Свет из глубин Бездны.

*** — Знаешь, я тебе расскажу один секрет. — хихикает девушка с кедровыми волосами. — Секрет?! — смеётся изумрудноглазый. — Я их просто обожаю! — Ну, что ж, тогда слушай. Среди наших Баскервиллей есть одна девчонка, которая просто без ума от моего брата! — Обалдеть! — Джек зажимает рот ладонью. — Нашего Освальда кто-то полюбил! — Ага! — девушка заговорщицки прижимает палец к губам. — Ты ведь любишь такие истории, Джек? — Просто обожаю, любовь моя! — Тогда... Можешь помочь моему брату обратить на нее внимание, а? Это прелестная девочка. Ты сразу ее узнаешь. — Ммм... Звучит многообещающе. Только наш Освальд такой холодный... Он может случайно ранить ее хрупкое сердце. — А ты объясни ей, что холодно только его лицо. А внутри у него вулкан. Кстати, возможно, именно это ей в нем и понравилось. — Возможно! Что ж, теперь я должен вычислить эту прекрасную леди, да? — Ага. Но ты быстро ее вычислишь. *** — Эй, Освальд, а, знаешь, что я тебе сейчас скажу... — Джек мечтательно складывает за спиной руки. В ответ на него уставилось все то же каменное лицо. Молчит. — Ох, парень, от твоего лица повеситься можно! — смеётся златовласый. — Как остроумно! — фыркает его друг, отворачиваясь. — Да, ладно. Не обижайся! Я вообще хорошее тебе пришел сказать. Ты нравишься тут одной очень хорошей девчонке... — Меня это не интересует. — сухо отзывается будущий глава Баскервиллей. — Ну... Чего ты так категорично-то... — Как есть. — Ох... — Джек пытается спародировать это ничего не выражающее лицо. — Я знаю, что ты больше всего на свете любишь свою сестру... Но нет ничего плохого в том, чтобы иногда общаться с другими девчонками, знаешь... Тем более... Ей ты очень нравишься. Души в тебе не чает. И она красавица. — смеётся, неловко почесывая щеку. — Ты не станешь менее преданным братом от того, что хоть раз уступишь другой девчонке! — Джек, замолчи! — парень устало устраивается под деревом. — Я хочу отдохнуть. — Опять двадцать пять! — златовласый вздыхает. — Ну, Освальд, пойми, я ради тебя же стараюсь. Тебе понравится! — Джек! — Ладно-ладно, молчу. — приятель заметно грустнеет. — Но девушка очень милая. Освальд смотрит на него осаждающим и многозначительным взглядом. — Ладно. Жаль. — повторно вздыхает Джек. *** — Это тебе нравится наш Освальд? — смеётся парнишка с косой золотистых волос, свешиваясь с дерева. — Ой! — смеётся девушка. Розовое платье. Волосы с рыжеватым и даже каким-то розоватым оттенком. — Не ожидала, что тут кто-то умеет по деревьям лазать? — парень улыбается во весь рот. — Не ожидала! — она смущённо прикрывает рукой часть лица. — Ты такой прикольный. Ты Баскервилль? — Не-а, я друг Освальда. — Друг? — ее лицо вытягивается в удивлении. — Ух ты! Не думала, что у него есть такой милый друг! Господин Глен всегда казался мне таким неприступным... — Ну, Освальд пока ещё не Глен. — поправляет парнишка, пытаясь устроиться на ветке поудобнее. — Кстати, меня Джеком звать!.. Ай! — он вдруг неосторожно срывается и падает вниз. Неловко потирает затылок. — Ну, я как всегда, да. — Не ушибся? — прекрасная незнакомка вздрагивает. — Тебе помочь? — Не, все хорошо! — уже вскакивает, отряхивая свой сияющий изумрудный камзол. — Ах, ну ладно тогда. Кстати, я Шарлотта. Можно просто Лотти. — Какое чудесное имя! — златовласый просиял самой солнечной улыбкой. Лотти краснеет. — Спасибо... Джек продолжает, заговорчески наклоняясь в ее сторону: — А теперь повторю свой вопрос: тебе нравится наш Освальд, да? Ведь я прав! — Эм... — девушка краснеет ещё больше. — Ну... — Можешь не отвечать. У тебя на лице все написано. — Ой! — она смущённо опускает глаза. — Да не пугайся ты так! Это же нормально! — смеётся, потирая затылок. — Он у нас такой холодный... Но, знаешь, только внешне. Просто он как, ммм... Каменная стена. — Ну... Я вижу это в его глазах. — Лотти так же неловко смеётся. — Но его сердце, кажется, занято чем-то другим... — Ну, ммм... — задумчиво прикладывает палец к губам. — Возможно. Но он просто очень заботится о своей сестре. — А, о сестрёнке? Это та прекрасная девушка, которая гуляет иногда вместе с ним? — Ага. Это Лейси. Он очень печется о ней. С детства они совсем одни. Конечно, их приютил Глен и все такое... — Глен?.. А, теперешний Глен. — девушка хмыкает, вспоминая беловолосого весельчака, который ни капли ей не нравился и даже вызывал какое-то странно удрученное ощущение. — Да, такой... Хохотун, знаешь... — Хохотун? — девчонка хихикает. — Первый раз слышу, чтобы его называли так! Это так мило... Хохотун. — Ага. В общем, да, он их опекун. Но все равно они двое всю жизнь одни. Освальд всегда о ней заботился. Хотя на мой скромный взгляд ему иногда стоило бы забить на все формальности и быть простым парнем с улицы. Каким он и является. — Это так необычно... Я с трудом могу представить господина Глена "обычным парнем". — Господина Освальда. — поправляет Джек. — Ну... Да. — смеётся она. — Но как-то непривычно называть его так. Его все называют уже господином Гленом. Или будущим господином Гленом. Потому что совсем скоро это имя будет полностью принадлежать ему. — Будет. — посмеивается Джек. — Но что толку? Внутри это все равно останется наш бедняга Освальд! — Ха-хах! Ты единственный, кто зовёт его беднягой. — Ну, ведь я его друг! А друзья на то и нужны, чтобы видеть то, что происходит вот здесь. — парень многозначительно прижимает руку к сердцу. — Иначе какие ж это друзья? — Ага... — Лотти задумчиво клонит голову набок, наблюдая за его жестом. — Ты очень верные вещи говоришь. Поразительно, как господин Глен может дружить с тобой, не Баскервиллем... — Ну, как-то может. В конце концов что такое фамилия как не один из штампов? — Ха-хах, это да... Но люди обычно... Ммм... Сторонятся Баскервиллей. — она с каким-то странным оттенком ещё большего стеснения опускает глаза. — Сторонятся? А, это ерунда! — фыркает отважный герой улиц. — Всегда были и будут предрассудки! Я же прихожу к Баскервиллям почти каждый день. И Артур тоже. — Артур Барма? — Ага, и его сестра Миранда. А ещё заезжие музыканты. Так что... Я не думаю, что вы сильно отличаетесь от нас. — Правда? — в ее глазах ещё большее удивление. — Ты, пожалуй, первый, кто так говорит. — Ну... У меня незамыленные глаза. Потому что, как и Освальд с Лейси, я рос на улице. Конечно, по мне не скажешь, ведь я одет сейчас как джентльмен. Но когда-то я сидел на холодной земле в одной оборванной тряпке. — неловко почесывает щеку. — Не веришь? — Верю... Ты очень приятный человек, Джек. Рада, что у нашего господина Глена... — смотрит на его слегка осуждающее лицо и вынужденно исправляется. — Ну, ладно, Освальда... Есть такой замечательный друг. — Ага! — уже снова беззаботно смеётся. — А ещё... У него может быть одна замечательная подруга, если ты сделаешь небольшую скидку на его холодность, но не оставишь своих усилий... Знаешь, как говорят, теплые объятья могут разогреть любой лёд. — Он неловко чешет затылок. — Не сильно ли романтично это прозвучало? Ха-хах! Лейси говорит иногда, что я прям парень из романа. Герой книжки, а не реальный человек. — Это довольно мило. — улыбается Лотти. — Я думаю, ей с тобой очень повезло. — Спасибо! — добавляет неловко. — И, это... Если что вдруг насчёт Освальда, можешь спрашивать у меня. Помогу, чем смогу, как говорится! — Спасибо! — смеётся девчонка. — Ты просто чудесный человек, Джек! — Ага, ваша личная сваха! — он шутливо кланяется до земли, заставляя ее смеяться ещё больше. — Самая милая "сваха"! *** Джек даёт пять ожидающей его за деревом Лейси, которая заранее подняла для этого руку. Пальцы переплетаются, вот он уже совсем рядом с ней. Крепко держатся друг за друга. — Ну, как прошло? — спрашивает она. Проницательные глаза видят все насквозь. — Удачно прошло! — смеётся парень. — Да и чего мне рассказывать, если ты и так все слышала? — А ты меня раскусил! — хитрейшая усмешка и озорной блеск в глазах. — Конечно, ведь ты моя драгоценная и единственная во всем мире! — Джек знакомым жестом подхватывает ее на руки и кружит, кружит, кружит, крепко прижимая к себе. — Ах, Джек! А тебе лишь бы в карусели играть! — Ради тебя я готов быть каруселью хоть весь день! — такое отважное заявление, что даже смешно. — Ха-хах! Силы свои побереги! — Ради тебя у меня всегда будут силы! — Ты опять говоришь как какой-то герой книги! — Я твой личный герой твоей личной книги! — смеётся он. Карусель, наконец, замедляется. Они стоят, прижавшись друг к другу и на какое-то время замолкают. Хоть это и глупо, хоть это и смешно до боли... Увлечься таким ничего не подозревающим мальчишкой перед самым концом... Но как же дьявольски хочется задержать мгновение. Как же хочется раствориться в этой секунде. Как будто у нее действительно есть право на такую простую, такую открытую жизнь... Жизнь, в которой есть надежда и будущее... В которой есть кто-то, готовый ради тебя сделать невозможное. Глаза колет от подступающих слез, но она лишь сильнее прижимает его к себе. — Постоим так ещё немножко? — шепчет девушка, не давая увидеть свое лицо. — Ага, сколько хочешь! — так просто отвечает он. — Хоть целую вечность. Она смеётся, хоть и слышатся в этом смехе едва заметные нотки печали. — Если твой брат или этот Глен обижают тебя, ты только дай мне знать... — шепчет Джек. — Ага...