Месяц спустя
Долгое время Антон находился в запое, практически не выходил из дома. Через две недели убийства молодого организма, Оксана не смогла смотреть на то, как её друг верно приближал свою смерть. Он был ей важен и нужен, потому она делала всё, что было в её силах. Весь алкоголь из дома Антона был выброшен, шприцы с дозами — тоже. Единственное, что она оставила, — спиды, без которых Шастун действительно умрёт. Его обитель успела превратиться в пристанище наркомана. Контракт с издательством парень разорвал, получив свой гонорар за написанное. И теперь можно было покидать страну и готовиться к новой жизни. Но, кажется, всё летело в пух и прах, поскольку новость от Оксаны потрясла. Она рассказала о том, что беременна уже второй месяц, что аборт делать поздно и нельзя делать вообще, что тётке из деревни она с ребёнком не нужна, что не может после родов отдать малыша в дом малютки. И, что теперь делать, она не знала. Девушка хотела рассказать Антону ещё когда срок не достиг и трёх недель, но тот был совершенно не готов. Шастун и воспринимать что-либо не мог, чего уж говорить о готовности? — Ты родишь и заберёшь ребёнка. Я помогу. — Заключил Шастун, твёрдо решив, что малыш в будущем не попадёт в детский дом. Там ему не место. Он не хотел, чтобы невинный ни в чем человек оказался в том Аду, откуда сам Антон хотел сбежать всю сознательную жизнь. — Куда я с ним? Отцу он и я не нужны, — указала она ладонями на свой живот. — А у тебя своя жизнь. Единственный выход — потом отказаться. Шастуна эти слова вывели из себя, потому он подорвался с места, ударив ладонями по кухонному столу и сделав взгляд злым. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он выдал: — Хочешь, чтобы твоя дочь или сын стали такими же, как я? Хочешь, чтобы над твоим родным ребёнком издевались, били и терзали? Такой судьбы, — показал глазами на её живот, — ты ему желаешь? Думаю, что в тебе есть материнские инстинкты, чтобы не совершать такой ошибки. Ребёнок должен жить в семье. — Какая семья, Антон? — вскочила Оксана на ноги, повысив тон. — Я буду матерью-одиночкой, которая сводит еле-еле концы с концами. И у меня нет возможности содержать его. — Но есть желание, — перебил парень её, заставив умолкнуть. Помолчав несколько секунд, он продолжил: — Я тебя не брошу. Я буду помогать, потому что я знаю, что такое быть не нужным и брошенным дитя. — Себе сначала помоги, — опустилась девушка на стул, опустив глаза. — У самого таблетки в каждом кармане, а меня ещё собираешься учить. Антон выдохнул через нос, вновь сел на стул и посмотрел внимательно на подругу. — Я постараюсь уменьшить дозу, но совсем без препаратов я умру. Ты это понимаешь? Что если я слезу с них, то через несколько дней ты найдёшь мой труп? Оксана не ответила, поскольку все мысли в последнее время были заняты только ребёнком. Бывшему избраннику она больше не нужна, а ей нужен тот человек, которого она носит под сердцем. Девушка не хотела отказываться от дитя, но другого выхода она не видела. Она — девятнадцатилетняя девушка, без образования и нормальной работы. С проституцией Оксана завязала почти сразу, как на её пути появился Алексей Сурков. То была не любовь, но что-то похожее на неё. А теперь от этого всего остался ни в чем не повинный ребёнок. Ей оставалось только довериться Антону, надеясь, что сможет воспитать своё чудо.***
Мужчина смотрел на двухэтажный дом, где оставались воспоминания. Рядом виляла хвостом Лиза, сидя на земле. Вот-вот приедет машина и они уедут отсюда навсегда, начав жизнь заново. По крайней мере жила надежда, что со сменой обстановки душа перестанет искать свой покой, изнывая от боли каждую ночь. Арсений глянул на собаку, улыбнувшись одной стороной лица, после вернул взгляд на сооружение. Будто бы он попал в недавнее прошлое, когда в пьяном состоянии он и Антон приезжали сюда, а утром встречались на кухне. В те моменты мужчине хотелось, чтобы так было всегда. Чтобы по утрам из спальни выходил этот парень, садился напротив, пил кофе, а он — заставлял позавтракать. Чтобы голубые глаза светились от счастья, чтобы любимый был рядом и днём, и ночью. Да только всё уже разрушено. Больше нет настоящего и будущего. Но есть прошлое, которое раз за разом вселяет счастье и боль одновременно. Мужчина услышал два знакомых голоса, обернулся на источник и увидел себя в обнимку с Антоном. Они ковыляли, но остановились, после чего встали вплотную друг к другу, взявшись ладонями. Нереальный Арсений и Антон подались навстречу, и их губы соединились. Территория, где они целовались, была в сумерках, будто бы это просто кусочек прошлого, который случайно попал в настоящее. Но именно из-за этой незначительной ошибки стало чуточку теплее в сердце, ведь они не виделись довольно долго, чтобы не скучать. Только это «скучание» превратилось в страдание. Как только Арсений утонул в собственных мыслях о любимом человеке, два нереальных парня растворились в воздухе. Тот разговор в больнице причинил огромное количество боли и разочарования. На губах появился вкус губ Антона и дождя, который выбивал хорошие эмоции. Секундная слабость отдалась настоящей болью в груди. Мужчина зажмурился, прикусил нижнюю губу и понял, что сердце бьётся чаще. Потихоньку отпускало, когда он почувствовал незримое присутствие кого-то родного, кого-то важного и значимого. Опустившись на колени, Арсений поднял голову на неизвестный свет и увидел душу того, кого всегда уважал и любил, кого бережно хранил в своём сердце даже после его смерти. Дядя смотрел с любовью, улыбался по-доброму, проведя кончиками пальцев по щеке брюнета. Последний не верил уже в ни во что. То ли иллюзия или галлюцинации, то ли он спал. Слава что-то поговорил полушёпотом, но мужчина не смог ни услышать, ни прочитать по губам. Двигатель автомобиля отвлёк, и Арсений перевёл взгляд в сторону, а когда вернул взор, то дяди не было. Поднявшись на ноги, он нахмурился, поджав губы. Что это было? Очередная вспышка прошлого? Или всё-таки что-то необъяснимое? Лиза побежала в сторону ворот, будто убегала прочь из этого дома. Долго не мешкаясь и отмахнув лишние мысли, её хозяин последовал за ней. Тут он оставлял частичку себя, одну третью своей души, целые годы. Если здесь оставалось так много, то не факт, что на новом месте жительстве будет так уж и хорошо.***
Антон искал стабильную работу, чтобы сменить деятельность и начать зарабатывать не только для себя. Писательство приносило только отвращение ко всему. Буквально каждая попытка написать что-то толковое заканчивалась несколькими окурками в пепельнице и почти пустым бокалом виски или рома. Потому он оставил надежду вернуться к когда-то любимому делу. Сейчас у него была новая цель — найти хорошую работу. Оксану он заставил переехать к себе, чтобы быть спокойным за их здоровье. Приходя вечерами домой, его ждал вкусный ужин и хрупкая, беременная девушка. Глаза Оксаны смотрели с благодарностью за всё, ведь Шастун обеспечивал её и будущего малыша. Всё потому, что он желал для ребёнка лучшего. Но и девушка не сидела, сложа руки. Ей невероятно нравилось заниматься кондитерским делом — выпекать, создавать маленькие шедевры и радоваться самой. Давным-давно у неё была мечта — открыть собственную кондитерскую. Но мечта так и осталась мечтой. А сейчас парень нервно кусал губы, потому что не решался отправить своё резюме. Палец застыл над сенсорной мышкой, где стрелка указывала на «Отправить». Он боялся, что снова получит отказ. Финансы потихоньку заканчивались, и даже те, которые он копил на переезд. Каждое утро он просыпался с мыслью, что на его плечах теперь и беременная Оксана. Её Антон не бросил бы ни за что, поскольку есть несколько веских причин. Первая — эта девушка является его близким человеком. Вторая — ребёнок. Сколько бы парень ни принимал наркотиков, маяком становится Оксана и дитя под её сердцем. В голове мелькнуло воспоминание о том, кого он бессовестно оставил на крыше онкологического отделения. Именно там он оставил не только его, но и своё счастье. Но о каком счастье сейчас может идти речь, когда мысли заняты поиском работы? Ему срочно нужны деньги для того, чтобы элементарно покупать продукты. Выдохнув и послав всё к чертям, юноша отправил-таки резюме и закрыл крышку ноутбука. Сердце билось чаще, ведь оставалось ещё несколько попыток трудоустроиться. Шастун встал с дивана, отложив гаджет в сторону. Вплёл пальцы в волосы, опустив голову и закрыв глаза. Парень по-настоящему устал. Устал от того, что на него легла огромная ответственность. Да, Оксана и Антон не любили друг друга по-настоящему и не были обязаны ничем, но маленький человек заставлял вставать каждый раз, подняв голову ввысь. — Я тебе обещаю, — прошептал он, схватив пачку сигарет с журнального столика, и подошёл к открытому окну. Между зубами держал сигарету, попутно прикуривая. Сделав первую затяжку, стало так легко, что на мгновение каждая мысль покинула душу. Однако раз за разом возвращалась обратно. Наблюдая за темпом города и дымом, вспоминались все проблемы. Но будто бы Антон смотрел на них со стороны. Сначала подруга и её ребёнок. Затем работа. После разрушенные мечты. И в конце — Арсений. Антона так беспощадно однажды использовали, бросили и оставили одного. Хватит с него лжи. Его внутренний ребёнок хотел быть счастливым и любимым. Где-то в глубинах он жил и мечтал, но суровая реальность не давала того, в чём нуждалась дитя. В детстве не было родительской любви, — и Антон вырос без неё. Теперь в каждом человеке, кто проявлял заботу, он искал того, кто заполнил бы пустоту и подарил своё сердце. Только постоянно парень обжигался и делал больно лишь себе. Когда был Рома и отношения с ним, то мальчишка хотел одного — счастливого совместного будущего. А когда эти отношения закончились болью и расставанием, то счастливое завтра стало чёрно-белым и покрылось железными цепями, закрывшись на замок. Ключа никто не искал, и, кажется, уже не найдёт. И уж если кто-то докажет и покажет свою истинную любовь, то только тогда Антон начнёт потихоньку открывать своё сердце. Но уже бережно и медленно, после возьмёт в руки и передаст «достойному», чтобы тот хранил у себя, закрыл в сейфе и помнил, какую ценность имеет. Юноша не заметил, как выкурил несколько сигарет, и не замечал бы дальше, если бы не чужая рука, скользнувшая по плечу. Нежная ладонь легла на лопатки, после чего он услышал выдох. Девушка аккуратно обошла его, подняла голову и взглянула в зелёные глаза, где отражались все те чувства, которые он испытывал. Там и страдание со слезами, и радость с улыбкой, и любовь с искрами. Но только не было волн сердца, где поселился шторм. Судна шли ко дну, а гроза набирала обороты. Посреди океана выжить было невозможно, от того живые организмы погибали. — Пожалуйста, Оксан, иди, — прошептал Антон, показывая всем своим видом, что не хочет говорить. Он прикрыл глаза и спокойно выдохнул, после чего сам ушёл. Направился в спальню, где теперь спала девушка, а сам ночевал в гостиной. Шастун заперся на ключ, присел на край кровати лицом к окну. На улице шёл дождь, будто бы напоминал о последней встрече. Невольно парень отправился в прошлое. Там они. Он и Арсений. Они и их шанс на счастье. Они и их сердца. Они и их судьбы. Увы, оба сделали всё, чтобы в настоящем быть порознь и не знать о жизни друг друга. Тяжело признавать, но Антон скучал. Скучал так, что всё чаще уходил в себя и свои мысли, теряя счёт времени. Но они сдались, отпустили друг друга и ушли в разные стороны. Так и не оглянувшись, растворились в тишине и сумерках. Остался лишь дым, но и тот аккуратно смешивался с воздухом, становясь прозрачным. Тогда у Арсения и Антона нет ничего. Но главное — нет друг друга.***
Тёмный и просторный кабинет был наполнен мраком, сигаретным дымом и запахом крепкого коньяка. Мужчина в чёрных брюках, белой рубашке без галстука и жилетом в цвет первого элемента стоял напротив панорамного окна. Засунув одну руку в карман брюк, в другой держал бокал с алкоголем, хмуро смотря во двор. Может, переезд поможет? Может, он сможет стереть воспоминания и забрать боль? Арсений на это надеялся, хоть и понимал, что нет. Конечно нет. Свет луны сочился сквозь стёкла, падая на силуэт мужчины. В его глазах, если представить, шёл фильм. Там был он и Антон, были счастье и любовь. Ведь первый столько мечтал о встрече, столько ждал и искал, что в один миг потерял то, что даже ему не принадлежало. Попробовав на вкус янтарную жидкость, он прикусил нижнюю губу, вспомнив их совместную ночь. Пусть они были пьяны, но Арсений отчётливо понимал, что делал. Ему до невозможности нравилось тело мальчишки, несмотря на шрамы и раны. Всё равно нравилось касаться подушечками пальцев молочной кожи, рисовать невидимые линии и окружности, чтобы потом добавить силу и сжать одну из частей тела. Осушив бокал, Арсений поставил его на пол, а сам облокотился плечом о прочное стекло. Невзирая на возраст и статус, он скучал как ребёнок. Ему дико не хватало возлюбленного. Не доставало его улыбки, зелёных глаз с расширенными зрачками и мягкого голоса. Арсению попросту было невмоготу без того, кого выбрало сердце. Не смущали ни ориентация, ни пол, ни возраст, ни уровень жизни, — ничего. Антон Шастун просто где-то жил, а значит у Арсения был шанс осчастливить и себя, и его. Он вспоминал свою первую любовь и последующие романы. Но ни то, ни другое не увенчалось успехом, ибо там не было главного — истинной любви. Когда горишь желанием прийти с работы и крепко-крепко обнять любимого человека. Когда просыпаешься и засыпаешь с мыслями, что любишь и любим. Когда смотришь в его глаза и видишь там только искренность. И человеку не нужен лишь секс или деньги. Ему, как и тебе, нужен человек. Человек, который подарит простое счастье. Девушка по имени Инна сделала слишком больно, потому после расставания у Арсения была одна цель в отношениях — постель. Он мог провести с ней ночь, а на утро исчезнуть и пропасть с радаров. А мог какое-то время поддерживать связь, дать привыкнуть к себе, после чего бросить и отправиться на поиски другой наивной дурочки. Закон таков: стоит кому-то однажды поиграть с тобой, так потом ты сам начинаешь играть с другими точно так же. Боль меняет людей, убивает положительные качества, пусть не все, но убивает, и отключает сердце. Тогда как объяснить, что, кажется, во второй раз играют с тем, кого и так сломали?