Худший способ скучать по человеку — это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим.
13 июля. 1989 год. Космос сидел на кожаном диване и глядел на рамку с фотографией, что стояла на прозрачном стеклянном столике. Коричневая рамка обвивала картонную фотографию, на которой была изображена женщина. Молодая, полная сил женщина. Она была светом в жизни главных её мужчин, освещала их пути и была рядом, несмотря ни на что. Даже несмотря на то, что она умерла. Мать Космоса умерла в двадцать восемь лет. Совсем молодая и энергичная девушка. С ярко выраженными глазами, что по наследству передались её сыну. Тёмные, как смоль, прямые волосы. С улыбкой, которая дарила нежность и тепло даже через фотографию. Маргарита по характеру была нежной, но в тоже время стойкой и мудрой женщиной. Она совершала действие обдуманно, трезво. Знала всему меру и плату за совершенные решения. Отец охранял её как зеницу ока, которая в любую минуту может рассыпаться и пропасть из виду, будто бы её никогда не существовало. Космос считал их любовь нечто параллельным, несуществующим. Такую, как в сказках, когда главные герои данной сказки влюбились в друг друга с первого взгляда и никогда не разлучались. В их доме всегда царил покой, был пропитан любовью, что аж в голову приходила мысль, что такой сильной и тёплой любовью нету на свете, как у его родителей. Смерть её была спокойной. Ну по крайней мере, по словам врача, которые помнит маленький Космос. Мужчина говорил, что она всего лишь уснула и не почувствовала даже боли. Просто резкую, мимолётную боль и ничего больше. Она умерла за неделю до дня рождения сына. Космос запомнил своё семилетие. Торт, подарки, родственники, шутки. Всё было как раньше, но он знал, что разницу почувствовал лишь он и отец. В доме не было спокойствия, не было тепла. В нём был ужасный холод и пробивающий под кожу страх. Страх от безысходности, незнания. Что же делать? Женщина, которая давала им двоим опору и поддержав ушла, не сказав ничего напутственного. Им осталось смириться. Смириться с тем, что её больше нет. Нет жены. Нет матери. Нет Маргариты. Звонок по дому отдался эхом и запомнил тишину, что так приятно окутала парня в лёгкий дрём. Вздрогнув, Космос проморгался и взъерошив волосы, с громким вздохом встал с дивана. Медленными, тягучими шагами дошёл до двери и открыл дверь, не взглянув в глазок. Перед Холмогоровым стояли друзья. Пчёлкин и Филатов улыбались, попутно о чём-то переговариваясь, но как только завидели Космоса заржали и отодвинули его, пройдя вовнутрь. — Вы чё такие весёлые? — проворчал Космос, быстрым шагом направляясь в зал, пока за его спиной разуваются друзья. Подойдя к столику, взял рамку и положил на полку, стряхивая с той рукавом кофты пыль. — А чё грустить? — спросил вошедший в зал Фил и присел на диван, в котором совсем недавно сидел сам Холмогоров. — А че веселиться? — нахмурился Космос, усаживаясь вместе с брюнетом. — Ну, как минимум тому, что нам Саня письмо прислал, — Пчёла, как только вошёл в просторную комнату, помохал письмом и с громким выдохом уселся в кресло, напротив ребят. — Чё пишет? — поинтересовался Космос, разглядывая письмо в руках друга. — Да мы сами не знаем, — пожал плечами Валера.— Как только в руках письмо оказалось, к тебе сразу же примчались. — Ну читай, — облизнув губы, попросил Пчёлу Космос. — А где волшебное слово? — пошутил Витя, но завидев, как Холмогоров закатил глаза, помотал головой. Самому же нетерпелось письмо от Сани прочитать, а он тут цирк устраивает.— Лады, ща открою. Ухватившись за краешек отклеенной бумаги, Витя потянул её вверх, тем самым открывая конверт. Кинув огрызки бумаги на стол, он вынул письмо и кинув туда же разорванный конверт, раскрыл письмо. Наконец, на бумаге показался знакомый почерк и длинный, для друзей, рассказ. — Здорова, братья, — начал Пчёлкин, прокашлявшись.— Как вы? Я вот от скуки, всю библиотеку, екарный-бабай, перечитал. Уже мозг плавится. Как без меня там? Нового что? Извиняйте, братья, что редко пишу. Тут по возможности выходит, но увидимся совсем скоро, тогда наконец-то и пообщаемся нормально. Хотел спросить, Ленку мою видали? А то пишет как-то скупо, вяло, я же чувствую, что не так что-то, — на этом парни одновременно переглянулись. Пчёлкин, тяжело вздохнул, продолжая.— Вы там, как увидите её, мне напишите, а то на душе неспокойно что-то. Да и мамка умалчивает в письмах всё время, её не затрагивает даже. Если случилось что, вы мне напишите. Уже поскорее вернуться хочу, да и поговорить. Братья, скучаю по вам. Скоро увидимся. Саша. Витя сложил бумагу обратно и глянул на друзей, что молча сидели и переваривали информацию. Пчёла, опустил голову и поджал губы, тихо выругавшись. — Чё делать-то будем? — спросил Валера, кидая взгляды поочерёдно на друзей. — Чё, чё, — начал Витя, отвечая.— Нихера. Письмо напишем, а об этой молчать будем. Чёрт бы побрал эту Елисееву. Саня, что ли без информации о ней жить не может? — Кто бы говорил, — фыркнул Космос, отворачиваясь. — Чё? — Ничё, — ответил Холмогоров, вставая с дивана и направился в свою комнату. Парни непонятливо переглянулись и Филатов спросил: — Чё это с ним? — Да хер его знает, — отмахнулся Витя, облокотившись спиной к спинке кресла.— Как дед старый, ворчит всё время. Заебал. Космос вновь зашёл в зал, и сев на диван, со стуком положил листок бумаги и, взяв ручку в левую руку, взглянул на друзей, спрашивая: — Чё писать будем?***
Кристина, лёгкой походкой шагая по тротуару, улыбалась. Настроение сегодня, было хорошее. Даже несмотря на то, что девушку рано разбудили сборы матери на работу. Иногда, Гронской кажется, что сотрудника как — Юлию Владимировну, просто попросту не заслуживают. Женщина, была хирургом и проводила операции в малоизвестной больничке, в которой она проводит всё свое время. Мать работала за копейки, хотя её дочь много раз подбивала на то, чтобы она устроилась работать в Склифе. Женщина же наотрез отказывается, прикрываясь аргументами как: «Я уже тут привыкла, все мне как родные. Работа близко к дому.» Кристина, каждый раз слыша это, лишь отмахивалась и уходила в комнату, ворча о упрямстве матери. Теперь ясно, в кого она пошла характером. Неожиданный поворот заставил девушку ахнуть, и вытаращиться во все глаза на человека. Не иной как Паша Киров — бывший одногруппник и знакомый, стоял с прямой спиной и легко улыбался. — Привет, — поздоровался Паша, ожидая приветствие в ответ, но девушка ответила: — Ты чё тут забыл? — Кристина, сбросила его руку со своего плеча и отошла на безопасное расстояние от парня, который на это тяжело вздохнул, покачав головой. — Гулял, — ответил Киров.— Тебя увидел, думаю, дай-ка поздороваюсь. — Ясно, — она пожала плечами, складывая руки на груди. Облизнув губы, она отвернулась и слегка прищурившись от лучей солнца, вновь обернулась к парню.— Тогда я пошла. Развернувшись на пятках, Гронская уже проделала несколько шагов от приставучего знакомого, но её окликнули: — Кристина! — девушка, с тяжелым вдохом повернулась к парню лицом и дёрнула бровями, задавая немой вопрос.— Ты свободна сегодня вечером? — Нет, — и ушла, с лёгким, точно с размером с горошинку, раздражением. Докопался до неё ещё. Она про него забыла уже вовсе, а он всё ещё крутится и вертится возле неё, навевая едва ощутимое отвращение к парню. Завидев вывеску магазина, Кристина открыла дверь и звук висящего на нём колокольчика, прошёлся по зданию. Пройдясь вовнутрь, холодок от холодильника с мороженым, что стоял у стенки и ждал покупателя. Открыв дверцу, взяла пломбир на палочке и подошла к кассе. Оплатив покупку и немного поговорив с кассиршей, которая ещё и была знакомой матери, вышла из магазина. С удовольствием откусив мороженое, Кристина улыбнулась, шагая в сторону площадки. Если бы её спросили, какое любимое место на её улице, она без замедлений и запинок, твёрдо ответила: Детская игровая площадка. Это место навевает на Кристину, необъяснимый для неё уют и тепло. Может быть, на это влияет ещё проведённое тут детство, где она с особым влечением неслась на площадку, играя во всевозможные игры. Но как только Гронская тут оказывалась, ей было хорошо. По-настоящему хорошо и спокойно. Качаясь на качелях, в медленном темпе она кушала мороженое и наслаждалась смехом мальчишек, что неподалёку от неё играли в стрелялки. Детство. Окутываясь в воспоминания одиннадцатилетней давности, она даже и не заметила, как улыбка слезла с её лица, а глаза, которые до этого момента горели в ожидании чего-то лучшего, загрустили. — Вообще-то, это моя игрушка, — недовольно проворчала маленькая Кристина, как только пришла с горки и вернулась в песочницу, завидев, что с её плюшевой куклой играется какая-то девчонка. — Твоя? — спросила девчушка.— А почему она тут тогда одна лежала? — Потому что она сама это захотела, — кивнула на игрушку Кристина, ставя руки в боки и протягивая одну руку вперёд. — Отдай. — А если не отдам? — хихикнула та, повертев игрушкой в разные стороны, словно дразня Гронскую. — То, я тебе песок на голову высыплю, — грозно ответила она и кинулась на девчонку, а та, с вскриком и смехом, начала бежать от разъярённой Кристины. Спустя какое-то время, Гронской всё же удалось догнать наглую девчонку, но она улыбнулась и предложила поиграть в догонялки, которые затянулись на добрые два часа. Солнце, которое уже начало прятаться за кронами деревьях и окрашивать город в яркие оттенки, грело и без того, тёплую кожу играющих девчонок. — Теперь ты вода! — засмеялась Кристина, задевая хрупкое плечо маленькой девочки рукой и уже хотела было убежать, как голос матери остановил её: — Кристина, давай домой! Поздно уже, — лицо матери выглянуло из подъезда, подзывая рукой маленькую дочь домой. Девочка расстроено вздохнула и обернулась к новой знакомой, что тоже заметно загрустила. — Ладно, — крикнула в ответ Кристина.— Пока, Даш. — Пока, — грустно попрощалась маленькая Лебедева, и ещё раз взглянув на Гронскую, развернулась и зашагала в сторону высокого здания. Именно так и началась долгая, длинная дружба двух девчонок. Двух подруг. После этой встречи, что конкретно изменила их жизни, девушек сложно было представить по отдельности. Каждый раз, когда Даша появляется в «Кабаке», там можно и увидеть личико Гронской. Кристина встряла в какую-то заваруху? Там сто процентов замешана и Лебедева. Девушки были лучшими подружками, словно один экземпляр друг для друга. Хоть и Дашка была старше Кристины, по характеру Гронская была разумнее и мудрее в своих действиях, нежели сама Лебедева. Та чаще всего отдавалась чувствам с головой, делая то, что велит её сердце. Блондинка же, часто оказывалась рядом в такие моменты, заставляя подругу одуматься и не совершать действий, о которых позже она будет жалеть. За это Даша безмерно благодарна ей. Кристину она любит, как родную сестру, которой у неё никогда не было. Подруга очень часто помогала и поддерживала Лебедеву в периоды, когда всё идёт у неё по наклонной. Кто, как не Кристина, придет к ней в два часа ночи, после её звонка и всхлипов в трубку, с бутылкой вина? Никто. Вскрик. Он прошёлся хлыстом по спине и Гронская тут же обернулась к группе мальчишек, что столпились около горки. Кристина, не задумываясь, встала с качели и выкинув палочку от мороженого в песок, направилась к детям. — Что случилось? — спросила Гронская, легко раздвинув двух мальчиков за плечи, давая себе увидеть картину происходящего. Маленький мальчик, лет восьми, сидел на песке и зажимал одной рукой колено, из которого тонкой и медленной струйкой текла кровь. Кристина, подходя к мальчику, нежно обхватила его руку и убрала от раны, взглянув на неё. Всего лишь царапина. Слабо улыбнувшись, она присела на корточки и спросила: — Тебя как зовут? — Ромка, — ответил парень, зашипев, как только обратно положил руку на царапину. — Рома, что случилось? Мальчишка не ответил, лишь отвернулся в порыве стыда перед девушкой. — Да он с горки упал.! — крикнул другой мальчишка, заставляя Ромку тут же обернуться и залиться в краске, грозно ответив: — Ничего я не упал! — но увидев, как Кристина слегла нахмурилась, разглядывая его рану, более спокойно ответил.— Я споткнулся, просто. — Ага, ага, — другие захохотали, из-за чего брюнет впал в еще большую краску, обиженно отворачиваясь. — Малышня, чё тут происходит? — знакомый голос пронёсся по площадке и обернувшись, Кристина увидела Космоса, что лёгким движением руки, расталкивал ребят, захотя пройти к месту происшествия. Космос, как только завидел её, улыбнулся и убрав руки в карманы, подошёл к ней. Присев рядом с Гронской на корточки, вновь взглянул на неё, даря улыбку и обернулся к пацанёнку, что обиженно дул губы. — Чё, Ромка, упал говоришь? — усмехнулся Космос, рассматривая ранку. — Упал, — тихо пробормотал тот, всё ещё не поворачиваясь к ребятам. — М-да, — протянул Холмогоров, зачесав затылок.— Я помню, с пацанами играл и тоже упал. Такого же возраста как ты был, но плакал. Больно было. Конечно, он приукрасил. Хоть маленький Космос много ран и падений зарабатывал в детстве, плакал он ни разу. Всего лишь ржал вместе с пацанами и вставал, продолжая играть с ними. Кристина, взглянув на Космоса, улыбнулась. Не может она представить, что парень, сидящий перед ней, вот так же лежал и плакал. Нет, конечно же, все они были дети и драматизировать они умели. Но чтобы Космос плакал.? В жизни не поверит, пока не увидит. — Вставай давай, — Космос выпрямившись, подал руку Ромке, что мгновенно за неё ухватился и рывком поднял вверх, ставя парни на ноги.— Иди на скамейку, ща тебе чудо-лекарство дам. — Давай помогу, — спохватилась Гронская, беря мальчишку под локоть, но тот лишь убрал руку из хватки девушки, только так, чтобы это не показалось грубым и ответил: — Я сам. — Ладно, ладно, — Кристина улыбнулась, поднимая руки в знак защиты. Проследив за тем, что Рома дойдёт до лавочки, села вместе с ним, выискивая взглядом высокого Космоса. Как по призыву, длинная фигура вышла из кустов, в руках держа какую-то листву, поочерёдно отряхиваясь от крупинок растений. Космос, как только подошёл к ним, тут же присел на корточки. Но несмотря на это, он всё равно оставался выше мальчишки, который сидел с прямой, вздёрнутой головой. Приложив подорожник к колену, Холмогоров взглянул на Кристину, что сидела с улыбкой на лице и наблюдала за этой картиной. В голове, тут же пронесла мысль, что он был бы хорошим отцом. — Не болит? — спросил Космос. Рома лишь помотал головой и встал со скамейки, удивив своей не по годам, стойкостью. — Я пошёл, — он поочерёдно взглянул на ребят и, развернувшись, ушёл. Космос, встав в полный рост, выкинул в сторону подорожник, об штаны вытирая руки, что невольно покрасились от него в зелёный цвет. Присел на лавочку, но всё же сохранял между ним и Кристиной небольшой расстояние. — Плакал, значит? — хмыкнула Кристина, повернувшись к Космосу. Тот лишь улыбнулась и помотал головой, отвечая: — Это я приукрасил. — Ну, ну, — хихикнула Гронская. Они замолчали. Кристина замолчала лишь от того, что не знала, что сказать другу. Хотя шутки и рвались из горла, а смех заполнил лёгкие, мешая нормально дышать. Космос же молчал из-за того, что загляделся на подругу. Такая она была… Спокойная, без капли макияжа, что обычно увидишь на её лице. Можно подметить, что без макияжа она выглядит более домашней и милой, чем с ним. Глаза, которые не были подчеркнуты чёрной тушью, смотрели вдаль и казалось, что если они взглянут на Космоса, то тот потонет. А он и не против. Розовые от природы губы улыбались. Так лёгко, так добродушно, от чего защемило в груди. Она была как самый охраняемый банк. Дорогая, неприкосновенная и… желанная. И охраняемая его другом. Лучшим другом. Но даже несмотря на это, разве он не может чувствовать что-то к человеку? Она для него — мечта. Недосягаемая мечта, которая не сможет воплотиться в реальность. Он от отца слышал, что существуют параллельные миры, где существует он и она. Так может, у другого Космоса получилось завоевать её сердце? Если это так, то он безмерно завидует ему. Иногда, ему кажется, что его любовь к ней — сумасшествие, от которого он медленно и мучительно сходит с ума. Но и сходит он с ума от того, что не сможет завоевать её сердце, пока в нем засел Пчёла… — Ты чего здесь, кстати? — голос Кристины раздался для него неожиданно, из-за чего парень вздрогнул и тут же отвернулся. — Да проезжал мимо, — ответил Космос.— Вижу, толкучка стоит, думаю, дай-ка посмотрю, чё малышня делает. Но Холмогоров решил умолчать о том, что он вовсе не мимо проезжал. После того, как он с пацанами написал письмо и заехал на почту, отдавая письмо. Решил, что сегодня надо заехать к Кристине и пригласить её на прогулку. Даже репетировал перед этим. Честно, он никогда себя таким придурком не чувствовал, как в тот момент. Но судьба решила по другому. — Понятно, — протянула тихо Кристина, она положила руку на скамейку и постучала ноготками по покрашенным доскам.— Как на Рижском дела? — Херня, — он тут же помрачнел, качая головой.— Чё там только не творится… — В смысле? — она нахмурилась, кидая взгляд на друга. — Тебе чё, Пчёла не рассказывал? — Нет. Тут, Космос уже начал ненавидеть себя за то, что языком молоть любит. Раз Пчёла не рассказал о том, что на Рижском творится, то ему об этом уж точно молчать надо. — Космос? — услышав его громкий вздох, Кристина психанула.— Ну что молчишь? Раз начал — то говори, не тяни кота за хвост. Холмогоров, откинувшись спиной на скамейку, взглянул на небо. Блять, ну кто тебя тянул? Надо бы как всегда ответить, что всё как обычно, всё нормально. Но нет, ему пожаловаться приспичило. Идиот, твою мать. — Блять, Кристинка, вот тебе это вообще знать не стоит, — он знал, что девушка была близка с Ваней. Хоть и не так, как с Пчёлой или же с ним самим, но всё равно была близка. Если Ванёк и не подпускал к себе никого, то Кристинку он сначала просто не замечал. Есть и есть, ну что ещё надо? Потом же, после некоторого промежутка времени, между ними что-то произошло. Он заметил это, и, кажется, не он один. Пчёла, всё время взглядом их буравил, если те вместе оказывались. Ваня же подпускал к себе Гронскую из-за того, что от неё опасности не чуял. Что ему, мускулистому, большому парню, может сделать мелкая девчушка? Ничего. Именно поэтому и не хочет рассказывать ей, о том, чем Ваня за несколько месяцев до своей смерти занялся. Разочаруется ещё в Ваньке, а о мёртвых, как он знает «Либо хорошо, либо никак». Кажется, Космос выбрал третий вариант. Плохо и правдиво. — Да там, — он тяжело вздохнул, мысленно проклиная себя.— Короче, с Ванькой там связано всё. — Так… — Ты в курсе, что Ванька наркоту употреблял? — спросил Космос, взглянув на девушку. — Знала. Холмогоров удивлённо приподнял брови, но решил оставить это без комментариев. Лишь помотал головой, продолжая: — Он из-за этого и пропадать тогда начала, а потом бросил. Вернулся, поработал месяцок и вновь пропал. Только в этот раз, от него не было как раньше: Ни духу, ни слуха. Наоборот, о нём базарили все наркоши, которые на точках сидят, — Космос прикрыл глаза, протирая их рукой, от представшего перед ним лицом Вани.— Базарили всё время, что Ванёк наркоту может подкинуть, если надо будет. Короче, дилером наделался. И в один день, пришёл в клуб. С девчонкой симпатичной познакомился, предложил ей херню эту, она и согласилась. Он остановился. Ну вот то, что дальше он расскажет, это последнее, что она должна знать в этом мире. — Ну и что? — не услышав ответа, Кристина повторила чуть громче.— Космос, что? — Ну и чуть не откликнулась она, чё, — ответил он.— Наркота паленая была просто, её штормило всё время. А она, как оказалась, была дочкой шишки какой-то. Бандюга, простым словом. Узнал, кто, что, где и когда. Приехал, нашёл Ванька и грохнул через своих людей, за дочурку. Кристина замолкла. Вот так дела. А ведь тогда, после того, как она спасла Ваню от передозировки, он обещал ей. Обещал, что больше не притронется к ним. А потом? Потом бросил и сам начал толкать эту дурь, кому попало. Вот и оплатили ему. Какой же дурак… —Я…— Гронская тяжело вздохнула и протерла рукой лицо, дабы хоть как-нибудь убрать весь шок, что отражался на ней.— У меня слов нет. — Мы тебе и не хотели рассказывать это, чтобы ты в Ваньке не разочаровывалась. Гронская на слова Космоса лишь промолчала и покачала головой, твердя, какой же Ваня был идиот. Если бы она узнала о всём раньше —остановила бы его, заставила бросить это дело, пока херни не наделал. Лёгкое чувство вины, что маленькими нитями окутали сердце, заставило её нахмуриться. Не ушла бы она с работы, продолжая работать, несмотря на разногласия между ней и Пчёлкиным, узнала бы об Ване. И всё бы было по другому. — Ладно, — начала Кристина.— Рассказав это, уже ничего не изменится. Жалко, конечно, Ваню. Но он сам такой путь выбрал, вот тебе и плата. — Ну, — Космос запнулся, но всё же продолжил.— В чём-то ты права… Молчание. Оно казалось для Космоса тяжёлым, чем то сильно давящим на грудь, перекрывая воздух. Холмогоров, конечно, думал над тем, как отреагирует на его рассказ подруга. Истерика, слёзы, злость и ненависть к ушедшему Ване. Но не думал, что она отреагирует так спокойно. Не думал, что она скажет, что заслужил он это. Кристина казалась непредсказуемой. Для него. Для людей. Для мира. — Может, погуляем? — Гронская обернулась к нему и улыбнулась. Космос же, потерялся от её предложения. Погулять? — Почему бы и нет.***
— Помнишь, как в прошлом году, тоже тут гуляли? — Кристина прыгнула на перила Воробьёвых гор, и взглянула на Космоса, что направлялся к ней. Парень, облокотился поясницей об перила, убрав руки в карманы. Он помнил тот вечер. Вечер, когда понял, почему Витя ею заинтересовался. Ещё в восемьдесят восьмом году, Кристина казалось слишком маленькой. Не познавшей жизни и трудностей, что она преподносит. Но сейчас, сидя и наблюдая за тем, как подруга сидела и махала своими ножками, одновременно увлечённо о чем-то рассказывая, переосмыслил. — Помню, — кивнул Холмогоров, хмыкнув. — Ты тогда мелкой была. — О-о-ой, — протянула Кристина, взглянув на друга.— Кто бы говорил, взрослый. — Мелочь, тебя со взрослыми не учили разговаривать? «Мелочь». На мгновение, через тело девушки прошла острая стрела, оставив после себя большую рану. А ведь где-то, сейчас сидит Витя и ждёт от неё звонка. А если нет? Если он сейчас сидит и развлекается с другими девицами, даже не думая о Кристине? Помотав головой, Гронская лишь улыбнулась другу и облизнула губы, рукой оттягивая края платья, закрывая голые колени. Фиолетовое платье-мини, нижняя часть платья представляет собой юбку солнце с рукавами фонариками. Квадратный вырез платья, оголял изящные ключицы и тонкую шею, на которой висел кулон с белым камушком. Космос нахмурился. Интересно, откуда он? Кристина, смахнула с плеч волосы, заплетённые в французские косы и взглянула на парня, что неотрывно смотрел на неё. — Что? — спросила она.— Что-то не так? — Нет, нет, — усмехнулся Космос.— Может, вату хочешь? — он кивнул в сторону ларька, в котором торговала женщина и раздавала детям сладкую вату, после которой все щёки были липкие и сладкие. — А давай, — улыбнулась та и спрыгнула с перил, шагая в одну ногу с другом. — Только ты платишь. — Желание дамы — закон, — воинственно ответил тот, подмигнув девушке. Перешёл на быстрый шаг и оказался около ларька, что-то тараторя женщине. Та кивнула и протянула ладошку, в которой тут же оказалась купюра. Кристина подошла к другу и спустя некоторое время, сладкая вата была готова. Космос протянул сладость Гронской, а та ловко взяв её, тут же укусила, блаженно прикрывая глаза. Розовая вата тут же растаяла на языке, оставляя за собой маленькие крупинки сахара. — Как вкусно, — протянула Кристина, сделав ещё один укус. — Правда? — спросил Космос, прикусывая щёку, дабы спрятать рвущуюся улыбку на лице. — Да, — кивнула та. Она оторвала кусок ваты и притянула его к лицу друга, что на секунду потерялся. — Попробуй, ну же. Хмыкнув, Холмогоров разинул рот и в него попала сладость. Он кивнул, соглашаясь с девушкой. И вправду, вкусно. — Вкусно, — произнёс тот, не отрывая взгляд с лица девушки. — Я же сказала, — улыбнулась Гронская, вновь кусая сладость. Космос рассмеялся. Девушка же, нахмурившись, посмотрела на друга, приподнимая брови. — У тебя вата тут, — пояснил Холмогоров и вытер большим пальцем щёку, на которой была розовая сладость. Кристина тут замерла, глядя на друга. Космос тоже приостановился, но руку с щеки девушки не убрал. Её глаза бегали по лицу парня, что стоял напротив и бессовестно разглядывал её. Она подруга. Но тогда почему его так притягивают её глаза, что непонимающе смотрели на него? Если она подруга, тогда почему ему так хочется поцеловать её и твердить о том, что Пчёла не тот, кто ей нужен? Почему? — Космос, — вернувшись в здравый рассудок, Кристина сделала несколько шагов назад от него и отвернувшись, произнесла.— Может, по домам? — Ладно, — кивнул тот и уже хотел был проклясть себя второй раз за день, что не сдержал себя, как увидел улыбку. Её улыбка была лёгкой, которая несла мысль, что не надо винить себя в том, что ты уже сделал. — Космос, всё нормально, — сказала она, в конце добавив полушёпотом.— Правда. — Верю. Он верил.***
— Спасибо тебе за вечер, — произнесла девушка, обернувшись к парню лицом и подарила тому улыбку.— Было классно. — Тебе спасибо. — Пока, — она открыла дверь и махнув ему рукой на прощание, подходя к своему дому. — Пока, — сказал Космос, не сдержав улыбки. Как только девушка скрылась заподъездной дверью, он покачал головой и вывернув руль, выехал на дорогу. Кристина же, в этот момент поднималась по лестнице, не скрывая тёплой улыбки от чужих глаз. Оказавшись около двери, она достала ключ и сделав три оборота, потянула ручку, шагая в квартиру. — Мама, ты дома? — крикнула девушка, снимая с ног белые босоножки. Босыми ногами прошла вовнутрь зала, но никого не увидев, она направилась к спальне матери. Перед тем, как войти в комнату, она постучала, но ничего не услышав, медленно приоткрыла дверь. Спальня оказалась пуста. Хмыкнув, Гронская вздохнула и ушла в комнату, переодеться. Сняв платье и аккуратно сложив его, положила в шкаф, доставая оттуда домашнюю одежду. Одев шортики и кофту, она вышла из комнаты, выходя на кухню. Открыв холодильник, Кристина увидела приготовленные мамой пирожные. Достав десерт, она поставила чайник греться и ушла в зал. Яркое солнце освещало комнату, а фотография висевшая на стене, отбрасывала блики лучей. Погода, будто бы показывала настроение Кристины. Солнечное, яркое и спокойное настроение. Она поняла, что ей так не хватало в жизни. Свободы. Гулять с другом по Воробьевым горам и есть сладкую вату, точно ребёнок, вот что она желала. Друга.***
19 июля. 1989 год. — Вить, а куда поедем то? — спросила Кристина, переодеваясь в платье. Дверь в комнату открылась и в проёме показался силуэт Пчёлкина, что сложил руки на груди и прислонился плечом к косяку, осматривая тело девушки. — Сюрприз, говорю же, — ответил тот, подходя к девушке из-за спины. Положив свои разгорячённые руки на талию девушки, что мгновенно опалило жаром, он произнёс.— Так что собирай вещи, принцесса. Мы там надолго будем. Холодный металл часов, которые подарила Кристина, соприкоснулись с её кожей. Она еле ощутимо вздрогнула и повернулась к парню лицом, проговаривая: — Мне тогда надо у мамы отпроситься… — Уже, — ответил он.— Я тебя отпросил, Юлия Владимировна не против вовсе. — Когда успел? — удивилась Кристина, но Витя всего лишь улыбнулся, дёрнув бровями.— Вот жук… — Жук, который свалил своим обонянием всю череду Гронских, — ответил гордо тот, но коротко рассмеялся, получая лёгкий удар в грудь.— Применяем силу, девушка? — Вовсе нет, — усмехнулась она, но тут же завизжала, когда пворорливые пальцы парня оказались под платьем, активно перебирая ими, создавая щекотку. Вывернувшись из хватки парня, она выбежала из комнаты, не переставая смеяться. Кажется, скоро соседи сбегутся на их смех, который никак не мог остановиться. Слыша тяжёлые шаги за спиной, она юркнула за угол и была уже схвачена за руку, как вбежала в ванную комнату, громко смеясь и слыша за толстой деревянной дверью мужской смех. — Сбегаем, принцесса? — спросил по ту сторону голос, а девушка, будто бы это мог увидеть сам Пчёлкин, кивнула. — Да, от злого дракона. — Обычно, меня все считают за красивого принца…— насупился Витя, не стараясь скрыть улыбку, которая так и рвалась наружу. — Пчёлкин, не смеши! — рассмеялась она. — Какой из тебя принц? Принц, с чёрной лошадкой в наличии? — Самый обаятельный и привлекательный, девушка! — ответил Витя, уходя за стенку и крикнул.— Ну всё, выходи! Я ушёл. Кристина замолчала, не веря, что он глаголет ей правду. Ну знает ведь, жука, не мог он просто так уйти. — А я не верю. — Честное пионерское, мелочь! — из его уст невзначай вышло «мелочь», что так давно не произносили его губы и он дрогнул. Мелочь. Мелочь — была как кличка, которую дали бы первоклассницей, что врезалась в каждого второго или же на худой младшей сестре. Но Кристина далеко не является ими. Из первого класса она давно выросла, а младшей сестрой она и не приходилась ему подавно. И он этому рад. Дверь медленно со скрипом отворилась и сперва выглянула светлая макушка девушки, что взглянула в противоположную сторону Пчёлкина. Зря, милая, зря. Витя тут же оказался у Кристины за спиной и подхватив ту за колени, закинул на плечи, слыша как та визжит, точно ребёнок. — Витя, отпусти! — крикнула Гронская, но просьбу до конца можно было не понять, из-за смеха, между перерывами. — Пчёлкин, кому сказала? К этому времени, представитель фамилии «Пчёлкин» открыл входную дверь и вышел на лестничную клетку, в которой был лёгкий, летний ветерок. Прихлопнув дверь, он принялся спускаться, не ставя девушку на колени, что так активно сопротивлялась в его руках. — Спокойной, гражданочка, — он положил руку на бедро Гронской, что было перекрыто тканью платья и погладил его, юркнув под платье. Пальцы тут же задели кружевное белье, что так соблазнительно обтягивали упругие ягодицы девушки. — Перевозка легальная, не переживайте, не прижмут к полу. — Пчёлкин, я тебе руки твои вырву! — крикнула та, чувствуя, как Витя усмехнулся и даже хлопнув ей по ягодице, из-за чего хлопок мгновенно пронёсся по подъезду. Неожиданно дверь, которая была под цифрой «17», отворилась и из неё выглянула женщина. Баба Надя испуганно посмотрела на пару, что так громко вели себя и не давали ей поспать. — Здравствуйте, — поздаровался Пчёлкин, не сбавляя шаг. — Здравствуйте, баб Надь, — следом поздаровалась Кристина, помахав ей рукой. Женщина лишь покачала головой и крикнула, когда те ушли уже на первый этаж. — Кристиночка, тебе может помощь нужна? — Всё нормально, — ответила Гронская и вдруг увидела, как подъезд тут же опалило жёлтым светом, а после они уже вовсе оказались на улице. Свежий ветерок тут же взлохматил волосы Кристины, что так долго делала кудри на своей голове. Витя аккуратно поставил девушку на асфальт, возле машины, что он одолжил у знакомого и улыбнулся. Гронская лишь нахмурилась и сложила руки на груди, отворачиваясь. — Дурак, — прощебетала та, и услышав смешок, тут же повернулась обратно.— Что? — Это такая благодарность своему принцу? — спросил Витя, подходя к Кристине поближе.— Я думал, по другому благодарят. — По другому — это как? — поинтересовалась она, не убирая рук с груди. — Ну, поцелуют там, — улыбнулся Пчёлкин, проходясь носом вдоль скул Кристины и вздохнул её запах. Цветы сирени смешивались с чем-то сладким. То ли мёдом, то ли шоколадом и от этого запаха сносило крышу. — Приласкают. — Только если в щёчку, — она слегла улыбнулась и услышав обреченный вздох, закатила глаза. — Ну раз в щёчку, тогда в щёчку, — он пожал плечами и наклонился над девушкой, под поцелуй выстраивая щёку.— Целуй. Кристина привстала на носочки и, чтобы не потерять равновесие, положила руки на сильные плечи парня, что мгновенно напряглись под её ручками. Она уже было подарила ему поцелуй в щёку, как парень резко обернулась и они соприкоснулись губами. Пчёла улыбнулся в поцелуе и не скрывая своего удовольствия, положил руку на хрупкую талию девушки и прошёлся вдоль тела. — Ах ты жук! — сказала та, как только удалось разомкнуть поцелуй.— Обманул меня, в какой раз! Точно, не в первый. — Не обманул, а всего лишь немного схитрил, — подметил парень, но тут же улыбнулся, видя как Кристина закатила глаза.— Свою награду я всё равно не получил, так что не дуйся. — Почему это не получил? — спросила Гронская. — Как-то не с любовью ты меня благодарила… — Ну знаешь…! — она задохнулась от нахальства парня, что так бесстыдно стоял перед ней и улыбался. Она тяжело вздохнула и вновь привстав на цыпочки, поцеловала парня в губы. Легко, невесомо. Но Витя быстро это исправил и затянул её в более страстный, более похожий на сам поцелуй — как всегда говорил Пчёлкин. — Ну что, — она разорвала поцелуй и посмотрела на парня, спрашивая.— Почувствовал любовь мою? — М-м-м, — промычал Пчёла, облизывая губы. Он кивнул и наклонил голову, усмехнувшись. — Как приедем, сделаешь так, чтобы я снова твою любовь почувствовал? — Может быть, — хихикнула Гронская. — Может быть? — удивился парень, а после зацокал языком.— Как же меня любят… сильно, — выделив последнее слово, он посмотрел на девушку. Быть откровенным, он и без всего этого чувствует, как Кристина любит его. Самой невинной, чистой и сильной любовью. Вся любовь была пропитана в простых действиях, которые до сих пор пульсировали в сердце парня. Вся её забота, поддержка и любовь, что были видны, взгляни только в её голубые глаза. Он никогда не чувствовал этого. Не чувствовал чувство — лёгкости. Лёгкости, которую обволакивала Кристина. Рядом с ней мгновенно становится спокойно и тихо, но лишь его сердце начинало биться с новой силой. — Вот ты жук, — усмехнулась Кристина, качая головой.— Иди вещи забери, принц. — Раз принцесса желает этого, то я всегда к вашим услугам, — он показушно сделал поклон и под смех Гронской скрылся в подъезде. Спустя некоторое время они уже ехали в машине, под музыку, что была убавлена на минимум. Пара, кажется, разговаривала обо всём. О политике, о животных, о учёбе, и о будущем. У Кристины даже язык начинал слегка покалывать от того, что она всё время не умолкала и лишь говорила, говорила. — Как день рождения праздновать планируешь, маленькая? — Витя положил руку на голое колено девушки, а она тут же накрыла его ладонь своей. Вопрос её застал врасплох. А ведь правда, не заметишь, как дни пролетят и девушке восемнадцать исполнится. Кристина не знала ничего. Не знала, где будет праздновать, с кем. Но знала лишь одно: этот день ей запомнится надолго. Запомнится он ей своим весельем, близкими людьми вокруг и счастья, что будет обволакивать Кристину. — Не знаю, — она пожала руками, очертив пальчиком гравировку часов. — Надо думать. — Вить, — протянула Кристина, рассмеявшись.— До моего дня рождения ещё дожить надо. — Доживём, — ответил он, но услышал фырканье на его слова.— Сомневаешься что-ли? — Да нет, — Гронская тяжело вздохнула и прикрыла глаза, откидываясь на спинку сиденья.— Надо ещё всё обдумать, распланировать. Вдруг, в мой день рождения вы с Космосом заняты на Рижском будете? Тогда весь день испорчен будет… — А я работать не буду, отпрошусь и к тебе сразу. — А Космос? — А что Космос?— спросил Витя, выруливая на знакомую улицу. — Ну, а вдруг он работать будет? Тоже же, не хорошо. — Так компания космического чудовища важна?— поинтересовался парень, пытаясь скрыть нотки злости и ревности, что так и хотели плеваться ядом. Он так и не может перестать ревновать Кристину к другу. Не может смириться с тем, что его товарищу детства нравится его девушка. Пчёлкин, как только узнал о недавней прогулке Кристины в компании Холмогорова, был готов гнать и метать. Уж сильно будоражило его мозг лишь мысль о том, что Холмогоров был рядом с ней. Разыгравшаяся фантазия уже сама начала разогревать гнев Вити, которая дорисовывала до жути неприличные картинки, которыми они могли заниматься во время прогулки. Но тогда он просто успокоил свои нервы сигаретами и вспоминающими словами Кристины, где она шептала горячие слова о любви к нему. К нему. И к никому больше. — Вить, ну он мой друг,— объяснила Гронская.— И твой, на минуточку, тоже. Будет жалко, если не придет, да и неудобно как-то. — Неудобно на потолке спать, — фыркнул Витя. — Пчёлкин, успокойся пожалуйста,— попросила его девушка, не переставая гладить того по руке.— Ты же знаешь, что кроме тебя мне никто не нужен. Пчёла кивнул, но тут же вздохнул и легко улыбнулся, поворачиваясь к девушке. —Приехали. — Правда?— Гронская тут же повернулась к окну, за которым стоял уютный домик, а рядом с ним и беседка. Витя остановился возле дома и пара вышла из машины. Зелёная трава была украшена маленькими ромашками, которые Кристина тут же заметила. Она замедлила шаг, а потом вовсе замерла, осматривая домик. Пчёла же, подошёл к ней сзади и обняв со спины, утыкая подбородок в шею, от которой приятно исходил запах её любимых духов. — Вить, тут так чудесно... — Нравится? — Очень,— ответила та, и не сдержала улыбки. — А где мы? — На даче у моих родителей,— пояснил Пчёлкин, поднимая голову и тоже осматривал дом, который строил его отец.— Батя всё сам сделал. — Сам?— удивилась девушка.— Павел Сергеевич не перестаёт меня удивлять. — Он и не такое может,— хмыкнул Витя, глядя на профиль Кристины, что так увлечённо рассматривала дом. Сейчас, когда на девушке было ноль макияжа, она казалась ему до жути родной. До жути той девушкой, которая не должна возиться с таким парнем как он. Её голубовато-зеленые глаза смотрели вдаль, а пухлые губы, что расползлись в улыбке, так и притягивали к себе. И ведь теперь понятно, почему так достаточно парней вокруг неё крутится. Она красавица. Его красавица. — Спасибо, Вить,— Кристинс обернулась к нему и поцеловала в уголок губ, возвращая Пчёлкина в сознании. — Косая, что-ли?— усмехнулся Витя и постучал себе пальцем по губам, проговаривая.— Сюда вот надо. Она закатила глаза и чмокнула того в губы, на что парень хотел затянуть в более глубокий поцелуй, но девушка всего-навсего ему не позволила. Выпорхнула из хватки его, как мышка, точно из рук страшного, большого кота, что вот-вот съест её. Кристина нагнулась и услышала свист Пчёлкина, который стоял сзади и любовался видом. — Так сразу, даже чаю не выпьем?— пошутил Витя, но Гронская тут же закатила глаза и обернулась к парню, сказав: — Тебе бы анекдоты писать, Пчёлкин,— она вновь отвернулась от него, устремив взгляд на свои руки. — Я подумаю,— хмыкнул тот, на секунду замолчав. Девушка проигнорировала его ответ и он, заинтересовавшись, спросил.— Чего делаешь там? Кристина всё так же не отвечала, а лишь что-то шептала себя под нос. Витя, нахмурившись, подошёл к ней со спины и взглянул через плечо Гронской, чтобы познать, что она там творит. Маленькие, белые листочки падали на траву с молниеносной скоростью, а росточек, которые остался лишь с маленьким их количеством, грозился остаться без них вообще. — Любит,— радосто проголосила Гронская, оборачиваясь к Пчёлкину, что нахмурившись смотрел на неё.— Ты меня любишь. — А я и не скрываю. Он готов открыть ей всю душу, лишь бы та поверила в его искреннюю и сильную любовь к ней. Но готова ли она принять его, со всей опасностью и страхом, которым пропитана его жизнь? Готова.