Мой Темный айдол

      Дариель Талья принял приглашение на участие Ликориса и Бьяру в постановке. Если уж господин Хоран Роуз нуждается в целом представлении с певцами и певицами для демонстрации своей конкурсной работы по созданию декораций, то так тому и быть.       Тем более, что костюмы для своих айдолов заказывали сами менеджеры. Кроме того, допускалось минимальное исправление текстов арий своих персонажей. Это давало определенный простор для творчества.       Сейчас Румаи мерил свой сценический наряд – ему предстояло исполнить Астида – повелителя царства мертвых. Кому же еще, как ни аракаи, могли предложить петь Бога посмертия? У Астида была третья по важности роль в спектакле. Он исполнял и соло партии, пел дуэтом с главной героиней – прекрасной Дионой, с главным героем – храбрым певцом Олифейном, демонстрировал весьма сложную вокальную композицию со своими прислужниками. Его ария «Подземные думы» была подлинным шедевром. Есть, где развернуться.       Шаман глядел в зеркало. Сейчас его Темное облачение было в разы лучше, чем то, что он носил в Вестроуде. Одеяние сшили более дорогие модные мастера из ткани намного лучше по качеству. Наряд сидел идеально.       Черная ткань ложилась превосходными ровными складками и блестела, как чешуя змеи. Наручи и головной обруч сияли искристыми камнями, широкий пояс украшали пластины из металла. Мускулистые руки и часть широкой груди оставались открытыми. Сейчас, в восемнадцать с половиной лет, шаман выглядел куда внушительнее, чем в четырнадцать. Стал выше, суровее, массивнее.       — Ты… отлично выглядишь. – немного смущенно начал заглянувший в комнату Дариель.       — Спасибо. – улыбнулся в ответ аракаи.       — Обычно роли главных отрицательных персонажей негативно сказываются на карьере певцов. Темных персонажей не любят зрители… — осторожно и тихо произнес алхимик, по привычке устраиваясь на широком подоконнике с подушечками.       — Мне не привыкать. В годы учебы в Вестроуде я исполнял только таких персонажей. И это пошло мне только на пользу. – заверил темный эльф.       — Ты уверен, что все будет хорошо? – продолжал беспокоиться Талья.       Румаи уверенно кивнул: — Конечно! Посуди сам – у меня на столько же сценического времени, сколько у главной пары. После внесенных в текст арий изменений – моя партия звучит выигрышнее. Мой наряд лучше, а голос намного сильнее. В школе Джош и Лианна редко получали главные роли, а у меня огромный опыт «злодействования». Кроме того, со мной – в роли главного приспешника – Бьяру с его выигрышной внешностью.       — Звучит убедительно. – согласился менеджер, — Ты и правда превосходишь Джошуа. Ну, как айдол…       Алхимик снова смутился и отчаянно покраснел. Шаман приблизился и навис над ним, опираясь одной рукой о стену над головой Дара.       — Уверен, что не предпочел бы милого и послушного певца вместо меня? – уточнил он насмешливо.       Дариель почувствовал, что ему трудно дышать, а сердце бьется слишком часто.       — Да куда ж я от тебя денусь, раз на магической связи. Терплю вот! – зельевар отодвинулся подальше и показал язык наглому аракаи.       — Терпишь, значит? – прищурился полуэльф.       — Именно! – выпалил Дар куда поспешнее, чем следовало бы.       — А почему алый, как спелый помидор? – уточнил шаман.       — Тебе показалось. – Талья прижал ладони к пылающим щекам, а аракаи неожиданно положил свою руку поверх его, а затем переместил к волосам, потрепав зеленоватые пряди.       — Я… я очень сердит на тебя за ритуал Связи! Это от гнева. – нашелся наконец зельевар.       — Конечно. Я так и подумал, Булочка. – отозвался Темный эльф иронично.       — Ты не имел права. И вообще. Когда ты наконец снимешь Связь хотя бы с Эсте?! – напомнил Талья.       — Хочешь остаться единственным, кто связан со мной? Булочка ревнует?       — Да я вообще не хочу быть с тобой связанным, глупый темный эльф! – бросил Дариель, на этот раз разозлившись по-настоящему.       Алхимик спрыгнул с подоконника и опрометью выскочил из комнаты.       «Мо-ло-дец!» — прокомментировал произошедшее Хинсу. – «Все сделал как надо. Довел бедного юношу.»       «Ну, я перестарался. Вечером извинюсь…» — вздохнул Румаи огорченно.       Вечером он и правда снял чары с Эстебаля – полчаса ритуала в комнате и всё было завершено. К счастью, ни болезни, ни зависимость от веселящего зелья при этом не вернулись.       — Извини, я перегнул палку. Не сердись, пожалуйста. – с трудом произнес шаман, подкараулив Дара подле его комнаты после ужина.       — Я не сержусь. Ты вредный – такая уж природа. – сообщил Талья.       — Вредный как кофе? – переспросил Румаи, начиная против воли улыбаться. Алхимик даже дулся крайне мило.       — Еще вреднее! – заверил Дариель. – Доброй ночи.       Юноша спешно скрылся за дверью спальни.       — Доброй ночи, Булочка. – произнес вслед аракаи.              — Ты очень много работаешь. – посетовал Элиас. Он поставил рядом с уткнувшимся в стационарный агрегат Бьяру чашку горячего чая и тарелку с едой.       — Ох, мне так много нужно сделать. – отозвался техномаг, сосредоточенно бегая пальцами по клавиатуре.       — Мозгу необходимо питание. Отдохни немного и поужинай. – не сдавался верминг.       Рыжий оторвался от тускло мерцающего в полутемной комнате монитора и заметил, наконец, что чашек и тарелок по две штуки. Элиас явно рассчитывал поесть вместе с ним. Проигнорировать такой знак внимания было бы свинством.       — Да, прости. Сохраню данные и отвлекусь. – потомок гремлинов нажал на пару кнопок и повернулся к вермингу.       — Вот и я. В полном твоем распоряжении. – сообщил рыжий. Кажется, эта фраза немного смутила Элиаса.       — Ты очень заботливый! – добавил темномаг, видя, как аккуратно сервирован ужин.       — Ничего особенного. Довольно простое блюдо. Просто ты не спустился в столовую, и я решил, что ты будешь не против поесть вдвоем. – заметил верминг.       — Конечно не против. – заверил рыжий, — Спасибо! Ты потрясающе готовишь. Еще отдельное спасибо за уход за домом и садом. Особняк просто сияет.       — Это меньшее, что я могу сделать для вас. Вы с Руми поете. Кроме того – ты собираешь данные и техномагичишь. Аракаи – призывает духов. Дариель и Эстебаль трудятся в лаборатории и уделяют время делам клана. У каждого по две сферы деятельности. А от меня польза только по хозяйству. – немного грустнее, чем собирался произнес Элиас.       — Ты очень полезный! – поспешил успокоить его Бьяру.       — Спасибо, но не верится. – верминг опустил взгляд.       — У меня появилась безумная идея. Она касается нашего предстоящего побега. – задорно начал техномаг, — Если мой план одобрят остальные, то твоя помощь будет неоценимой! Я бы сказал – решающей.       — Но чем я могу помочь? – опешил Элиас. Он пока опасался верить в столь прекрасные перспективы.       — Тебе предстоит поработать по основной профессии – координатором голема! В Карнэди-холле через месяц выставляют Максимуса-3000 – два образца самого мощного боевого робота современности. В том же здании имеется стационарный портал – достаточно большой и мощный, чтобы через него прошли големы.       — Ты хочешь угнать самых передовых боевых роботов и сбежать на них через портал Малгрейн?! – Элиас не знал стоит ли восхищаться задумкой или хвататься за голову в ужасе.       — Я же говорил, что план безумный! – рассмеялся потомок гремлинов.       — Мне нравится! – одобрил верминг, — Я в деле!       — Я как раз работаю над деталями. Когда будет чуть больше подробностей – изложу остальным. – Бьяру задумчиво нахмурился.       — Я думаю – может сработать. У Максимуса-3000 собственное охранное поле и сложный пароль для доступа к панели управления. Плюс защитные экраны по периметру зала и вокруг здания. Стоит учесть, что… — воодушевленно вещал бывший гладиатор.       За ужином юноши обсуждали планы побега с Альзы, не забывая, впрочем, наслаждаться едой и смотреть друг на друга с одобрением и теплотой.       «Приятно найти единомышленника, с которым ты на одной волне. Руми, конечно, мой лучший друг, но с ним технику так не обсудишь!» — думал техномаг.              Эсте и Ирма сидели в столовой. Они любили проводить здесь время поздними вечерами, когда все уже разошлись по спальням. Это напоминало паре их первый день настоящего знакомства – тот самый, что объединил и позволил начать общаться открыто. Теперь мисс Адарро не стеснялась оставаться в особняке с ночевкой – конечно пока в отдельной спальне, а не вместе с Эстебалем, но, тем не менее, новая традиция дарила дивную возможность неспешных вечерних посиделок вдвоем и общесемейных завтраков.       Юноша и девушка устроились вплотную и неспешно пили ароматный чай.       — У тебя точно все хорошо? Клиенты не пристают? Ник ведет себя прилично? Черные вороны не наседают? – уточнил стеклодув с беспокойством.       — Все хорошо. – отозвалась Ирма, — С тех пор, как мы начали встречаться клиенты ведут себя куда сдержаннее. Никто не делает неприличных намеков и не пристает. Правда многие считают, что я встречаюсь еще и с главой клана Талья – Дариелем.       — Ох, но мы то с тобой знаем, что это не так. Тебе, наверное, неприятно?       — От этих слухов есть польза. Я не жалуюсь. – отмахнулась девушка, — Что до Николаса, то он совсем притих. Смотрит злобно, но не трогает. Этот тип все же очень труслив.       — Ну и хорошо! Терпеть его не могу. – кивнул Эсте.       — Но… тогда тебя беспокоит что-то, связанное с мятежниками? – догадался юноша.       — Немного… — Ирма отвела взгляд.       Эсте выжидательно посмотрел на возлюбленную, ожидая продолжения.       — Они не помогли Уитору! – выпалила Адарро с горячностью.       Она не имела права обсуждать дела Черного ворона с посторонними, но очень хотелось выговориться.       — Клиф Уитор из отдела рекламы выполнял мелкие поручения для повстанцев. И выдал себя из-за неудачного стечения обстоятельств. Предупредить его и подготовить пути отхода руководство Ворона не успело. Вернее – предпочло потратить имевшиеся три часа, чтобы оборвать все ведущие от Клифа ниточки, дабы его арест не потянул за собой связанных с ним агентов. Меня Уитон в лицо и по имени не знал. Иначе я бы уже покинула Альзу. Или, кто знает, может была бы устранена? Куратор сказал, что меня бы непременно вытащили в случае угрозы. Но я теперь не уверена. Ведь был же шанс не «сматывать лески», а попытаться спасти бедного парня. Теперь его, наверное, пытали и казнили! – выговорившись, Ирма почувствовала себя немного лучше.       — Ох… — произнес Эсте. Он был в шоке от услышанного. Вопреки всем уверениям Румаи в полезности Черных воронов, стеклодув все больше убеждался, что они не очень-то хороши. Порой действуют сурово и жестко.       — Мне очень жаль. Они не должны были так поступать. – продолжил Эстебаль, немного совладав с собой. – Как я понимаю, уйти от Воронов ты не можешь?       Ирма закусила губу и отрицательно мотнула головой: — Нет. За мной числится долг за оказанную помощь.       — Образно говоря, тебя «поставили на счетчик»? – догадался Талья. – Пока принесенная тобой польза не перекроет пользу, полученную от Воронов, тебя не отпустят?       — Что-то вроде того…       — А они сделают все, чтобы баланс всегда был в их пользу… Мне не нравятся эти типы! – заметил Эсте. – Хорошо, что мы скоро сбежим. И от корпорации. И от Черного ворона.       — Меня это тоже радует. – кивнула мисс Адарро и добавила немного смущенно, — Конечно, Вороны не настолько плохие. Жителям провинциальных миров они помогают без платы. И они единственные, кто противостоит корпорации. Повстанцам приходится тяжело. Малгрейн то и дело пытаются обнаружить мятежников, внедрить к ним шпионов. Да еще и постоянные сражения. Надо как-то вербовать новеньких. Да и если все начнут, то соглашаться сотрудничать, то, получив помощь, сбегать – сопротивлению долго не выстоять. Суровый враг – жесткие методы…       — Да, но это не означает, что нам должны нравиться эти самые методы. И что мы согласны вечно играть по их правилам. Ты за это время принесла Воронам много пользы. И, на мой взгляд, вполне расплатилась с ними. – напомнил Эстебаль.       — Согласна. Я все меньше хочу продолжать на них работать. – отозвалась Ирма.       Оставшуюся часть вечера юноша и девушка просидели в обнимку, разговаривая на более легкие темы.              Если в начале каждый из айдолов готовился к выступлению сам по себе, то сейчас наконец наступило время совместных репетиций. Пока без костюмов и без декораций. Исполнителям предстояло спеться.       Внесенные Румаи изменения в текст его арий были одобрены. Певец целенаправленно придерживал голос, чтобы не вызвать беспокойство раньше времени. Так что подготовка шла гладко. Исполнители ролей главной пары — Олифейна и Дионы — пели красиво, чисто и правильно, но без вдохновения – были слишком измучены для подлинных страсти и экспресии, да и это не соответствовало их холодному типажу. Данное обстоятельство сильно чувствовалось и оставалось очевидным для шамана.       Румаи был бы не против поговорить с бывшими одноклассниками, но такого шанса пока не представилось. Ледяную цитадель «держали на коротком поводке». Почти как недавно Бенедикта. Выйти на сцену, спеть и снова к менеджеру.       — Так и знал, что главного Темного исполнишь ты. Кто же еще? – вполне мягко и тепло произнес Джош во время первой совместной репетиции. Кажется, он был рад видеть давнего знакомого и обменяться с ним хоть парой фраз.       — Разумеется тут не обойтись без моей злодейской рожи. – усмехнулся шаман и тихо уточнил: — Как вы?       — После смены менеджера – не очень. – Джош перешел на шепот, — А ты?       — Сочувствую вам. Держитесь! А я… в порядке. – аракаи было слегка неловко за свое благополучное житье перед менее удачливым коллегой.       — Хорошо, что хоть кто-то приемлемо устроился. – Джош не стал завидовать, — Я слышал про Бенедикта… Не выдержал.       — Да. Говорят, его мучили особенно сильно. – кивнул Румаи.       Продолжить разговор айдолам не позволили. Нужно было продолжать репетицию.              Стеллу пропихнули на роль одной из богинь, помогающих Олифейну – она выходила на сцену лишь пару раз, в пышном и вычурном платье. Почти все прочие важные роли заняли выходцы из Сильверрейна и Галании. Вполне ожидаемо. Фамия оказалась в массовке – среди хора духов царства мертвых. Таким персонажам даже имя не полагалось.              — Вполне неплохо. Завтра репетируем в костюмах и с декорациями. – объявил режиссер на исходе очередного дня спевки. Айдолы возбужденно загалдели. И даже отправились в соседний зал – издали посмотреть на творение Хорана Роуза – будущую сцену для выступления.       Румаи и Бьяру тоже отправились туда, всем своим видом демонстрируя, что им не очень-то любопытно и они идут просто за компанию с остальными выступающими. На самом деле происходящее было самой важной частью плана. Шаман незаметно подал знак Хинсу. Тигр понятливо кивнул и устремился к декорации. Фамильяр нес небольшую – с ладонь размером – сферу опалового цвета. Сфера существовала лишь в мире духов и была яйцом духа – могучего духа-дракона.       Еще один подарок из Уларно. Аракаи обнаружил его среди подаренных в благодарность за спасение кристаллов и не сразу понял, что это такое и какую ценность оно несет. Детеныш-дракон после пробуждения станет хранителем того места, в котором пробудится. В данном случае – переносной декорации царства мертвых. Власть Хранителя в пределах данного пространства будет значительно превосходить власть архитектора.       Все эти дни Румаи подпитывал яйцо своей энергией и тихо пел ему, подготавливая к вылуплению. Фамильяром дракон не станет, но теперь безошибочно будет определять шамана, как СВОЕГО. А этого достаточно.       Хинсу пробрался в искусственную пещеру царства повелителя смерти и аккуратно спрятал ценную ношу. После тигр последовал за аракаи.       Спустя час дракон вылупился. Если говорить точнее – драконица. У нее была черная переливчатая чешуя и алые глаза, красивые перепончатые крылья, белый гребень. Дух потянулась, выбралась из скорлупы и осмотрелась по сторонам. А затем принялась деловито обходить свои владения. Подпиталась местной энергией и стала ждать. Тот, кто согревал ее теплом, давал вкусную энергию и пел сейчас не здесь. Но он придет завтра. Надо его дождаться.                            Хоран Роуз мчался на личной платформе к павильону с декорацией. В его творении только что пробудилось нечто живое. Архитектор четко это ощущал. Он прибыл на место и обыскал каждый сантиметр «царства мертвых», но ничего не нашел. Живое существо явно было и было очень странным, но оставалось невидимым для созидателя. Изловить или уничтожить диковинное создание тоже не выходило.       «Что за чертовщина?! Ох, где же оно?! Кажется, существо не опасно. Я не могу отменить представление. В него вложено много денег. Да и опасного айдола надо найти. Эта декорация – вершина моего творчества. У меня все шансы получить главный приз на конкурсе. Не могу же я признаться, что в моем творении есть нечто, что мне неподвластно и попросить помощи. Меня засмеют. Еще два дня репетиций, потом премьера. После этого я заберу «Царство мертвых» себе и уничтожу вместе с появившейся внутри тварью!» — решил Роуз.              Ясминия – маленькая драконица-дух – недовольно фырчала на незваного гостя. Она понимала, что он создал это место. Но хуманс ей сильно не нравился. Мужчина источал эманации агрессии и тревоги. Они беспокоили малышку. Как и его неуклюжие попытки ловить ее.       «Он хочет навредить мне и моему месту! Плохой человек.» — думала драконица.       Она не атаковала в ответ лишь потому, что была еще мала и испытывала толику благодарности за место своего рождения – такое красивое и уютное. Но незнакомец раздражал ее все больше. Наконец он ушел и Ясминия спокойно уснула.       Утром ее разбудили голоса айдолов, прибывших на репетицию. Среди них был ОН – тот, кто пробудил ее. Он пел для нее снова и опять подпитывал энергией. Нехороший человек тоже присутствовал. Он сканировал локацию и искал… искал «папу» Ясминии. Драконица не раздумывая прикрыла шамана от сканирования. Она не хотела, чтобы чудесному родителю что-то мешало. Тем более – нехороший человек с дурными мыслями.       Репетиция прошла успешно. Дух опять уснула, ожидая возвращения «папы». За день она слегка подросла и сильнее сроднилась со своей территорией.