***
Джейку не удалось сбежать с базы ОПР. Но не быть пойманным ему все же удалось. Он почти смог победить в той схватке с Куоритчем, но из-за подоспевшей подмоги не смог довести это дело до конца, сбежав восвояси. Сейчас он сидел в одной из лабораторных подсобок, куда редко кто совался и где, к счастью, не было камер наблюдения. Будучи раненным ножом в правый бок, Салли пытался обработать рану и придумать, как бы ему выбраться из этого круга ада. Рация была сломана, связаться с Нейтири или с Нормом не представлялось возможным. Однако это не было такой большой проблемой, куда больше его волновал Нетейам и Ханн, которая должны была благополучно сбежать. Он ведь понятия не имел, в порядке ли они оба, и это неприятно щекотало нервишки. Благодаря внутренней базе данных, ему удалось более-менее понять картину происходящего здесь. И для него, как для бывшего морпеха и человека, работавшего на эту организацию, основной занозой в заднице все же были люди, а не На’ви из смертоносного клана. Он примерно знал, в чем заключался подвох — обе стороны думали, что используют друг друга. Но если Мвенай и его шайка были для Джейка темным лесом, в который он не спешил углубляться, то люди — остатками жгучего прошлого, которое так и не погасло. Он знал их лучше всех. Поэтому и решил, что возьмет на себя эту ответственность — покончить с жадностью людей раз и навсегда. В это время Мвенай вернулся на базу. Он с особой злостью и недовольством направлялся в кабинет Сельмы Фелир. Она стояла у окна, наблюдая за тем, как разрушенные Мантикорой объекты падают на землю. Ее попытки решить все мирно с Ханн не увенчались успехом. Тот огонек привязанности и своеобразной любви где-то в сердце не дал ей принудить девушку подчиняться, что сыграло с Сельмой в злую шутку. Мвенай изначально был против «мягкой силы», он знал, что девушка-аватар не склонит колено перед ними, ведь он уже видел ее там, на земле. Видел ее горящие глаза, когда она защищала На’ви как своих родных. Видел, как в ней просыпалось желание убить его самого, прямо там, но страх не позволил ей это сделать. Мвенай был даже очарован ее упрямством, ее неистовством, которое проявлялось в ее бунтарстве. Ханн была первым человеком, который стал его проводником в новую жизнь и первым человеком, которого он же возненавидел настолько, что готов был мучить ее до тех пор, пока этот уникальный мозг собственноручно не окажется в его окровавленных руках. Вождь грубо открыл дверь в кабинет и в миг оказался рядом с Сельмой, схватив ее за горло. — Ваш план провалился, — отчеканил он, грозно выдохнув ей в лицо. Женщина ответила, задыхаясь: — Мы нашли корень Источника, осталось… Только найти Ханнелору и использовать ее для того, чтобы подключиться к нему. Станции работают… Исправно... — Этого недостаточно, Сельма. Ханнелора сообщит На’ви об этом и они будут сопротивляться. Вы должны были использовать Мантикору, чтобы избавиться от ненужных людей, но вы упустили ее, и оно теперь гуляет само по себе. — Все идет по плану, Мвенай. Мы вместе с… можем… — Сельма, все еще находясь в руках вождя, усиленно жала на красную кнопку, что была спрятана в ее рукаве. Мвенай услышал, как по коридору бежит толпа солдат и понял, что это за ним. В его голове что-то щелкнуло, и он, набрав в грудь побольше воздуха, словно освобождаясь от прежних ограничений, разрывая в клочья свое терпение, откинул женщину в сторону так сильно, что она буквально отлетела и ударилась головой об стену. Он с самого начала знал, что Сельма не доверяет ему, что, в общем-то, было оправданно. Ведь Мвенай сам использовал ОПР, чтобы достичь собственных целей и в конечном счете поработить эту организацию, сделав из людей своих верных рабов, которые бы предоставляли ему все необходимые технологии для захвата территорий. Он слышал, как Сельма говорила Куоритчу о том, что «после нахождения Источника клан Титеркупа нужно поймать и запереть, ведь их роль тогда была бы сыграна». И какая же яростная ухмылка показалась на его лице тогда. Все, что ему нужно было от них — это внушительная сила технологий и игра с их амбициями, которые можно подкармливать и подкармливать под соусом того, что они находились в отчаянии из-за приближающей гибели собственной планеты. А также информация о том, кто бы смог стать ключом для «вскрытия» Пандоры. Для управления этим великим миром, которое было его предназначением. Предназначением нести волю смерти и всемирного перерождения. Волю изменений, порожденных разрушениями. Волю созидательного разрушения. Настало время выйти из тени и дать людям понять, кто все же является повелителем этих земель. Он перешагнул через стол и схватил ее за волосы, пока она умоляла не трогать ее и пыталась хоть как-то сопротивляться, но все было абсолютно тщетно. — Наше сотрудничество с вами окончено, жалкое существо. — Нет, стой, я… Агх! Он вытащил свой кинжал и, повернув ее к себе спиной, словно принося в долгожданную жертву, провел лезвием по ее бледной шее. Алая кровь потекла вниз, пачкая его пальцы. — akale. Сельма упала на пол, удерживаясь за свое горло и пребывая в состоянии шока. Она громко хрипела, пытаясь что-то вымолвить. Последние искры жизни пронеслись перед ее глазами, погружая ее душу в кричащую тьму, которая обволакивала своими сжимающими тисками бренное тело. Еле-еле, на последнем кротком вздохе, она тихо сказала в пустоту: — Ханне… Прощай. Прибывшие на вызов солдаты застали только смиренно ждавшего их Мвеная, который собрав все, что ему нужно было в файлах Сельмы, с маньяческой улыбкой встретил их у входа и, дожидаясь наступления человеческого недоумения, подорвал все помещение, отправляя на тот свет и их. Такова была цена союза, построенного на предательстве своих. Джейк, услышав взрыв неподалеку от своего тайного местечка, вздрогнул. Он наскоро перевязал свои раны и, перезарядив ружье, осторожно вышел из подсобки. Судя по всему, в коридорах почти никого не осталось — все либо находились в мозговом центре, либо за пределами шарообразного здания. Это облегчало передвижение, хотя бдительность терять все же не стоило — с любого угла мог вылезти человеческий солдатишка или же орущий «Салли!» Куоритч. Изучив схему здания, Джейк направлялся в сторону кабинета здешнего босса. По пути туда ему встретился мертвый солдат-аватар. Заприметив рацию, висящую у него на поясе, Салли быстренько присвоил ее себе. По рации шли сигналы с голосами военных, которые говорили о сбое системы на пятом блоке. В пятом блоке находилось хранилище всех изобретений ОПР — начиная с конвертопланов и заканчивая оружием. — Похоже, дела идут весьма плохо, — сказал сам себе Салли. Настроив рацию на нужный канал, ему удалось связаться с Нормом. — Прием, Норм, меня слышно? Норм! — затараторил Джейк. — Прием! Джейк, это ты? Откуда идет сигнал? — С базы ОПР. Это их рация. — Черт побери! И как там ситуация? У нас тут ЧП! Они нашли наше укрытие, мы экстренно пытаемся эвакуироваться! — заговорил Норм в спешке. На его фоне послышались суетливые крики и странные звуки. Пока Джейк общался со своим товарищем, он параллельно двигался в сторону кабинета. За следующим поворотом он как раз наткнулся на полуразрушенное помещение, полное трупов. Из-за взрыва окна кабинета были разбиты и впускали ядовитый пандорский воздух внутрь. Стоило сделать два шага вперед — и ты уже окажешься на взлетной площадке. — Здесь тоже все хреново. Кто-то напал на базу, ОПР на взводе. И… Твою ж мать, — выразился Джейк, увидев лежащую под щепками окровавленную женщину. На ее бейджике было написано имя. — Норм, «Сельма Фелир» — это же глава ОПР? — Да! Она заведует ОПР с тех пор, как они вернулись на Пандору. Ханн была ее подопечной, — подтвердил Спеллман. — Она мертва, — добавил Джейк. — Судя по всему, убита. Он склонился над ее телом, прикрывая ее глаза ладонью. На той линии повисло минутное молчание. Теперь все становилось намного сложнее, чем было до этого. Джейк предполагал, что сможет встретиться с главой ненавистной организации и попытаться переговорить с ней (силой или словами, зависело от ситуации), но теперь он абсолютно не имел понятия, что делать дальше. Если Сельма Фелир мертва, то что будет дальше? — Так, я ни черта не понимаю. То есть Сельму убили, ОПР пребывает в хаосе, но станции все еще работают и, скорее всего, почти закончили энергетический обмен с экосистемой Пандоры. При этом океан отравлен и велика вероятность того, что вскоре начнется апокалипсис? — суммировал все события Норм, глубоко вздыхая. — Похоже, что все именно так. Смею предположить, что клан Титеркупа начал свою месть. Другого объяснения не вижу, — потер переносицу Джейк. У него уже голова кипела от всей этой ерунды, что происходила вокруг. И как назло, его семья сейчас не вместе, как бы сильно не хотелось. — Согласен. Кстати, насчет Ханн. Я не могу с ней связаться, но несколько часов назад я уловил непонятный сигнал в зоне Висячих садов. Пришлю тебе координаты. — Давай. Салли выпрямился, намереваясь покинуть это место, но откуда ни возьмись перед ним появился Майлз с наполовину обожженным лицом. Его пистолет был направлен прямо в голову Джейка. — Я не оставлял тебе такое красивое художество на лице. Стало быть, это был кто-то другой? Салли стоял неподвижно, смотря в глаза своему врагу. — Не твое дело, Салли. Пора заканчивать наши игры. — Это плохая идея, Куоритч. Мы сейчас в одной лодке, как бы глупо это не звучало. Где… — Полковник! — крикнул один из подчиненных Куоритча, увидев его. Но не успел он добежать, как его сзади расстреляли. — Какого хр… Аргх! Джейк воспользовался ситуацией и ударил Майлза в живот, держа руку с пистолетом над собой, чтобы тот не смог в него выстрелить. Краем глаза он заметил, как на них в этот момент прицелился На’ви с глазами разного цвета и более темного цвета кожей. Джейк потянул Куоритча на себя, в результате чего они скрылись в остатках кабинета Сельмы. Реком умудрился откатиться назад и выстрелить в Джейка, но тот быстро среагировал и увернулся. В это время показался третий враг, который начал пулять в них обоих. Майлз успел спрятаться за выступом в стене, однако у Джейка не было такой возможности — он был как на ладони. Еле как уворачиваясь от пуль, он выпрыгнул наружу. Высота была внушительная. Дабы не разбиться, Джейк перевернулся в воздухе и громко свистнул, призывая своего икрана. Тот молниеносно словил своего наездника, и они вместе поднялись ввысь. Пролетая над Пандорой, он заметил, как леса стали темнее, чем обычно — участились землетрясения, многие из животных чувствовали приближающуюся опасность. Действия ОПР породили новую катастрофу, которая уже была не локального масштаба, а планетарного. Пандору и ее жителей ожидало нечто ужасное.***
Ханнелора переговорила с вождем деревни. Он рассказал ей, как найти главную деревню племени Типани. Это была их последняя надежда. Корень Источника душ находился в шатком состоянии — отравление было неизбежным. Нужно было срочно привести сюда Кири, чтобы она попыталась связать себя с ним и тем самым пробудить Источник, так как у них оставалось слишком мало времени. — Я отправлюсь на поиски Типани, а ты привезешь Кири, хорошо? — сказала Ханн, положив свои руки на плечи Нетейама. — Нет, мы поступим наоборот, — твердо ответил Салли. Он не был намерен отпускать девушку одну на такую опасную операцию, ведь они не знали, что ожидать от Типани, учитывая их отношение к ей подобным и ко всему, что происходит вокруг. Он не был намерен снова отпускать ее, боясь потерять только обретя. И Ханн прекрасно понимала его чувства, но другого варианта она здесь не видела. И как бы ей не было страшно, дороги назад уже нет, есть только отчаяние и сила, им порожденная. — Нетейам, — с теплотой в голосе сказала Ханнелора. — Я знаю, что мы ходим по тонкому льду. И это ужасно печалит, потому что мы не можем просто быть вместе. Мы не можем просто любить друг друга, Нетейам. Именно поэтому мы должны преодолеть это. Мы должна спасти мир, который соединил наши сердца. И я обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуться к тебе. Она прислонила свой лоб к его, сдерживая слезы, что просились наружу от переполнявших ее чувств. Собрав всю свою волю в кулак, вдохнув побольше воздуха и скрепя сердце, она запрыгнула на Руна, исчезнув так же быстро, как и некогда появившись перед ним. Тейам кинул взгляд на кинжал, врученный Субирой. — О, Великая Мать, позволь нам спасти этот мир и самих себя. «Как бы ни была страшна смерть, я пройду этот путь до конца». Старший Салли отправился к Меткайина. Там его ожидала весьма тяжелая картина: все больше морских существ выносило на берега, а сам океан был окрашен в грязный темно-синий цвет. Море было крайне беспокойно, участились штормы. Оно словно боролось с чем-то, сопротивлялось тому яду, что разливался по его артериям. Нейтири вместе с Ронал собирали людей для предстоящей битвы на станции, куда через несколько дней, согласно информации разведчиков, должен был приплыть огромный корабль. Станция в сердце моря была главным сборщиком энергии, а также главным источником распространения ядовитых отходов в океан. Именно поэтому при пробуждении Источника она будет тем местом, где столкнутся две стороны. Ло’ак вместе с Циреей и Аонунгом занимались перенаправлением илу и вернувшихся тулкунов на безопасное от черноты расстояние. Ло’ака в последние дни не покидало беспокойство за отца и Ханн. Они не могли с ними связаться, и неизвестность убивала, душила подобно змее на шее. Он был уверен, что Нетейам в порядке, по крайней мере, искренне в это верил, однако остальное оставалось для него неведомым. И каково же было облегчение, когда в воздухе показался такой знакомый силуэт старшего брата. Ло’ак закричал, давая всем знать, что Нетейам вернулся. Правда, он был только один. Сердце Нейтири быстро забилось, когда ее любимый сын появился перед ней живой и здоровый. Она радостно, и в то же время испуганно побежала к нему, крепко обнимая своего ребенка. Ее дыхание почти сбилось, словно Тейам был какой-то иллюзией. Но он был более чем реален, когда обнял мать в ответ, утешительно гладя ее по спине. — Все в порядке, мам. Все хорошо. Нейтири наконец смогла прийти в себя. Подтянулись и остальные члены семьи. Тук привычно бросилась к ногам брата, обхватив ее руками и ногами. Он осторожно похлопал ее по голове. — Мне нужно вам много рассказать. И это будут не самые приятные новости, — в его глазах читалась грусть. Нейтири взяла Кири за руку. Они готовы были слушать.***
Согласно словам вождя, Типани скрывались за оврагами, которые находились на севере от Висячих садов. Речь идет про основную часть клана, насчитывающую около тысячи человек, которые рассредоточились на всем периметре самого большого на Пандоре лесного массива, в который, согласно легендам, другие На’ви не решались соваться. Это так называемый «девственный лес», который На’ви также называли «na'rìng txurtseng». И, разумеется, его территория тщательно охранялась. Подлетевшую к лесу Ханн заметили, поэтому ей пришлось спуститься вниз и дать Руну улететь от греха подальше. Она приземлилась на одно из деревьев, и аккуратно сползла вниз, прислушиваясь к местности. Было невероятно тихо. Ханн уже знала, что Типани отличаются удивительными способностями скрываться так, что их присутствие останется незамеченным вплоть до того момента, пока они не окажутся прямо напротив тебя. Ханн уже попалась на одну такую ловушку, и во второй раз был более осведомлена. Она решила держать лук за спиной и не вытаскивать его, чтобы показать свою невраждебность. Передвигаясь почти что на носочках, с руками раскинутыми по сторонам, она следила за каждым упавшим листочком, за каждой пролетавшей букашкой. Чувства обострились, уши были навострены настолько, что даже собственное сердцебиение казалось в сто раз громче обычного. На деревьях появилось шевеление. Ханн резко обернулась, как перед ней явилось нечто в самодельной броне из панциря огромного жука. На’ви одним движением руки обхватил ее сзади, намереваясь воткнуть ей иглу с нейротоксином, однако Ханн была не лыком шита — она мгновенно осознала что к чему, и, ухватившись за руку сжимавшего ее неизвестного, опрокинула его на землю через плечо. Она тут же села на него, не давая ему обратно подняться и сцепила его запястья над головой. Но этого было недостаточно. Остальные явились перед ней, направляя свои острые копья на нее. Девушка ослабила хватку и На’ви вырвался из ее оков, оттолкнув к стволу дерева и цепко схватив за горло. Он давил слишком сильно, что Ханн сразу же начала терять кислород. Она еле нашла в себе силы, чтобы вытащить из кармана ожерелье, данное ей вождем деревни. На’ви нахмурился. Его свирепый взгляд сменился на выражение недоумения. Он кивнул одному из своих товарищей, который подошел ближе и внимательно осмотрел ожерелье. Оно означало, что тот, кто его держит, является послом деревни. — Кто тебе его дал? — на чистом человеческом спросил На’ви, который был его первым противником. У него были выбриты виски, а волосы были дредами завязаны в длинную косу. Очерченные скулы и слегка узкие глаза отличали его от других. — Вождь одной из ваших деревень. Я должна вам кое-что передать и… Попросить кое о чем. На’ви фыркнул. — Ты аватар. Тебе здесь не место. — Знаю, но я должна встретиться с вашим вождем. Немедленно. Решимость Ханнелоры не знала границ, ведь как бы они не хотели от нее избавиться, сначала ее должен увидеть сам вождь. Только отталкиваясь от его решения зависит то, будет она жить или же будет погребена на этих землях. С дерганым глазом, но они все же отвели ее к вождю. При входе в деревню ее встречали неоднозначными взглядами. Было сложно понять, что было в головах племени, однако они все внимательно и с особым интересом наблюдали за ней. Сначала ее показали местной «тсахик», старой женщине, которая, вероятно, успела застать бородатые времена войн за территории между На’ви. По крайней мере, от нее исходила такая аура. Украшенная различными аксессуарами на шее и руках, женщина исподлобья посмотрела на Ханн. Однако она не вымолвила ни слова, дождавшись выхода вождя вперед. Высокий мужчина с разукрашенным лицом и традиционно с воткнутыми в волосы птичьими перьями, с тяжелым взглядом и костями, пронизывающими его брови и носогубку, предстал перед девушкой. — Говори. — Мвенай Кирабо Аутум’итан. Вам знакомо это имя? Все вокруг ахнули и зашептались. На’ви, стоявший сзади нее, инстинктивно дернулся. Взгляд вождя сменился на более грозный. Уголки его губ опустились вниз. — Он изгой, выгнанный из клана много лет назад. — Он вождь клана Титеркупа, который объединился с людьми, чтобы найти Источник душ и захватить Пандору. Я думаю, что вы в курсе, что несколько месяцев назад ОПР начали вторжение на территории На’ви, чтобы построить на них станции по выкачиванию энергии и таким образом найти Vitraya Ramunong. — Vitraya Ramunong подвластно найти только Ни’авве Мокри, который не объявлялся уже… — Ни’авве Мокри существует. Сейчас она направляется к корню Источника, чтобы начать пробуждение и предотвратить катастрофу. Пандору настигают стихийные бедствия, и Мвенай хочет воспользоваться этим, чтобы отомстить всем вам. Он собирает армию из На’ви и людей, технологии которых погубят океан и земли вокруг него. Если мы не дадим отпор, то он возьмет Пандору под контроль и тогда ваши земли снова разразят кровавые войны. Поэтому я, Ханнелора, аватар, соединивший себя навсегда с душой Эйвы, прошу вашей помощи для противостояния. Вождь злобно выдохнул. Собравшееся вокруг этого представления племя не знало, что и думать. — Мы не вмешиваемся в ваши дела. То, что происходит на Пандоре, является волей Эйвы. Ханн была готова к этому. Она была готова, что они не доверятся ей, потому что она для них никто. Она для них враг. Типани предпочитали решать все сами, не примыкая к кому-то и не прося помощи у других. Их независимость была непреклонна. — Что я должна сделать, чтобы вы мне поверили? Тсахик, до этого сидевшая тихо, резко подняла глаза на девушку. — aku poe, — безукоризненно сказал вождь. — ftang! — возразила тсахик. Она, сгорбившись, встала на ноги и подошла к Ханн. Женщина осмотрела ее с ног до головы, а после устремила свой взор в ее глаза. Ханнелора не знала, что ей делать: отвести взгляд или же пристально смотреть в ответ. Поставив все на кон, она не отвела своего взгляда и решительно, словно пытаясь мысленно убедить тсахик, сжала кулаки. Типани знали о надвигающейся беде. Беспокойства деревень из-за нападения мантикоры и частого появления клана Титеркупа, который раньше был тише травы, ниже воды, определенно их волновали. Однако появление Ни’авве Мокри могло все изменить. Но чтобы поверить в намерения Ханнелоры, нужно было больше доказательств. Тсахик услышала ее душу. — tìfmetok, — предложила На’ви. Вождь кинул на нее скептичный взгляд. Несмотря на то, что власть тсахик в клане Типани не имела такого большого веса, как в других кланах, но ее голос все еще являлся связующим звеном между ними и Эйвой. Вождь Типани еще раз посмотрел на девушку. Он был более чем уверен, что Ханн не выдержит их испытания, однако, сам мучимый некоторыми сомнениями, он решил последовать совету тсахик. Все же то, что она смогла добраться до них и то, что один из вождей деревень доверил ей ожерелье, о чем-то говорило. Так пусть же она встретится со страхом лицом к лицу и покажет, насколько она достойна вести за собой их Народ. Ведь речь шла о войне. О войне, где бьются не на жизнь, а на смерть. — Если ты пройдешь испытание, мы окажем вам помощь. Ханн, услышав эти слова, встрепенулась. — Какое испытание? — Испытание, которое проходит каждый член клана Типани перед совершеннолетием, чтобы быть готовым противостоять внешнему миру— битва с Palulukan. Сердце пропустило удар. Битва с танатором. Ханнелора тяжело сглотнула, не опуская глаз. — Какие правила? Вождь кивнул своему подчиненному, который стоял рядом с девушкой и с которым она ранее вступила в схватку. — Достать кусок хитина, который растет на шее танатора. И, конечно, выжить. Из этого хитина изготавливаются прочные нарукавники, которые защищают твои руки от царапин. — Что ж, звучит не так уж сложно, — усмехнулась в своей привычной манере Ханн. — Я пройду испытание, и вы выполните свое обещание. — Ты погибнешь, — уверенно заявил На’ви. — Меньше пессимизма, товарищ. Я ведь даже еще не начала, — буркнула в ответ девушка. Это было практически концом для нее, но никто не знал, в какую сторону на этот раз опустится чаша весов. Того На’ви звали, как потом услышала Ханн, Тсерат. Он был главарем На’ви, охраняющих территорию. Судя по воодушевленным взглядам женщин вокруг, когда он вел ее к месту проведения испытания, этот воин пользовался особой популярностью. Это проявлялось и в том, что при появлении вождя он был единственный, кто мог стоять прямо рядом с ним. Как ранее Ханнелора узнала в деревне Шестиглуби, той самой, где находился корень Источника душ, и откуда она сама пришла, рядом с вождем могли стоять только его приближенные. Даже не члены семьи, а именно уважаемые и им, и племенем люди. Везет же Ханн на таких «приближенных». На удивление, никто из них не толкал ее вперед и не тащил за руки, хотя она шла довольно медленно из-за внезапной боли в ноге. Эти На’ви вообще держались на расстоянии одного метра от нее. Ей казалась интересной эта особенность — даже находясь в невыгодном положении, способность Ханн подмечать детали не угасала ни на миг. Это помогало ей и отвлечься от гнетущих мыслей, и в то же время прибавить немного уверенности. Шли они довольно долго — пришлось преодолевать не только лес, но и скалы. Уйдя достаточно далеко от самого поселения, они добрались до равнин, усыпанных каменными арками, которые сами На’ви называли «Мальмок». Ханн в первый раз видела это место, и оно не вызывало восторга; скорее от одного вида на него внутри ощущалась какая-то тошнотворная тяжесть. Оно и было понятно, почему. Здесь стоял трупный запах. Вокруг да около были разбросаны кости животных и, возможно, даже самих На’ви. Каменные арки, больше похожие на гипнотические кольца, скрывались под едким туманом. Можно было даже заметить разбитые машины и конвертопланы ОПР, что свидетельствовало о том, что люди успели тут побывать и натворить дел. Ханн с трудом выдохнула. — Это место называется «Ксания Тау». Это была наша плодородная земля, которую отравили люди. — Словно потерянный рай… — прошептала девушка, оглядываясь по сторонам. — Твое испытание будет проходить здесь. Тебе нужно спуститься вниз и ожидать появления Palulukan. Как только он заметит тебя, твое испытание будет начато, — бездушно объяснил Тсерат, словно для него это было обычным делом: направлять на верную смерть аватаров. — Иди. Он обратным концом копья подтолкнул Ханнелору вперед, к обрыву, который вел к этому кладбищу. Она прикрыла глаза, ощутив небольшую дрожь в теле. Сами же Типани на икранах взлетели вверх, чтобы разместиться на арках и наблюдать за происходящим внизу. Вождь тоже прибыл, оставшись стоять у обрыва, пока девушка с осторожностью спускалась вниз. — Надеюсь, что танатор, который попадется мне, не будет сильно голодным, — с надеждой проговорила Ханн, случайно наступив на чьи-то кости. — Приношу извинения, ув… Это был череп На’ви. Ханн гулко сглотнула. — Пусть твоя душа живет в покое с Великой матерью, воин. — сказала она, как истинная На’ви. Уважение к умершим — то, что у Народа нельзя было отнять. — И моя, похоже, тоже вскоре к ней отправится. Ханн даже дали фирменное копье клана Типани, которым она, конечно, не могла хорошо пользоваться, но зато можно было считать это за талисман. Ее лук и кинжал также были при ней, но при салках с танатором лук будет мало полезен для нее, так как она попросту не успеет прицелиться, как ее голова уже окажется в желудке животного. Наконец прибыв на место встречи с милейшим существом, Ханн встала посреди поля, ощущая под ногами сухую почву, которая была похожа на отмершую кожу. Сложно было поверить, что когда-то здесь была процветающая земля. Теперь это было больше похоже на одну из опухолей планеты. Вжавшись ногами в землю, девушка напрягла свои бедра, чтобы твердо стоять на ногах, и приняла положение в полуприседе, дабы успеть убежать, если танатор рванет на нее. Кроме самого существа, вокруг были и другие опасности, как например, заостренные стволы деревьев, которые были похожи на копья, воткнутые в землю. В случае, если танатор откинет ее в их сторону, то Ханн с легкостью может стать шашлыком на деревянном шампуре, что тоже такой себе вариант развития событий. Поэтому нужно быть предельно осторожной и ни на секунду не терять своей внимательности, иначе битва закончится, так и не начавшись. Послышалось тяжелое грубое дыхание. Ханн сжала копье в руках. В серой пелене тумана блеснуло четыре желтых глаза. Оно злостно выдохнуло, почуяв свежее мясо, ожидавшее его на ужин. Шесть лап передвигались украдкой, что его почти не было слышно, только голодный взгляд и шумные выдыхания выдавали это существо, которое прямо сейчас двигалось на Ханн. Этот танатор был немного меньше того, что она встретила в джунглях с братьями Салли. Скорее всего, он был своего рода подростком, что, все же, не делало его менее опасным. — Давай, киса, — шепнула Ханн, медленно двигаясь в сторону, пока танатор изучал свою жертву. На лбу выступил пот. Их отделяло всего лишь несколько метров. Всего лишь. Несколько. Метров. Танатор оттолкнулся от своих задних лап и прыгнул в сторону Ханнелоры. Она увернулась, перекатившись влево. Животное недовольно зарычало, разорвав своими когтями и без того облысевшее одинокое дерево. Ханн побежала в противоположную от противника сторону. Танатор решил не делать долгих пауз и снова бросился на девушку. В этот раз Ханн не успела отбежать, и существо своей лапой откинуло ее, расцарапав ее живот. Выступила кровь. Ханнелора зашипела от неприятной боли. Но страдать не было времени — танатор тут же побежал на нее с раскрытой пастью, намереваясь наконец перекусить этим лакомым кусочком. Но не тут-то было. Ханн все-таки решила воспользоваться луком и одним выстрелом смогла попасть существу прямо в правый передний глаз, лишив его зрения. Она закатилась под парящее тело танатора, тем самым избежав его приземления на себя, и, откинув лук, оставила в руках только копье. Рана на животе больно жгла, из-за чего Ханн становилось плохо, но она стойко держалась. Танатор был взбешен — это было понятно по его громогласному реву. Ханнелора рванула прочь от него, убегая вглубь равнин и пересекая каменные арки. Вождь, наблюдавший это все зрелище, поднял голову. Это было куда интереснее, чем он предполагал. Заметив небольшой валун, Ханн подпрыгнула на него, со всей силой оттолкнувшись и взлетев над подоспевшим животным, которое хотело ее схватить. Толчок был идеальным, чтобы запрыгнуть на спину танатора и обхватить его толстую шею руками. Будучи раздраженным тем, что его оседлали, существо начало дрыгаться, выталкивая прицепившуюся к нему Ханн. Но она держалась достаточно крепко, чтобы не улететь сразу же. Кинув копье ему под ноги, девушка взяла свой кинжал и с трудом смогла воткнуть его в щели между хитином на шее. Когда танатор завопил, Ханн, уже ничего не боясь, ступая одной ногой в ад, подсоединила свою косу к его нейронным отросткам. Тсерат удивился такому и хотел было уже вмешаться, но его остановил вождь. Он с непониманием взглянул на него. Но в ответ было лишь молчание. В теле Ханн разлилось жгучее тепло, которое скорее пожирало, нежели наполняло нутро. Нейронная связь была слишком неустойчивой, но Ханнелора, собрав все остатки своих сил, все же воспользовалась этим и вырезала небольшой кусочек хитина, пока танатор яростно рычал. В этот же момент он скинул девушку с себя, разорвав связь. Началось внезапное землетрясение. Типани всколыхнулись, но танатора это ничуть не волновало. Ханн лежала на земле, ударившись головой. В ее руке находился тот самый кусочек, но кинжал остался торчать в шее животного. Будучи обезоруженной, она, жадно глотая выбитый воздух, поднялась на локтях. Танатор прыгнул на нее, неся за собой непередаваемый ужас.***
Старое Древо, корни которого уходили в самую глубь океана, подпитывало маленький островок своей энергией, воссоединяя каждую частичку этого мира в своих ярко-красных плодах. Оно словно было охвачено пламенем, горело так, будто вся жизнь находилась внутри него. Сокрытое в тьме леса, оно генерировало воспоминания, погребенные в землях Пандоры. И если прислушаться, то можно услышать, как оно поет песни прошлого. Мвенай ступил на эту землю, и его следы, как по волшебству, оставляли сухость на траве. Цветы, будто вобрав в себя его энергию, стремительно увядали. Таково было предназначение несущего смерть. — Субира. Слегка хриплый, но пронизывающий до мурашек голос утонул во тьме. Субира сидела у Древа, пронося через себя все те потоки, что оно вбирало в себя. Ее лазурные глаза распахнулись, встретив ничего не говорящим взглядом Мвеная, нанесшего ей непредвиденный визит. Его кожа будто сливалась со стоящей позади чернотой, а глаза горели как два огонька. Только в одном из них была жизнь, а в другом — неизбежность конца всего сущего. — Зачем ты пожаловал к нам? — Услышать голос Великой Матери и увидеть тебя, его непревзойденное воплощение. — Мы являемся воплощением Эйвы и никого больше. Мвенай подошел ближе, садясь на одно колено. Он видел собственное отражение в ее чистых глазах, они были подобны зеркалу его души. Тонкая, почти невидимая ниточка связи протянулась от его шеи до шеи Субиры. — Скажи, Субира, где сейчас находится человеческое дитя? — Мы не отвечаем на такие вопросы, Мвенай. Мы – есть лишь дитя Эйвы, несущее его волю. — Тогда дай мне связаться с Древом, — он стал еще ближе, уже возвышаясь над ней, словно всепоглощающая тень. — Это запрещено. Древо спит и его сон нельзя прерывать, иначе баланс нарушится, — возразила Субира, не сдвинувшись с места. Она чувствовала его душу. Чувствовала очень хорошо, отчетливо. Она видела сквозь призму его корней, уходящих в бездну отнятых Титеркупом жизней. Ее так называемого отца, который стал не более чем пережитком прошлого, ведь Субира не жива. Она была мертва с самого рождения, с самого рождения была духом, напрямую связанным с Эйвой. Ее жертвы хватило, чтобы восстановить баланс. Однако для Мвеная этот баланс был неправильным. Он смотрел на нее так, словно перед ним были все его грехи, но и в то же время, его не ужасало это, а наоборот, восхищало, воодушевляло. Этот безжизненный взгляд Субиры напоминал ему о Сифо, его первой принесенной жертве, благодаря которой он полностью принял себя и нашел свой истинный путь. — У меня мало времени, чтобы выжидать, Субира, поэтому мне придется попросить тебя сделать это для меня. Он сделал глубокий порез на своей ладони, и силой сцепил ее с ладонью духа. Субира не могла сопротивляться — это не в ее воле. С трудом выдерживая прямого контакта с энергопотоком, проходящим через Субиру из Древа, Мвенай смог установить связь, пусть она и была не такой четкой. Но то, что он услышал, не принесло ему должного удовольствия. — Значит, Ни’авве Мокри объявился? — гневно процедил На’ви. Он схватил Субиру за горло. — Ты должна была предупредить меня об этом. — Мы не решаем судьбы других, — прохрипела она. Мвенай отпустил ее. В самый ответственный момент планы меняются на триста шестьдесят градусов. И в этот раз Ханнелора оказалась в выигрыше. Но ненадолго.