***
Мгла окутывающая тёмные вершины голых деревьев. Внизу, возле выпирающих из земли узловатых корней, висели большие синие ягоды, что являлись ядовитыми для человека — их легкo узнать пo четырём широким овальным листьям. Из тёмной чащи медленно выползал густой туман, а вдалеке был слышен приглушенный стон. Гермиона обернулась, пытаясь увидеть хоть что-то в темноте и понять, что это был за звук, однако в нескольких метрах от неё сверкнули и тут же исчезли жёлтые глаза. Лес быстро наполнился всевозможными звуками и шорохами. Ребята направлялись прямиком в самое его сердце, где находилось родовое поместье Ноттов. Это было мрачное место с жуткой историей, и ни для кого не было секретом, что там происходили кровавые расправы. Скитер пыталась пробраться в поместье, дабы исследовать его изнутри и взять «интервью» у хозяина, однако Тобиас Нотт постарался, чтобы у ведьмы отпало это желание. По сравнению с поместьем Малфоев, в котором Теодор был частым гостем, Нотт-Мэнор больше смахивал на тюрьму, нежели на уютный дом чистокровной семьи. — У меня мурашки по коже, — прошептала Гермиона, идя по правую руку от Теодора. — В первый визит сюда у тебя тоже были мурашки, — ответил Теодор, доставая из кармана палочку. — Тогда мы шли не через этот мрачный лес, — гриффиндорка использовала люмус, выставив палочку перед собой. — Такое ощущение, что из-за куста сейчас выпрыгнет какой-нибудь пожиратель и прихлопнет нас. — Начнём с того, что тогда мы не тайком пробирались, — Тео освещал себе путь, пока они не дошли до невысокого деревянного забора. — Стоять. Теодор приказал всем убрать палочки, сообщив, что дальше им придётся идти в темноте. Издалека было видно, что в кабинете Тобиаса горел свет, но самого мужчины там не было. — Ты уверен, что нас не заметят? — спросил Забини, идя рядом с другом и оглядываясь по сторонам. — И кто, кстати, тут водится? — Крылатые лошади, гиппогрифы, фестралы да и много разной живности. — Хагрид здесь бы поселился, — пробубнил Блейз. К поместью вело несколько дорожек, выложенных из белого камня, и Теодор знал, что каждая из них была зачарована. Слизеринец вспомнил, какая из них была самой слабой по защите, и сразу подошёл к ней; по сравнению с остальными, она была самой ухоженной, и по всей тропинке были разбросаны чёрные камни. Парень достал из кармана складной нож и провёл лезвием по коже большого пальца — несколько багровых капель попали на камень. — Сейчас возьмите меня за руки и идите спокойно, забудьте, что мы пробираемся сюда тайком, представьте, что мы идем на приём! — спокойно объяснил Тео, протягивая руки. — Если хоть один из вас почувствует страх быть пойманным, мой отец сразу почувствует вибрацию. Поэтому настоятельно рекомендую расслабиться. Гермионе дали несколько минут на подготовку: по ней было видно, как сильно она переживает и её жалкие попытки храбриться летели в канву, но отправлять её назад уже было поздно. Теодор следил за кабинетом отца, пытаясь уловить его тень: за столом его не было, у книжных полок тоже, что было крайне странно. Блейз же рассматривал гриффиндорку, которая делала глубокие вдохи и выдохи, что-то бубня себе под нос. Тело её била лёгкая дрожь, из-за чего весь их план мог рухнуть. Гермиона настраивала себя на позитивные эмоции. Взявшись за руки, Теодор первый сделал шаг вперед, представив, что возвращается домой, забывая, как сильно возненавидел это место на пятом курсе Хогвартса. Всю дорогу Гермиона старалась смотреть себе под ноги, рассматривая белые и чёрные камни, тем самым забывая, где она находится. Забить себе голову размышлениями о том, какие красивые камни, была идеей Забини, который посоветовал ей думать только об этом. Когда до конца тропы оставалось меньше десяти шагов, Тео поднял голову, найдя глазами кабинет отца, в котором больше не горел свет. На секунду его охватила паника, он замотал головой из стороны в сторону и заметил, что Грейнджер с Забини отвлекли своё внимание на камни под ногами. Теодор вновь поднял взгляд, и на секунду ему показалось, что он увидел тень у окна, которая сразу исчезла. Ускорив шаг и дойдя до конца тропинки, парень принялся искать укромное место, и что-то ему подсказывало, что если они сейчас не спрячутся, то у них появятся огромные проблемы. — Сюда, — Нотт указал на высокую статую, что стояла почти вплотную к стене поместья. Его послушались, не сдав задавать лишних вопросов. Стоило им притаиться, парень прислушался, однако никаких изменений не последовало — всё было тихо. — Долго нам тут сидеть? — спросил Забини. — И почему мы вообще тут сидим? Нас заметили? — Я не уверен, но, когда я поднял голову, свет в его кабинете погас, а затем я увидел какую-то тень. — Что? — зашипел парень. — Почему ты сразу не сказал? — Потому что был не уверен, а если бы я вам это сказал, то вы бы затряслись как щенки и тогда точно всё пошло бы к Мерлиновой бороде. — Ты идиот? Ты мог нам хотя бы сказать об этом! — Блейз повысил голос, попутно оборачиваясь по сторонам. — Правда? Думаешь, сказав я вам об этом, вы не затрусили бы и не заверещали как девчонки с пуффендуя? — Вы оба с ума сошли? Хотите, чтобы нас сейчас поймали из-за вашей ругани? — в разговор вмешалась Гермиона, раздражённая тем, что слизеринцы начали выяснять отношения прямо здесь и сейчас. — А ты не вмешивайся, — рыкнул на неё Забини. — Ещё раз попробуешь закрыть мне рот, и, я клянусь, пойдёшь новые зубы себе делать, — огрызнулась девушка. — Грейнджер, — начал слизеринец, однако его прервали приближающийся шум. — Чёрт. Все трое пригнулись, прижимаясь к земле. Где-то за углом послышались шаги и знакомый голос. — Я не уверен, что дело только в этом, — сказал Тобиас. — Уже давно не сталкивался с таким, нужно проверить. — Ничего страшного, — спокойным голосом сказал Яксли. — Нам поможет любая информация, особенно против нашей беглянки. — Вы так и не узнали, как она улизнула? — усмехнулся мужчина. — Какие же вы жалкие. — Попридержи язык и не забывай, с кем разговариваешь. — А что мне тут забывать? Я ещё не в маразме, чтобы забыть ваши тупые рожи, вечно бегущие ко мне по поводу и без. Ответа не последовало, отчего Теодору захотелось прыснуть в кулак со смеху: его отец всегда умел и любил унижать окружающих и выступал провокатором, нарушая личные границы собеседника. Он мастерски оказывал психологическое давление и подавлял волю, применяя эмоциональное и физическое насилие; публично оскорблял, язвил и всячески издевался над теми, кого считал ниже себя. То же самое он делал и с Теодором, истощая его моральный ресурс, стремясь вызвать у сына хроническую тревожность и «подсадить» на потребность в одобрении отца, вызывая эмоциональную зависимость от единственного родителя. Чем-то подобным промышлял и Люциус в отношении с Драко, часто устраивая парню эмоциональные качели. Слизеринец встрепенулся, когда вновь услышал голоса. — А с остальными что? — Их отправили к Селвину, ему для экспериментов потребовались новые подопытные. — Вот как. Вскоре голоса стихли, и Гермиона, наконец, выдохнула. Она посмотрела на задумчивое лицо Забини — парень сидел, прижавшись к статуе и покусывая ногти на правой руке. — Интересно, — пробубнил Тео. — Кто такой Селвин? — парень посмотрел на друга. — Это один сумасшедший придурок, попадать в руки к которому я никому не посоветую, лучше уж сразу в ноги к Тёмному Лорду. — Что за эксперименты он устраивает? — Он некромант, — пожав плечами, ответил парень. — Плюс ко всему ещё и каннибал. — Чего? — брови Забини поползли вверх. — Да, только у него есть одно маленькое хобби, — Теодор протёр глаза, вспоминая, какие сцены ему пришлось увидеть при первой встрече с этим пожирателем. — Многие трупы, скажем так, в плохом состоянии, и периодически он вылавливает живых, делает с ними всё, что взбредет в его больную голову, а потом убивает и воскрешает. Не всегда, правда, удачно: это тяжёлый обряд сам по себе, но руки у него ловкие. Как Тёмный Лорд и говорил, он мастер своего ремесла. — Фу, — Блейз сплюнул в траву. — Какая мерзость. — Согласен, — парень зажмурился, пытаясь отогнать воспоминания. — Что будем делать дальше? Он больше не в кабинете, — прошептала Гермиона, оглядываясь по сторонам. — Теплицы в другой стороне, — Тео аккуратно выглянул из-за статуи, осматривая территорию. — Идём, — он махнул рукой, вприсядку выползая из-за статуи. Уже через десять минут они добрались до теплиц, и Теодор сразу двинулся в сторону последней. Вспоминая, что именно в ней впервые увидел Пасконы, отец рассказывал, что раньше в этой теплице выращивал опасные растения. Добравшись до нужной теплицы, Теодор заметил, что все окна были покрыты пылью и разводами, а по углам виднелись толстые слои паутин. Парень проверил место на защитные чары, убеждаясь, что после того, как они окажутся внутри, шайка пожирателей во главе Тобиаса не поймает их. Закрыв за ними дверь, Тео сразу достал палочку, шёпотом произнеся «люмус». На глаза сразу попалось знакомое растение, плоды фасоли — небольшие сморщенные чёрные стручки, и издавали тихое постукивание. Слизеринец вспомнил, что, когда ему было тринадцать лет, отец привёл его в эту теплицу и первым делом познакомил с ядовитой тентакулой. В момент, когда Тео подошёл к ней слишком близко и наклонился, чтобы получше рассмотреть, она схватила его за шею и начала душить. Отец среагировал не сразу, прошло несколько секунд, прежде чем из уст отца вырвалось «диффиндо». — Это то, о чём я думаю? — удивилась Гермиона, рассматривая горшки. Она не осмелилась подойти ближе, несмотря на то, что была изумлена, как растение оставалось в живых при таких ужасных условиях. — Это то, о чём ты думаешь, да, — кивнул Забини, находясь в лёгком шоке. — Нет, я, конечно, знал, что у тебя в поместье можно найти много интересного и даже нелегального, но чтобы такое, — Блейз поморщился. — Это ещё цветочки, — Тео усмехнулся, делая шаг вперёд. Парень внимательно рассмотрел каждое растение, пытаясь найти Паскон, однако на глаза попались лишь цикута, болиголов и даже белладонна. Здесь было всё, за что Министерство могло за руку отвести его отца в Азкабан, однако нужных им цветов не было видно. На секунду он даже запаниковал, чувствуя, что они могли опоздать. — С ума сойти. Если взять отсюда несколько лепестков какого-нибудь растения, можно срубить приличное количество галлеонов, — присвистнул Блейз, переводя взгляд с одного растения на другое. — А это что такое? — он указал рукой на древесное кустарниковое растение светло-зелёного цвета. Подойдя ближе, парень почувствовал исходящий от него неприятный запах, отчего сразу закрыл нос рукой. — К нему лучше не приближаться, — пробубнил Тео, мельком глядя на товарища. — Это дурман, вызывает сильные галлюцинации. — Он вызывает только рвоту, — пробурчал Забини, делая шаг в сторону от растения. — Этот запах чувствуется, только если подойти к нему ближе, а с дальнего расстояния — нет. Блейз послушно сделал несколько шагов в сторону, однако не спешил убирать руку от лица, которой закрывал нос. Гермиона аккуратно расхаживала по теплице, стараясь найти глазами цветок, который видела в книге Нотта. — Точно здесь? — спросила девушка, подсвечивая себе дорогу. — Да, — кивнул Теодор, заглядывая в каждый горшок и в каждую вазу, что встречал на своём пути. Несколько минут они потратили на то, чтобы наконец заметить старый горшок под столом, из которого торчали красные лепестки. — Есть, — заулыбался Нотт, залезая под стол и пытаясь вытащить его оттуда. — Эта тварь тяжёлая, — взвыл парень, падая на пол. — Какого чёрта? — Что там? — Забини наклонился, рассматривая средних размеров чёрный горшок с цветами. — Ты его поднять не можешь? — А ты сам попробуй, силач Хогвартса, — Тео вылез из-под стола, разминая кисти рук. Забини залез под стол, обхватив горшок руками. Он попытался сдвинуть его и даже несколько раз дёргал. Горшок и правда оказался очень тяжёлым, и Блейз каждый раз прикидывал новый способ, чтобы сдвинуть его, но все попытки оказались тщетны. — А не проще отлевитировать его? — хихикая, спросила Гермиона, наблюдая за попытками парней поднять несчастное растение. — Точно, — Блейз резко поднял голову, ударяясь макушкой об стол. — Локомотор! — с высоко поднятой головой сказала гриффиндорка, взмахивая палочкой. Гермиона уже приготовилась победно возвращаться в поместье, отпуская в сторону слизеринцев постыдные шутки касаемо их сообразительности, пока не осознала, что горшок продолжил стоять на месте. — Здорово, — с каменным выражением лица пробубнил Нотт, глядя, как гриффиндорка без устали начала повторять заклинание, взмахивая палочкой снова и снова. — У тебя отлично получается, Грейнджер, продолжай в том же духе. — Отстань, — рыкнула гриффиндорка, в очередной раз концентрируя своё внимание на горшке. — Чувствую здесь подвох, — Забини опустился на корточки, рассматривая его со всех сторон. — Медаль вручить за сообразительность? — с ноткой сарказма прощебетал Тео. — Закройся и лучше помоги. Скоро утро, если мы не вернёмся в поместье к пробуждению первых пташек, будем ходить с шишками на головах. В самом углу теплицы послышалось шуршание, после чего на пол с грохотом рухнуло несколько горшков, разбрасывая по полу растения и землю. Все трое обернулись, заметив, как один из цветков начал размахивать лепестками в разные стороны, круша всё вокруг. С каждой секундой оно увеличивалось в размерах, почти достигая потолка. Все трое схватились за палочки, приготовившись защищаться. В ту же секунду лепестки потянулись к Забини, пытаясь обхватить его за талию, и парень поджёг растение, наблюдая, как его зелёные лепестки превращались в пепел на глазах. Блейз уже заулыбался, расслабляясь, пока не почувствовал, как его ногу обхватили тонкие стебли и не обхватили лодыжку, дёргая на себя и протащив по полу. На это сразу отреагировала Гермиона, выпуская режущее заклинание, однако за этим ничего не последовало. Стебли хоть и выглядели очень тонкими, но были прочными. — Какого чёрта? — удивился Нотт. — Почему заклинание не разрезало эту штуку?! — Я не знаю! — воскликнула Гермиона, продолжая перебирать в голове список заклинаний, которые им помогут. Блейз продолжал поджигать лепестки, которые так и норовили облепить его со всех сторон. — У него листья отрастают по новой! Надо что-то другое! — выругался Блейз, лёжа на полу и стараясь уворачиваться от растения. — Делетриус! — выкрикнул Теодор, наблюдая, как стебли вмиг расщепило. Забини сразу отскочил в сторону, поднимаясь с пола. — Проклятая трава! — зарычал слизеринец, отряхивая одежду от пыли. — Зачем твой отец держит это здесь? — Спроси что попроще, — пробубнил Тео, возвращая своё внимание к горшку, пока до его ушей не донёсся звук шагов. — Чёрт, — выругался Нотт, глазами выискивая укрытие. Недалеко от места, где они стояли, слизеринец увидел два ящика и подбежал к ним, открывая первый, который был до отказа забит неизвестными овощами. Во втором же лежало несколько мусорных пакетов: вместиться туда втроём будет трудно, но возможно, потому он сразу призвал к себе Гермиону и Блейза, после чего они залезли в ящик, прижимаясь друг к другу. Двери теплицы раскрылись, и послышались тяжёлые шаги. — Что тут случилось? — женский голос был очень хриплым, но даже так в нём слышались нотки искреннего удивления. — Судя по беспорядку, смею предположить, что Ситка вновь разбушевалась и решила разгромить мне всю теплицу, — спокойным голосом ответил мужчина, подходя к столу. — Хорошо, что я убрала свои горшки в другое место, — сказала девушка, заходя следом. — Когда ты заберёшь эту дрянь отсюда? — Скоро, ей нужно подрасти ещё немного. — Хорошо. Рядом с ящиком раздался звук каблуков, и Теодор чуть склонился к щели, пытаясь рассмотреть хозяйку. Через секунду послышался звук ножниц. — Что у тебя с голосом? — поинтересовался Тобиас, продолжая стоять на входе. — Ощущение, что тебе связки вырвали и вставили обратно. — Вовремя не выполнила задание. Вы же знаете, как Беллатриса любит наказывать за провинность. — Пэнси, — мужчина вздохнул, — перестань возиться с ней, ни к чему хорошему это не приведёт. Выше головы не прыгнешь, а калечить себя, чтобы что-то доказать — сомнительное занятие. Теодор почувствовал, как его нутро начало закипать. Он много раз представлял, как пройдёт их первая встреча спустя столько лет. Мысли об этом не давали ему спать по ночам. И вот, она стояла так близко и так далеко одновременно, что парень ощутил, как внутри него разгорается пожар. — Долго тебе еще выхаживать этих идиотов? — спросил Тобиас. — Ещё несколько дней, и они смогут вернуться в строй, — сказала девушка, состригая очередную ветку с ягодами. — В этот раз Орден действовал крайне жестоко, не похоже на них. — Правда? И почему же? — Вспомните: они ещё ни разу не устраивали такие пожары и взрывы, а сейчас ударили в самое сердце, почти убив их вожака. Гермиона раскрыла рот от удивления: об этом Орден не знал, все думали, что лишь слегка ранили оборотней. — Я разговаривала с одним из волков, и он сказал, что все двери оказались закрытыми. Мне кажется, что у Ордена есть информатор, который передаёт им информацию и помогает им. Сами они не смогли бы даже близко подобраться к лагерю: волки бы сразу учуяли, а значит, там был кто-то, кого они знали. — Ты рассказывала об этом кому-нибудь? — Нет, это лишь моё предположение, к нему никто не прислушается. — И не стоит, — сурово сказал мужчина, делая шаг в сторону девушки. — Как там поживает Беллатриса? — Злится, что Люциус до сих пор не смог найти Ланты, — она тяжело вздохнула. — Постоянно пропадает у Малфоев, заставляя меня делать отвары для Нарциссы. — Она так и не поправилась? — Нет, а лекарства лишь слегка приглушают боль. Я, конечно, навещаю её, делаю ей чай, проверяю состояние здоровья, но всё по-прежнему. Ухудшений, по крайней мере, пока нет. — Это хорошо. Ты молодец, — мужчина положил руку девушке на плече, слегка сжимая его. Тело Теодора непроизвольно начало готовиться к борьбе. Адреналин пронзал его организм, принося желание выбраться из ящика и сделать хоть что-нибудь, дабы не видеть этой мерзкой картины. — Попробуй приготовить ей Улун, думаю, он немного ослабит её боль. — Хорошо. От разговора про чай Теодора передёрнуло, а глаза его защипало от воспоминаний.***
— Идиот, — девушка не стала церемониться и быстро сократила дистанцию между ними, схватив парня за руку. Не обращая внимания на спадающий плед, Пэнси повела Теодора в комнату для мальчиков. Паркинсон завела его в комнату, толкнув на кровать. Она резкими движениями принялась закутывать парня, удивляясь, что он не сопротивляется, а лишь внимательно наблюдает за каждым её действием. — У тебя нет даже горячего! — Драко и Блейз мне по вечерам делают вкусный чай. Так что мне хватает горячего. — Понятно. Отдыхай. Девушка развернулась на месте и покинула комнату, стараясь как можно тише закрыть за собой дверь, оставляя слизеринца в гордом одиночестве. Теодор прикрыл глаза, чувствуя, как на лице появляется улыбка. Несмотря на поганое состояние, в котором он находился, испытывая постоянные холод и дрожь в теле, ему удалось задремать, пока его глаза не распахнулись от резко открытой двери и влетевшей в комнату Паркинсон. — Инвалиды, — зашипела девушка. — Ни черта у них нет. Парень с трудом смог сфокусировать свой взгляд на Пэнси, которая скинула стопку книг с его тумбочки и мягко упала на кровать рядом. Он мельком посмотрел на часы и удивился, когда увидел, что было уже шесть вечера. Он проспал три часа. Это не могло не радовать юношу: за последнее время ему редко когда удавалось так долго и крепко поспать. — Что случилось? — Открывай рот, — девушка протянула парню ложку с какой-то жидкостью. — Что это? — Вопросов не задавай, пей. — Если я умру, передай Забини, что свой виноградник я ему не продам. А Малфой пусть губу закатает на мою метлу. — Перестань болтать! Никому твои пожитки несчастные не нужны, — Пэнси ловким движением руки буквально затолкала ложку ему в рот. — Глотай. — Мерзость, — слизеринец сразу поморщился, закашляв. — Никто не обещал, что будет приятно и вкусно. — А хотелось бы, — парень схватился за стакан воды, который Пэнси любезно придвинула к нему ближе. Следующие полчаса парень послушно выполнял каждый приказ слизеринки: она кормила его разными витаминами и мазала маслами его лицо и шею с руками. Согревающая мазь действительно помогала, и обжигающее чувство заставило Тео даже немного вспотеть. Он наблюдал, как Пэнси добавляла различные травы в его чай и протягивала ему. За столь короткое время юноша выпил по меньшей мере три кружки. Он старался меньше шутить, дабы не спугнуть Паркинсон: сейчас она выглядела как хрупкая бабочка, которая в любой момент может упорхнуть. Они редко когда были вдвоём, и Теодор ценил каждую секунду, проведённую в компании Паркинсон. Оставаясь наедине с ним, Пэнси менялась, и Тео давно уже заметил, что в таких ситуациях грубая и агрессивная слизеринка превращалась в заботливую и милую девушку. — Тео, я хочу кое-что сказать, — она принялась заваривать очередную порцию чая. — Стой. Позволь сначала я скажу, — Нотт знал, к чему она ведёт, ибо их недавняя ссора по-прежнему оставалась открытой, и позволить ей извиниться он не мог. — Я хочу попросить у тебя прощения за свой крик и те слова, которые были мной сказаны. Я вижу, что тебе это неприятно, и хочу кое-что рассказать. На секунду парень посмотрел в её зеленые глаза. Он был готов утонуть в них и хотел уже сказать об этом, но перед глазами появились картины того, как Паркинсон обнимала Малфоя, постоянно бегала за ним и крутилась вокруг него, хвастаясь перед другими тем, что ей позволено это делать. Внутри вновь что-то щёлкнуло и защемило в груди. — У меня началась бессонница, обычные средства и зелья не помогают. Я слышал, что Грейнджер умеет варить некое хорошее снотворное на каких-то магловских травах. Вот и периодически обращаюсь к ней, — первое, что пришло в голову, было именно состояние его сна. Тео часто слышал от сокурсников и учителей, что, глядя на него, у них складывается впечатление, будто он не спал уже много недель. И это ему показалось самым правдивым оправданием из всех возможных. — Почему ты к Снеггу не подошёл? Уверена, он что-нибудь бы придумал. — Я ходил к нему, и, к сожалению, те варианты, которые остались, мой организм не выдержит. Там идут уже более мощные снадобья, поэтому профессор посоветовал мне обратиться к Грейнджер. С его слов, магловские жидкости могут быть лучше за счёт своих каких-то свойств. Не знаю. — Оно помогло? — В какой-то степени да. Я поэтому и был тогда в столовой такой радостный: она согласилась сделать для меня ещё несколько порций. — Почему просто рецепт не возьмёшь? — Не знаю, наверное, от усталости просто не подумал об этом, — парень постарался рассмеяться, осознав, что, действительно, в его лжи есть пробелы, которые Паркинсон сразу заметила. Но, к счастью, она не придала этому значения и, вполне возможно, поверила. — Значит, она просто делает тебе снотворное? И всё? — Конечно. А что? Были другие предположения? Он видел, что Пэнси хотела что-то сказать, и она несколько раз открывала и закрывала рот в попытке высказаться. Однако ничего из этого у неё не вышло. Девушка так и продолжила молча заваривать ему чай. — Ты простишь меня за то, что я сорвался? Обещаю, более я не повышу на тебя голос. Тео не удержался и положил руку поверх её ладони, отчего Пэнси сразу дёрнулась, словно её ударили током, но руку не убрала и даже не фыркнула. С её губ лишь слетело тихое «Да», и тогда слизеренец не удержался, подарив ей тёплую улыбку, на которую она не смогла долго смотреть и отвела взгляд. Паркинсон никогда не могла дольше пары секунд смотреть в его глаза, и Теодору казалось это очень милым, но некоторые её действия заставляли его путаться в догадках. Стоило парню подойти к ней близко, как позволял себе только Малфой, она сразу краснела и отталкивала его, отпрыгивая в сторону. Его это очень задевало, и он думал, что ей противно даже просто находиться рядом с ним, а ни о каких касаниях и речи быть не может. Так он считал, пока в том году не потерял свой шарф. Тео каким-то образом забыл его на стадионе после очередного полёта на метле и остался там, взявшись за поиски. Пэнси в тот момент была единственной, кто заметил его отсутствие, и она вернулась за ним, молча присоединившись к поискам. Они продолжались довольно долго, и пара пришла к выводу, что его кто-то просто прихватил с собой. Теодор уже собрался возвращаться в школу с пустыми руками, но почувствовал на шее что-то мягкое и тёплое. Повернувшись, он столкнулся с зелёными глазами, которые осуждающе смотрели на него. Пэнси накинула на него свой шарф и плотно завязала. Она всегда носила с собой два шарфа, поскольку ненавидела зиму и постоянно мёрзла. Они долго стояли друг напротив друга. Теодор чувствовал её сладкий запах, исходящий от шарфа.***
— Ещё и с Драко что-то происходит, — Пэнси начала складывать добытую траву в небольшую коробочку. — А что с ним? — Он больше похож на призрака, нежели на живого человека. — Только не говори, что ты за него переживаешь, — Тобиас посмотрел на девушку. — Да, он мой друг, и, естественно, я буду за него переживать. Так же, как и он за меня. — Возможно, он привыкает к мысли, что его ждёт брачная жизнь. — Что? — Я подслушал тут один разговор, — мужчина усмехнулся. — Всегда удивлялся, когда чистокровные семьи заключают брачные контракты между собственными детьми. — Брачный контракт? — девушка искренне удивилась. — Между кем? Подождите. — Твоя мать тебе разве не рассказала? Она с Люциусом намеревается заключить сделку, которая подразумевает, что вы с Драко поженитесь. Он, кстати, в курсе. — Зачем? — голос девушки дрогнул. — Это неправильно. — Спешу напомнить, что идеологически эти брачные правила направлены на то, чтобы поддерживать статус чистой крови, которая всегда должна закрепляться правильным браком. Или ты думаешь, почему все аристократы стараются женить своих детей на себе подобных? — лениво ответил мужчина. — В этом плане мы с Люциусом разные, я бы никогда не заключил договор, который подразумевал бы, что Теодору придётся жениться ради финансовой выгоды. — Ну да, зато вы так же, как Люциус, сделали из него пожирателя, — Пэнси скинула руку мужчины со своего плеча. — По-вашему это лучше? Брачная сделка и рядом не стоит с получением метки, которая отбирает у тебя свободу! — Брак тоже крадёт свободу. — Смотря с кем он заключается, — девушка посмотрела на мужчину. — Если судить по вашему опыту, то да: брак вообще как игра на выживание. — А ты остра на язык, — мужчина навис над ней, прижимая к столу. — Мне нравится. Теодор чуть не зарычал, наблюдая за подобной картиной, и ему стало плевать, где он и с кем. Он захотел собственными руками сейчас задушить отца. Слизеринец потянулся за своей палочкой, неуклюже стараясь высвободить руку, которая была прижата к стенке. Блейз, почувствовав и предвидев, что сейчас может случиться, вовремя перехватил запястье друга, сжав его руку почти до хруста, одним только движением приказывая ему остановиться и не совершать задуманное. — Что там? — встрепенулась слизеринка, посмотрев назад, услышав шорох в рядом стоящих ящиках. Из-за борьбы Тео и Блейза ящик начал скрипеть, привлекая к себе внимание. Пэнси сделала несколько неуверенных шагов, протягивая руку к крышке. — Не трогай, — прозвучал угрожающий тон Нотта-старшего. — Это что-то опасное? — Там кое-какие овощи, — мужчина сделал шаг вперёд. — Несколько месяцев назад я вычитал о них в книге и выкупил у одного торговца. Они умеют кусаться. — Овощи? — искренне удивилась слизеринка, стараясь удержаться от смеха. — Про живые растения я знала, но чтобы овощи, — она сделала шаг назад. — Поверь, в этом мире есть много чего, о чём мы не знаем и даже не догадываемся, но это не значит, что этого нет. — И для чего вам такие овощи? — Они являются хорошей подкормкой, — мужчина усмехнулся, — для кое-кого. — Смею предположить, что я не должна об этом знать? — Умница. Через двадцать минут Тобиас и Пэнси покинули теплицы, плотно закрыв за собой дверь. Когда шаги стихли, Блейз первый приподнял крышку ящика, осматривая помещение. — Это было близко, — мулат принялся хватать ртом воздух. — Что за ужас только что произошёл? Зачем ей эти растения? Что за идиотский брачный контракт и почему она приходит сюда? — Она целительница, не забывай, — ответила Гермиона, вылезая следом. — А тут много растений, используемых в колдомедицине, — девушка посмотрела на стол, рядом с которым недавно стояла слизеринка. — Всё верно: она собирала ветки омелы с ягодами. — Для чего они? — полюбопытствовал Блейз, рассматривая стол. — Для приготовления лекарств, они понижают артериальное давление. — Тео, ты как? — наконец, отдышавшись, спросил Блейз, подходя к ящику, в котором продолжал сидеть слизеринец. Ответа так и не последовало. Теодора трясло, в руке он сжимал палочку, а со стороны казалось, что, ещё немного, и она сломается пополам. — Нам нужно уходить, быстрее забирать цветы и валить, — парень попытался привлечь к себе внимание друга, который смотрел в одну точку. Тео вжался в ящик, чувствуя, как несколько заноз проникают под кожу. Все его мысли прекратились в кашу, и он с трудом смог расслышать голос разума, который где-то глубоко надрывался, крича ему о том, чтобы он успокоился. «Остынь — сделаешь себе только хуже». — Готово, а теперь уходим отсюда, пока эффект не распространился на нас, — в разговор влезла Гермиона, держа в руках сорванные цветы. Блейз не стал сейчас спрашивать у гриффиндорки, как она это сделала: в приоритете было возвращение в безопасное место. — Нотт, вперёд, — скомандовал Блейз, рывком вытаскивая друга из ящика.***
Уже по возвращению в поместье они столкнулись с разъярёнными взглядами всех жильцов, что собрались в общей гостиной. На столе были разбросаны свитки и книги с пометками на карте. Все присутствующие прожигали дыру в каждом беглеце. Гермиона впервые почувствовала себя школьницей, которую поймали за нарушением школьных правил. Она ощутила, что скоро томительная тишина и изучающие взгляды закончатся, и на смену им придут расспросы и упрёки за побег и необдуманные действия. Девушка сложила руки на груди, кутаясь в куртку. Все вокруг переключили своё внимание на Теодора, который больше смахивал на живую бомбу замедленного действия — если её коснутся, всё сравняется с землей. Пройдя вглубь зала, гриффиндорка поймала на себе взор испуганного старика. Мордур осматривал её с головы до ног, изучая каждый сантиметр тела. Она не знала, как ей стоит реагировать на это, ибо он буквально пожирал и раздевал её одним только взглядом. Непроизвольно Гермиона осмотрела себя, проверяя, имеется ли на ней страшная рана, которая привлекла внимание старика. Но она ничего не обнаружила и вновь подняла на него вопросительный взгляд. Казалось, Генри даже не моргал, а сидел, как зачарованный, продолжая рассматривать её. — Какого дьявола происходит?! — рявкнул Грюм, делая несколько шагов в сторону слизеринцев. — Грюм, тише, ты их спугнёшь, — вмешалась Молли. — Что это? Откуда у вас это? — Мы сейчас всё объясним, — мягко начал Блейз, ловя на себе испуганный взгляд младшей Уизли. — Нотт нашёл этот цветок в книге и вспомнил, что в теплицах его поместья растёт парочка… — слизеринец намеревался продолжить, но его перебил Люпин. — После первой магической войны они исчезли, что эти цветы делали у твоего отца? — профессор посмотрел на Нотта. — Знаете, не спрашивал, — парень отшутился и хотел уже было сказать, что они чуть не были пойманы, но вовремя одумался. — И что дальше? Вы все цветы забрали? — в разговор вмешался Гарри, с любопытством рассматривая цветы. — Да, но их срочно нужно обработать, иначе эффект переложится на нас, — девушка подбежала к камину, на котором стояла старая белая ваза. Гриффиндорка прошептала заклинание, после которого ваза оказалась под стеклянным куполом. — Так-то лучше, — выдохнула она. — Генри! — крикнул Грюм, привлекая к себе внимание старика. — Ты сказал, что принёс какие-то новости. Какие? — А, — встрепенулся старик. — Точно, новости, да, — он медленно подошёл к дивану, устраиваясь на нём. — Некоторых защитников Хогсмида схватили в плен, думаю, вы уже знаете это. Но одной из студенток удалось бежать, остальных отправили для экспериментов. — Кто сбежал? — воскликнула Молли. — Кэти Белл. — Что? Как ей это удалось? — По слухам, она обезоружила одного из пожирателей в подвале и забрала его палочку, после чего улизнула, наложив на охранника обливиэйт. — Тогда она, должно быть, уже в Хогвартсе! — предположил Рон, стоя рядом с Гарри. — Возможно, — кивнул Мордур. — И вторая новость: Долохов взялся за разработку нового заклинания. Его целью будет уменьшение магических способностей противника. — Это невозможно! — воскликнула Гермиона. — Он не сможет создать такое. — Долохов — один из самых сильных пожирателей, превосходный дуэлянт и далеко не глупый волшебник, не стоит его недооценивать. Да, он потратит много времени на разработку, но я уверен, в конечном итоге он создаст его, — ответил Мордур. — Если у него все получится, у нас будут большие проблемы, — сказал Сириус. — Генри, каковы шансы, что вы сможете раздобыть наброски его работы? — поинтересовался Люпин. — Низкие, но попробую, — старик кивнул. — Возможно, у нас получится создать контрзаклинание. — Гермиона, как вы пробрались в поместье? — спросил Гарри, глядя на подругу. — Вас никто не заметил? — Нет, Тобиас сидел в своём кабинете, правда… — девушка на секунду запнулась, не зная, стоит ли говорить про Паркинсон. — Поэтому мы спокойно пришли и ушли, — перебил её Теодор. — Я знаю своего отца, он со своим затворническим образом жизни не следит за всеми своими владениями. — Вы были только в теплицах? — поинтересовался Мордур. — Да, — кивнул слизеринец, пристально посмотрев на старика. — А что? — Ничего.