Знаешь, я люблю цитрусы

Голоса. Они взволнованы, взбудоражены, напуганы. Одна кричит, другая слезно просит. Мне страшно. Не от этого шума, а от того, что я чувствую, слыша их: боль возникает глубоко в груди, словно что-то внутри разрывается маленькими фейерверками. –... не обнаружили! Ты сама видела: снаружи ничего нет! Если она и является Самоцветом..! Хватаюсь за грудь, стискивая футболку, взмокшую от пота, и хрипло начинаю звать на помощь. – С-Стивен!.. Папа!.. П-Пожа-луйста!.. Я знала, что их не может быть здесь, и всё равно была разочарована, услышав спешные тяжелые шаги рядом. Два размытых силуэта – Жёлтый и Синий – склонились надо мной. Сквозь слёзы я не могла разглядеть их лиц, честно говоря, даже и не пыталась. Не удомевала, что они вообще здесь делают – чем бы это «здесь» не являлось – и почему я до сих пор не в заточении в пузыре или в какой-то темнице? – Ты её пугаешь, – настаивал Синий Алмаз, опускаясь на колени перед выступом, служащим своеобразной кроватью, – мы, – она всхлипнула, – её пугаем. – Перестань использовать свои силы, Синяя, – удивительно спокойно настояла на своём Жёлтая, повторяя её действие. От её голоса мне, кажется, стало только хуже. Громко всхлипнув, притянула к себе ноги, забиваясь в какой-то угол, кусая губы в страхе перед Алмазами. Становилось только страшнее от того, что я совершенно не понимала их поведения. С чего бы это вдруг такая «забота» по отношению к преступнику? Откуда столько внимания к моей персоне? – Розовая! – взволнованно зашептала Синяя, протягивая ко мне руку, но вдруг замирая, вытягивая один только палец и осторожно касаясь моей макушки. Розовая? Она имела ввиду «Роза Кварц»? Тело наполнилось странной лёгкостью, пугающей до дрожи. Боль чуть стихла, и я наконец смогла сморгнуть слёзы, взглянув на Правителей. – Не двигайся, – приказала строго Жёлтая, потирая ладони, между которыми возникали едва заметные искорки. – Больно, – выдавила из себя, оттягивая горло футболки вниз так, чтобы можно было видеть декольте. Что-то пульсировало внутри, но на моём теле это странное ощущение похоже никак не отражалось. – Здесь? – Жёлтая наклонилась чуть ближе и осторожно прикоснулась пальцем точно к моей груди. Слабая дрожь пробежала по телу, дробью отбивая в руках – пришлось сжать их в кулаки, чтобы не показать излишнюю слабость. Мне и так пришлось просить их о помощи. Пока я не разберусь, что со мной происходит, мне лучше не подавать виду, что что-то не так. Неизвестно еще, как Алмазы на это среагируют. Да и не только они, все вокруг. Стоп, а вокруг – это что? Я осторожно приподнялась, подминая под себя ноги, и робко осмотрелась по сторонам: высокая голубая комната с мелкими белыми и тёмно-синими вкраплениями в стенах, представляющая собой пустое пространство с несколькими голограммами, предстала передо мной не в лучшем свете – кроме Алмазов здесь не было ни единой души. Самоцветам отдых и органическая пища не требовались, потому им не нужна была и излишняя мебель. Минимализм – интересное описание их жизненного уклада, ёмкое и органичное. Сморщила нос, стоило Алмазам убрать руки, и поняла, что боль наконец полностью утихла, взволнованно положив ладонь на сердце. Их силы способны не только уничтожать? Удивительно. Подняла глаза на больно молчаливых Самоцветов, продолжая пытаться слиться со стеной позади себя, попутно осторожно обхватывая колени руками, словно любое действие с моей стороны могло вызвать гнев у Императриц. – Ты... в порядке, Розовая? – наконец прервала затянувшееся молчание Синий Алмаз, распрямляя плечи. Я не ответила, но и взгляда не отвела. Они видят во мне Розовый Алмаз? В его убийце? – Она не понимает, о чём ты. Скорее всего, ее органическое тело блокирует большую часть ее сил. Возможно, и с воспоминаниями не всё так гладко. – Как скоро это пройдет? – обеспокоенно уточнила Синяя, складывая руки на коленях. – Не знаю. Возможно, понадобятся годы, столетия. Я могу изучить эту органическую оболочку, но судя по всему самоцвет скрывается внутри, в ее груди. Невольно вздрогнула, осторожно пододвигаясь к краю, однако путь отхода мне заблокировала жёлтая ладонь. Алмаз смерила меня строгим взглядом, но даже не подумала причинить вред, как тогда, на суде. – С тобой мы ещё не закончили. Подожди немного. – Белая будет в гневе, когда узнает о произошедшем, – раздосадованно покачала головой Синяя, медленно, подобно нарастающей волне, поднимаясь на ноги. По помещению разнесся тихий всхлип, и у меня вновь защипало в глазах. Дотронувшись до нижнего века, обнаружила скопившиеся слёзы, проявившиеся неожиданно и совершенно без причин. Сила Синей? Та ещё морока. – Всё верно, «когда». У нас есть немного времени прояснить ситуацию. – Ты собираешься солгать... Белой?! – от удивления Синий Алмаз покачнулась и прикрыла рот ладонью. Соратница устало прикрыла глаза и потёрла переносицу, продолжая держать себя в руках. – Конечно, нет. Если выяснится, что это создание действительно Розовый Алмаз, я самолично расскажу обо всём Белой. В ином случае, я не вижу ничего рационального в её беспокойстве. – Но, Жёлтая... – Пожалуйста, Синяя, не делай из меня виновную. Если это существо – Розовая, то, получается, всё, что мы делали последние шесть тысяч лет, можно считать величайшим позором в истории Алмазной Империи. Не знаю, как считаешь ты, но я не горю желанием это признавать. – Ты не хочешь верить, что перед нами Розовая? – Что? – опешила Жёлтая и закатила глаза к потолку. – Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду совсем не это... – Простите, – наконец подала голос я, вставая на носочки, чтобы казаться хоть чуточку выше на фоне этих гигантских созданий, – я действительно не понимаю, о чём идет речь, но могу я поинтересоваться, причём здесь Розовый Алмаз? Синяя понуро опустила голову, пряча глаза в широком рукаве своего одеяния, и по возникшим на глазах Жёлтой слезам я поняла, что она вновь плачет. – Прекрасно. Ты пыталась выдать себя за Розу Кварц, а теперь притворяешься, что не имеешь понятия о Розовом Алмазе? – Нет, я понятия не имею о том, как могу быть с ней связана. Я – человек. Больше не было смысла поддерживать ложную личину преступницы, и все в этой комнате это понимали. Мне было невыносимо обидно, ведь я не понимала, что конкретно пошло не по плану. – Ещё лучше, – коротко обозначила конец разговора Жёлтый Алмаз, взмахнув рукой, словно желая вновь погрузить меня в непроницаемый пузырь, но внезапно остановившись. – Следуй за мной. – После она обратилась уже к сестре, – Синяя, оставайся пока на корабле. Белая сразу же поймет, что что-то не так, если и ты покинешь Родной мир сегодня. Ничего не говори ей, даже если потребует. В случае промаха, я приму всю вину за случившееся на себя. – Но... – Синяя подалась вперед, желая остановить Жёлтую, однако Императрица теплых тонов уверенно остановила ее одним только взглядом. – Я поняла. Буду ждать вестей, благодарю. Я спрыгнула на пол и побежала за Жёлтой, искренне стараясь не встречаться взглядом с плачущей фигурой Алмаза, которую пришлось оставить в столь ненавистном мне одиночестве. Вернуться к Стивену любой ценой. Это единственное, что мне нужно. – Могу я вернуться на Землю в случае неудачного... эксперимента? – поинтересовалась я, пытаясь догнать великаншу. Алмаз резко остановилась, и я нелепо ударилась лбом о её каблук. Коротко усмехнувшись, Жёлтая продолжила путь, будто ничего сейчас и не произошло. – Конечно, нет. Если мы ошиблись, ты будешь помещена вместе с другими представителями органической жизни Земли в питомник Розового Алмаза. Бег сменился быстрым шагом. Затем шаг замедлился. Я остановилась. Опустила голову, делая глубокий вздох и медленно выдыхая. Те Самоцветы... Возможно ли их вернуть? Стивен что-то говорил об этом? На душе так тяжело стало, до тошноты. Из-за этой глупой ревности я думала, что всей душой ненавижу Самоцветы, но теперь, самолично лицезрев, на что они готовы пойти ради Стивена, ради мамы, чувствую себя просто нелепо. – Поторопись, – окликнула меня Императрица, исчезая за поворотом. Подумаю об извинениях позднее. Поспешила за ней, попутно рассматривая нежно-голубые коридоры, стены которых напоминали маленькие водопады – поток воды наполнял помещение приятным ароматом свежести и прохлады. Несколько брызг попало мне на руку, и я впервые задумалась о том, что сильно выделяюсь на фоне Самоцветов. Сомневаюсь, что они действительно смогут найти связь с Розовым Алмазом, потому выделяться среди других камней мне сейчас не стоит. Роза Кварц известна в этих кругах. И наша с ней схожесть для меня может стать фатальной. Жёлтая ждала меня на небольшом выступе в широком закругленном коридоре. Её золотые глаза смотрели на меня совершенно равнодушно, но упрямо изучающе, будто выискивая что-то, что могло бы привлечь внимание Императрицы. Я невольно начала смянать губы, пряча взгляд, словно совершила что-то постыдное, и поспешила к ней. – Как я и думала, манер у тебя не прибавилось. Нас поглотила золотая сфера, и я невольно ахнула от удивления, припав ладонями к полупрозрачному материалу, через который видно было корабль Синего Алмаза, который мы, по всей видимости, сейчас и покидали. Но не он так привлекал внимание – перед моим глазами раскрылась невероятная палитра красок. Бесчисленные кристалльные постройки, напоминающие дома и даже замки, сверкали посреди бескрайнего космоса подобно плотному скоплению звёзд, в центре которого – дворец, укрытый высокими стенами. – Это... потрясающе! – восхищенно прошептала я, поднимая счастливые глаза на Алмаза. – Я и не думала, что Родной Мир настолько прекрасен! Детский Сад на Земле выглядел таким пустынным и холодным, я ожидала подобн..! – Тебе известно про Детские Сады? – Жёлтая отвлеклась от чтения каких-то записей и слегка повернулась ко мне. – Люди уже нашли их? – Нет-нет! – замотала головой я, невольно краснея. – Я просто забрела... случайно. – Случайно, – повторила Алмаз, спокойно продолжая листать что-то в своих документах, на одном из которых я заметила изображение Земли или, по крайней мере, ужасно похожей на нее планеты. – Кластер уже должен был пробудиться, – задумчиво пробормотала она, приближая полученные данные из последнего отчета. За её работой было интересно наблюдать, особенно если не брать в расчёт то, что она явно занималась вопросом уничтожения Земли. Если так подумать, Алмазы, кажется, не полные булыжники. Они обладают какими-никакими чувствами. Можно это считать привязанностью? Или сожалением? На суде мне удалось вывести их на эмоции. Возможно, нужно лишь найти точку опоры и получится с ними всё обсудить? Стивену бы эта идея пришлась по душе. Он никогда не любил ссоры и сражения. Ребёнок, что с него взять. Вроде, одногодки, а он, кажется, не вырос ни физически, ни морально. И мы все его за это и любим. Длительное наблюдение за Императрицей не осталось незамеченным, и та, отключив голограммы, громко щёлкнула пальцами, приводя меня в недоумение. – Мы прибыли. Пузырь лопнул, и мы оказались на платформе тепло-жёлтых тонов, находящейся, по-видимому, в комнате управления, открывающей вид на темный далекий космос, в центре которого – разбитая пополам белая планета, укрытая поясами из астероидов и собственных осколков. Её ядро такое густое, тёмное, и даже оно по-своему прекрасно – будто отражение всего пространства вокруг, просто спрятанное в тени. – Жемчуг, – позвала свою подчиненную Алмаз, направляясь к панели управления, уверенно усаживаясь на высокий трон, чтобы моментально вернуться к статистике и расчетам, – займись нашей гостьей. – Есть, Мой Алмаз! – резко раздалось рядом, и я аж взвизгнула от испуга, судорожно закрыв рот руками. Самоцвет бледно-лимонного оттенка отдал жест уважения Правителю и поднял свои хитрые жёлтые глаза на меня. Изящен, лёгок, покорен – дорогое украшение, прислуга. Так вот кем была Жемчуг раньше? Стивен не рассказывал о прошлом Самоцветов почти ничего, да и я, признаться, не слишком яро интересовалась этим вопросом. – Постойте, – обратилась я скорее к Алмазу, чем к новому знакомому, – у вас не найдется ножа или чего-то острого? – Зачем? – Жёлтая даже не повернулась. Жемчуг не двинулся с места, и только сейчас я заметила, что он всё это время стоял на носочках. – Раз вам уже известно, что я не Роза Кварц, то я бы хотела кое-что изменить в своей внешности, чтобы у других... не возникало подобных ассоциаций. – Это ни к чему, – отрезала Императрица, отдавая знак своему слуге. Жемчуг прокашлялся и настойчиво предложил следовать за ним, однако я не спешила уходить. – Здесь – да, но что, если я действительно имею отношение к Розовой? Рано или поздно вам придется представить меня Самоцветам, – сделала несколько шагов по отношению к трону и замерла, будто почувствовала что-то. Почему мне кажется, что я уже бывала здесь? Жёлтая покосилась на меня, задумчиво скривив губы. – Жемчуг, – коротко произнесла она, отдавая безмолвный приказ. – Как скажете, Мой Алмаз, – с уважением отозвался Жемчужина, и в этот раз я всё же пошла за ним. Похоже, мы переместились на корабль Жёлтого Алмаза – одна из тех громадных рук, что я видела в Зоопарке. Внутри помещение по строению совсем не напоминало конечность, наоборот – вполне себе приличное рабочее пространство, эдакий огромный трейлер, только летающий. В коридорах не было водопадов, как у Синей, корабль казался куда более... неживым, будто искусственным. Нет, конечно, он таковым и являлся, но что-то в нём казалось мне неестественным. В нём не было изюминки, отражающей характер владельца – всё такое замкнутое, строгое, слишком идеальное. – Ваша комната, – Жемчуг остановился у небольшой впадины в стене. Мы проходили раньше несколько таких, но я не обращала внимания, считая, что это не более чем рельефный узор. – Номер: М4. В случае, если вы пожелаете самостоятельно покинуть комнату или вернуться в неё, коснитесь этой панели, она считает ваш самоцвет и разрешит или отклонит доступ соответственно. Это касается и других комнат, однако доступ к ним вам на данный момент закрыт. Он говорил быстро, по делу, прикрыв глаза и сложив руки за спиной в замок. Голос у него немного резкий, но всё же довольно приятный. Стоило предложить, что у Жемчужин не может быть никаких изъянов, вот и у него не было. – Но у меня нет самоцвета, – опомнилась я, смаргивая не то дремоту, не то иное наваждение. – Как это... нет? – Жемчуг пристально осмотрел меня, обойдя по кругу, и недовольно усмехнулся, приподнимая плечи. – Действительно. В таком случае, пока не поступят иные распоряжения, вы будете находиться в своей комнате. Он прикоснулся к небольшой ромбообразной панели в центре «двери», и та отворилась, пропуская нас в абсолютно пустую и в этот раз небольшую комнатушку. – Рабочее помещение для перевозки солдат или хранения запечатанных объектов, – пояснил мальчишка, наблюдая за мной в дверном проёме. – Ясно, – сухо бросила, присаживаясь прямо на пол, – мне, вроде, полагается еще и нож. Жемчуг задумчиво уставился на меня – и спустя мгновение из его камня, расположенного на груди, возникли садовые ножницы с белыми лезвиями. Он неуклюже протянул их мне острием вперед, явно не понимая, к чему подобные трудности. Щелчок. Розовые завитки упали на мои колени. Затем ещё один. Прядь побольше приземлилась рядом, распушаясь подобно семенам одуванчика на ветру. Жемчуг с плохо скрываемым презрением наблюдал за моими действиями, не желая вмешиваться, но его помощь, к сожалению, мне всё же понадобилась. – Можешь помочь мне немного подровнять? – вежливо улыбнулась, отстригая кусок челки, позволяя волнистой пряди упасть на левый глаз и частично закрыть обзор. – В мои обязанности это не входит, – напомнил слуга. – Я и не приказываю. Это просьба. Ты в праве отказаться, – я пожала плечами и попыталась поровнее состричь прядь на затылке, однако лезвия ножниц так и не сомкнулись – Жемчуг осторожно перехватил их, вставая позади. – Сидите ровно, выпрямитесь и держите голову ровно. Несколько неуверенных щелчков раздалось позади, а по спине скатилось несколько пучков волос. Я невольно заулыбалась, упираясь ладонями в свои колени, и позволила ему закончить собственное преображение. Получается, Жемчужины всё же имеют свою волю, просто не могут противиться желаниям хозяинам? Может ли Жемчуг предать хозяина, который, к примеру, плохо к нему относится? Возможно ли, что наша Жемчуг служила Розовому Алмазу и предала ее, когда Роза Кварц показала ей свободу? Стоп. А существовала ли вообще Роза Кварц? Если мы со Стивеном ее дети, то каким образом я могу быть связана с Алмазом, которому она прислуживала? И связан ли с ней Стивен? Его самоцвет напоминал те камни в пузырях в зверинце Розовой. Это всё были Кварцы? Как мама? – Вот так, – закончив последние штрихи, слегка подровняв несколько завитков, Жемчуг наконец отстранился, убирая ножницы обратно в пространство своего камня. Голова кругом от всех этих мыслей. Узнаю позднее что-нибудь у Жёлтой, если, конечно, мне позволят отсюда выйти. – Я... нормально выгляжу? – провела пальцами по нежно-розовому облачку волос, украшавшему теперь мою голову и прячущему уши. Судя по количеству лежащих на полу волос, состригли мы не мало. – Достаточно неплохо, – констатировал факт мальчишка, создавая зеркало, позволяя взглянуть на себя. Отражание тепло улыбалось. Мне нравилась такая я. Я, отличная от Розы Кварц.