По-настоящему

      Сузуэ и Дайске сходятся на том, что хотят тихую церемонию — зарегистрировать брак в администрации в узком кругу, а после устроить светский раут для всех партнёров Дайске по бизнесу и его коллег по работе.       — О, так это не традиционный японский наряд, — тянет Лин. — Я читала о свадьбах в Японии, — поясняет она Мадоке. — Я больше по европейской культуре, всё же долгое время жила за границей.       — Госпожа Камбэ решила остановиться на наряде, напоминающим ей наряд матери.       — Вижу. Красивое, — шепчет она и затихает.       Сузуэ сидит на ступеньках администрации, сжимая в руке букет из гортензии и глицинии. На ней шёлковый костюм цвета слоновой кости, состоящий из развивающейся юбки чуть ниже колена и приталенного пиджака с жемчужными пуговицами. Волосы забраны в высокую причёску, а на лице лёгкий макияж — будь воля Сузуэ, вообще бы не красилась. Её максимум — блеск для губ.       Она бросает взгляд на часы — Дайске опаздывает. Безбожно опаздывает. Их должны были расписать час назад. И на телефон, как назло, ни он, ни Хару не отвечает.       — Если он передумал, — неожиданно произносит она, и Лин с Мадокой подскакивают — не ожидали, что она заговорит, — то почему бы не сообщить об этом? Хотя бы сообщением. Неужели я не заслуживаю честности?       — Я не думаю, что господин Камбэ передумал, — пытается заверить её Мадока. — Он ведь Вас любит.       — Зная Дайске, спасает мир, — присоединяется Лин. — Да ну, Сузуэ, не хандри. Если Дайске что-то не нравится, он говорит, а не терпит.       — Лин, это день моей свадьбы. Он должен быть радостным. Он у всех радостный, а я вместо этого сижу на крыльце, брошенная своим женихом. Я понятия не имею, где он и что с ним… — Сузуэ зажмуривается. — Камбэ-сан была права. Может, иногда любви недостаточно.       Раздаётся визг тормозов, и рядом со зданием администрации останавливается знакомая машина, из которой первым вываливается Хару.       — Прошу прощения! — он пытается пригладить волосы. — Мы спешили как могли: погоня за преступниками по всему городу, а потом ещё пробки объезжали…       — Сузуэ, — доносится до неё знакомый и родной голос. Сузуэ мотает головой, чувствуя, как слёзы мешают смотреть — всё же не выдержала и заплакала.       — Я решила, ты передумал, — всхлипывает она, пока Дайске помогает ей подняться на ноги — Сузуэ позволяет ему это сделать. — Дайске, ты опоздал на час! — она несильно прикладывает букет из гортензий и глициний о его плечо. Мадока сзади прижимает ладонь ко рту, потрясённая, и даже переговаривающиеся Лин и Хару замолкают. — На свою собственную свадьбу! Дайске…       — Прости, — шепчет он ей на ухо, заключая в объятия. — Я виноват, Сузуэ, я думал, что всё успею, но просчитался.       — Вдруг нам не стоит жениться? Вдруг этот брак будет несчастливым? Вдруг…       — Перестань, — говорит Дайске. — Сузуэ, как брак может быть несчастливым, если люди, заключающие его, друг друга любят? Или за этот час что-то изменилось?       — Нет.       Дайске кивает и быстро целует её в уголок губ.       — Тогда идём, — он забирает букет и отдаёт его Мадоке, чтобы та привела его в должный вид, а сам берёт Сузуэ за руку. — Готова?       Она, слабо улыбнувшись, смотрит на него.       — Да.