Недоступная любовь

—папа, а как ты это узнал? —союз надеялся что хотя бы отцу от него не перепало —стал очевидцем его воспитания. —он тебе ничего не сделал? —союз продолжал беспокоиться. И не зря. —не важно—как обычно ответил Ри —важно! —союз заглянул отцу в глаза и хоть тот и пытался отвести загляд, союз всё понял.. — он тебя ударил.... —сынок.. —ри был немного растерян Союз же не стал отца слушать и уже этим же вечером сбежал из дворца. Он взял нужнае вещи и вылез в сад, а потом побежал по когда-то знакомому пути. Шёл он долго, но уже через несколько часов был у Пруса. Как так получилось спросите вы. Ведь между замками огромные расстояния. Ответ прост. Порталы. Порталы создавались странами для более быстрой дороги друг до друга, но туда могли пройти лишь страны и их дети / супруги. А так же животные что были у стран на руках или просто с ними соприкасались. А так же этот портал можно было разрушить в любой момент. Особенно во время разногласий или войны. И вот наш Герой стоит у дверей замка и думает как лучше зайти, но думать ему и не пришлось. Сам Прус заметит его и отворил вход чтобы союз зашёл в замок и объяснил свой визит Pove. Союз. Я прошёл в нужный зал и сел смотря на этого урода. —какова цель твоего визита? Где ри и почему ты один? — Прус следовал за ним, но не сел, а смотрел прямо на него. —зачем ты ударил моего отца и теперь называешь его не должным образом? — спросил союз, но уже знал ответ —ты.. —Прус нахмурился и сжал кулаки. —та знаешь прошлое моего отца? Если ему больно смотреть на то как ты воспитываешь своего сына то значит ему больно! И не надо ему что-то доказывать и обзывать после этого! — союз хмурился и повышал голос — это не его дело! Это мой сын. Как хочу так и воспитываю! — Прус тоже стал повышать тон —ты знаешь его детство? Его прошлое?— союз стал говорить тише, но выглядеть строже из-за чего собеседнику пришлось понизить свой тон и прислушаться чтобы услышать что говорит собеседник. Так часто делал ри так что Прус привык и сейчас как собачка выполнял команду на автомате. —да, знаю. Но это не отменяет того факта что это мой сын! — Прус снова повысил голос. —но ты бьёшь своего сына. Так ведь? А за что ты ударил моего отца? Вот представь что ты пережил хотя бы пару дней как мой отец, а теперь увидел как твой друг бьёт или орёт на своего сына. Какая бы у тебя была реакция? А ты знал что мой отец больше не показывает эмоций. Настоящих эмоций. Большинство его улыбок это маски скрывающие боль и другие эмоции. Но есть только одно но. Плата за эту маску. Ты видел его перчатки? —союз на половину прикрывает глаза и смотрит на Пруса холодным взглядом. —помню.. Но об масках не знал. —признаётся Прус и потом продолжает — я не знаю какая у меня была бы реакция. — я думаю что похожая если ты не урод, а ты урод. Ну так вот. Плата за маску это порезы что он наносит себе ножом. Наверное ты часто его видел. Он у отца всегда с собой. Только вот он никому не говорит об его прямом назначении и если вы и носите перчатки как аксессуар то мой отец носим чтобы прикрыть шрамы и новые порезы. — Прус замер в шоке раскрыв глаза. Он слышал о таком поведении, но никогда не видел. — всё его тело покрыто шрамами, а эта привычка. Делать себе больно. Пошла из детства. Когда отец был ребёнком и его заставляли причинять себе боль за лишние чувства и просто за любые действия что не нравились другим, а в особенности его отцу. Так что подумай об этом, а та ледяная маска отца так и остаётся с ним и по сей день. Я не мог улыбаться после этого рассказа, а мой слушатель встал в ступор и было видно как информация постепенно прогружается в его голове. Я же я это время встал и пошёл в комнату к Ги. Мы были почти ровесниками. Быстро найдя нужную дверь я зашёл постучавшись и заметил Ги что писал что-то на листах и увидев меня тут же всё отложил в шоке смотря на меня. — ты чего здесь делаешь? — мягко говоря не очень прилично спросил немец, а я на это лишь усмехнулся. — спасаю тебя и своего отца от побоев. За мной. Я схватил его за руку и пока к нам в комнату нёсся опомнившись Прус. Я хоть и не знал что ему надо, но решил действовать как запланировал и спрыгнул с окна вместе с Ги и побежал к порталу от куда и добежал до своего замка. И вот я вместе с Ги захожу к себе в комнату и вижу Измучавшегося  родителя. Он явно почти сразу заметил моё отсутствие и тут же поднял всех на уши, но вскоре все успокоились. Кроме отца. Он видимо снова износил себя и как я догадывался у него на руке снова красовались несколько свежих полос. И стояло мне открыть дверь как тут же оказался в объятиях отца. Он прижимал меня к себе и тихо всхлипывал. Явно беспокоился за меня. При чём сильно. А Ги стоявший за мной был в шоке от его поведения. Ги же привык к холодному отношению к себе, а мой отец был полным солнышком. За такое даже умереть не жалко. Только вот это солнышко в любой момент может погаснуть. Особенно с его состоянием. —пап, всё хорошо?— я спросил и положил руку на голову отца. — ты где был? Ты не ранен? Всё хорошо? —он беспокоился, но я подтолкнул Ги и отец замер на пару секунд. И теперь уже нас обоих сжимают в объятиях. Меня допрашивают почему я это сделал, а Ги всё ли с ним хорошо и не голоден ли он. И вот мы с ги сидим на кровати. Накормленные и переодетые, а так же залеченные чуть ли не до смерти. А отец наконец-таки успокоившись сидит рядом и гладит нас по голове. Мы оба уже засыпаем и вот нас уложили под одеяло и потушили свет. Так я и погрузился во тьму. В том что я сын ри было много плюсов, но один из них. Я знал отца лучше всех. И не только из-за родства, а ещё и из-за маски которую он снимал передо мной в большинстве случаев хоть и хотел большую часть скрыть. Но он хоть и не рассказывал мне всё, но в то же время и почти ничего не скрывал. Он умудрялся держать меня в курсе большинства дел и всего остального, но и умудрялся не забивать мне голову своими проблемами. Тоесть я как бы и был в курсе, но в то же время и не был. Но всё же отец снимал маску передо мной. Так я спал и замышлял ровно до того момента как не почувствовал прикосновения к себе. Я их вообще не очень любил. Конечно кроме отцовских, а эти были совсем незнакомыми. И вот я открыл глаза и вижу передо мной испуганного Ги что как увидел что я открыл глаза прошептал — мой отец пришёл.. — и тут у меня всё оборвалось. Я тут же оказался одетым. Неизвестно каким образом и спустился вниз где сидел отец и Прус. Они разговаривали, но в голосе Пруса звучали нотки раздражения и недовольства, но в то же время он не пытался как-то навредить моему отцу и на оборот был подобен провинившейся собаке. Если отец получил его именно за это то я могу в любую секунду повести себя так же и тогда отец сможет во мне разглядеть возможного кандидата. Надо попробовать . Но сначала нужно разобраться с этим уродским немцев. —что ты здесь делаешь? Точнее не что, а какого хрена? — я подошёл к отцу что выглядел растроенным и грустным и Прусу что пил вместе с отцом чай. Моё появление было для них неожиданностью. А ещё большей неожиданностью было то что я заговорил на чистом немецком. Вчера я говорил с прусом на русском, но сегодня был слишком возмущён что пропустил в своих словах даже нецензурное слово. Отец нахмурился, но не успел ничего возразить ,как мне ответил Прус. — ты украл моего сына. Или уже забыл? — Прус смотрел на меня с удивлением и Раздрожением в одном лице. — а ты его бил и относится как к какому-то псу! Так даже к животным не относятся. За что ты и поплатился. —на мои слова отец всё больше удивлялся и в итоге ушёл за успокоительными травами, а я продолжил предъявлять Прусу, а он пытался отвечать, но в итоге признал вину и хоть и пытался просит у Ги и ри прощения союз взял веник и стал им бить Пруса пока тот не ушёл. Почему-то союзу сразу вспомнился взбешённый дед что в прошлой жизни очень хорошо отхлестал их веником за то что они пытались найти ри и забрать его обрано. И вот ри выпил успокоительное и выгнулся, а Прус встал перед ним на колени. В голове Союза всплыли не самые детские картинки так что он предпочёл отвернуться и попытаться прогать из своей головы стоны своего отца. Он с Ги слышали всю ту весёлую неделю и теперь он надеялся что отец не помечен и если он сейчас его пометит то сможет сделать его своим и отец его примет и тоже поставит ему метку.