Найди меня снова

Готовила почти всегда Хаса, потому что хорошая восточная кухня приводила Аю в невероятный восторг. Сама того не зная, она в такие моменты напоминала Ае святую, спустившуюся к смертной и одарившую её своей милостью. И как бы она сейчас не хотела поблагодарить Бога за то, что он послал ей Хасу, она помнит - никаких богов здесь нет, есть только Великие Бедствия, а им наверняка нет дела до её благодарности. Молитвы, в принципе, здесь никому не нужны, это лишь дань уважения или раболепия тем, кто гораздо сильнее их самих. Порывы ветра из приоткрытого окна приносят приятные запахи. Иногда это просто свежесть. Иногда - аромат хлеба из рядом стоящей пекарни. Иногда - флёр запаха старых книг, которые так бережно хранит Хаса. Такие разные, но в то же время такие родные, знакомые ароматы, даже на расстоянии в сотню километров напоминают только об одном человеке - неулыбчивом, безразличном, таком прекрасном. И таком опасном для её жизни человеке. Они обе прекрасно осознают опасность своего положения, но всё равно не находят сил разорвать ту соединяющую их нить, что буквально вросла в них. Не находят сил оттолкнуть друг друга, отказаться, продолжая хвататься за те редкие встречи, что выпадают им слишком редко. Не находят сил уйти, не оборачиваясь, не давая никаких надежд на возвращение, попрощаться. Но и не находят сил открыто признать свои чувства, продолжая прятаться в затхлых комнатах постоялых дворов. Хаса спит тихо-тихо, прижавшись к чужой спине. Кончик её теплого носа уткнулся куда-то между острых лопаток, зарылся в складки спальных одежд, а руки по-хозяйски обнимают плечи. Похоже, кто-то привык спать в обнимку с подушкой, и не важно, что «подушка» сейчас, казалось, забыла, как дышать. Хаса спит спокойно, а вот Ае не до сна. Она старается не шевелиться, украдкой любуясь спящей девушкой. И ей кажется, словно одно неловкое движение может уничтожить всю прелесть происходящего. Но никто же не запрещает просто смотреть? Сейчас ей было достаточно и этого. Безмолвно любимый человек оказался так близко, что можно было рассмотреть, как забавно морщится аккуратный нос, когда Ая на расстоянии вздоха, наблюдает за её невыносимо прекрасным лицом. От такой картины сложно не улыбнуться. Уголки тонких губ ползут вверх, пока взгляд лукавых глаз опускается чуть ниже, к покрытой бинтами шее. Стоит лишь зацепиться взглядом за обнаженный участок молочной кожи, заметить рваный край недавней раны, и улыбка гаснет. Хаса, будто почувствовав это, шевелиться во сне, и Ая впервые задумывается о необходимости открытого разговора. Утром, Ая тащит в их маленькую комнатку только небольшой завтрак, по той причине, что она абсолютно не уверена останется ли Хаса после того разговора, что она хочет завести. Как быстро она сбежит отсюда, когда Ая поднимет так нелюбимую ими тему? Ая балансирует на грани между желанием зайти в комнату, поцеловать Хасу в щеку и разбудить её сладким ароматом завтрака и наконец высказать всё, что у неё накопилось за все время их маленькой интрижки, дать понять, что у неё есть душе и узнать, что на душе у Хасы. Тяжело вздохнув, Ая отворяет дверь и встречает слегка встревоженный взгляд золотисто- карих глаз, только что проснувшейся девушки. — Что-то случилось? - нетерпеливо спрашивает Хаса, и Ая отрицательно качает головой. — Я принесла завтрак, - сообщает очевидные вещи Ая, глупо и отчасти печально улыбаясь, — Здесь каша, немного сушенных фруктов и ягод, и, кажется, что-то напоминающее чай. Хаса, всё ещё внимательно наблюдает за ней, когда она, садясь на край кровати, подталкивает к ней поднос с едой. Ая до глупости переживает, что если заведёт неприятный разговор до еды, Хаса просто сбежит, забыв позавтракать. В комнате царит тревожная атмосфера, пока Хаса торопливо поглощает свою порцию, и Ая просто молчит, тщетно пытаясь подготовиться к разговору, который она так долго откладывала. — Нам нужно поговорить. - одновременно произносят они, и это заставляет Аю нервно рассмеяться. — Можно я начну? - Хаса согласно кивает, и Ая, вздохнув поглубже, начинает, - Неделю назад, на одном из заданий, взбешённый Вознесшийся почти рассёк тебе шею своими когтями. Тебя буквально спасла случайность… — Ты ведь помнишь, что меня это навряд ли не убьёт? Я ведь не человек. - напоминает она, и Ая испытывает желание стукнуть её по голове пустующим подносом, но сдерживается. — Верно, Хасана создала тебя по собственному подобию: та же внешность, тот же характер, те же задатки. Вот только воспоминания свои подарить тебе не сумела, и именно это делает вас такими кардинально разными. Я помню о том, что ты её копия, но не думаю, что это значит, что ты не человек. - просто отвечает Ая, словно это непреложная истина, оспорить которую никто не может. Хотя Хаса пытается возразить, но Ая быстро накрывает её рот ладонью, - Пожалуйста, дай мне закончить. Когда я узнала о твоём ранении от Яру, я была зла. Не на тебя, конечно, на неё, пославшую тебя выполнять не твою работу. — Защита Севера - мой долг. - упрямо отзывается Хаса, и Ая печально качает головой на её ответ. — Уничтожение Вознесшихся - мой долг, долг всех жнецов. - отрезает она, - Прекрати подвергать свою жизнь опасности. — Тебе не кажется, что не тебе говорить о заботе о себе? С нашего знакомства ты умерла больше десяти раз и я каждый раз преданно ждала твоего перерождения и возвращения ко мне. - склонив голову, отвечает Хаса, и Ая слышит в её словах нотку обиды. - Ты почти никогда не доживаешь до тридцати. — Это моя работа. - просто отвечает Ая. — Тогда не проси меня отказываться от моей. - сжимая кулаки, начинает Хаса, - Ты просто ненавидишь её. — Верно, ненавижу, она даже собственноручно убивала меня пару раз. Но она вновь и вновь посылает тебя на эти чертовы задания. Ты не знаешь своих пределов, ты не знаешь какой удар станет последним, ты не можешь с уверенностью сказать, что вернёшься живой! - шёпотом кричит Ая, и в горле будто застрял ком, мешающий сделать вздох. — Она моя создательница, я обязана ей многим… — Не говори мне эту чушь. - зло отрезает Ая, - Откуда у тебя по-твоему появились мысли о твоей не человечности? Разве она не видит в тебе лишь инструмент? - почти молит понять она но Хаса отметает все её попытки понять. — Север и Хасана всегда будут на первом месте. - Ае кажется, что в груди что-то разбилось, едва она понимает смысл этих слов. Она лишь переводит на неё взгляд с печально опущенными уголками губ и невысказанными словами во взгляде. Хаса видит это. Видит эти слова, такие гулкие и глубокие, такие тяжелые и сложные для них обоих. Ая хочет попробовать снова, объясниться, наконец донести до неё свои мысли, но знает, что это бесполезно - любые слова не пробьются сквозь эту стену преданности. Поэтому Ая молчит, молчаливо жалея, что эту стену преданности она не заслужила. — Убирайся. Ая знала какой выбор сделает Хаса, но всё равно продолжала наивно верить, что хоть раз она выберет её. Что ж, её надежда не оправдалась и теперь она снова наблюдает спину, уходящей и не планирующей возвращаться Хасы.