***
Все успели добраться до убежища, включая Джейка и воевавших на передовой Икейни и Тсентея. Битва была тяжелая и совершенно неравная даже с учетом большего количества воинов со стороны На'ви, потому что самсоны были способны на более сильную контратаку за счет своих пулеметов и прочего. Тайранги удалось отстоять территорию, но это был абсолютно точно не конец. Первое прибытие людей было с целью разведать обстановку и выявить наиболее подходящее место для «гнездовья». Они вернутся снова. И совсем скоро, готовыми противостоять повстанцам, которые будут мешать им в выполнении поставленных задач. Потому что их земли им не принадлежат и в гости самодовольных людишек никто не звал. Остается только один вариант, не так ли? Пока Нетейаму оказывали помощь, Джейк выслушал доклад от Ло'ака о случившемся в лесу. Он подробно рассказал отцу о некоем вожде На'ви, который с высокой вероятностью и является предводителем предателей Народа; поведал ему историю и про Лайла в виде аватара, не понаслышке знающего Джейка. Эта новость больше всего удивила Салли. — Лайл? Ты уверен, что он так назвался? — Джейк хотел верить, что это либо чрезвычайно дурацкое совпадение, либо его сын просто ослышался. — Да уверен. Он и тебя так уверенно упоминал, будто вы корешами были. Это как-то связано с теми временами? Но отец его не слышал, строя теории в своей голове. Корешами они точно не были, но работа совместная была — и эта работа ничем хорошим не закончилась. Лайл был подручным Майлза Куоритча — самого ненавистного врага Салли, с которым он покончил давным-давно — и вроде как считался погибшим в битве за Древо Душ. Как бы то ни было, вариантов развития событий было много, а потому Джейк пока что решил списать все на то, что эта нежелательная личность в виде аватара был просто одним из солдатов ОПР. Все-таки проект «Аватар» — их рук дело, и использовать искусственные тела они начали еще задолго до самого Джейка. Так что неудивительно наличие их в составе их армии. Но все это были лишь надежды и догадки. Глубоко внутри Джейк чувствовал, что что-то было не так и что возникновение так называемого Лайла могло сулить более ужасную беду. Например, в лице восставшего из пепла Куоритча. Салли с трудом мог мыслить позитивно, более того, все наводило его на мысли о том, что прошлое никогда не умирает, и рано или поздно оно покажет свои зубы перед ним. Радовало только то, что хотя бы часть его семьи была не здесь, не в горячей точке, а далеко за морем. Лишь бы Нейтири вернулась с уже живой и здоровой Кири. Тогда ему станет чуточку спокойнее. Пока Нейтири боролась за жизнь их дитя на той стороне, Джейк пытался сделать так, чтобы никто из них не решился ступить за порог смерти. Но всех удержать не получится. Ты же знаешь это, Джейк? Заметив Ханн, стоявшую неподалеку, Салли решил узнать у нее о том, что происходило в ОПР в последние годы. Хоть он и уже знал большую часть истории, по крайней мере то, что могла вспомнить девушка, ему все равно нужно было убедиться. Сейчас она — единственное связующее звено между ними. Он отвел ее подальше от суетливого народа, чтобы поговорить наедине. — Ханн, ты не помнишь что-то еще про ОПР? Почему они внезапно напали? Какие цели все это время преследовали? — Джейк пытался вести себя сдержанно, но внутренняя тревога давала о себе знать, выдавая его нетерпеливость. — Я не знаю, что нужно ОПР. Клянусь. Я рассказала тебе все, что… — тут ее настигло осознание. Она рассказала ему не все, что знала. Не рассказала о том, что считала мертвым до сегодняшнего дня, пока не увидела Лайла. — Что? Губы Ханн задрожали. Она волнительно сглотнула. Стоит ли еще утаивать свой страх быть осужденной за умалчивание? Стоит ли утаивать свой страх потерять доверие к себе навсегда, когда она сама же его просила к себе? Стоит ли быть человеком и действовать в эгоистичных целях? Стоит ли ее страх всего этого? — История о том, как я ушла из ОПР, неправда. Я сбежала, так как не могла больше выносить всех этих опытов и их действий по отношению к вам. Конечно, пришлось постараться это сделать — инсценировать свою смерть и после пропасть с радаров так, чтобы они действительно посчитали меня погибшей в пожаре. Я специально стерла себе память, чтобы… Чтобы не помнить и не знать ничего. Я боялась, что за мое прошлое вы не примете меня, посчитаете угрозой, а потому мне пришлось как-то выживать. Это не оправдание мне, я знаю, но теперь что есть, то есть, — она не делала пауз, почти на одном дыхании проговорив все. Ханнелора не собиралась молчать до конца, но не думала, что о своей «лжи» придется рассказать в такой напряженной обстановке. Ханн даже не поднимала взгляда на Джейка, страшась увидеть в них гнев и презрение. И как же хорошо, что рядом с ними не было Нейтири — она бы точно не сдержала себя и обрушила свою ярость на девушку. Джейк устало прикрыл глаза. — И? Хочешь сказать, что они тебя ищут? Ханн шмыгнула носом и наконец смогла посмотреть на Салли. Он выжидающе глядел на нее, будто она сейчас ответит на все его вопросы, а сам Джейк вскинет руки, потому что ему снова придется разгребать все то дерьмо, в которое они влипли. — Я не знаю, Джейк. Честно. Но те вражеские На'ви, они… Они сказали, что должны были забрать меня, а, значит, в ОПР прознали о моем побеге. Я правда помню крайне мало, но есть одна вещь, которую я вспомнила не так давно. — Тяжесть в душе начала увеличиваться, а кровавые воспоминания обретали острые углы, ранившие ее чувства. Ханн было трудно признаться. — Послушай меня, Ханн. Сейчас любая зацепка важна. Продолжай, — голос Джейка звучал более низко, чем прежде, словно каждая частичка его готовилась к чему-то ужасающему. — Эксперименты, которые ОПР ставили на мне и на других детях. Я говорила, что они делали это для улучшения переноса сознания — так и есть. Но они делали это для создания проекта, называемого «Рекомбинанты» — я точно не помню, но, кажется, их суть была в том, чтобы отделять сознание людей и переносить его в аватары без использования камерных капсул. Так как проводить эти эксперименты над живыми людьми было опасно, они использовали мертвых. Если быть точнее, перед вступлением в организацию каждого члена записывают в базу. Но… Но не просто записывают их данные, а считывают их ДНК и таким образом… Черт, — дрожь охватила руки Ханн. Вся информация, которую она сейчас сообщала Джейку, изначально не была такой подробной и полной. Девушке приходилось соединять обрывки, врывавшиеся в ее память весь последний месяц, подобно паззлу, состоявшему исключительно из черных элементов. Она тщательно выверяла сведения, периодически копаясь в базе данных в лаборатории и только недавно, совсем недавно пришла к выводу о том, что случилось пару лет назад, когда Ханн еще была под покровительством ОПР. — В общем, «рекомбинанты» — это, биологически говоря, организмы, содержащие генетические данные другого организма. Что-то типо реинкарнации для чужих геномов. Я помню, что я была одной из испытуемых для создания базы для рекомбинации. И я также помню, что среди тех, кто был подвержен рекомбинации, было имя Куоритча. Майлза Куоритча. Вот он. Вот он тот кошмар, который Джейк испытывал несколько лет после битвы за Древо. Если Майлз Куоритч оказался чудесным образом благодаря волшебной палочке науки снова живым, то это означало, что деятельность ОПР, наполненная новыми ресурсами, готова снова начаться в присущей им агрессивной и беспощадной форме. Устрашал даже не сам факт того, что их заклятый враг, с которого все и началось, вероятно, был в целости и сохранности, а то, что он был воплощением неизбежного. Людей уже не волновало, сколько аборигенов умрет, пока сама Пандора жива. Мирные разговоры были бесполезны и неуместны, потому что пару часов назад Джейк и остальные доказали, что просто так не отдадут свою землю, следовательно, им придется столкнуться лбами. Это означало, что они возвращаются к исходной точке, с которой так и не сдвинулись, а лишь сделали несколько перерывов, потому что у войны тоже есть срок. Именно это осознание ранило бывшего морпеха больше всего. Джейк потер переносицу. Его переполняли смешанные эмоции, с которыми ему было тяжело справиться. Все навалилось сразу, не дав даже времени сесть и спокойно обдумать. Казалось, что его тянули со всех сторон, готовясь разорвать на множество частей. — Но, Джейк, проект был точно закрыт, когда я сбегала оттуда. Там возникли какие-то проблемы и не факт, что Куоритча все-таки воскресили… — О, нет, как раз-таки факт, если тот придурок Лайл разгуливает в теле аватара, то и Куоритча они тоже не могли обойти стороной. Эти двое как акция один-плюс-один, и твоя история это все прекрасно подтверждает, — процедил сквозь зубы Салли. — Мне жаль, Джейк. Мне правда жаль. Я сама была не до конца уверена во всем этом, поэтому… — Это неважно, Ханн! Ты должна была рассказать мне все сразу. Все, что знала, а не скрывать это и тянуть до последнего момента! Когда ты вообще планировала это сделать? А планировала ли? Или то, что твоя жизнь начала улучшаться, наше доверие росло и твои мечты начали исполняться заставило закрыть глаза на это? Я взял ответственность за тебя, я привел тебя сюда, я позволил тебе делать все, что ты хотела. Здесь ты — моя подопечная, и я чертовски рад узнать, что ты воспользовалась моим положением, — Джейк кричал. Кричал так, будто рвал и метал все на ходу. Кричал так, как Ханн себе и представляла, хотя надежда на более уравновешенный финал у нее все же теплилась, если бы не случившееся. — Ты же сам был в похожей ситуации и знаешь, каково это, — Ханн сдерживалась, усиленно старалась держать лицо, пока Джейк осуждающе тыкал в него пальцем. Но слезы предательски скапливались у уголков глаз. — Был и я поплатился за это. Жизнями других людей. Я знаю, что мало мог сделать, но я никогда не прощу себя за то, что им пришлось погибнуть. Я сейчас не виню тебя за твое прошлое, у тебя не было выбора. Я виню тебя за то, что ты не попыталась исправить его в настоящем, — они оба были на грани. Джейк сорвался, не выдержал давления, а Ханн оказалась не в том месте, не в то время. Он чувствовал, что делает больно, но от ощущения собственных переживаний и того, что их загнали в тупик, не мог избавить Ханнелору от натиска своей злости. — И мне тоже жаль. Ужасно жаль. Она понимала. Она осознавала свою ложь. Она признавала, что поддалась синдрому лучшей жизни, где ей наконец не придется быть объектом для чужих исследований; где ей наконец не придется спрашивать себя каждый день о смысле своего существования; где ей наконец не придется держаться за крупицы мечтаний, чтобы не упасть в бездну хладнокровного отчаяния. Там, где Ханн наконец почувствовала себя желанной и влюбленной. Там не было места ей до тех пор, пока монстры под кроватью не исчезнут навсегда. — Пап? Голос очнувшегося Нетейама разрушил это столкновение двух беспокойных душ. Джейк разжал кулаки. — Да, сын. Ты в порядке? Ханн начала утирать слезы, которые все же вырвались наружу и потекли одиночной струей по щеке. — Да, вещество уже полностью вывелось. Что у вас тут происходит? Почему ты кричишь на… Ханн? — Тейам был замешательстве. — Объясню позже. Готовьтесь к битве, — сказал Джейк, чуть не запнувшись на последнем слове, потому что попросту не хотел его произносить. Он прошел мимо сына, хлопнув того по плечу. Ханнелора, не готовая объяснять Тейаму причину всего этого беспорядка, хотела было тоже покинуть его общество, но старший Салли остановил ее, аккуратно схватив за руку. Его сердце кольнуло из-за понурого вида девушки. — Ты плакала? Одна фраза — тысяча чувств. Ханн, внутренне боровшаяся за то, чтобы не утонуть в горечи и вине за то, что теперь она — одна из причин несчастий, медленно подняла глаза на Нетейама. — Отпусти меня, — сипло сказала она. — Пожалуйста. — Нет, пока ты не объяснишь мне, что случилось, — Тейам был настолько настойчив, что даже незаметно для самого себя крепче сжал руку девушки. Ханн вырвалась, потерев место, где ее держал Нетейам. Она не могла долго на него смотреть — ее связь с ним ощущалась теперь болезненно. — Я предала ваше доверие, Нетейам. И теперь мне надо все исправить. Мрак навис над ними, не давая возможности найти путь к свету.***
Нейтири сидела, расчесывая волосы Тук, пока сама младшая плела новое ожерелье для своей старшей сестры. Кири все еще была не с ними. Ее путь до Эйвы был весьма и весьма долог, более того, непредсказуем и сложен. Субира временами садилась рядом с ней, то обмазывая ее какими-то душистыми травами, то шепча только ей известные молитвы, которые должны были сопровождать Кири на протяжении всего ее пути. Субира связывала себя с Древом и подолгу находилась с ним в симбиозе, выступая в качестве посредника между Кири и духами на той стороне. В эти моменты все ее полосы на бледном теле начинали светиться подобно млечному пути, а два отростка хвоста, спрятанные под корнями Древа, соединяли мир живых с миром духов. Когда Субира вернулась из тисков скорбных песен, Нейтири подскочила, чтобы разузнать у той, как обстоят дела у ее дочери. — Ну что? Ты нашла Кири? — Она сейчас находится в tireafya'o. Кири блуждает и не может найти Эйву. Я дала ей подсказку, если она услышит ее, то в скором времени встретится с Великой Матерью и освободится, — в этот раз голос Субиры отличался от прошлого. Он был более высоким, словно она надела маску и вдохнула в себя чужую жизнь. — Она точно сможет вернуться? — с каждым разом вера Нейтири в освобождение Кири приобретала все более прозрачные оттенки. Даже при всей любви к их Матери, она боялась, что весь этот ритуал приносит только мучения ее драгоценному ребенку. Никогда ожидание не было таким тяжелым для нее. Перерождение Кири должно было спасти их всех от неминуемого горя. — Джива Кири застряла между мирами. Она долгое время испытывала тягу к Матери, но сама сущность Кири не давала ей понять, кто она есть на самом деле. Реальность на той стороне — бесконечна, она поглощает и не отпускает. Это место, куда попадают мертвые. — Значит ли это, что, если Кири не справится с мощью Эйвы, то та реальность поглотит ее? — Да. Тогда ее душа останется в блуждании до тех пор, пока не переродится в другом теле. Кири вернется, только если пройдет весь путь и найдет свое истинное «Я». Великая Мать не вольна решать ее судьбу, но вольна направлять ее. Нейтири с сожалением посмотрела на Кири. Она погладила ее лохматые волосы, которые всегда любила расчесывать. Тук присела рядом с ней и прижалась щекой к руке матери — вид спящей Кири, борющейся за себя, наводил на нее неумолимую грусть. Бывают моменты, которые нельзя исправить — их можно только пережить. Поэтому они должны продолжать стойко держаться ради того, чтобы бесконечность не связала Кири, предав забвению. Никто не должен бороться в одиночку. — Мам? Голос Кири раздался как эхо в этом месте, полном голубых огоньков, которые прорезали туман, распростершийся вокруг да около. Под ногами чувствовалась холодная земля, которая словно парила в воздухе вместе с самой Кири, шедшей куда-то дальше, подгоняемая огоньками в сторону красных врат. Они были усыпаны лианами, которые обнимали их своими жесткими стеблями. Кири прошла через великие врата — к пальцам ног примкнуло тепло океана. Спустя столько времени странствия в этом колесе бесконечности, пройдя сквозь раскаленную пустыню, полную песочных дворцов, которые то строились, то разрушались под волнами взволнованных ветров; сквозь тропические леса, полные хищников, завывающих мелодию, ведущую в холодные руки неизведанных пещер; сквозь воспоминания, которые бросали ее из стороны в сторону, как в шторме, она наконец нашла выход. Она слышала, как Пандора дышит, слышала, как она говорит и поет. И там, где розовый морской прилив ласкал ее, от огромного шарообразного скопления душ всего живого испускался яркий-яркий свет, который притягивал Кири к себе. Он распускался как бутоны прекрасного цветка, открывая ее виду гигантское живое древо, корни которого простирались повсюду, даже туда, где бушевала гроза и все небо было окрашено в убийственный фиолетовый. Там, где страдания выбирались наружу, а существа пожирали друг друга, становясь частью друг друга. Едиными. Грейс появилась перед Кири, подав руку. — Мам? — снова повторила она, но ответа не получила. Океан зашумел, начав царапать кожу Кири. Она прикрикнула и — упала. Прямо в сердце этой планеты, разрывающей нутро. В руки самой Эйвы. Кири начала жадно глотать долгожданный воздух, покинув былую реальность. Ее сердце беспрестанно билось, пораженное ужасами (не только в негативном смысле) пройденного пути. Нейтири сама чуть не задохнулась, заохала, увидев Кири пришедшей в себя. Она обняла ее, прижимая испуганное лицо дочери к груди. Их руки дрожали. Кири плакала, отчаянно хватаясь за Нейтири. Она безумно скучала по ней. Безумно скучала по своей семье. Тук тоже поддалась чувствам и присоединилась к ним, юркнув под объятия мамы. Руки матерей сотканы из нежности — дети спят на них спокойным сном. — Ma Kiri, ma 'itetsyìp, — шептала Нейтири, целуя ее в лоб. — Я здесь, я здесь, — твердила Кири, все еще не верившая до конца, что смогла пройти через все эти муки одинокого воина. Древо погасло, перестав переливаться красным. — Кири, — донесся голос Субиры. Необычный вид духа удивил, но не испугал Салли. — Великая Мать передала тебе послание. Кири отпустила Нейтири. Она схватилась за свой кулон на шее, сделанный из ракушек. — Где-то погибает океан. Эйва зовет нас к океану. Зрачки Субиры расширились, и она дернула своими хвостами. — Вам нужно отправиться туда, где океан берет свое начало, — она повернулась к Нейтири, а после добавила: — Когда Пандора только начинала оживать, океан был первым ее воплощением. Это первозданная сущность — хранитель наших земель. И вы, как посланники Великой Матери, должны сохранить его. — Посланники Эйвы? Но, tirea, мы не можем нести волю Матери. Это твое предназначение, — Нейтири была шокирована и не могла воспринимать слова Субиры всерьез. — Мы — только помогаем слушать и слышать. Мы — Первое Дитя, а Кири — Второе Дитя, предназначение которого не допустить разрушения. Возвращайтесь Домой, Салли.***
Ночь прошла беспокойно — никто не мог уснуть. Джейк и Икейни даже не сомкнули глаз, готовясь к тяжелой битве. Количество их воинов теперь было около трехста — вместе с подмогой из Оматикайи и парой десяткой людей с базы во главе с Нормом. Им удалось взять один хорошо оборудованный вертолет, на большее не хватило времени. Арсенал оружия тоже был не слишком большим — большинство из Тайранги отказались брать его в руки и решили остаться при своих запасах в виде луков и копьев. Тсентею вместе с Ана'аном и Нан'ти было поручено сделать несколько ловушек у скал, которые помогут им немного отвлечь внимание ОПР. Нан'ти вызвалась патрулировать воздух с южного фронта, в то время как Ана'ан решил сопровождать Джейка и Икейни, прикрывая им спины. Нетейам также вошел в состав их команды. А вот с Ло'аком сначала возникли проблемы. Джейк совершенно не хотел брать его с собой, потому что боялся за его жизнь. Он посчитал нужным оставить Ло'ака следить за Ханн и остальными мирными Тайранги. Но в этот раз младший Салли был непреклонен — он хотел быть полезным в бою, в особенности, преподать урок Лайлу, который чуть не убил его ранее. Тем более, Ло'ака пугала перспектива остаться в неведении о том, что происходило с его отцом и братом там, будучи вдали от них и без возможности в случае чего помочь. Это не убедило Джейка в «пригодности» младшего сына, поэтому тот хотел поставить точку в этом глупом для него разговоре. Однако внезапно за Ло'ака вступился Нетейам, который попросил отца о благосклонности к своему младшему брату. Он заверил Джейка в том, что Ло'ак будет полезен им и что Тейам сам будет приглядывать за ним — они будут держаться на расстоянии от пушек и координировать все со стороны, вмешиваясь только в крайних случаях и по приказу отца. Но все знали, что в войне четкие приказы лишь создают видимость плана, которые все равно рушится. А потому знать наверняка, как действовать там, на берегу, они не могли. — Спасибо, бро, — заговорил Ло'ак, пока они с Нетейамом шли забирать автоматы. — Тебе не стоит благодарить меня за это. Я не в восторге от своего решения, — заявил старший Салли. — Но мне будет проще видеть тебя рядом. — Я так и думал. Поверь, я не собираюсь рваться на эти самсоны как дурак. Нетейам скептично взглянул на брата. Верить-то верил, но не от всего сердца. — Ладно, хорошо. Немного хочется, но я осознаю, на что мы идем. Не в первый раз, в конце концов. Так что не смотри на меня так, будто я новичок в этом деле. — Это другой взгляд, — буркнул Тейам, надевая бронежилет. — Интересно, что будет с Ханн? Она справится? — резко перевел тему младший Салли, рассматривая свое новое оружие. — Ей придется. Джейк рассказал сыновьям и главам Тайранги о том, что Ханнелора является одной из целей ОПР. В подробности о рекомах сильно не вдавался — все равно это не изменит того, что все, кто будет нападать на них, являются их врагами, которых нельзя подпускать к себе ближе, чем на расстоянии вытянутого лука или пистолета. Реакция была неоднозначная — Икейни и Тсентей решили не вмешиваться в личные проблемы своих гостей, хотя были разочарованы и злы. Больше всего вспылила Нан'ти, которая изначально не высказала особого дружелюбия к Ханн и в итоге оказалась права насчет ее принадлежности к Небесным людям. Ее громкие слова о том, что девушка «навлекла на них беду», ударили в Ханн с наибольшей силой. Потому что именно так она и думала о себе. Нетейам не знал, как себя чувствовать. С одной стороны, ложь Ханн определенно подорвала их доверие, но, с другой стороны, он уже окончательно впустил ее к себе и отпускать из-за того, что она стала жертвой обстоятельств, не хотел. Тейама разрывало, потому что он понимал, что всплывшая правда о Ханн и ее связи с Куоритчем была проклятым клеймом на его семье. Шрамом, которые не стереть и не забыть. Но сейчас важнее всего была предстоящая битва. Сейчас он не мог забивать свою голову переживаниями о ней. Даже несмотря на то, что ему было больно видеть, как она пыталась помочь раненым, а те презрительно отталкивали ее, сравнивая с предателями На'ви. Ханн больше не трогала их. Их ненависть была оправдана. Кто-то защекотал ее под коленями. Она посмотрела вниз и заметила малыша На'ви, который что-то держал в своей маленькой пухлой ручке. — Ты же Тейран, — она признала в ребенке младшего брата своего наставника Ана'ана. Малыш протянул ей бирюзовый браслет из камней, который, кажется, стянул у кого-то другого, и что-то промямлил на своем языке. — В чем дело? Зачем ты даешь мне это? — она опустилась на корточки, чтобы получше понять мотивы мальца. — Это мой браслет, — послышался голос Ана'ана. Он поднял Тейрана на руки, выхватив из его рук свое украшение. — Ты когда его стащить успел? Тейран красноречиво заговорил, объясняя свою позицию насчет случившегося инцидента, и на хмурый взгляд старшего брата смачно дал ему по синему лбу своей ладошкой, потому что нечего тут свои строгие нравы высказывать по отношению к Тейрану Великому. Вырастет он еще тем командиром, судя по всему. — А ну топай к своим сестрам, хулиган, — гордость Ана'ана, конечно, была немного задета. Ханн подавила смешок от умиления маленьким На'ви, который завилял хвостом и грозным шагом отправился к игравшим в костяшки сестрам и братьям. Но светлые чувства недолго пробыли с ней — выразительный взгляд Ана'ана заставил ее опомниться. — Ты ждешь, что я что-то скажу? — спросил тайранговец. Ханнелора подняла голову выше, чтобы показать, что готова все выслушать. — Если тебе есть, что сказать, — промолвила она, не отрываясь. — Твоя ложь непростительна. Она стоила нам жизней. Ханн прекрасно чувствовала сожаление, исходившее от Ана'ана. Его клан — его отдушина, и он всегда желал ему всего только самого лучшего, особенно, чтобы они не стали снова частью кровопролития. Но также он осознавал, что Ханн — не единственная причина всего этого, а потому делать ее козлом отпущения было неправильным. Потому что он слышал в ней искренность, а вместе с ней и раскаяние. Ана'ан сам подвергся этому страху умалчивания и мог представить, чего стоила Ханн эта ложь. — Но ты не виновата во всем этом. Мы все несем ответственность. Я уже говорил тебе — это дело На'ви, а ты у нас не совсем На'ви, инопланетянка. Так что просто не вмешивайся. «Легко сказать, чем сделать», — подумала про себя Ханн. Но если откинуть все нюансы, она была рада услышать мнение Ана'ана, а еще она была рада, что он не ударился в крайности и попытался трезво оценить ситуацию. Это в нем и привлекало — не деление мира на белое и черное. Наступил день Х. Сегодня они решат, кто способен властвовать на этих землях. «Скорпионы», боевые конвертопланы или, проще говоря, вертолеты во главе с материнским кораблем уже подобрались к побережью. Все воины, включая Джейка, Икейни и ребят, отправились на защиту своего райского островка. Ханн, как ей и было наказано, осталась в убежище — лучшее применение ей пока не придумали. В связи с этим девушке придется взять на себя груз гнетущего ожидания хороших новостей и обдумывания своих дальнейших действий. Проходили минуты. Десять минут — их воины заголосили, встречая незваных гостей. Пятнадцать минут — сработали ловушки у скал, одна из которых подбила пропеллер самсона. Двадцать минут — сторона На'ви настигла подбитый самсон и выпустила шквал стрел в сторону него, пока остальные устраивали засаду. Двадцать пять минут — люди открыли огонь. Тридцать минут — Джейку удалось закинуть пару гранат на материнский корабль, кто-то из Тайранги был подбит, а кто-то убит. Сорок минут — Нетейам и Ло'ак застрелили поддержку ОПР на суше, пустивших танки по водной глади. Потери росли. Ханн не могла усидеть на месте. Она то ходила туда-сюда, то старательно придумывала, как бы могла помочь остальным в бою. Она боялась, что кто-то из них вернется и сообщит о вопиющем поражении, но не это было важно, а то, что кто-то может погибнуть. Ханн ужасно переживала, потому что там, в этом адском круговороте, сражались дорогие ей люди — Джейк, Ло'ак, Ана'ан и Нетейам. Прекрасный, любимый Нетейам. Нет ничего хуже на свете, чем потерять то, что только обрел. В особенности, когда между ними возникла недосказанность. Не в силах больше выдерживать это тревожное давление, Ханн выбежала наружу, чтобы вдохнуть побольше сырого воздуха. Недавно прошелся дождь, не только освеживший лес, но и нагнавший еще больше мглы. Ханнелора прошлась чуть дальше, чтобы найти укромное местечко, где она смогла бы собраться с мыслями и успокоить себя. Вдалеке слышались выстрелы. Деревья дрожали, листва с них опадала под волнами проходившихся взрывов. Прошел час. — Выходи. Хруст веток под ногами прекратился. Ханн остановилась посреди джунглей, убежденная в том, что ее преследуют. С самого начала, как только она вышла из пещеры. — Может быть это моя паранойя, кто знает, но почему-то я чувствую тебя, предатель. Вых… На'ви набросился на Ханн, оттолкнув ее к стволу дерева. Он вынул свой нож и хотел было схватить ее за ноги, но девушка выставила перед собой пистолет, который спрятала за своими волосами. Она зашипела, остановив юношу в метре от себя. — Я выстрелю. Лучше не подходи. Но ее врага это будто забавляло. Он глумливо усмехнулся и обманчиво дернулся вбок, заставив Ханн выстрелить туда, тем самым отвлекая ее внимание. На'ви потянул девушку за лодыжки, уселся на ее бедра и поднес нож к горлу, угрожающе смотря своими очерненными желтыми глазами, будто пытаясь сжечь ее дотла. — Заложник, ну конечно. Чего прилип ко мне как банный лист? — Ханн узнала в нем того юношу, который благополучно от них сбежал. Он склонил голову набок, а его уши острыми кончиками поднялись наверх. Как точенные пики клыки показались за зубами. — Ты напала на вождя, — зловеще оскалился На'ви. — Он первый на нас напал. Мне что, надо было ему позволить убить нас? — Да. — Да? Ханн не ожидала такого прямолинейного (отчасти глупого) ответа. На'ви провел лезвием по ее шее. Капля крови выглянула на свет. — И чего ты ждешь? Почему сам не убьешь? Идеальная же возможность. — Замолчи! Тебя нельзя убивать. Мвенай сказал, нельзя. — Мвенай? Это ваш вождь? Все-таки у этого На'ви есть одна яркая особенность — молчать он умеет достаточно хорошо, но от нетерпения осуществить задуманное включается юношеский максимализм. Вот и проболтался. Ханн собрала в кулак небольшое количество упавшей от их столкновения пыльцы, которая слепит глаза. Та самая, которую когда-то Нетейам использовал против танатора. Она выжидала, пока На'ви ослабит хватку из-за своего прокола, но тот так напрягся, что своим локтем придавил ей грудную клетку. — А тебя как зовут? Хоть буду знать, каким именем тебя проклинать или поминать в случае чего, — проговорила девушка. На'ви рыкнул, повернув лицо Ханн так, чтобы ее щека вжалась в землю. Рядом, всего в нескольких метрах от них, кто-то весьма четко и раздраженно ругнулся, разрезая огромные листья, стоявшие препятствием на пути. И все бы ничего, если бы у Ханн не был острый слух. — Этот маленький засранец Иму. Юноша поднял голову, тоже услышав голос своего партнера по пандорским преступлениям. Ханн воспользовалась моментом, дав коленом ему в живот и впихнув порцию пыльцы, которая сразу же начала жечь глаза. — Попался, Иму, — она вылезла из-под него и взяла откинутый пистолет в руки, выстрелив в На'ви, но промахнувшись. Звук оказался слишком громким, и соратники Иму активизировались. — Агх! Ханн ничего не оставалось, кроме как сбежать. Она бежала в сторону гнездовья икранов, рядом с которым еще и шла бойня между ОПР и Тайранги, а позади за ней гнались хищники — идеальное комбо. Кое-как оторвавшись от них, свернув в чащу, она достигла открытого пространства в виде обрыва скалы, которая как раз прилегала к месту базирования всех икранов. Настало время подтвердить свой статус человека, успешно прошедшего икнимайю. Она свистнула, вызвав Руна к себе. Банши прилетел не по первому зову — по третьему — но все же явился. Ханн была чертовски рада его видеть, потому что они давно не пересекались. Похлопав икрана по шее, на что тот в привычной ему манере прикрикнул (приветственно, даже почти ласково, а не как обычно), она запрыгнула на него и взлетела ввысь. От одной проблемы избавилась, но пришла другая — Ханн заметила, как материнский корабль ОПР начал выпускать в море странные огромные пластины, наполненные оранжевой жидкостью внутри. Эти пластины постепенно опускались на морскую гладь, поддерживаемые креплением снизу, и по принципу магнитов каждая часть собиралась в единую круглую платформу. Пока все воевали, взлетая и падая, под расколотыми небесами творилось нечто, кажущейся божьей карой. Ханн полетела навстречу им. — Что за чертовщину вы задумали, люди? Девушка облетела основное поле, пытаясь найти в этом творившемся хаосе знакомые лица. Пару выстрелов полетело и в ее сторону. Ханн ретировалась, начав маневрировать ближе к лесу и между скал. Наконец среди На'ви ей удалось найти его. Найти Нетейама. Рядом с ним летел Ло'ак — они помогали Икейни справиться с гнавшимся за ней скорпионом, который безжалостно расстреливал все, что видел впереди. Тейам сел ему на хвост, подстрелив один из пропеллеров и кинув гранату, которая зацепилась за выступ правого крыла. Скорпион заметил его и перевернул пушки в сторону старшего Салли. Ло'ак тут же начал хаотично выстреливать в летчика. Нетейам потерял связь с Раумом и чуть было не упал, но икран молниеносно подхватил своего наездника, отведя его на безопасное расстояние. — Ло'ак, назад! — прокричал Тейам. Младший Салли залетел под низ вертолета, чтобы скрыться из поля его видимости. Совместная атака братьев подсобила Икейни, которая окончательно добила врага, пикировав и выстрелив несколько стрел прямо в голову пилота, а после когтями своего смертоносного здорового банши зацепилась за пилон летающей платформы и с рывком развернула его. Без шанса на спасение скорпион потерпел крушение, врезавшись в скалистое отверстие. Ракеты, находившиеся на нем, взорвались. Ханн быстро отлетела, чтобы не превратится в пушечное мясо тоже. Тогда же ее увидел Нетейам. — О, нет, — выдохнул он, поджав губы и отправившись за девушкой. Ханнелора увидела летевшего к ней Тейама и, чтоб не подвергать их обоих опасности, вместе с Руном скрылась за скалой. Старший Салли спрыгнул со своего банши и торопливой, фирменной походкой, да так, что его волосы в стороны разлетались от вспыхнувшего недовольства, устремился к ней. Ханн насторожилась, даже слегка испугалась, ожидая, что он собирается ей сказать. У Нетейама ноздри надулись и взгляд потяжелел — исчезла та мягкость и кротость, которой он одаривал ее. — Зачем ты здесь? Тебе жить надоело?! — Он был рассержен, но вместе с тем и жутко обеспокоен. — Мне пришлось! Они гнались за мной и… Да и вообще ты в порядке? Не ранен? — пролепетала девушка, осматривая руки и спину Тейама. К счастью, ничего на нем не было. Он несдержанно вздрогнул. — Отправляйся обратно в убежище. Сейчас же. — Нетейам… — Не! — старший Салли прикрыл глаза, вздохнув. Не стоило ей появляться у него на глазах. Теперь его мучали сомнения. — Не говори ничего и просто улетай отсюда. Хватит от тебя сюрпризов. Ханн хотела было возразить ему, но нечем. Нечем было возразить, потому что он был прав. И пусть сначала тон Нетейама звучал как приказной, в конце он все-таки был скорее просящий, отчасти умоляющий. Она не хотела оставлять его. Одна из ракет летела в их сторону. — Нетейам! — вскрикнула Ханн. Старший Салли почувствовал приближение брошенного снаряда и закрыл девушку собой, стиснув в своих руках. Они успели отбежать, ракета упала в подножие скалы, пустив трещину. Их отбросило. Ханн сжалась, уткнувшись носом в грудь Нетейама и положив свои ладони на его лопатки, что смягчить их падение. Груда камней покатилась на них.