близость

       Маринетт хватается за хвостики каждый раз, как возвращается с очередной битвы или патруля, и, как в первый день, начинает причитать закатывающей глаза Тикки, что Кот Нуар — напарник и только, и нет, она никогда не посмотрит на него точно так же, как она обычно смотрит на Адриана.        — Он мне не нравится, — говорит она, как будто по большей части пытается убедить в этом аспекте себя, а не свою квами.        — Поэтому ты весь свой скетчбук изрисовала Нуаром? — саркастично спрашивает Тикки, параллельно, как для полнейшей демонстрации, раскрывая альбом, каждая страница которого предоставляла Кота в самых разных позах. Порой даже чересчур откровенных.        Аргумент вроде «это референс, а не то, что ты там себе надумала!» Маринетт глотает вместе с негодованием от мысли, что квами её совсем не поддерживает в этой ситуации и ведёт себя хуже Бражника с его бабочками.        Вдох-выдох.        Не теряй сознание.        И ведь надо было им случайно вспомнить тот Валентинов День с этим Разлучником, когда Ледибаг поцеловала спасла поцелуем своего напарника. Тикки тогда начала ни с того ни с сего причитать, что спасти от чар Разлучника Кота Нуара мог только поцелуй истинной любви, а то, что Ледибаг сама всё знала и так уверенно решила проверить это значит, что подопечная её явно что-то да скрывала, раз уж этого «не пропускающего ни единой юбки казанову» она смогла спасти.        Но если смотреть на это куда менее критичным взглядом, коим на всё смотрит Маринетт, то сам Кот… не так уж и плох.        Как друг, конечно же (и неважно, что она сама им расценивается уже совсем не как хорошая подруга).        Нуар поддержит, когда надо. Поднимет настроение. Поможет.        Обнимет, когда почувствует, что ей это нужно.        Он красив (хорошо, здесь он на одной ступеньке с Адрианом).        А ещё, вспоминая тот День Святого Валентина, Маринетт можно сознаться: он хорошо целуется.        Чертовски хорошо, как для простого казановы.        — И почему ты об этом задумываешься, если он тебе не нравится? Или всё-таки нравится?        Маринетт укоризненно смотрит на почти злорадно смеющуюся Тикки и бессовестно кидает в её сторону подушку, от которой сама квами, впрочем, вероломно уворачивается.        — Да не нравится он мне!