Часть 37. Ясминия
5 мая 2023 г. в 10:00
Румаи с восхищением созерцал подземный чертог мертвых в исполнении Роуза. Негодяй был необычайно талантлив. Полная достоверность. Словно оказался в родных пещерах, только еще более вычурных и богато украшенных. Отличная акустика, превосходная текстура камня, аккуратно капающая со сталактитов в каменные чаши вода, светящиеся кристаллы в стенах, гротескные мрачноватые статуи из прозрачного материала в нишах, несколько магических светильников в металлической оплетке, резные колонны поддерживают полусферический свод. И это только один зал. Кроме него имелось еще несколько смежных – поменьше и попроще. Не слишком мрачно, но впечатляюще и таинственно. Освещение очень выгодно подчеркивало красоту певиц и певцов, скрывая недостатки, каменные своды – усиливали эффект голосов, заставляя их звучать чище и мощнее. Мост через подземную реку поражал воображение. Сад каменных деревьев с самоцветными листьями протяжно звенел от порывов ветра. Ажурная лестница вела в верхние покои, по спирали обвивая главную колонну. Именно о таких чертогах мечтал юный шаман, когда жил с отцом, братьями и кланом. И построил эти чертоги тот, кто лишил Румаи Тхарзу семьи…
С добавлением костюмов и декораций опера ожила, заиграв новыми драгоценными красками. Но для шамана главным сокровищем был здешний дух-хранитель. Вернее – хранительница. Драконица сразу узнала того, кто ее пробудил и была несказанно рада видеть «родителя». Уделить ей много времени аракаи не мог, но подпитал энергией и спел для нее – вернее исполнял арии так, чтобы духу понравилось. Драконица в ответ прикрыла шамана от сканирования. Пока хранительница оставалась на стороне Румаи он мог не опасаться Хорана Роуза даже в его личном творении. Контроль Ясминии оставался выше и сильнее.
«Ты очень хорошая и милая. Прекрасное создание.» — заверял кроху аракаи.
Та отзывалась эманациями счастья.
А вот Хоран счастье вовсе не испытывал. Он не мог найти опасного для себя айдола. Существо мешало ему. Все попытки раз за разом проваливались. Это неимоверно злило и заставляло терять терпение. Но архитектор понимал – создание слишком тесно связано с декорацией. Убить ее сейчас – уничтожить конкурсную работу. Тогда все сочтут, что работа была плоха и Хоран просто испугался участия… А это позор и бесчестье!
В день премьеры комиссия прошлась по всем павильонам и вдоволь полюбовалась на все творения архитекторов. В этом году были представлены необычайно сильные работы. Можно сказать – подлинные шедевры. Композиция «Подземный мир мертвых» Хорана Роуза значилась в списке последней. На этом настоял сам автор.
— Вы хотите заставить нас смотреть на ваше детище полтора-два часа? Мы точно не заскучаем? – насмешливо уточнил член комиссии Хьюго Роуз, обращаясь к Хорану.
— Не заскучаете. – уверенно сообщил автор, — Вам предстоит насладиться незабываемым зрелищем – подлинной усладой для глаз и ушей. Лучшие певцы и певицы этого года в лучших наряд исполнят прекрасную рок-оперу, обрамленные моей уникальной декорацией.
— Ну, хорошо. Надеемся на это. Иначе снимем баллы за скуку. – зевнул Хьго.
Но скучать ему не пришлось. Зал был полон, комиссия разместилась в ВИП-ложе. Занавес, отделяющий зрителей от «Подземного мира мертвых» медленно поднялся. И началось действо. Чистые дивные голоса сплетались под каменными сводами, повествуя историю о любви, разлуке, испытании, смерти и надежде.
Вот только акценты словно бы сместились. Самым впечатляющим был голос Ликориса – исполнителя роли повелителя царства мертвых – Астида. Аракаи идеально вписался в образ, щеголял самым эффектным одеянием и словно бы заполнял собой все пространство. Даже когда его не было на сцене, создавалось впечатление, что он незримо присутствовал там. Именно выхода Ликориса зрители ждали с замиранием сердца. Именно на него хотели смотреть. Астид выглядел не коварным похитителем девиц, а непонятым темным богом, обреченным старшими братьями на тяжелую и бесперспективную работу под землей – сторожить души умерших до которых кроме него никому нет дела. Разумный правитель на фоне взбалмошных и порой нелепых, погрязших в интригах бессмертных собратьев – похотливых и жадных.
Даже воспеваемая в опере любовь Олифейна и Дионы смотрелась сейчас недостоверно и фальшиво. Спасая возлюбленную, отважный певец нет-нет, да и посматривал на сторону – то на ярко наряженных богинь, то на прелестных нимф. Станет ли такой верным мужем? Едва ли. Подойдет ли изнеженной Дионе бедная жизнь жены менестреля? Многим начинало казаться, что нет. Желанная счастливая концовка виделась уже не столь желанной.
Ликорис увлек присутствующих Темной харизмой, заставляя сочувствовать не тому, кому задумывал автор произведения. Да и его шустрый смешной подручный – комедийный персонаж, ловкий рыжий бесенок – отчаянно веселил аудиторию, заставляя покатываться со смеху с его шуток и ужимок.
Это в начале и середине двадцать первого века укоренилась мода сочувствовать отрицательным героям. Сейчас предпочитали Светлых и позитивных персонажей. Но Темный айдол, похоже, оживлял прежние традиции.
Хоран злился все больше. Его представление становилось вовсе не тем, что он задумал. Не часом славы Джошуа и Лианны, а одой в честь Астида.
Во время антракта комиссия нахваливала декорации и чудесное действо.
— Вы правы. Очень впечатляет! Не могла оторвать глаз от сцены. – вещала Одетта Роуз. – Все так изысканно и достоверно. Но почему опера называется «Олифейн и Диона», а не «Астид»?
— Очень смело с вашей стороны отдать столь важные партии и столько времени на сцене чужому айдолу. Вижу вы очень уверены в себе. Продвижение декорации поставили выше продвижения своих певцов? Достойно подлинного Роуза. Созидание прежде всего. – хвалил Цайма Роуз.
— Такая масштабная декорация. Певцы и певицы дополняют ее своей красотой. Особенно впечатляет аракаи в главной роли. Он смотрится в пещерах как родной. Подбирали оформление специально под него? – рассуждал Киран Роуз.
Автор скрежетал зубами на подобные замечания. Его, без сомнения, хвалили, проча победу в конкурсе. Но делали это так, что хотелось кричать. Архитектор сорвался на Джошуа и Лианну во время перерыва.
— Вы исполняете свои арии так недостоверно и вяло, что зрители решили – это опера про Астида! Я устроил все, чтобы вы блистали, но ваша бесталанность портит все дело. – вопил Роуз.
— Мы стараемся как можем. У Румаи голос лучше! – выпалила Лианна испуганно.
Во время обучения в Вестроуде темный эльф отставал от них с Джошем по вокалу, но после выпуска каким-то образом превзошел обоих.
— Следовало купить его, а не вас. Обошлось бы дешевле, а пользы было бы больше. – зло огрызнулся менеджер.
Он не знал, что аракаи под действием лучшего певческого зелья в мире, на нем эффект зелья удачи. Кроме того – дух-хранитель «сцены» на его стороне. Темный айдол пел с вдохновением и чувством. В то время как Лианна дрожала в ужасе в ожидании предстоящего «свидания» с Хораном и не могла сосредоточиться. А Джош переживал за нее. Здесь бы просто исхитриться чисто исполнить песни, а не играть интонациями и расставлять в композициях выгодные акценты. Нервное напряжение и постоянный стресс не способствовали успеху.
Порычав на несчастных испуганных айдолов еще немного, менеджер покинул гримерку.
Во второй части превосходство Ликориса стало еще более очевидным. Ясминия радовалась – люди аплодировали «папе», хвалили его пение. Но злой человек – автор локации – очень сильно злился на него. Это мешало в полной мере наслаждаться происходящим. Но драконица пока сдерживалась.
«Это он! Ликорис – тот айдол, что погубит меня. Он уже спутал мне все планы!» — негодовал Хоран Роуз.
«Нельзя просто так спускать подобное унижение. Дождусь конца постановки и убью его! В моем личном пространстве я без труда замету следы. Все спишут на несчастный случай.» — решил архитектор реальности.
Финал выдался грандиозным. От грохота оваций сотрясался потолок. Комиссия бурно обсуждала увиденное и услышанное – сплошь в позитивных тонах. Уже ни у кого не оставалось сомнений в том, кто победит в конкурсе.
Но Хоран не слышал этого. Он подобрался вплотную к декорации и ощутил ауру Румаи, ушедшего во внутренние покои подземных чертогов вместе с прочими певцами и певицами. Архитектор дотянулся до Ликориса и… изменил состав воздуха вокруг головы аракаи так, чтобы ему нечем было дышать. Никакого больше кислорода – невидимый и неощутимый прозрачный пузырь не давал выжить, насыщая организм отравой через легкие. Но выглядеть все будет как проблемы с сердцем.
Румаи ощутил, что умирает – ни закричать, ни позвать на помощь. Его словно бы душили невидимые сильные руки, а легкие жгло огнем. Бьяру кинулся к другу, видя, как тот хватается за горло и оседает на пол…
Ясминия разъярилась не на шутку. Негодяй перешел черту. Даже у ее благодарности за локацию есть предел. Губить ее «родителя» она не позволит ни в коем случае! Расплата за подобное может быть лишь одна – смерть!
Миг – и Румаи снова смог дышать чистым воздухом. Еще мгновение – и огромный сталактит оторвался от потолка пещеры и устремился к Хорану Роузу, стоявшему вплотную к декорации.
Обычно архитектора реальности нельзя убить подобным образом. Он легко развеет нацеленную на него каменную стрелу еще на подлете и сам создаст в ответ дюжину, обратив против врага. Тем более нельзя навредить архитектору в его собственном творении. Но только не в этот раз. «Подземный мир мертвых» больше не слушался своего создателя. Роуз махнул рукой, но сталактит не исчез. Каменное «копье» пропороло защиту колдуна и пробило грудную клетку. Хлынула кровь. Остававшиеся в зале люди завопили при виде ужасающей картины. Началась суматоха.
Через четверть часа медики забрали в больницу главную звезду вечера – айдола Ликориса с симптомами отравления ядовитым газом. А еще через полчаса полиция увезла труп Хорана Роуза. Гибель архитектора бурно обсуждалась. Он создал декорацию, победившую на престижном конкурсе. Он провел невероятное мероприятие, ставшее главным украшением сезона. И… вопреки логике – погиб от собственного творения в зените славы, чего вообще не могло быть в принципе.
Но прибывшие на место маги-дознаватели не обнаружили ничего подозрительного. С декорацией все было в полном порядке. Эксперты-Роузы также подтвердили – никто не портил «Подземный мир мертвых». Нелепая случайность. Невероятное стечение обстоятельств.
— Дознаватели по делу о смерти Хорана вот-вот будут тут, а у нас в саду шаманская пентаграмма! – паниковал Эсте.
Изначально планировалось, что дух-хранитель просто защитит Румаи и Бьяру от скана архитектора, вечером после премьеры аракаи вернется и проведет ритуал против Роуза. Никто не ожидал, что шаман попадет в больницу, оставив ритуальное место почти активным. Тхарза всегда готовил все необходимое заранее. Сейчас это сыграло с ним злую шутку.
— И что нам делать? Не ковром же ее закрыть! – не меньше волновался Дар.
Оба кузена уставились на Бьяру – именно техномаг дольше всех был знаком с аракаи и мог что-то знать.
— Я не в курсе. Свои пентаграммы Руми всегда выключал сам. – признался рыжий.
Присутствующие тяжело вздохнули. У ворот, меж тем, притормозила платформа дознавателей – следователи допрашивали всех, кто был на премьере – на всякий случай. Дело грозило обернуться неминуемой катастрофой.
Ситуацию спас вовремя вернувшийся из больницы Хинсу. Убедившись, что господин вне опасности, тигр отправился домой и, будучи временным хранителем локации, спрятал пентаграмму в мир духов. Как раз вовремя – дознаватели уже въезжали в ворота особняка.
Поскольку все обитатели дома заранее приняли зелье Безупречной лжи – с допросом сложностей не возникло. Тем более, что кузенов Талья никто особо и не подозревал. С ними беседовали скорее, как со свидетелями – не видели ли они чего-нибудь подозрительного.
У Румаи в больнице возникли куда бОльшие сложности. Едва шаман очнулся, его решили допросить. Но зелье для лжи перестало действовать на аракаи. Его организм просто привык к нему. При всей надежности эликсира – периодически нужно было менять состав, чтобы он продолжал работать. Пришлось выкручиваться.
— Вы что-то знаете о произошедшем с господином Хораном Роузом? – поинтересовался следователь.
— Я слышал, что его убило сталактитом. – отозвался шаман, не погрешив против истины.
— Где вы были в это время? – наседал собеседник.
— Во внутренней части декорации, с другими певцами и певицами. Мне как раз сделалось плохо. – снова честно признался Румаи.
— Кстати, что именно с вами произошло? – уточнил дознаватель.
— Стало трудно дышать. Заболели сердце и легкие. Точный диагноз лекари мне не сообщили. – аккуратно ушел от опасности темный эльф.
Айдола оставили в покое. Следов лжи в его словах не обнаружили.
— В больнице ужасно! – жаловался Румаи. Его только забрали домой из лечебницы, где он пробыл три дня. Теперь шаман чувствовал себя отлично и с удовольствием уплетал ужин, сидя в компании сотоварищей в столовой особняка.
— Ты точно в порядке? – с беспокойством уточнил Дариель.
— В полном. – отмахнулся аракаи.
— Меня беспокоит, что тебя каждый раз чуть не убивают! И теперь мое зелье Безупречной лжи на тебя не действует. – нахмурился алхимик. – В следующий раз все может закончиться очень плохо. – Вдруг ты все же погибнешь?! Месть этого стоит?
Дариель говорил так яростно, что шаман даже немного опешил.
— Все будет хорошо, Булочка. – сообщил он слегка ошарашенно.
— ОТКУДА ТЫ МОЖЕШЬ ЗНАТЬ?! ДУХИ СКАЗАЛИ? – не унимался разбушевавшийся зельевар.
Он подскочил к Румаи и принялся колотить того кулачками по груди, сглатывая слезы. Связь моментально откликнулась, причинив Талье куда больше проблем, чем аракаи.
Дар осел на пол, морщась от боли. Темный эльф аккуратно поднял его и прижал к себе: — Прости, Булочка. Опять я тебя ушиб и расстроил.
— Негодяй… — всхлипнул Дариель.
Прочие присутствующие смущенно отводили взгляды. Слишком личной выглядела эта сцена.
— Я постараюсь не умирать. – пообещал шаман.
— Откажись от мести Орсо. – тихо попросил алхимик, — Каждая новая миссия все опаснее.
Румаи как раз думал над ответом, когда в разговор вступил Бьяру.
— От мести Орсо отказаться не получится. – сообщил техномаг, — Если мы бежим через портал в Карнэди-холле. Бывший менеджер Элиаса — Кинзар — обосновался именно там. И нам его не миновать.
— Так мы и правда собираемся вытворить это?! Сбежать через военный объект корпорации? – уточнил Эстебаль. В общий чертах план он уже слышал, но не мог поверить, что остановились именно на нем.
— Иных вариантов нет. – отозвался Бьяру.
— А нельзя просто всем составом отправиться на какой-нибудь курорт в другом мире и спокойно улизнуть? – поинтересовалась Ирма.
Дар покачал головой: — Меня, как главу клана, в другом мире будут охранять особенно тщательно. Как правило в провинциальных мирах, подвластных корпорации, очень напряженно с порталами. Лишь один, работающий в обе стороны – на Альзу и обратно. Мы улизнем и… не факт, что найдем другой портал или щель между мирами. А если найдем, то очень далеко и придется долго добираться пока нас станут ловить огромными силами. Все щели и чужие порталы в своих провинциях Малгрейн запечатывают намертво, чтобы местные жители не сбежали. И вводят на захваченную территорию огромные военные силы.
— Как итог — мы окажемся в мире с одним входом и выходом, ведущим на Альзу. И в компании кучи военных. – резюмировала Ирма.
— А в «дикие» и еще не захваченные миры двух аристократов Талья, включая главу клана, никто не отпустит. А если вдруг отпустят – сторожить станут еще суровее. – напомнил Элиас, — Запрут в крепости посуровее чем Карнэди-холл.
— Пустоши… — осторожно подал голос Румаи, понимая, что затея очень так себе.
— Предлог для визита в Пустоши еще можно найти. Но у нас нет Проводника – того, кто знает, где и когда откроется Щель между мирами, куда она будет вести. Даже соответствующего артефакта нет. А прыгать наугад – возможно в мир без воздуха или раскаленный как печь – еще хуже, чем штурмовать военную базу корпорации. – заметил Бьяру, — А то и вовсе несколько дней пробегаем в поисках выхода с Альзы пока нас не поймают…
(Здесь следует отметить, что через пятьдесят лет, во времена архитектора Габриеля щелей между мирами будет куда больше, как и Проводников. Примерно в сотню раз, а то и в тысячу. В описываемый сейчас период можно бродить по Пустошам долгие дни и не найти ни единой Щели между мирами. Малгрейн еще сильны и у них хватает сил держать Альзу закрытой.)
— Понимаю… — изначально шаман очень рассчитывал на помощь Воронов. Теперь – с двумя Талья – об этом можно было забыть. Да и сбежать вшестером намного сложнее, чем вдвоем с Бьяру.
В этот момент аракаи ощутил у ворот особняка знакомую ауру. Это была Ясминия. Как и велел «папа», драконица дождалась пока декорацию «упакуют» в кристалл и уберут на склад. Именно оттуда дух и сбежала. И явилась к тому, кто ее пробудил.
— Хранительница «Подземного мира мертвых» здесь. Пойду встречу ее. – сообщил шаман.
Все ожидали ее появления, но все равно были взволнованны.
Ясминия стояла у калитки, не решаясь без спроса зайти на территорию другого духа. Драконица переминалась с лапки на лапку и хлопала крыльями – слегка нетерпеливо. При появлении Румаи она кинулась к нему: «Папа! Я скучала и пришла жить тут.»
Шаман опустился на одно колено, чтобы малышке не приходилось задирать голову при разговоре. Ясминия завидела Хинсу и ревниво зашипела на тигра.
«Это Хинсу – он мой фамильяр. Здесь его локация. Вы должны поладить.» — сообщил шаман строго.
«Раз ты так хочешь…» — дракончик скорчила недовольную мордочку, давая понять, что не рада таким порядкам.
«Я убила плохого человека. Я ведь правильно поступила?» — уточнила Ясминия.
«Правильно, малышка. Ты меня спасла!» — улыбнулся аракаи.
«Хорошо! Я молодец!» — обрадовалась дух.
«Обычно убивать разумных плохо. Но это был крайне скверный человек, который сделал много ужасного и хотел сделать еще больше.» — пояснил шаман.
«А ты много разумных убил?» — деловито спросила «дочка».
«Хм… Довольно много.» — смутился темный эльф.
«Они все были плохими?» — не сдавалась Ясминия.
«Думаю – да. Я, как правило, защищал себя или своих близких. Пару раз – мстил за хороших существ.» — пояснил Румаи.
«А как не ошибиться – кто плохой, а кто не очень? Кого надо убивать, а кого не надо?»
Тигр в этот момент не выдержал и принялся громко смеяться с подобных неожиданных тем для беседы родителя и ребенка.
«Спрашивай меня или Хинсу. Хотя мы чаще за убийства всех плохих. А вот один потомок дриад – Дариель – наоборот говорит, что никого убивать не надо. Даже скверных.» — рассказывал темный эльф.
«Дар, наверное, очень добрый. Я хочу с ним познакомиться!» — заявила Ясминия.
«Пойдем скорее в дом. Заодно накормлю тебя вкусными подношениями и дымом благовоний.» — пригласил Румаи.
«Заботливый отец.» — хихикнул Хинсу.
«Ты, как старший дух, назначаешься ответственным за воспитание ребенка!» — моментально отомстил шаман.
«Как это – я?!» — опешил тигр.
«Вы одного вида, и ты старше.» — пояснил аракаи с готовностью.
Фамильяр тяжело вздохнул.
Ясминия гордо трусила вперед по дорожке в сторону дома, задрав чешуйчатый хвост и расправив крылья. Кристалл с декорацией покачивался у нее на шее на цепочке.
«Словно улитка — везде со своим домиком.» — тепло улыбнулся Румаи.