Среди нас

Ханн сидела на земле, облокотившись об валун, пока Нетейам срывал кувшинки для того, чтобы набрать туда воды из найденного ими ручья. В кристально чистой воде отражались пурпурные дары леса, сплетенные в волшебном танце. Ночь начала постепенно ускользать, стянутая жгучими руками солнечного забвения. Рана Ханн перестала ее мучать после того, как Тейам наложил собственноручно сделанный жгут из стеблей, а для того, чтобы отверстие не было заражено, он растер лепестки лечебного цветка, которые дали густой сок, и намазал им больное место девушки. За все это время он не сказал ни слова, как и Ханн, которая все еще не могла отойти от погони. Обнадеживало то, что, если Нетейам был рядом с ней, значит, Ло'аку, которого она потеряла на половине пути, должны были уже оказать помощь. Когда Ханн смогла наконец перевести дыхание и разобрать свои мысли по разбитым полочкам, она все же решилась нарушить это успокаивавшее молчание. Нетейам в этот момент как раз собрал воду для питья и поднес его девушке. — Как ты нашел меня? — спросила она, сделав маленький глоток из свернутого листа. Нетейам присел напротив нее. Он еще раз оглядел рану Ханнелоры и как-то тяжело вздохнул. Не нравилось ему видеть это. Совсем не нравилось. — Я и отец получили сигнал о вторжении и сразу же ринулись обратно на побережье. Там увидели, что неизвестные подорвали несколько скал рядом с поселением Тайранги, — Ханн застала только подрыв того места, где они находились с заложником, но, видимо, взрыв прошелся и по другим территориям. Из-за того, что она была слишком занята преследованием причины всего этого, даже не успела заметить произошедшее неподалеку. — Я заволновался за вас, поэтому, пока отец примкнул к Тсентею, я пошел вас искать. Ана'ан рассказал мне, что вы побежали за беглецом, ну я и отправился следом за вами. Со мной было еще несколько тайранговцев, которых я попросил помочь Ло'аку. После услышал выстрелы и вот… Ты. — Ло'ак в порядке? — взволнованно поинтересовалась Ханн. Если бы она не заставила его пойти вместе с ней, он бы не попал в ловушку и не оказался бы рядом с обрывом, почти скатившись туда. — Жить будет. Серьезных ранений нет, но есть куча ссадин и царапин. Вам обоим досталось немало. — О, Эйва, как я рада. А что там с Кири? Она пришла в себя? Взгляд Нетейама сразу же поник. Он положил руки на колени и постарался максимально бесстрастно ответить, чтобы не поддаться чувству страха того, что все пойдет по наклонной. — Все очень сложно. Тот дух, Субира, о котором рассказывали Тайранги, действительно существует. Она согласилась помочь Кири, но проблема в том, что Кири нужно найти Эйву, чтобы выбраться из чертог своего сознания. Субира сказала, что Эйва пытается что-то сказать Кири, но она не может услышать ее. Мама осталась с ней до тех пор, пока Кири не очнется. Она беспрестанно молится. А мы… Мы просто должны верить и надеяться. Ханн слегка коснулась плеча Тейама. Оно было напряжено, поэтому девушка осторожно погладила его, чтобы дать понять, что все образумится и Кири обязательно со всем справится. Было видно, как Нетейам пытался сохранять спокойствие, хотя все вокруг уже начало потихоньку рушиться — сначала Кири, потом враждующие На'ви, а также Ханн, которая стала неотъемлемой частью всего этого. Он не хотел снова окунаться в тот омут беспокойных чувств, не хотел становиться рабом того, от чего только начал сбегать. Но бежать бесконечно невозможно — рано или поздно ты останавливаешься и поворачиваешься к ним спиной. Скулеж местных грызунов послышался где-то рядом. Они забегали и запрыгали из стороны в сторону, устраивая только им ведомые боевые игры или даже соревнования на то, кто дальше прыгнет. Одному даже удалось прыгнуть настолько высоко и настолько далеко, что он приземлился аккурат в бегущий ручей. Ханн подорвалась, боясь за жизнь животного. — О нет, нет, — забормотала она, вовремя достав ушастого четырехглазого грызуна из лап водной стихии. Он и его сородичи помотали головами, чем вызвали улыбку у своей спасительницы. Нетейама это тоже позабавило и даже позволило шальным нервам встать смирно, забыв о грузе на его душе. Животные защекотали их ноги своими тонкими хвостами, и тихий смех начал разливаться по ним. Наигравшись вдоволь, грызуны шустро убежали, покинув парочку, но оставив им такое желанное чувство успокоения. Оно сейчас нужно было каждому. — Они очень милые, — подметила Ханн. Нетейам скептически скривился. — Они милые, но на самом деле являются хищниками. Нападают, конечно, в основном, на тех, кто меньше их, но также любят питаться змеями, разрывая их плоть. Я в детстве стал свидетелем одного из таких зрелищ, — поведал он. Ханн охнула, представив себе все это. Что ж, правильно говорят, что нельзя судить книгу по обложке. — Быть такими, как они, даже удобнее, — внезапно сделала вывод девушка, отведя взгляд в сторону. Она задумалась о своем прошлом и о том, через что ей еще придется пройти, ведь это было только началом. — Что ты имеешь в виду? — непонимающе спросил Тейам, уставившись на ее выразительный профиль. Странные воспоминания заворошили его мысли. — Ну, знаешь, эти зверьки выглядят безобидными, поэтому легко входят в доверие, но стоит оступиться, как тут же покажут свои клыки и разорвут тебя, как несчастных змей. Страшны не те, кого считают хищниками, страшны те, в ком хищников не видят. Нетейам задумался, а после высказался: — Это колесо нашей жизни. Цепочка, по которой мы движемся. Но с приходом людей она несколько пошатнулась и теперь нет четких границ, кто кого должен съесть. Мы все — и жертвы, и хищники одновременно. — Ты прав, — кивнула Ханн, чуть зашипев из-за того, что рана запульсировала. Она никогда не получала огнестрельных ранений, поэтому ощущения были весьма странными. По крайней мере, этот будущий шрам будет напоминать ей о дне, когда она как-никак смогла себя защитить — и это было поводом для ее личной гордости. Начало заметно светлеть, а это значило, что им нельзя было больше засиживаться. Девушка уже могла нормально передвигаться и, скорее всего, нападение должно было закончиться, потому что их драгоценного заложника они все же забрали. Старший Салли поднялся на ноги, поправив свою набедренную повязку, и подал руку Ханн. — Там дальше есть небольшое озеро, куда течет ручей. Тебе нужно помыться, прежде чем мы отправимся обратно к Тайранги. Потом это сделать времени уже не будет, к сожалению, — с грустным смешком сказал Нетейам. Ханн без лишних слов согласилась, и они вместе пошли к озеру. Журчание ручья щекотало уши и вместе с тем наводило тоску — оно приносило умиротворение, нежелание покидать это место, где были только они вдвоем и мистические звуки природы, заполнившие их нутро. Ханн хотела, чтобы эти моменты длились дольше, продолжали втягивать в себя как в сосуд, из которого совсем не хотелось выбираться, потому что за его пределами сейчас существовал внешний мир, полный угроз, сомнений и страха. Они спустились вниз и как раз достигли водоёма, в который стремительно бежал ручей, создав маленький водопад. Нетейам зашел в воду, потянув за собой Ханн. Она встала ногами на дно, покрытое люминесцентными водорослями, которые приятно обволакивали ее пальцы, даже немного скрабируя кожу от мозолей, образовавшихся из-за долгого бега. Прохлада задела ее, прогнав табун мурашек по телу, а потом заставила свободно, будто смыв всю боль, задышать и двинуться дальше. — Я подожду за деревьями, — произнес Тейам, возвращаясь на родную матушку-землю. Ханн и забыла, что между ними все еще была неловкость, были границы, за которые им было еще рано заходить, поэтому она, очарованная тем, что сможет расслабиться, сразу же начала снимать свой нагрудник, прикрыв грудь длинными волнистыми волосами. Нетейам это зрелище совершенно случайно застал, а посему хотел покинуть запретную зону, чтобы никого тут не вгонять в краску. — Стой! Старший Салли остановился, взглянув на нее в немом вопросе. — Ты не мог бы не уходить? Я чувствую себя в большей безопасности, когда ты рядом, — с каждым словом голос Ханн становился все тише и неувереннее, потому что эта просьба казалась ей отчасти наглостью. Казалось, что она неправильно растолковала жесты Тейама и вступила туда, куда ее звезда не разрешала вступать. Нетейам все еще был для нее олицетворением непредсказуемости, особенно по отношению к ней. — Решила сделать из меня своего личного телохранителя? — проговорил он и скрестил руки на груди. Ему было интересно наблюдать за тем, как тушевалась Ханнелора. — А так можно было? Тогда… — Нет, но я останусь, — перебил Тейам и снова опустил ноги в манящую воду, присев неподалеку на мшистый камень. — Если тебе так комфортно. — Спасибо, — сказала Ханн и собрала в ладони воду, чтобы облить себя ей. Она смывала с себя всю грязь, собранную за последние несколько часов. Волосы были распущены и несколько запутаны, только спереди красовались две косички, спадавшие на лицо. Она умылась и протерла глаза из-за недосыпа. Капли воды стекали по ее тонкой шее, задерживаясь на выпиравших ключицах. В ребрах неприятно кололо, поэтому Ханн положила на них свою ладонь и аккуратно потерла мелкие царапины, пока вода целительно омывала их. Нетейам пару раз бросил взгляд на то, как она изящно извивалась, как живописно смотрелась на этом захватывающем дух фоне. Девушка стояла к нему открытой спиной, убрав волосы за ухо и уложив их на левое плечо, ассиметричное правому. Тейам отвернулся, занявшись тем, чтобы промыть свой нож и умыться самому. На спине Ханн виднелись две большие ссадины, для которых даже малейшие прикосновения были мучительны. Она издала громкое шипение, которое привлекло внимание Нетейама. — В чем дело? Ханн, стоявшая по пояс в воде, жалобно посмотрела на него. Она не хотела доставлять ему много проблем и хлопот, но если уж на то пошло, то придется воспользоваться возникшими привилегиями. — Сзади болит. Нужно еще немного мази из цветка. — Я сделаю, а ты потихоньку заканчивай. Уже рассвело. Нетейам скрылся в поисках лечебного цветка, а Ханн согнулась в приступе головной боли, охватившей ее со всех сторон, словно чьи-то огромные руки сжимали ее настолько сильно, что девушка вылезла из воды и обессиленно упала на землю, еле удержавшись локтях. Ее дыхание двукратно участилось. В мыслях снова был кавардак, мозг с трудом справлялся с тем, что творилось внутри него. Она видела лабораторию перед глазами, видела кучу проводов и людей, склонившихся над ней. Затем все картинки сменились на густую черную пелену перед глазами. Она не хотела издавать лишних звуков, поэтому вся сжалась в безмолвном крике, который сковал ее горло. Ханн с ужасом осознала, что вся эта бессмыслица, посещавшая ее в последние недели, была напрямую связана с восставшим из пепла прошлым. Однако ей все еще было тяжело соединить эти отрывочные кусочки в цельное, не размытое изображение. Меньше всего на свете Ханн хотела, чтобы оно вернулось к ней. Особенно, когда она уже вошла в свою вторую, более счастливую жизнь. Спустя пару минут ее отпустило. Ханнелора облегченно выдохнула, словно прошла через темный туннель, стены которого при каждом ее шаге сужались, а свет в конце постепенно исчезал вместе с ними. Она успокоилась, сердце приходило в нормальный, не бешеный ритм. В этот момент показался Нетейам, который выглядел как тот самый луч света, к которому она бежала сквозь проклятые коридоры своего сознания. Она как щенок подняла на него глаза, на что он удивленно взглянул на нее. — Что такое? — Нетейам сел на корточки и забегал глазами по Ханн, которая впилась пальцами в землю, подавляя свое желание наброситься на него и крепко обнять. Она чувствовала невообразимую слабость, сразившую ее наповал. Механизм сработал позже положенного. — Просто устала. Ты сделал мазь? — легонько улыбнулась Ханн. — Да, повернись. Ханн быстро нацепила на себя нагрудник и повернулась спиной к Нетейаму. Она уселась между его ног, согнув колени. Сначала он теплыми пальцами провел по потемневшим местам, приобретшим сиреневый оттенок, чем заставил Ханн слегка вздрогнуть. Поняв, что медлить нельзя, он набрал горошину мази с листка и бережно размазал ее по синяку. Холодок прошелся вдоль позвоночника девушки. Нетейам внимательно обводил ее лопатки и с особым старанием пытался не давить слишком сильно, почти невесомыми движениями проводя по ее немного дрожащей коже. И, когда он уже должен был закончить, Тейам засмотрелся, залюбовался ее плечами, ее линиями, что неосознанно, закрыв двери перед здравым рассудком, поместил свои руки на нее и выдохнул в шею так, словно мифический дракон обвил ее своим огнем, но не тем, который испепеляет, а тем, который согревает и своими языками пламени разливает медовое тепло. Нетейам поддался этим порывам и приблизил свое лицо к оголенному участку линии плеч Ханн. Короткий, но доводящий до исступления вздох сорвался с его губ, остановившихся в паре сантиметров от шершавой кожи девушки. Ханнелора затаила дыхание, вся напружинилась, не зная, что делать, не зная, как реагировать. Он опустил голову и раздраженно, злясь то ли на себя, то ли на что-то другое, сверхъестественное, смахнул неистовое вожделение. Сейчас для них обоих желаемое было неосуществимо. Оно коварно, как змей-искуситель, требующий вкусить запретный плод. Но даже если они отвергают его, пытаются оставить пылиться в клетке, оно уже пробралось в задворки их чувств. И чем больше они видят друг в друге себя, тем сильнее и слаще оно становится. — Нужно возвращаться, — как ни в чем не бывало сказал старший Салли. Туман в его голове рассеялся, вернув и Ханн с небес на землю. Это их колесо жизни, которое беспрестанно вертится и ни на миг не останавливается.

***

Джейк стоял вместе с Икейни. Они обсуждали произошедшее. Ло'ак, как одна из жертв засады, лежал в палатке, пока его перевязывали. Серьезных увечий получено не было, и на том спасибо. — Они точно работают с людьми, раз у них оказались бомбы, — заявил Джейк, покусывая ногти. Все-таки людская жадность настигла их. — И это делает их еще более опасными. Мы даже не знаем причину их предательства и почему они напали на твоих, — с акцентом проговорила Оло'эйкте, внутри сгорая из-за ярости от того, что ее клан подвергся такому жестокому нападению со стороны их, казалось бы, сородичей. — Разошлите новость по другим доступным кланам. Они должны знать об угрозе. Я сообщу Норму и остальным, чтобы подготовили нам арсенал, — приказал Джейк, на что Икейни кивнула и отправила двух своих наездников по посыльным делам. К счастью, взрывы не повлекли за собой смертей, но было достаточно много тех, кто оказался ранен. Напрашивался только один вывод: все это было сделано с целью отвлечения внимания и, возможно, прощупывания почвы местности. Сейчас большинство жилищ было переполнено На'ви, травмы которых варьировались от мелких царапин до переломов. Подобные события в жизни Народа всегда пугали их, потому что напоминали о тех тяжелых временах, когда поля были усеяны горами трупов, оставленных военными действиями. Нетейам и Ханн показались на горизонте. Джейк рванул к ним и начал осматривать их на предмет увечий. Старший Салли был полностью в порядке, чего нельзя было сказать о хромавшей Ханнелоре. Джейк поджал губы, заметив перевязанное бедро. Девушка, увидев серьезность Салли, поспешила отчитаться. — Я упустила беглеца. У него были пособники На'ви, один из которых напал на меня. С автоматом. — Понятно чьих рук дело. Где нападавший? — хмуро произнес Джейк. — Мертв, — коротко ответил Тейам. — И хорошо, и плохо, — задумчиво отозвался Салли, а затем повернулся к Ханн. — Как твоя рана? Девушка отпрянула от державшего ее под руки Нетейама, чтобы твердо устоять на ногах. — Пуля прошла насквозь, со мной все будет хорошо, — с некоторой неуверенностью ответила Ханн. Ее пугала реакция Джейка на случившееся, поэтому она пыталась подбирать максимально «корректные» слова, чтобы ненароком не вызвать его гнев тем, что из-за нее Ло'ак тоже попал под удар. Однако это не помогло смягчить нрав Оло'эйктана. — До тех пор, пока мы со всем не разберемся, сиди на месте ровно и не высовывайся. Здесь стало слишком опасно. Ханн не устраивал такой расклад событий, пусть она и понимала, что это было только ей во благо. Но прятки — не гарантия того, что до нее не доберутся. А быть в неведении, за дверью ей отнюдь не хотелось, потому что тогда она не будет знать, когда пороки придут за ней и в какой форме. — Не могу. Я не буду рваться в бой, но и стоять в стороне тоже не буду. Мне нужно знать, что происходит, Джейк. — Ты излишне любопытствуешь, Ханн. — Оправданно любопытствую. Джейк сощурился. Нетейам тоже с подозрением выпрямился. — О чем ты? Ханн, поняв, что проболталась раньше задуманного ею времени, закашляла из-за возникшей нервозности. Она ведь и не планировала это скрывать, не так ли? Тогда почему язык не поворачивался все рассказать? — Я просто работала в ОПР и боюсь, что снова попаду в их ловушку. Тем более, я уже стала жертвой тех На'ви, поэтому… Поэтому мне нельзя терять бдительность. Как и вам. Ты же лидер повстанцев, Джейк. — Знаю. И я знаю, что они придут по мою душу и по душу моей семьи. Но тебе лучше не быть еще одной мишенью, потому что мне будет сложно тебя защитить. Так что, Ханн, будь добра, держись от всего этого подальше. — Я тебя поняла, — смиренно ответила девушка. Джейк развернулся, чтобы уйти, однако как только он начал удаляться, Ханн с горьким сожалением для них всех добавила: — Но ничего не обещаю. Ноздри Салли надулись, выражая его сытость всеми этими заносчивыми бунтарскими выходками. Как бы он не пытался уберечь всех, Джейк знал, что это было попросту невозможно. Он покачал головой и молча продолжил свой путь, надеясь, что они закончат эти болезненные разногласия, так и не начав.

***

Ана'ан находился в своем жилище, будучи окруженный заботой своей матери и чрезвычайно волнующимися братьями и сестрами, которые мешались друг другу из-за того, что осматривали старшего брата с ног до головы. Один из них, самый младший, два года отроду, и вовсе залез тайранговцу на шею и своими маленькими клычками впился в его затылок — мало ли у старшего брата и в голове есть незамеченные раны, надо проверить на прочность! — 'Ak, Teyran! — прозвучало из уст Ана'ана. Он снял с себя карапуза Тейрана, который в ответ что-то замямлил на ломаном на'вийском. Ана'ан грозно посмотрел на него, из-за чего тот моментально закончил свои недовольные возгласы и спрятался за матерью. — Ана'ан, ты слишком много на себя берешь. Не иди на передовую, — сипло сказала его мать. Он поднял на нее глаза. Его матери все это напоминало ту печальную историю, когда их отец тоже был тем, кто защищал их народ. Он защитил, но какой ценой? — Ma sa'nok, — он взял ее морщинистое, но все еще мягкое лицо в руки. — Я знаю, как тебе трудно переживать это все. Но если война неизбежна, то я буду тем, кто будет стоять до конца, пока опасность, нависшая над нашим небом, не минует. Я уже стал ее частью и должен сыграть свою роль, во чтобы то ни стало. Мать Ана'ана прикрыла глаза, прижавшись к ладоням своего сына. Как бы она не боялась, она знала, что рано или поздно это должно было случиться. И она не смеет удерживать его, как бы сильно этого не хотела. Его судьба в руках Эйвы, не в ее. Так пусть Великая Мать ведет его туда, где был его путь. — Неплохо выглядишь, — донёсся голос из-за его спины. Ханнелора стояла, прислонившись к деревянной балке. Мать Ана'ана оценивающе оглядела ее. — О, так ты живая. Рад знать, — саркастично, как присуще только ему самому, заметил Ана'ан. Ханн отчего-то улыбнулась. Теперь они были более-менее равны между собой — у одного рука не поднималась, а у другой нога наполовину только ступать могла. Дуэт, которого все были достойны. Девушка не стала поднимать тему подозрений Ана'ана — итак все было понятно. Было понятно, что у него не было никаких корыстных целей, кроме одной — убедиться, что его клану не сулит несчастье в лице агнца-предателя. У всех есть скрытые мотивы. На то они и скрытые, что их раскрытие может грозить непредотвратимыми последствиями, а кому нужны лишние проблемы? Ханн не та, кто может судить Ана'ана, причитая о том, что правильно или неправильно, что он должен или не должен был сделать. Ханн не та. — Я прошу прощения, что отправил вас с Ло'аком на поле боя. Тсентей меня за это отчитал, да и правильно сделал. Негоже гостями так распоряжаться. — Мы уже давно не просто гости здесь. У тебя не было выбора, да и мы все равно не смогли его поймать, — заверила его Ханн. — Честно говоря, я думаю, что, если бы вас здесь не было, то этого, может быть, и не случилось. Но, узнав про Титеркупа, я понял, что на кого бы не была обращена их ненависть, мы все подставляемся под ее удар. Это дело касается всех На'ви и их чести перед самими собой. — Тот белый ребенок, о котором ты мне рассказывал… — А, Субира? Да, я слышал от Джейка о том, что они нашли ее на острове. Удивительно, что дух ребенка все еще жив. Видимо, Эйва взрастила его и, судя по всему, ваша Кири тоже крепко с ней связана. — Случайности не случайны. — Похоже на то. Но меня интересует другое: что ты хотела спросить у того На'ви? — Ана'ан прищурился, будто пытаясь пробраться к Ханн внутрь и сорвать вуаль с ее потайных мыслей. — Хотела попытаться побольше узнать о людях, с которыми они работают, — Она не соврала. Тайранговец сомнительно взглянул на нее исподлобья. — Что ж, если встречу его снова, то обязательно спрошу у него. Ханн приподняла брови и многозначительно хмыкнула. — А если его встречу я? Нужно что-то передать? — Что я скину его с обрыва, если ещё раз увижу. Меньшего от Ана'ана она и не ожидала. Исчерпав все вопросы, Ханн решила вернуться в жилище, чтобы перевязать себе рану, которая начала немного жечь из-за пропитанной кровью повязки. Она жестом попрощалась с Ана'аном. Он слабо ей кивнул. Непринужденность, которой Ана'ан одаривал всех вокруг, стерлась с его лица, придав ему серьезный вид. В глазах заиграли бесы, вызванные тщательно скрытой тревожностью и приближающимся чувством опасности.

***

Ло'ак, узнав о возвращении не только своего отца и брата, но и Ханн, подскочил как ужаленный. Он встретился с Нетейамом на входе из палатки, который с типичным беспокойством остановил младшего Салли, как только тот взбудоражено выдохнул при виде старшего брата. — Эй, а ну притормози. Как себя чувствуешь? — Да я в норме, где Ханн? А отец? С Кири что там? — вопросы посыпались из Ло'ака один за другим. Он морально все еще был в погоне, поэтому резкий переход от адреналина в лежачее положение при потере сознания сыграло с ним в злую шутку — ему было сложно успокоиться. — Так, Ханн здесь, она жива. Отец тоже, как обычно строит свои стратегии с Оло'эйкте. Кири… Кири с мамой остались на острове, они пытаются ей помочь, — пролепетал Нетейам. На каждый вопрос младшего Салли найдется терпеливый ответ старшего Салли. — Заложник? — Сбежал восвояси. Его ищут, но пока без толку. Ло'ак негодующе зарычал, а его хвост завертелся из-за нахлынувших негативных эмоций. Если бы он был чуть внимательнее, то не попался бы на тот дешевый, но крайне эффективный трюк с растяжкой. Хотя о какой внимательности могла идти речь, если дело происходило в темных зарослях джунглей? Не увидел бы он эту растяжку — условия не позволяли. Ло'ак был рассержен тем фактом, что им не удалось схватить тех На'ви и теперь они снова зашли в тупик в ожидании черт-знает-чего. — Нетейам, Ло'ак! — вдруг позвал их голос Нан'ти, вернувшейся с разведки. — Вас зовет отец. Страшнее фразы не придумаешь. Они прибыли по зову. Джейк, Икейни, Тсентей, Ана'ан и Нан'ти, как лидеры отрядов, придумывали план своих дальнейших действий. Согласно докладу разведчиков, дальше за горами начались какие-то механические движения. Нан'ти видела два вертолета, приземлившихся на противоположном берегу, недалеко от джунглей. Они привезли какой-то груз в виде огромной платформы в форме ромба с многочисленными отверстиями на поверхности. Тайранговцев успели заметить, поэтому устроить засаду не получилось — люди начали стрелять по летающим На'ви, в результате чего был тяжело ранен один из разведчиков, поэтому они в срочном порядке вернулись в поселение, чтобы передать сообщение. На'ви-предателей видно не было, будто сквозь землю провалились. Но оно и понятно, Тайранги не могли охватить всю территорию и осмотреть каждый ее уголок, так что, скорее всего, те На'ви затаились где-то внутри непроходимого леса, территории, которую они достаточно хорошо знали, чтобы превратить ее в свое убежище. Каждый был на сто процентов уверен, что все они совсем скоро вернутся, чтобы завершить свою «божественную миссию». Было решено, что Ана'ан и Нан'ти будут патрулировать воздух, пока Икейни и Тсентей распределят остальных воинов по округе. Ло'ак и Нетейам займутся эвакуацией племени на дальние горные массивы, которые служили запасным убежищем для Тайранги. Джейк подготовит оружие, которое должны будут вот-вот доставить. Ему хотелось верить, что все это не превратится в непрекращающееся кровопролитие. Не нужно было им таких красок в жизни. Но как бы они не готовились, несчастье всегда приходит без предупреждения. Одна ночь прошла тихо. Никаких кошмарных снов наяву не случалось, но оттого и было еще тревожнее. Через день, когда тепло солнечного сияния накинуло свое одеяло на их сгоревшие земли, море начало бушевать. Былые согревавшие лучи были затянуты рыхлыми облаками, нависшими над возмущавшимися волнами, омывавшими посеревший берег. Она чувствовала, как трещины начали увеличиваться, давая шанс хищникам выбраться наружу. Всегда. Без. Предупреждения. Когда Салли хотели помочь племени покинуть на время поселение, Джейк в этом ветреном шуме услышал самый ненавистный ему звук. Звук, который никогда не предвещал ничего хорошего. Звук, который всегда сулил неприятности. Звук, дававший сигнал о том, что нельзя оборачиваться. Ни в коем случае. Три усовершенствованных «Самсона» тенью отпечатались на небе. — Всем бежать! Бежать в лес! Живо! — закричал во все горло Джейк. Нетейам, шедший впереди вместе с Ханн и Ло'аком, оторопело взглянул на отца. — Пап? Что… — Они здесь! Убегайте подальше от побережья. Я помогу Икейни и вернусь за вами, — еле хватая воздух, проговорил Джейк. В его руках уже был автомат. Он похлопал старшего по спине, толкнув его вперед, а сам вызвал своего банши и взлетел. Воины Тайранги также заметили приближение. Они разлетелись в разные стороны, чтобы успеть спрятаться и рассредоточить внимание ОПР, которые готовились к вторжению. Джейк бросился в небеса, чтобы оценить там обстановку. Икейни подлетела к нему. — Это они! — Да. Из-за надвигающегося шторма будет тяжело маневрировать в воздухе. Скажи своим, чтобы затаились и ждали моего сигнала. Мы должны сбить Самсонов! — Хорошо! Я отправлю Ана'ана и Нан'ти следить за лесом. Они договорились и разминулись. Лишь бы Норм успел прислать Джейку корабль. Лишь бы. Нетейам начал подгонять племя. Он и Ло'ак помогали старикам и детям подниматься в гору, чтобы достичь джунглей. Ана'ан и Нан'ти летели над ними. Ханн шла позади, чтобы смотреть за теми, кто отставал, и помогать им не потерять дорогу. Она не могла быстро бежать, поэтому сделала из этой слабости своеобразный способ помочь отстававшим. Они нырнули в густые леса, теряясь в их множественных обличиях. Ло'ак дождался Ханн, которая взобралась последней. Тайранги бежали, не оглядываясь. Они знали путь до убежища, поэтому некоторые из их воинов вели их через болота, застывшие посреди леса. Салли и Ханн следовали за ними. В небе послышались выстрелы. Нан'ти и Ана'ан обернулись назад, сопровождая племя по воздушному пространству. Они удалились от побережья на несколько сотен метров, а потому могли видеть только то, как облака, окружавшие вертолеты, сверкали грозовыми молниями от выстрелов. Большинство Тайранги, оставшихся сражаться там, создавали круговорот смерти, взлетая на своих икранах ввысь. Тяжесть на сердце осела неприятным осадком. Никто не желал видеть душераздирающего зрелища, когда твое племя поднимает свои луки вверх, будучи во власти непокорного моря, которое сбивает с толку, потому что боится не меньше. Они свои страдания обрушивают на людскую зависть, которую те пустили подобно отравляющему яду в этот мир. — Да придет с нами сила Эйвы, — произнесла Нан’ти, поцеловав два своих пальца и положив их на грудь, чтобы успокоить себя в том, что они обязательно выстоят, выдержат это нелегкое испытание. Ана’ан питал надежды, что эта битва будет последней в их истории. Они станут сильнее, они станут лучше и никому не придется снова испытать этот ужас. Они находились в прямой близости с высокими деревьями, возводивших свои пиковые вершины к небесам. Пока все было более-менее неплохо — народ потихоньку добирался до заветного места выжидания окончания всего этого хаоса. Вот только… Джунгли были не спасением, а самым что ни на есть капканом. Нетейам замер. Капли прошедшего дождя, шуршавшие листву, смешались с его дыханием. Он вслушался. Ло’ак бросил недоуменный взгляд на брата, который выставил руку вперед в жесте, чтобы никто не двигался. Тайранги уже ушли дальше, в то время как братья Салли и Ханн отклонились от курса, будучи затянутыми в цепочку, выстроенную спрятавшимися На’ви из враждебного клана. Они отлично замаскировались, слившись подобно хамелеонам с могучими деревьями. Один из них укрылся на ветках, за беспросветными кронами, а остальные двое продолжали ждать подходящего момента, пока старший Салли начал чуять неладное. Нетейам осторожно, стараясь не делать лишних движений, ступил одной ногой в сторону, чтобы обеспечить себе лучший обзор. Он засек одного из На’ви в паре метров от себя, который, поняв, что его раскрыли, поспешил ретироваться. Тейам мгновенно выпустил стрелу, которая пролетела мимо врага по большей части благодаря тому, что он смог заметить атаку — в противном случае она бы прошла через его лысую голову, став новомодным аксессуаром. — Бро! — только и воскликнул Ло’ак, когда сзади к Нетейаму подкрался другой На’ви в маске и накинул леску на шею Тейама, начав ее тянуть на себя и душить его. Его сбило с ног. Захрипев из-за удушающих действий, Нетейам, собрав все свои силы, впустил свои ладони под леску и растянул ее, что дало ему за решающую единственную секунду освободиться. Но На’ви тоже был не промах — он тут же потянул старшего Салли за нейрокосу, чтобы тот не смог ускользнуть, и откинул его одной рукой в сторону. Нетейам ударился головой об отвердевшую кору дерева. Ханн хотела ринуться на помощь, но на нее саму совершилась атака — летящие стрелы дождем полились сверху. Она закрыла голову руками и попыталась найти укромное местечко, где лучник ее не достанет. Ло’ак тоже был взят под контроль — лысый На’ви, который, однако, был в военной людской форме, только с чумазым лицом, схватил его, заломив руки за спину. Младший Салли задергался, всячески мешая противнику встать ровно и поставить его на колени. Вот кому-кому, а Ло’ака в его упрямстве, которое оказалось как никогда кстати, не победить. Он затылком ударил бубнящего На’ви по большому носу, на что тот выругался, оттолкнув связанного Ло’ака от себя. — Fru oe neto rikx, ma skxawng! — оскалился младший Салли, ногами отползая назад и пытаясь избавиться от натиравшей запястья веревки. — Ух, какой строптивый же ты! — выплюнул На’ви. Не На’ви. Ло’ак ошарашено взглянул на пять пальцев на руке у врага, а после и полностью оценил его внешность, которая так и кричала о том, что существо перед ним было никем иным, как аватаром, а не истинным На’ви. — Будем знакомы, мальчик. Мое имя Лайл и я тот, кто пришел преподать урок твоему папаше, — желчь полилась из его поганого рта. Ло’ак рыкнул, не в силах сдержать злость. — Эй, вождь, долго еще будешь возиться с этим парнем? Он обратился к своему «товарищу», взявшему на себя ответственность поймать Нетейама. — Меньше слов, больше дела, — басисто прозвучал голос уже истинного На’ви, один глаз которого был ярко-оранжевым, в отличие от привычных желтых, с вкраплениями кислотного красного цвета; второй же отсутствовал и на его месте была черная повязка, прикрывавшая длинный шрам, напоминавший до боли знакомый крест. Он дал Нетейаму транквилизатор, чтобы усмирить его буйный характер. Ло’ак пытался достучаться до брата, звал его, но мышцы Тейама все обмякли и его чувство самоконтроля начало испаряться. Он был практически в полной власти у На’ви, как тряпичная кукла. Победа была в пользу противников, а не братьев и уже лежала у них в кармане... Но было одно но. Ло’ак краем глаза заметил, как Нетейам выставил указательный палец правой руки. Сила воли старшего Салли поражала. Это могло означать только одно. — Надо же, аватар и На’ви спелись над общей целью — поработить Пандору. Жа-а-алкое зрелище, — начал свою поэму младший Салли, чтобы дать время брату прийти в себя. — Если с лысой башкой все вполне очевидно — у него мозгов и за километр не видится — то от такого статного красавца На’ви, как ты, я, конечно, подставы не ожидал. Неужели своих причиндалов не хватило, чтобы нести свою волю другим? Или у тебя синдром ненасытности? — А ну-ка заткнись, мальчик, — аватар повернул голову Ло’ака на себя, наморщив свой лоб. — И я не лысый, я бритый. Ло’ак закатил глаза. — Это не отменяет того факта, что мозги у тебя с горошину. — О-о-о, да ты вылитый Джейк. Его выродок, его. — Просто выруби его уже, — отозвался На’ви, поправляя свои браслеты с датчиками. Они выполнили свое задание, поэтому пора было возвращаться на базу. Самсоны все еще находились в битве с Джейком и Тайранги, которые успели подбить один из них. Но потери были на обеих сторонах. Нетейам, еле как вернувший свой рассудок хотя бы на пятьдесят процентов, чего в общем-то с лихвой хватило ему дать локтем под дых своему врагу и ловко развернуться, чтобы вывернуть руки вперед и скрещенными пальцами вмазать На’ви так, что тот от неожиданности, вызванной излишней самоуверенностью, поскользнулся и упал. Ло’ак был в таком же положении — пока его противник отвлекся на маневр Тейама, младший Салли смачно врезал ему стопой в лицо, не забыв еще и земли набросать в глаза, что бы те больше не видели его. На’ви, напавший на Ханн и следивший за всем с дерева, выстреливал в братьев, но не мог попасть точно в цель из-за того, что образовался белесый туман. Нан’ти, вычислившая предателя, выпустила стрелу с воздуха, которая попала прямо в него и лишила их противников поддержки. Ана’ан, до этого спасший Ханн и улетевший с ней на Тумпине, наблюдал со всем со стороны. Они пока что не могли вмешаться, потому что не знали, сколько еще скрытых врагов находилось рядом. Одноглазый На’ви рывком накинулся на Нетейама, который уже успел развязать себя. — Kalweyaveng! — гаркнул он, нависнув над Тейамом. — Кто бы говорил, — надменно выдал старший Салли и ногами дал оскорбленному в живот. Но это На’ви не остановило — его будто охватила животная ярость, с которой он хотел разорвать Нетейама на части. — Прочь от него! — заявила появившаяся из ниоткуда Ханн, наконечник стрелы которой был готов пробить его голову. Лайл, отдернувший от себя Ло'ака, вытащил пистолет из кобуры и прицелился в девушку, которая вся в поту удерживала стрелу, норовясь выстрелить в предателя На'ви. Стоило ей разжать пальцы, как стрела пронзит его насквозь, но тогда и сама Ханн окажется подстреленной в лоб. Аватар снял пистолет с предохранителя, предупредительно уставившись на Ханнелору. Сбитое дыхание ударило ему в спину. — Только попробуй, — процедил сквозь зубы Ана'ан, держа заострённый нож у горла их общего врага. Круг замкнулся. Страшны не те, кого считают хищниками, а те, в ком их не видят.