольте, двинулась к Шастуну. Антон, осунувшись, оперся о стенку. Мимо быстрым шагом пролетела Полина, но он так и не осмелился подойти. Студент, выполняя задание в Дуолинго, даже не обратил внимание на подошедшую девушку, пока она не заговорила. — Антон, верно? — она заигрывающе посмотрела ему в глаза. — О тебе тут многое сказывают. Интересно было бы пообщаться с тобой наедине, — шатенка покрутила прядь волос в руках. Парень, сразу заметив вызывающий противоречивые чувства вид, выключил телефон и решил поддержать флирт. — Да, это я, — он с кокетливым прищуром заглянул той в глаза и положил ей руку на изгиб шеи, чуть погладив большим пальцем. — А что бы ты хотела обсудить? Я свободен сегодня вечером в восемь. Марьям, чуть не подпрыгнув от радости, поддалась вперед и, расправив плечи, закинула голову назад, чтобы было удобнее смотреть парню в глаза. — Да так… ничего особенного, — она скучающе-нежно провела рукой по груди Антона и столкнулась с насмешливым взглядом сверху. — Что-то не так?.. Антон искренне рассмеялся, смотря в развратные, но разочарованные глаза девушки. Он, стараясь скрыть брезгливость, что испытывал сейчас к ней, смахнул ее руку со своей груди. — Милая, пойми. То, что ты рассталась с Данилом еще ничего не значит, — шатенка, глупо хлопая глазами, обескураженно слушала Антона. — Вы то расходитесь, то сходитесь. Оба ветреные. Даже если ты хочешь ему показать, кого он потерял, переспав со мной, а потом рассказав это всему потоку, ничего не изменит, — Антон еще раз звонко засмеялся. Марьям, сняв маску заинтересованности в человеке, недовольно повела плечами и раздраженно вздернула бровь. — Ты просто мне понравился вот и все, — злобно процедила девушка, собираясь уходить. — Даже если так. Ты все равно никогда не станешь моей пассией, можешь даже не париться, — расслабленно заметил Шастун. Марьям, хищно ухмыльнувшись, повернулась обратно к парню. — Никогда не говори «никогда», милый, — и, послав воздушный поцелуй, удалилась к своей компании.**Антон**
Конечно же, как самый типичный студент, Антон сколько мог, столько и прогуливал физкультуру. Он то и дело скитался по городу, пока всякие одногруппники с синдромом отличника лазали по канату, учились подавать мячи в волейболе, вставали в мостик и вытворяли что еще похуже, к примеру, прыгали через козла. Но за всякое халявное время приходится платить. И, разумеется, раньше Антон об этом не думал. Значит, платить придется сейчас. Боже, сколько же у бедного парня висит долгов по этому долбанному предмету… Антон абсолютно без настроения медленно натягивал треники. Он был в раздевалке один, дышалось значительно легче. Казалось бы, идеальный момент, чтобы все обдумать, но нет. Наш любимый Антон не размышлял, как бы все исправить по отношению к Арсению и Полине, он совсем не беспокоился о своих проблемах, которые он спрятал от Попова в тот раз на лестничной клетке, а сейчас прячет и от себя самого. Ему было как-то все равно, отчего в груди зияла дыра, что так бессовестно и жестоко высасывала из парня жизненные силы. Антон, не излучая оптимизма, вошел в просторный спортивный зал, где на скамеечке у снарядов сидел физрук. Парень, стоя в проходе и наполовину скрываясь за одной из дверей, был в замешательстве. Он безумно сильно хотел смыться, пока его не увидели, но, увы, загрызла совесть. Еще более раздраженный Антон, скукожившись, двинулся в сторону препода. Максим Витальевич периферическим зрением увидел ковыляющего к нему студента и слегка улыбнулся. — Шастууун, давно не виделись с вами! — физрук с издевкой изобразил наиглубочайшее удивление, приложив к этому весь свой актерский талант. — Неужто решили наконец подтянуть хвосты? Антон закатил глаза, сдерживая желание нагрубить преподу за столь наигранно-сладкий тон. — Поверить не могу, что говорю это, но да, — твердо и хмуро пробурчал он в ответ. — Удивительное рядом… — едва слышимо заметил Витальевич и пробежался по журналу. — Да… У вас тут есть, что почистить… — он прошелся цепким взглядом по залу, остановившись на матах. — Значит так, вы парень спортивный, так что качаете пресс восемьдесят раз. Дальше посмотрим. Физрук, не сказав больше не слова, пошел по направлению к матам, заведомо зная, что Шастуну просто придется пойти за ним следом. Антон спизданул матное выражение на английском на весь зал, чуть ли не взмолился Господу и нагнал учителя.***
— Ну, Антон, вот и все. Вы все сдали, — физрук театрально взмахнул руками. — Ура! Ни одного хвоста! Полностью выдохнувшийся студент только повел бровью, явно скептически относясь к такому оптимизму. Он, не собираясь прощаться, накинул футболку на плечи, которую снял, ибо стало очень жарко после усердного выполнения упражнений. — Нет! — внезапно воскликнул Витальевич. — Антон! Постойте! «Ну что еще…?!», — мысленно закатил глаза парень и, засунув руки в карманы треников, повернулся к преподу. — У вас еще подтягивания. Как я мог забыть, — эмоциональный физрук рукой поманил студента к турнику. — Пойдемте… Парень, все еще тупо стоя на одном месте, удивленно вскинул брови. — Вы же знаете, мне нельзя. Мне противопоказано эксплуатировать руки в… в физре! — он, активно жестикулируя, пытался образумить помешанного на своем предмете препода. — В общем, вы поняли. Нельзя мне от слова совсем… — Антон, — грубо и резко осадил его физрук, — Давай штук пятнадцать, чтоб я удостоверился, что ты можешь. Парень вскипел от недовольства. Казалось, из ушей огромными клубами повалил дым, а глаза залились кровью. — Мне еще и нужно доказать вам, что я могу?! Это просто абсурд, Максим Витальевич. — На турник! — коротко и емко обозначил свою позицию физрук. Шастун дерганной от возмущения походкой уверенно подошел к брусьям. Не поверите, в спортзале универа не было оборудованных турников для подтягиваний, поэтому студентам приходилось сдавать нормативы на гимнастических брусьях. — В гробу видал… — грозно пробубнил Антон, запрыгивая на брус. — Что-что? — поинтересовался физрук, пристально смотря на красного от злости студента. — Что слышали, — безбоязненно огрызнулся парень. Преподаватель лишь вскинул бровь и прикрыл на секунду глаза. Он несколько раз выдохнул и хлопнул студента меж лопаток, подбадривая. — Не вижу выполнения задания! — резко и громко крикнул на Антона препод, на что парень вздрогнул от неожиданности. — Раз! Шастун слегка дернулся, но продолжил висеть на брусе, явно не собираясь следовать командам как домашняя собачка. Физрука это не то, чтобы взбесило, его это просто выбило из колеи. — Я сказал «Раз», Шастун! — требовательно повторил фразу Максим Витальевич, но студент не шелохнулся. — Хорошо, — спокойно и решительно, — зачетку на стол. Антон горько усмехнулся: — Сразу с козырей пошли?.. Ясно… И парень подтянулся один раз. — Два! — подтянулся второй. И так, под счет препода, Антон продолжал, крехтя с каждым новым рывком. Только в какой-то из таких рывков что-то пошло не так. А именно: парень почувствовал, будто кисть отсоединяется от руки. Будто между суставами образовались огромные воздушные проплешины. «Нет…», — мельком пронеслось у Антона в голове, и он с расширенными зрачками повис на брусе. — Антон? Я не вижу! Четырнадцать! Ноль реакции. Парень все также висел, боясь пошевелиться. Он боялся спрыгнуть, ибо получит размашистый неуд в зачетке, так как сам раздраконил препода. А еще он боялся продолжать выполнять упражнение. Он знал — кисти не выдержат. — Я не могу, Максим Витальевич… — проскулил студент. Препод обошел его и встал напротив, чтобы смотреть прямо в глаза парню. — Дотягивайте хотя бы до двадцати. Устали? У вас задание, которое вы должны выполнить, — твердо поставил перед фактом физрук. Он завел руки за спину, сцепив их в замок, и выжидающе продолжал смотреть в глаза. — Я… я не могу… — нервно сглатывая произнес Антон. — Четырнадцать. Парень, поняв, что Витальевич не собирается выслушивать нюни и непреклонно стоит на своей позиции, не оставил себе выбора. Антон, прикрыв на секунду глаза, захотел сглотнуть, но во рту пересохло. Он поднял взгляд на свои руки: «Я ведь не осилю этот рывок…» Антон, смирившись, обреченно выдохнул: — С богом… Еще один рывок. На этот раз и вправду последний. Антон упал на деревянный пол прямо к ногам препода. Парня скрючило от боли. Он прижал онемевшие конечности к груди и истошно завыл. — Шастун? — встревоженно сел рядом с ним физрук. — Боже, что случилось??? Препод сразу заметил, что руки парня знатно тресет, а сам Антон даже не пытается унять эту дрожь. Он только, зажмурившись, плачет от боли. — Антон! Скажи, что случилось?! Что болит? Парень, ни говоря не слова, протягивает руки преподу. Тот аккуратно берет их в свои: — Что?! — не понимая, препод пытается найти ответ в движениях Антона. — Кисти… — глухо и почти неслышимо единственное, что может вымолвить парень, охваченный паникой и испытывающий только мучительную боль.