Среди нас

На языке На’ви имя Ханн созвучно со словом «han», означающим «потеря». Вероятно, именно по этой причине многие из Народа относились к ней с особой осторожностью и даже некоторым презрением — слишком многое они потеряли из-за таких людей, как она. Это же касалось отношения Нейтири к Ханн — великая воительница и мать четверых детей считала, что человек, околачивающийся рядом, может принести им проблемы. Джейк уверял её, что Ханн — тоже всего лишь ребёнок, который хочет найти своё место в этом мире. Он понимал, что девушке было важно находиться здесь, чтобы чувствовать себя живой и он знал, как тяжело быть человеком, которого не принимают в обществе. Через десять лет после рождения детей у Джейка и Нейтири, люди снова прибыли на Пандору, чтобы продолжить начатое. Они не знали поражения и были до жути упрямыми в своих целях — такова натура человеческая, с которой сложно совладать. Джейк возглавил повстанческую группу, которая дала им отпор при первом вторжении. Но было и второе через пять лет, уже более сильное. Вот тогда все пошло не по плану — несмотря на то, что На’ви под руководством Джейка научились грамотно воевать и защищать свою территорию, их пацифистский уклад жизни все равно брал верх. Постоянные войны разрушали их священную землю, отнимали невинные жизни и ломали великую систему, построенную Эйвой. Джейк уговаривал остальные кланы присоединиться к ним, чтобы бросить все силы на уничтожение разрушительной человеческой деятельности на Пандоре. Но они отказались. В связи с этим, вторая битва против небесных людей почти провалилась, если бы не своевременная смекалка Джейка. Он всё еще винил себя за произошедшее там: Нетейам чуть не погиб во время облавы, а Нейтири была ранена в руку, когда пыталась спасти Ло’ака из вражеского вертолета. К счастью, позднее На’ви и Небесные люди пришли к перемирию, но оно было крайне ненадежным. ОПР нужно было время, чтобы восстановить свои ресурсы, которые должны были доставить с Земли. Именно поэтому они начали строительство большой базы и продолжали исследование Пандоры. В нынешнее время все было достаточно тихо. Семья Салли и остальные На’ви патрулировали территории, следя за активностью людей. Пару дней назад они предотвратили поставку оружия, предназначенного ОПР. Задание было не из легких, потому что один из «Самсонов» охранял поезд с воздуха. В результате перестрелки, Джейк потерял около двадцати своих людей. Снова. Хотел бы Джейк сказать, что цель оправдывает средства, но он уже не знал, поступает ли он правильно. Единственное, что он знал точно — это то, что он должен защитить свою семью. Нельзя угодить всему Народу, но можно попытаться спасти хотя бы своих близких. Ханн сидела на камне, находясь в убежище клана Оматикайя — горах Аллилуйя. Она сосредоточенно вплетала сухие фиолетовые листья с одного из деревьев, растущих в горах, в ожерелье, собранное из оранжевых стеблей и перламутровых мелких камешков. Это ожерелье было похоже на широкий чокер, имеющий форму перевернутого треугольника. Плести украшения из подручных средств Пандоры занятие, безусловно, увлекательное, но требующее большой концентрации и нескончаемого терпения, потому что различные лепестки, плоды и ветки крайне капризные и хрупкие — одно неверное движение и конструкция сразу же рухнет. Ханн еще не до конца освоила это дело; периодически приходилось просить помощи у Тук или Кири, которые в свою очередь учились у Мо’ат. Сама тса’хик постоянно следила за человеческим ребенком, поселившимся среди них, пытаясь понять, какую энергетику та несёт в себе. Но она ничего не чувствовала и это её настораживало. — Я слышал, что твой аватар практически готов. Как себя чувствуешь по этому поводу? — спросил Джейк, недавно вернувшийся с патрулирования вместе с Нетейамом. Он подсел к Ханн, а его трехметровая фигура практически накрыла девушку большой грозной тенью. — Не знаю. С одной стороны, я очень рада, что мне больше не придется чувствовать себя уязвимой и достать чертовы бананы будет намного проще, но с другой стороны, мне страшно. — Ханнелора отложила ожерелье на землю и потёрла руки об штаны. Неизвестность — вот, что ее ждало впереди. Если ее жизнь изменится, то в какую сторону? Вдруг все пойдет не по плану, которого у нее даже нет? Действительно ли ей стоит отдать свое сознание тому синему существу и стать дитем Эйвы? А вдруг она не примет ее, то что тогда? Множество вопросов ворошили ее мозг как пчелиный рой и каждая мысль жалила своим неутешительным содержанием. Джейк понимающе взглянул на нее. Он видел, что Ханн всеми силами пыталась удержаться за свою любовь к этому миру, но также чувствовал, что её что-то сильно тревожило. И это что-то было ничем иным, как желанием бороться за что-то. Ханн жила в забвении, убежденная в том, что в нужный момент ей никто не поможет. И пусть сейчас она чувствовала себя лучше, будучи окруженной семьей Салли, она не могла полностью довериться им. Не сейчас, пока она все еще чужая для них. — Ты напоминаешь меня, когда я только прибыл сюда как человек без ног, но с острым языком. Я прилетел сюда без единых мыслей, просто хотел отвлечься от уныния, что было на Земле. Но как оказалось, я просто искал смысл жить дальше. И я его нашел. Мне тоже поначалу было страшно, я же морпех, который мало что знал о том, что нужно уметь любить и ценить. Я не понимал их обычаи, но готов был учиться. Наверное, именно поэтому они приняли меня — мне нечего было терять, но было, что обрести, — Ханн внимательно всматривалась в Джейка. На самом деле, ей было интересно его слушать. Они редко разговаривали, но каждый раз Ханн во все уши вдавалась в подробности его жизни. Как никак, Джейк Салли был единственным человеком, который смог установить такую тесную связь с Пандорой и стать одним из На’ви, защитив их от нападения людей и дав их существованию прогресс. Пусть он и был заядлым воякой, что иногда мешало ему быть хорошим отцом, но это не отменяло того факта, что его семья — его крепость, которую Салли готов охранять во что бы то ни стало. Несмотря на то, что Эйва выбрала его, он скорее был исключением из правил, чем новым правилом. — Твоя история вдохновляет, Джейк. Надеюсь, и я смогу обрести что-то, что захочу защитить, — с легкой улыбкой ответила Ханн. Ее внутреннее волнение чуть-чуть уменьшилось, а противные мысли перестали резать сознание. — Пап? — послышался голос позади. Джейк обернулся и увидел своего сына, несущего оружие, которое они добыли в шахте. — Я возьму их. Спасибо, сын. Нетейам согласно кивнул и отдал отцу сумку со всем содержимым. Тот похлопал его по плечу и удалился прочь. Нетейам перевел взгляд на Ханн, которая все это время смотрела на них. Нетейам был ужасно похож на свою мать — такой же грациозный, сильный и уверенный в себе На’ви, в котором никто не мог сомневаться. Он вдумчивый и заботливый, наверное, поэтому некоторые из его ровесниц периодически наблюдали за ним и даже грезили о нем, что, собственно, понимаемо, ведь он сын Оло’эйктана, как ни крути. Но у самого Нетейама были другие планы. — Хэй, — шепнул Тейам, присаживаясь рядом. — Хэй, — смущенно повторила девушка, осматривая На’ви с ног до головы. На нём была парочка едва заметных шрамов, полученных при битвах против людей. И вот сейчас на его колене была царапина с запекшейся кровью, которую он получил вчера на охоте. — Тебе нужно обработать её. Она указала своим пальцем на колено Тейама, на что он покачал головой и одна из его косичек выбилась, упав на лицо, украшенное тигриными синими полосами. Каждая полоса была словно узор, обнимающий его худое, но мускулистое тело. Порой у Ханн возникало желание коснуться их, провести пальцами вдоль линий, особенно тех, что на лбу образовывали какой-то одной Эйве ведомый рисунок. — Пустяки, само заживет. Ты случайно не видела Ло’ака? — спросил старший Салли, на что Ханн хотела было открыть рот, как ее перебил до боли знакомый голос одного синекожего сорванца. — Эй, красавица и чудовище! — Собственной персоной, — наигранно улыбнувшись, проговорила девушка, глядя на Нетейама. — Только свистни и он тут как тут. Хвостом чует, что ли? — склонив голову, сказал Салли. Ханн усмехнулась, а Ло’ак по-хозяйски уселся рядом с ними, отложив свой лук. Он был занят полетом на своем банши вместе с матерью, которая учила его летать в неизвестной ему местности. Нейтири была одной из лучших наездниц икранов, именно поэтому первый полет Нетейама во время его iknimaya был таким же безупречным, как и ее. В тот день обряд проходило еще двое мальчиков На’ви: одному не удалось усмирить икрана в первый раз, а второй усмирил его быстро, но полет был корявым, чего не скажешь о Нетейаме. Нейтири тогда болела за своего сына и была уверена, что он хорошо справится. Конечно, ее победная ухмылка после совсем не говорила о том, что ее сын был лучшим из лучших. Первый полет Ло’ака был не таким хорошим, как у Нетейама, но он тоже смог оседлать икрана с первого раза. Более того, его банши — один из самых спокойных, что не совсем вяжется с импульсивным характером Ло’ака, но без сомнений создает отличную комбинацию. — Я тут услышал, что Унэ’ату, мой ровесник, собирается заключить брак с Ра’ам. Ему семнадцать, как и мне, но он уже с нареченной, представляете? — поделился слухами Ло’ак. Такие новости позволяли ему отвлечься от проблем, связанных с их войной с людьми, поэтому он часто проводил время в компании своих ровесников или Кири, с которой они любили бегать к заброшенным «самсонам» или лабораториям. Но он часто чувствовал себя чужим среди остальных На’ви его возраста из-за явных отличий во внешности, не спасало даже положение сына Оло’эйктана, возможно, даже ухудшало его, потому что требования росли, а Ло’ак попросту не поспевал за ними. — Знаешь, как на Земле называют таких, как ты, Ло’ак? — проговорила Ханн. Ее чокер все так же продолжал лежать рядом, благо, там осталось совсем немного деталей до завершения. Ло’ак вопросительно наклонил голову, на что девушка подвинулась к нему поближе и начала шептать в самое ухо: — Сплетница. Младший Салли цокнул, своей большой ладонью отодвинув голову девушки от себя подальше. — Да ладно, сам-то ты когда собираешься жениться? — отлепив синюю ладонь от своего маленького лица, спросила Ханн. — Когда придет время. Сейчас есть проблемы посерьезнее этой, — ответил Ло’ак, чем вызвал улыбку у своего старшего брата. Нетейам потрепал младшего по голове, будто удовлетворенный его ответом. — Мой братишка, ты взрослеешь на глазах. — Ну конечно, что бы я без тебя делал, старший братик, — скривился Ло’ак, передразнивая Тейама. Тот хотел было его потянуть за косички, но ловкий Ло’ак те Сули Цейк’итан сразу же увернулся и гордой походкой ушел в сторону Кири, позвавшей его секунду назад. Нетейам тоже поднялся на ноги. Он поправил свои защитные щитки на голенях и достал летательные очки, нацепив их на себя. — Ты собираешься полетать? — заинтересованно спросила Ханн, глядя на него снизу верх. Высокая фигура Нетейама казалось ей башней из мегаполисов или гигантскими деревьями, произрастающими на Пандоре, по сравнению с ее миниатюрной и хрупкой человеческой фигурой. — Да, хочу осмотреть местность, что находится за горами. Нетейам кивнул Ханн и уже было повернулся, чтобы вызвать своего банши, как девушка, несколько секунд обдумывавшая свое непростое решение, позвала его снова. — Можно мне с тобой? — с некоторой опаской произнесла Ханн в спину На’ви, который сначала немного удивился такой просьбе. Он буквально пару секунд продолжал стоять спиной, а после повернул голову в правую сторону, чтобы взглянуть на девушку. Ханн с надеждой смотрела на Тейама, но его следующие слова разбили ее слабые надежды вдребезги, вернув к суровой реальности, хоть она и понимала, что ответ скорее будет отрицательным, чем положительным. — Не думаю, что это хорошая идея. Так происходит всегда. Остаться с Тейамом наедине и прознать у него все секреты жизни на’вийской было практически невозможно. Иногда Ханн казалось, что у Тейама дни по минутам расписаны и в его графике никогда не бывает времени на ее «хотелки». В общем-то, все так, как и должно быть. Ханн помогает Ло’ак и Тук, иногда присоединяется Кири, но это в исключительных случаях. У Кири были свои методы исследования мира вокруг нее, который могла почувствовать только она одна. Ее связь с Эйвой была необычайно крепкая и в то же время пугающая саму Кири, так как она не понимала, что конкретно хотела от нее Великая Мать, но продолжала слушать ее голос, как волшебные сказки на ночь перед сном. А Нетейам… Он просто должен был продолжать делать свое дело, не отвлекаясь ни на какие внешние факторы. Особенно в лице Ханнелоры. — Поняла. Хорошего полета. Нетейам вызвал банши, который сразу же прилетел на зов своего незаменимого партнера. Тейам нежно погладил его по голове и запрыгнул, приняв стойку. Животное удовлетворительно закричало и, распахнув свои могущественные крылья с синим окрасом и кучей разноцветных пятен, пустилось в полет. До самых небес и обратно.

***

Норм сидел уже в своей человеческой форме и проверял данные находящегося в амниотической капсуле аватара, пока у его будущей хозяйки, Ханнелоры, брали образцы крови и еще некоторые другие анализы для того, чтобы провести последние тесты. Норм был искренне восхищен тем, каким идеальным получился аватар девушки, предвкушая тот момент, когда они соединятся друг с другом. Он готов был поспорить, что даже Грэйс бы заценила эту тонкую работу, над которой они горбатились последний год. Они не могли создавать своих аватаров после битвы за Древо Душ в 2154 году по двум простым причинам: первое — не было нужных ресурсов; новая лаборатория, построенная для тех, кто был на стороне На’ви, была еще слишком «зеленой» для новых партий; вторая — в этом не было необходимости, все, кому аватары были нужны, получили их еще до разделения на два фронта. Но объявившаяся в их рядах Ханнелора вдохновила Спеллмана и Макса на возобновление проекта. Каждый получил, что хотел: Ханн — долгожданного аватара, а люди с базы — чертовски сложное занятие по увеличению числа расы нави’йской. — Ты же понимаешь, что в новом теле ты будешь в каждой бочке затычка? — Норм подъехал на стуле к лежащей на кушетке Ханн. У неё на лбу красовались приборы, чтобы следить за мозговой активностью девушки. Мелкие шрамики, полученные из-за многочисленных экспериментов в детстве, как родинки рассыпались по ее лбу и рукам. Их даже как-то пыталась считать Тук, но она смогла дойти только до шестнадцати, на большее ее не хватило. — Я и так ей была, — ответила девушка. — Но, честно говоря, хочу просто слиться с толпой. Не хочу быть особенной, понимаешь? Хочу прыгать по деревьям, как пролемуры, ловить шестиногов, орать в ответ на их испуг своим испугом и… Полетать на икранах. Вот это больше всего хочу. Как думаешь, у меня получится? Норм усмехнулся. Сам он никогда не пытался укротить банши, да и не нужно ему было. Ему не нужно было становиться одним из них, ему нужно было просто быть наблюдателем, которого бы не прогнали за его прекрасную бородку со священной земли. Но у Ханн были другие цели, отличные от людей ей подобных. Иногда у Норма было чувство дежавю, будто женская версия Джейка мельтешила перед глазами. Только она в своих начинаниях, конечно, поумнее морпеха Салли была. — Ты пытаешься понять, где тебе комфортно. Это нормально, искать себя в этом огромном мире. Так что, если хочешь себе банши, то придется очень постараться. Они ведь все чувствуют. — Но оно того стоит, — сказали в унисон Ханн и Норм, взглянув друг на друга. — Может, ты побреешься? Мне кажется, твоя борода скоро съест все твое лицо. Спеллман и бровью не повел, но планшет на стол швырнул. Ему о его растительности на лице твердили чуть ли не каждый день с тех пор, как он начал её отращивать. — Не съест. Обычно я не довожу до такого состояния, но последний месяц выдался очень трудным, не было времени этим заняться, — проговорил мужчина, пока высвобождал Ханн из оков множества проводов. Ханн устало поднялась, а ее лицо так и кричало о том, что «сказки это все, Норм Спеллман, я видела, как ты, смотря в зеркало, гладишь свою бородку и бровями двигаешь». Она уже было хотела снова подколоть Норма, но внезапное головокружение при вставании на ноги выбило ее из колеи. В глазах потемнело и голос Норма словно был не совсем рядом, а где-то вдалеке. — Эй, эй. Держись. Девушка несколько раз поморгала. Ее усадили на стул и сознание стало постепенно проясняться. Такие предобморочные состояния происходили весь месяц скорее всего из-за чрезмерной нагрузки на тело и отсутствия должного отдыха по ночам. — Как там наш будущий синий бро? — спросил знакомый голос за стеклом. Ло’ак и Тук, нацепив на себя все, что увидели по дороге в лабораторию, в качестве украшений на шею, стояли и наблюдали за своей подругой. С ними еще была Кири, но та убежала, чтобы навестить свою биологическую мать. Никто не мог проститься с аватаром Грэйс, поэтому она все еще была рядом с ними. Возможно, также для того, чтобы напоминать, что нельзя расслаблять булки, и работа сама себя не сделает, но это была всего лишь теория. — Каждый раз, когда появляются эти дети, меня в дрожь бросает, — прошептал Норм, подав стакан с обезболивающим Ханн. — Да ладно, они же чудо, — саркастично подметила девушка. — Ну конечно, это не они чуть не спалили пол-лаборатории и чуть не украли образцы с жутким токсином, когда им захотелось поиграть в войнушки здесь. Дети — зло, иногда милое, но зло. — Ну, Тук тогда не было. Ей можно доверять, — сказала Ханн и пожала плечами. Норм промолчал и решил оставить девушку, дабы заняться своими делами. Время уже было вечернее, день выдался утомительным. Может быть, он наконец-то сбреет свою благородную (по его словам) бороду. Сама Ханнелора выбежала из стерильной комнаты и поприветствовала пришедших друзей. Ее изрядно побледневшая кожа привлекла внимание Туктерей, которая была несколько обеспокоена видом девушки. Еще и внезапное головокружение, случившееся пару минут назад, только усилили волнение маленькой Салли. — Ты точно в порядке? — спросила Тук, осматривая Ханн. — Я в порядке, просто устала. Но завтра я уже смогу выйти к вам в обличии аватара. Сечешь, Ло’ак? — имя своего друга девушка специально выделила в конце, потому что это означало, что издевательствам над ее человеческим слабым телом придет конец. Они станут равны. Почти. — Да-да, в календаре отмечу этот день. На самом деле, Ханн имела в виду, что они наконец-то вместе смогут покататься на его банши. Ло’ак пообещал ей это не сразу. В первый раз, когда она его попросила, Ло’ак отказался. Они тогда не были еще хорошо знакомы, и их дружба только начинала зарождаться. Более того, сначала младший Салли раздражал девушку своим порой нелогичным поведением, а самому Ло’аку казалось, что девушка слишком высокого мнения о себе, хотя сама в их мире ничего не стоит. Собственно, спустя буквально два месяца после знакомства их отношения приобрели другой оттенок. Формула была простая — совместная афера, после которой им обоим влетело сначала от Нетейама, потом от Нейтири и в конце Джейк как вишенка на торте вернул их с небес на землю. После этого они сблизились, но пока что не до такой степени, чтобы делиться своими самыми сокровенными секретами. Хотя порой очень хотелось высказаться, чтобы не держать это угнетающее чувство, связанное с сомнениями, внутри. — Увидимся завтра. Эй, Кири! Мы уходим! — крикнул Ло’ак и рукой подтолкнул Тук по спине. Младшая Салли мило улыбнулась напоследок, провожая взглядом Ханн. Мимо них пронеслась Кири и кивнула Ханн, затем они все ушли, оставив Ханн одну в ожидании следующего дня. День, когда Ханнелора родится заново. Надеюсь, ты примешь еще одно дитя в свои руки, Эйва.

***

— Хорошо, еще раз повтори, что я тебе сказал. Норм и Макс стояли рядом с Ханн, которая уже лежала в капсуле для соединения с аватаром. Девушка раздраженно вздохнула, потому что ей приходилось повторять святую истину уже в третий раз. — После соединения с аватаром будет небольшое головокружение, мозгу понадобится время, чтобы осознать тело, в котором находится сознание, поэтому я должна сохранять спокойствие и не срываться с места в случае выброса адреналина, — как мантру произнесла Ханн, наконец убедив ученых в том, что она все прекрасно поняла и готова к «запуску». — Отлично, можно подключать. — Норм закрыл крышку, и в голове Ханн будто сразу же опустело, словно вода смыла все остатки неуверенности, которая преследовала ее последние несколько дней. Во всяком случае, всегда можно вернуться обратно, ибо это всего лишь пилотный запуск, который должен дать понять, понравится ли ей в новом фантастическом амплуа или нет. Она закрыла глаза. Конечности расслабились, и все тело будто стало легче в несколько раз. Мозг Ханн напрягся, каждая извилина начала работать интенсивнее, чтобы дать сознанию перейти в другое тело и связать их души воедино. Этот путь был похож на широкий туннель, по которому нужно не идти, а бежать как можно быстрее, чтобы достичь света на той стороне. Каждая эмоция, каждое чувство, хранившиеся в ее воспоминаниях переплетались между собой, на ходу сшивая отдельные кусочки подобно первоклассному портному в другом теле. Тысяча импульсов, словно иголки, пронзили аватара, свидетельствуя о том, что связь проходила успешно. Кровь забурлила в жилах, сердце начало возбужденно скакать в груди, будто запуская механизм для дальнейшей работы. Проснись, Ханнелора. Щелчки пальцами у ушей и яркий свет — первое, что почувствовала девушка, стоило ей приоткрыть ярко-желтые глаза. Все тело было еще онемевшим, ее сознание только-только начало подключаться ко всем имеющимся каналам в ее новом обличии, чтобы привыкнуть к более длинным ногам и рукам, крепкому позвоночнику и подвижному хвосту. — Ханнелора, ответь, ты знаешь, где ты находишься? — сквозь маску сказала женщина в белом защитном костюме, пока Норм за стеклом проверял показатели, внимательно наблюдая за активностью ее мозга. Ханн, вспомнив о сказанных перед передачей словах, прикрыла глаза и положила руку на грудь, чтобы успокоиться. Усмирить свой хвост пока что еще не получалось — слишком было непривычно иметь еще один отросток из своего тела. — Рабочая станция биолаборатории, местность гор Аллилуйя. Ханнелора, восемнадцать лет, бывший сотрудник ОПР, ныне — оператор аватара, — на одном дыхании проговорила Ханн. Ее пальцы покалывали от ощущения бурного жизненного потока, льющегося по всему ее телу. Он наполнял ее внутреннюю чашу почти до самых краев, давая понять, что прошлое осталось позади. Выражение «сбросить шкуру» заиграло новыми красками. — Хорошо, Ханн, можешь встать. Подойди вот к этой дорожке и иди по ней ровно в течение десяти минут. Мы пока закончим все приготовления, чтобы ты могла выйти наружу. Несколько людей помогли ей встать на дорожку, напоминающей беговую, и вышли из комнаты. Макс одобрительно кивнул Норму, дав понять, что все прошло замечательно и состояние Ханн полностью стабильно. — Ее сознание приживается как влитое. Прогнозы хорошие, — прокомментировала одна из ученых, следя за Ханн. Неподалеку от лаборатории Кири и Тук играли с мячиком, кидая его друг другу. Рядом с ними были Нетейам, которые вырезал копье, и Ло’ак, крутящий свой нож в руке. — Что думаешь насчет того, что Ханн теперь точно будет как одна из нас? — разрушил тишину младший Салли, посмотрев на своего старшего брата. Нетейам поднял взгляд на Ло’ака, который будто ждал от него какого-то определенного ответа, и спокойно сказал: — Она будет среди нас, Ло’ак. И до этого была, просто теперь нам с ней будет проще. По крайней мере, я на это надеюсь, — Старший Салли проглотил слова о том, что он надеется, что ее новое тело не принесет им еще больше проблем. Он не хотел думать о чем-то плохом и волноваться о том, что еще не случилось, но не мог потерять свою бдительность, с которой он рос все это время. Его с самого начала мучали смешанные чувства насчет всей этой затеи. Пока ребята развлекались и ждали новостей, Ханн закончила свою проверку по управлению аватаром, окончательно привыкнув к совершению действий и движений в новой шкуре. — Отлично выглядишь, Ханн, — из-за спины донесся голос Джейка, который пришел ее навестить в этот важный день. — Лучше, чем я в первый день. — Да ты тогда рванул как ужаленный, что аж пятки сверкали, — язвительно произнес Норм, стоя рядом. Сколько же проблем было с аватаром Джейка, Спеллман помнил это как будто это было вчера. Ханн по сравнению с ним сущий ангел. — Спасибо, Джейк, — Ханн все еще была ниже него, но уже определенно не чувствовала себя несчастным муравьем, как было раньше. Она чувствовала себя намного лучше, чем когда была в своем родном теле, истощенном до пределов. — Дети ждут тебя снаружи, идешь? — поинтересовался Салли, направляясь к выходу. Ханн удивленно взглянула на него, не ожидав, что практически вся семья Салли пришла к ней, чтобы поприветствовать. В качестве первичной одежды она надела черный топ и короткие шорты цвета хаки. К набедренным повязкам и нагрудникам ей еще предстоит привыкнуть, поэтому пока стоило ограничиться более удобной для нее одеждой. Зато в ее гардеробе уже имелось одно самодельное ожерелье и парочка браслетов, сплетенных маленькой Тук. Волосы Ханн были распущены, две косички по бокам были закреплены сзади, а самая главная коса щекотала хвост, не перестававший дергаться из стороны в сторону. Она вышла. Воздух уже не казался таким ядовитым, каким был ранее, а тропический климат и нахождение на высоте не вызывали головных болей и слабости в теле. Все было так, как должно было быть. Как же было приятно ступать по земле босыми ногами, как же было приятно слышать и не бояться, как же приятно было ощущать это тепло, что грело душу, как будто ты так долго дошел до своей цели и вот, наконец, ты достиг ее. Как же приятно было осознавать, что теперь ты тоже часть этого мира. — Ханн! — восторженно прокричала Тук и тут же подбежала к девушке. Она пробежалась вокруг нее, потрогав новоиспеченный хвост и осмотрев руки, сплошь и рядом усыпанные синими полосами, прямо как у них самих. В чертах лица все еще можно было узнать Ханн, но все равно было ощущение, что перед ними совершенно другой человек, что, в общем-то, так и было. Это не та Ханнелора, которую они знали, это — новая Ханнелора, которую предстоит еще многим узнать, в том числе, и ей самой. Ханн погладила Тук по голове, нежно улыбнувшись. Вот теперь она чувствовала, что Туктерей — самая маленькая в их компании. — Добро пожаловать в общество пятипалых, — сказала Кири, показав свою ладонь. Ханн неуверенно дала ей «пять», на что Кири усмехнулась. Сейчас Кири было намного комфортнее находиться с Ханнелорой, ощущалась связь, которой раньше и в помине не было. Возможно, это было из-за того, что с этого момента Ханн могла услышать Пандору по-настоящему; могла услышать Великую Мать. — Вау, бро, да ты синяя с ног до головы. Как-то странно тебя видеть такой, это точно ты, а не потерянная в этом большом мире Ханнелора? — Ло’ак подошел к подруге, смерив ее добрым взглядом. У него даже не осталось слов, чтобы выразить свои «поздравления», поэтому он просто начал подкалывать ее, на что получал попытки Ханн дернуть его за хвост. Однако Ло’ак был слишком неуловим, что Ханн просто взяла и ударила своим хвостом по его ноге, чем вызвала смех у Тук и вздох у Кири, которым она сопровождала каждую выходку Ло’ака. Нетейам был единственным, кто не сдвинулся с места с тех пор, как она вышла. Пока его брат и сестры окружали девушку, он внимательно смотрел на нее. Его одолевали странные чувства и в голову лезли непонятные мысли, которые он не мог привести в порядок, потому что внутри что-то сжалось. Это было совершенно неизвестное ему ощущение, похожее на помесь нежности и зависти, которые в конце были приправлены острым чувством безысходности и волнения. Он смотрел на нее и видел ту Ханн, что только вчера сидела рядом с ним и плела свой чокер, а позавчера чуть не стала жертвой танатора с ним на пару; он видел старую Ханн, но в то же время видел нечто отличное, нечто другое и эта неизвестность пугала его. Она своими жгучими руками охватывала его разум, затуманивая рассудок своей отвратительной привлекательностью. Нетейам оторвал свой взгляд и прикрыл глаза, чтобы вернуть себя в свое уравновешенное состояние. Ханн заметила это. Она не знала, что ей стоило сделать, чтобы не спугнуть Нетейама. Все-таки его реакция — самая желанная для нее, как минимум потому, что она самая непредсказуемая. Так и получилось. — Нетейам? Ты в порядке? — спросила Ханн, подойдя ближе. Старший Салли сразу же очнулся и наконец расслабленно смог взглянуть на девушку. Ее тело было хорошо слаженным, как и у многих других На’ви, а глаза были все такими же пронзительными и заинтересованными. — Я в порядке. Ты выглядишь… Хорошо. Рада? — Нетейам все-таки выпрямился. Он был выше Ханн на голову, она фактически дышала ему в шею. Ну, это было всяко лучше, чем дышать в пупок. — Думаю, да. Но это пока, потому что впереди будет еще много трудностей, — ответила девушка. Так же, как и Нетейам в ней, Ханн видела в нем нечто другое, что не замечала раньше. Она слышала его ровное дыхание и даже чуть не поддалась своему желанию коснуться его груди, чтобы услышать, как бьется сердце. Но это тоже было лишь минутным помутнением, которое она смахнула, как назойливую муху перед глазами. «Возвращайся с небес на землю, Ханн», — подумала она, а Тейам в это время молча кивнул и хотел было уйти, как его остановил отец, закончивший разговаривать с ребятами из лаборатории. — Итак, Ханн, чем хочешь заняться в первую очередь? — спросил Джейк, взяв на руки Тук, что радостно накинулась на него. — Стрельба из лука. Базовый навык выживания на Пандоре, — уверенно заявила девушка, чем вызвала недоуменный взгляд у Кири и одобрительный кивок от Джейка, пусть он и не ожидал такого ответа. — Да уж, очень базовый, — пробормотал Ло’ак. — Хорошо, кто готов помочь Ханн в освоении этого дела? — Джейк обернулся на своих детей, которые переводили взгляд друг на друга. Никто из них желанием этим заниматься особо не горел. Ло’ак пожал плечами и вышел вперед. — Почему бы Нетейаму этим не заняться? Он лучший стрелок среди нас, — предложил младший. Тейаму не понравилась эта идея, поэтому он вопросительно посмотрел на Ло’ака, а затем на отца, который был солидарен с младшим сыном. — Действительно, его учила мать, поэтому он лучший кандидат на роль учителя Ханн. — Джейк вспомнил, как его учила Нейтири в свое время, и ему стало немного не по себе, но он верил, что его сын был не хуже своей матери, а может, даже лучше. Хотя бы в плане того, что касалось обучения. — Но, пап, у меня и так много работы. Я не могу тратить время на… Нее, — Тейам был возмущен тем, что у него даже не спросили о том, хочет ли он обучать, готов ли он вообще обучать кого-то. Мало того, что нужно было следить за своими младшими сестрами и братом, так тут еще одно создание нарисовалось, требующее внимания за собой. — В этом нет ничего сложного. Помоги ей, Нетейам, — последние слова Джейк твердо проговорил практически в лицо своему сыну, давая тому понять, что эта просьба имела приказной тон, которому его сын был не в силах воспротивиться. — Есть, сэр, — Нетейам опустил взгляд вниз и периодически посматривал на отца исподлобья. Он привык к такому отношению, но все равно каждый раз было сложно совладать с тем грузом, что он нес на своей спине. Какой бы ни была задача, Нетейам справится с ней во что бы ты ни стало. Ханн чувствовала себя виноватой перед Нетейамом. Ей казалось, что он сейчас проклинал ее и все, что с ней связано, но Тейам быстро пришел в себя. Он подошел к ней и всучил ей в руки копье, которое выстругал прямо перед выходом девушки в свет. — Я научу тебя, Ханн, но запомни: поблажек не будет, — эти слова прозвучали из уст Нетейама весьма и весьма угрожающе, поэтому Ханн крепко сжала копье и, набрав в грудь побольше воздуха и мужества, произнесла: — Srefereiey nìprrte', Нетейам. Это заставило старшего Салли сначала удивиться тому, насколько чисто получилось у девушки проговорить фразу на их языке, а после заговорщическая ухмылка появилась на его лице. Нетейам был готов поспорить, что с девушкой будет нелегко, а Ханн почему-то искренне надеялась, что их «партнерство» не закончится так же быстро, как началось. Тейам поправил свои нарукавники и направился к своей семье, что уже отправилась обратно к себе домой. Он резко остановился и привлек внимание Ханн, которая с неподдельным интересом рассматривала копье. — И еще: следи за своим хвостом. Ханн от неожиданности подняла голову, навострив уши, а старший Салли уже скрылся в лесу. Девушка посмотрела на свой неугомонный хвост, что выражал ее скрытые чувства, и прикусила губу, прошипев: «Черт!» от внезапно нахлынувшего чувства стыда. Беда пришла оттуда, откуда ее не ждали.