Покрытая порохом смальта

Кристина влетела в кладовку. Нескольких секунд света сквозь щель хватило на то, чтобы увидеть рядом деревянный стул, швабру с полками и груду чего-то, напоминающего человека. После дверь захлопнулась, и девушка подпёрла её стулом. С другой стороны послышались удары. — Открой, блядь! Кристина всхлипнула и налегла на дверь. — Сука, открой! — Пошёл нахуй! — закричала она и стукнула кулаком, — Отстань! — Ты совсем не понимаешь? — Сергей зарычал, дверь задрожала от ударов ногой. — Иди на хуй, — её голос дрожал, как бы она ни старалась держаться твёрже. — Да открой ты, поговорить хочу, — он затих, чтобы снова взреветь, — открой! Слёзы заливали лицо и футболку, пальцы со сломанными ногтями щупали в темноте ручку, чтобы запереться на замок, который, как оказалось, запирался только ключом, а в ушах звенело от повторяющихся толчков. Кристина не заметила, как в глубине кладовки поднялось что-то, похожее на человека, и подошло к двери. Кристина взвизгнула, когда плечо схватили. — Тебе сказали отъебаться, — послышался низкий мужской голос. Кристина задрожала и то ли всхлипнула, то ли застонала, — значит отъебись. Кавалер с противоположной стороны замолк. Кристина вжалась в стену, чувствуя рукой косяк двери, и схватилась за стул. Её плечо разжали. — Ну и оставайся там, — Сергей ударил в последний раз, выругался и отступил. В темноте Кристина слышала, как за дверью что-то шумит. Она дышала через рот и не двигалась, пока все звуки не стихли. После опустилась на стул, задела коленом стоящего рядом человека и сжалась. — Идиот, — пробасил собеседник и сделал маленький шаг в сторону. Всё-таки рядом с Кристиной оказался человек, мужчина, — ты в порядке? Она кивнула, но после со вздохом выдала: «Угу». Ничего не было видно. Локти упёрлись в колени, слёзы закапали на пол. Звон в ушах нарастал. Кристина слышала, как парень пытался протянуть к ней руку. Замешкав, он всё же сделал шаг в сторону. — Я Сева. Сева, судя по звукам, двинулся обратно вглубь комнаты и сел на пол. Девушка сгорбилась, обнимая себя и шумно дыша. Руки тряслись; дрожащее тело сковало. Казалось, будто вокруг иголки. Чуть двинешься — и они вопьются разом в душу. Она ошиблась, ужасно ошиблась. Не надо было соглашаться. Не надо было идти с Сергеем. Особенно в спальню. Тем более на этой вечеринке. Надо было с Женей уходить. К чёрту. Но Сергей казался надёжным, крутым, вечно что-то курящим, с этой заманчивой серьгой в ухе. Вечно болтающий и болтающийся с друзьями. После выговора решил уделить Кристине внимание, и что вышло? В мозг впечатывался каждый хриплый вдох, выводимый дрожащими губами. Она не будет больше кричать и отбиваться. Уйдёт и больше не вернётся ни к Сергею, ни к кому-то подобному. Даже разбираться не будет, ей хватило нескольких телефонных разговоров и опозданий на свидания. На празднике, что продолжался за дверью спальни, были просто нужные ей люди. Если бы не они и появившееся свободное время, Кристина бы сидела сейчас дома или на каком-нибудь собрании. Идти сюда — ошибка и случайность. Она закончится, когда девушка выйдет на улицу. Кристина попыталась нащупать телефон, но вспомнила, что сумка с ним осталась в соседней комнате. Если у Севы не найдётся фонарика, то они останутся в полной темноте. — С… Спасибо, — прошептала Кристина. Булькнула бутылка, зашуршали по полу чужие носки. — Да пожалуйста. Мудак он. Кристина сцепила пальцы в замок. Кричать нельзя. Скулить нельзя. Сергей может всё ещё быть за дверью. Сейчас оставалось тихо всхлипывать и надеяться, что Севе более-менее плевать на появившегося соседа. Девушка положила руки на колени, но вскоре опять сжалась. Если бы Сева сейчас встал и дотронулся до неё, то рискнул бы остаться со сломанной рукой и разбитой губой. Но парень молчал. — Ты давно здесь? — заговорила Кристина, когда дыхание начало выравниваться. Голос был не хриплый, но шатающийся. — …Не знаю, — тяжёлая стеклянная бутылка стукнула по полу, — с полчаса, наверное. — А чего не вышел? Её пальцы сжали сидушку стула. Дыхание всё ещё прерывалось всхлипами, но уже реже. Ногти болели. Если бы ради того, чтобы избавиться от Сергея, Кристине пришлось обломать их все, она бы без раздумий сделала это. Оцарапала бы лицо, шею, спину, глаза. К сожалению, за непродолжительную борьбу ей удалось лишь полоснуть по щеке да вдарить по груди, животу и тянущимся чёрт знает куда рукам. — Не хотел мешать никому. Когда вы вошли, было уже поздно вылезать. Футболка была мокрая. И, вероятно, грязная. Чёрная от потекшей туши. Знала бы девушка, что так будет, накрасилась бы водостойкой. Всё-таки хорошо, что света нет: Кристина не видит объёма бутылки Севы, тот не видит её раскрасневшегося лица. — Ты бы не помешал, — Кристина двинула ногой, но та затряслась. Пытаться встать ещё рано, — почему свет не включил? — В темноте лучше думается. — Ты подумать ушёл? Сева помолчал. — Типа того, — его одежда зашелестела. Видимо, парень поджал колени. Во всём доме было тепло, но кладовку владельцы обогревом обделили, — мне плохо стало, вот я и ушёл. Кристина откинулась на спинку стула. Темно. Пусто. А ведь ей предстоит путь к прихожей, сквозь толпу ярко одетых людей и неприятных личностей по типу Сергея. Нет, возвращаться в эту квартиру нельзя. Даже если с Кристиной в следующий раз решит пойти Степан, который скорее допустит поджёг центральной библиотеки с двумя сотнями редчайших книг, чем потеряет из вида друга. — Ты же вино приносил вроде? — Да. Сева, Сева… Да, тот белобрысый парень, которого все звали то ли Владислав, то ли Сеня. С округлыми чертами лица, но не толстый и даже не полный. Время от времени улыбался, в компаниях обычно слушал, а потом исчезал. Такой человек, наличие или отсутствие которого на вечеринке совершенно не влияло на атмосферу. — Тебе не от алкоголя плохо? — Может быть, — донышко бутылки стукнуло по полу, предварительно покрутившись, — кому это важно? Тишина впилась иголками под кожу, Кристина провела ногтями по предплечью. На нём, наверное, останутся красно-белые полосы. — Тем, кто тебя любит. Он прошептал что-то в ответ, но девушка не услышала, потому что медленно поднялась со стула. Темнота покачнулась, но ничуть не изменилась. — У тебя есть фонарик? — она шмыгнула и протёрла рукой губы. Где-то в соседних комнатах шастал Сергей, на улице стремительно темнело, а мобильник находился без надзора в другой комнате. Пришла пора выбираться. — Телефон разряжается, — Сева отставил бутылку и похлопал себя по карманам. Его речь стала протяжнее, — я его вырубил, найду сейчас… Кристина двинула стул рукой, после помогла потряхивающейся ногой. Стул наткнулся на какую-то коробку и потащил её дальше, до преграды в виде стеллажа. Кристина нашла ручку, повернула её. Ничего. Дёрнула её, но замок недовольно загремел. — Он нас запер, — прошептала она. Сева закупорил бутылку, поднялся с пола и на ощупь подошёл к выходу. — Ммм… — Кристина отступила, а парень несколько раз дёрнул за ручку, после чего стукнул дверь, — да, она с той стороны закрывается. Он пошарил в карманах и вытащил телефон. Включился фонарик: осветилась дверь, белобрысый худой Сева с овальным лицом, одетый в шуршащую ветровку, и красные от царапин руки Кристины. Замочная скважина оказалась обычной, без резьбы. — Где-то тут были ключи, — телефон с восемью процентами заряда оказался у девушки в руках, а Сева достал из кармана небольшой складной ножик, — поищи пока. Кристина резко вздохнула при виде холодного оружия, протянула парню вытащенную из волос шпильку и отступила. Как выяснилось, в свете фонаря кладовка выглядела просторнее: вдоль стен стояли стеллажи с банками, бутылками из-под отбеливателя; меж полкой и стеной примостилась гладильная доска, рядом лежало бельё. Девушка обшаривала полки взглядом, потом начала двигать предметы. Заряд батареи стремительно падал. Сева копошился с замком, пытаясь понять его устройство. Телефон требовательно сообщал об оставшихся пяти процентах. Ключами даже не пахло. В отражении чёрного дисплея Кристина наблюдала заплаканное лицо с чёрными дорожками туши по щекам. Она вытерлась и продолжила поиски: начала залезать в большие и не очень коробки. Встретилось две швабры, части пылесоса. Девушка скинула на пол несколько мешавших тряпок. В целом кладовка выглядела аккуратно, но стоило только начать разбираться с находившимися в ней вещами, как она превращалась в захламленную пещеру. Вскоре Кристина залезла в коробку поменьше. Ей пришлось потыкать спицей в паука, чтобы он отошёл от жестяной банки с болтами. Когда девушка подняла и потрясла банку, на её дне блеснул ключ. Но фонарик погас, телефон разрядился. Кристина попыталась в темноте достать ключ, но наткнулась пальцем на вновь пришедшего недовольного паука, пискнула, вздрогнула, рассыпала часть болтов, поймала жестянку и выпрямилась с зажмуренными глазами. Сева проматерился. Потом Кристина на всякий случай подула на банку и медленно порылась там пальцами. Ключа всё не было. На полу, среди упавших болтов, его тоже не оказалось. Под стеллажами было пусто. Девушка ещё раз ощупала полки. Паук благополучно ушёл и, казалось, забрал ключ. Кристина отставила банку, сделала шаг и наступила на что-то мягкое. В этот раз заматерилась она. Мягким оказалась брошенная тряпка, на которой и лежал ключ. — Нашла, — отозвалась Кристина и двинулась к Севе, держась за стеллажи. Вскоре дверь открылась.