All we need is love

— Итто, ты балбес. — Кто балбес?! Я балбес?! — óни упирает кулаки в боки и с напускным обиженным видом задирает подбородок. Я стою и смотрю на него с помесью жалости и идиотского обожания. Сама недалеко ушла: втрескаться в Аратаки Итто — молодец, девочка, браво. — Я не виноват, что ты ничего не смыслишь в боях жуков! Мой оникабуто был лучше и сильнее, а он… — Итто перехватил воздух и обиженно выпалил: — а он просто сжульничал! Я ловлю обречённый взгляд Куки, отвечаю ей не менее обреченным, но уже близким к стадии принятия. — Итто, ему семь, — жалобно скулю я, надеясь, что это прозвучит как весомый аргумент. Не прозвучало. Óни уязвлённо сморщился: — В поединках жуков возраст ничего не решает! Я выиграл честно! — Босс, — тихо вмешалась Куки. Итто ее не услышал: — Да спроси любого, хоть немного смыслящего в боях оникабуто, и тебе скажут то же самое! Он использовал запрещённый приём! — Итто, ты отобрал у него жука. Мальчик заплакал, — чуть настойчивее парировала я. Жучиного гладиатора, впрочем, это не урезонило. Он с неугасающим энтузиазмом продолжил объяснять мне, что моя некомпетентность в этом вопросе глубоко травмирует его душу и самолюбие. — Я думал, мы друзья! — последний весомый аргумент. Он снова отвернул от меня своё обиженное лицо и сложил руки на груди. В какой-то момент его становится так много, что я чувствую себя морально уничтоженной. Иммунитета к его натуре за эти несколько лет нашего знакомства у меня так и не выработалось. Я медленно подхожу, выставляя руки перед собой. Ощущение такое, словно пытаешься успокоить разгневанное дикое животное. — Итто, — мягко, тихо, почти невесомо. Я укладываю ладони на его скрещённые предплечья. Кожа у него сухая, горячая. — Надо вернуть мальчику жука, — я перехожу почти на шёпот, — он плакал. Представь, как ему обидно. И то ли это мои умоляющий голос и жалобные глаза, то ли прикосновение или всё вместе, но эффект это даёт ровно тот, который я и хотела: Итто расстроенно выдыхает и смотрит вниз, куда-то сквозь меня. Ладони я не отнимаю, затылком чувствую, как во взгляде Куки появляется надежда. — Да не хотел я его обижать, это же игра, — буркнул Итто. — Всё по чесноку было. Я понимающе закивала: — Конечно. Я знаю, — для пущей верности аккуратно погладила его предплечья. — Аратаки Итто, — он поднял на меня свои честные глаза, — я знаю, что ты самый благородный óни. Во всем Тейвате. Выражение лица и его настрой сменились буквально за секунду. Итто мгновенно воспрянул духом и, довольно расправив плечи, отбился от моих рук. Раздав указаний своим остальным балбесам, босс банды Аратаки двинулся к выходу из лагеря. Я, разумеется, следом. Куки, хлопнув меня по плечу, осталась с ее единственными тремя участниками. Шаги у Итто такие же, как и он сам, — размашистые. Я плетусь за ним, балансируя на грани быстрой ходьбы и бега трусцой. Рот его ни на секунду, кажется, затыкаться не способен: он рассказывал о своей коллекции жуков, обо всех честно выигранных боях, об аллергии, бабушке, о том, как он решил собрать банду. И делал он это так увлеченно, с каждым следующим витком добавляя уже рассказанным историям новых красок, что у меня язык не поворачивался его перебить. Он иногда оглядывался назад, проверяя, на месте ли я и слушаю ли, и от этого меня распирало на смешки, которые я старательно глушила, прикусывая губы изнутри. Эта дурацкая идея пришла ко мне в голову совершенно случайно. Выждав очередной проверяющий взгляд Итто, я, стараясь сделать это максимально тихо, сошла с протоптанной тропинки и спряталась за большим валуном у края дороги. Сдерживая трескающиеся от улыбки щеки, я аккуратно выглянула из-за камня. Итто ничего не заметил и шёл как ни в чем не бывало. Громкий и звучный его голос растворялся в теплом послеобеденном воздухе. Он активно жестикулировал, хотя на мой вкус — больше размахивал ручищами, чем действительно помогал себе говорить. И с ним всегда так: когда близко, то всё становится слишком. Его много. Но стоит ему чуть отойти, и я готова растаять от нежности. Мы видимся довольно часто, но когда я его не вижу хотя бы несколько дней — скучать начинаю невыносимо. Магия óни? Прижавшись к нагретой поверхности камня, я, все ещё инстинктивно затаив дыхание, смотрела на его удаляющийся силуэт и ждала, когда же он обернётся. Краем уха я услышала, как кто-то приближался и, повернувшись, замерла: снизу по тропинке поднималась парочка кайраги. Они шли прямо в мою сторону, и я, мгновенно забыв о розыгрыше, побежала прочь из своего укрытия, что было сил. Запыхавшись и, почти нагнав Итто, я обернулась: догонять меня они не стали. Пронесло на этот раз. — Эй, ты чего? — удивленно спросил Итто. Я, согнувшись пополам, уперла ладони в колени и дышала, как загнанная лошадь. — Нормально… Всё нормально, — смотря прямо перед собой, я проморгалась: кубики пресса напротив наконец-то стали принимать положенную им анатомическую форму. Наведя фокус, я выдохнула и выпрямилась окончательно. Итто пожал плечами: — Ну, так вот, — продолжил он, — тогда-то комиссия Тэнрё и написала в моем личном деле, что я безработный. Я, первый и величайший! Можешь себе представить?! У меня перед глазами снова зарябило. — Итто, ты ведь и есть безработный, — не подумав, ляпнула я. Он тут же метнул на меня укоризненный взгляд: — Вообще-то, безработный на три четверти. — А-а-а, — тихо протянула я в ответ. На большее сил у меня не было. Отчасти он был прав. Какую-то мелкую работенку он берет, конечно, когда не занят своими жуками, отбиранием сладостей у детворы и прочими исключительно важными делами банды Аратаки. И хотя местные считают его выходки вредительством, когда им нужна его помощь, часто выражающаяся в использовании грубой силы, то он сразу становится «и не таким уж плохим óни». Но я-то знала, что он — самый добрый человек из всех, что я встречала. Просто со своими особенностями. Спустя полчаса мы были на месте. От непрекращающейся трескотни Итто голова моя вибрировала как горн Микагэ в свои худшие годы. Около пенька, импровизированной сцены для жучиных боев, сидели ребята. Среди них — тот самый мальчишка. Увидев óни, он сердито нахмурился. — Опять ты! В следующую секунду мальчонка вскочил и набросился на Итто с кулаками. Óни поддался и повалился на землю, прикрывая лицо руками. — Эй, эй, пацан! — Ты забрал у меня моего жука! — обиженно выпалил тот. Он держался как мог, но по щекам всё равно побежали слезы. Мальчишка всё еще стучал кулачком по плечу Итто, но уже из последних сил. — Но ты ведь сжульничал! Я быстро присела рядом на корточки. — Мы пришли извиниться и вернуть твоего жука, правда, Итто? — я сжала его плечо. Он шумно выдохнул: — Правда, правда… — он вынул из внутреннего кармана здоровенного оникабуто. — Братишка, я не хотел ведь тебя обижать, но правила есть правила. Мальчишка растер рукавом раскрасневшиеся глаза. Бережно забрал жучка к себе на ладони. — Прости, Итто. Я больше так не буду, — тихо пробормотал он. Óни мгновенно просиял. Потрепал его макушку. — Славный ты пацан. Ну, бывай. Но в следующий раз не жульничай! Но ребятня уже не слушала. Кто-то из них совершенно незаметно вытянул из другого кармана Итто мешочек с конфетами и уже делил добычу на остальных. По довольному взгляду Аратаки я поняла, что так всё и задумывалось. Он встал, отряхнул штанины и, приняв деловую позу, невозмутимо спросил: — Ну и кто тут балбес? Он был так собой доволен, что мне в ту же секунду захотелось стереть эту ухмылочку с его наглой морды. Я фыркнула и прошла мимо, легонько пихнув его в плечо. Итто звучно расхохотался. Поплелся за мной. — Какие планы дальше у несравненного и неповторимого? — Поесть бы, — Итто хлопнул по животу, — а потом идти за новым номером «Это жизнь». Вдруг госпожа Хина написала мне любовное письмо? — Тебе? Любовное письмо? — Я ее главный фанат, — óни остановился и, вытащив расческу из кармана, стал демонстративно поправлять свою шевелюру. — Ты невозможный, — буркнула я, покачав головой. — Я ослепительный. Может, правда говорят, что óни только могила исправит? — Я подложу тебе тарелку жареного тофу, пока ты будешь спать. — Ты не посмеешь! — на лице Итто тут же появились красные пятна. — Никто из банды Аратаки не ест бобовые! Даже наедине! Следующее предложение я ляпнула, снова забыв перед этим подумать: — Так я и не в банде Аратаки. Итто притих. Убрал расческу в карман. Я мысленно призывала на себя всю кару Селестии. — Прости. Он махнул рукой: — Да ладно, чего уж там. Просто я думал… Я хотела что-то сказать, как-то разрядить обстановку, но не успела. — Ой, да неважно, что я думал, — Итто снова, казалось, принял беззаботный вид. — Тебе не нужны неприятности, я понимаю. Хоть я и не считаю нас хулиганами или плохишами, но в городе нас мало кто любит. На прошлой вон неделе наш лагерь кто-то снова закидал бобами. Хорошо, что Куки всё вычистила перед моим приходом, так что в этот раз без последствий. Я уж не стал тебе говорить, — он покачал головой. — И еще я тебе не говорил, что записался в очередь на встречу с госпожой Хиной! Лицо его выглядело действительно довольным. — Ты это серьезно? Про госпожу Хину? — уточнила я. — Э-э, — он почесал за рогом, — а что? — Она тебе правда нравится? Он пожал плечами: — А кому она не нравится? — Не в этом смысле, — я нервно выдохнула. — Как девушка, понимаешь? — Ну так она девушка. — О, Селестия, — я задрала голову вверх. И не заметила даже, как погода успела испортиться. — Ты бы пригласил ее на свидание? — тихо спросила я, не глядя на него. Итто как-то очень серьезно ответил вопросом на вопрос: — А кто согласится пойти на свидание с óни? Я опустила лицо, и, задержав дыхание, замерла. Сжав в кулаках все остатки решительности, я, быстро приподнявшись на цыпочках, крепко зажмурилась, клюнула его в щеку и на одном дыхании выпалила: — Я пойду. Если ты захочешь, конечно. Ну, в смысле, если я тебе нравлюсь и всё такое. Если нет, то ничего страшного. Можно же быть друзьями, как и прежде. Отступив на безопасное расстояние в два шага, я выжидающе смотрела на него, кусая губы. Где-то вдалеке прогремел гром. Лицо Итто удивленно вытянулось. Он заторможенно приложил пальцы к месту моего поцелуя и хлопал глазами, будто впервые меня увидел. Через несколько секунд он поморщился: на нос и щеки падали редкие холодные капли дождя. Он кисло окинул взглядом горизонт и, ухватив меня за запястье, потащил в сторону ближайшего дерева. Он что-то бормотал: про настоящего мужчину, отсутствие зонта и желание защитить свою даму. Я соображала плохо, потому что уже через секунду мы целовались, как и не снилось редакторам самых горячих романов издательского дома Яэ.