Свет из глубин Бездны.

*** — Дядюшка, а это точно был сок? — бормочет Оз, распластавшись на диване. — Ага! — весело смеётся широкоплечий добряк. — Самый настоящий выдержанный виноградный сок! — Ох... Мда. После душевной встречи с дорогим дядюшкой вся компания представляла собой довольно жалкое зрелище. Сколько труда стоило только не дать одной Алисе снять свой жакет и раздеться на глазах у остальных... Гил перестал держаться на ногах и расплылся до бормотания: "Я нэ пяяянь". А у Шерон случился непонятный заскок, и она стала отдавать команды властным "королевским" тоном: "На колени перед своей госпожой, жалкий раб!". Несмотря на милейшее личико и внешнюю скромность, эта прелестная леди очень даже могла задать жару когда хотела. Только недавно Оз стал обращать внимание, что Брейку немало достаётся от неё хотя бы тем же с виду безобидным веером... А ведь синяков и царапин у него было вполне достаточно, и далеко не все из них получены в битвах с опасными злодеями... "Все девушки рода Рейнсворт управляются с веером как профессиональные убийцы" — пояснил как-то сам пострадавший, потирая ушибленную голову и царапая пальцем на полу: "Ха-ри-сэн". Тогда это показалось частью обычных для него странных шуточек. Теперь не казалось. Когда Озу чуть не досталось пресловутым веером по голове, Брейк ловко оттащил мальчишку подальше и принялся отвлекать свою госпожу. Видимо, с дальнейшей целью поскорее увести её подальше от мужской компании и уложить спать. В процессе "отвлекания" его бедовая головушка словила на себя ещё несколько обиженных ударов верным ручным оружием. А, так как королевская особа отчаянно сопротивлялась, уносить её пришлось на руках. В коридоре девичье настроение, кажется, перешло в противоположную крайность, и её высочество разрыдалась. — Пути... Пусти меня! Ты обещал, что не будешь... Со мной как с ребёнком возиться... Пути... Я тебе не ребенок!.. Но дальнейшее было недоступно любопытным ушам: Брейк, когда хотел, умел перемещаться неуловимо быстро. — Да уж... — только и успел пробормотать Оз, выбравшись на балкон, чтобы подышать свежим воздухом. Весёлая парочка, ничего не скажешь. То ли брат с сестрой, то ли рыцарь с принцессой... То ли... А вот и он. Тут как тут. Беловолосое нечто, натянув на лицо "лыбу довольного кота", как ни в чем не бывало пристроилось рядом. — Хороший сегодня денечек, да, Оз? — тянет он нараспев несколько искаженным тоном, да только Оз чувствует это натянутое и приклеенное к лицу "приветливое выражение", а за ним вновь что-то холодное, сжавшееся в клубок. Да уж, "непроницаемый". — Ага! — смеётся мальчишка. — Прелестный денечек. Я тут выполз воздухом подышать. А ты, как, уже уложил спать свою принцессу? — Ага... — тянет вроде бы в том же тоне, но за "маской" чувствуется некоторое напряжение. — А твоя ещё только на диване валяется. — поглядывает в сторону развалившейся на мягких подушках девчонки, которая таки стянула с плеч многострадальный жакет, но хотя бы оставила на месте рубашку. — Хочешь, могу и твою уложить. — Нет, спасибо. — Прекрааааасненько, мне меньше работы!~ — напевает все тем же нарочито весёлым тоном. — А ты ведь ни чуточки не пьян! — вторя ему, смеётся Оз с такой же натянуто весёлой улыбкой. Брейк мигом мрачнеет. На губах все та же улыбочка, но зажатая в руке чашка вдруг звенькает и идёт трещинами: — Как ты меня бесишь! — Ахах! Ты меня не меньше! — смеётся мальчишка, потирая затылок. — Единственное, я не понимаю, зачем тебе изображать, будто ты пьян? — Не будь я "пьян", испортил бы вам к черту весь настрой. — в глазу знакомые горькие нотки. — Да? Ну, по-моему, не пьянеть это достаточно круто... Взгляд уже глубоко печальный и смотрит словно на что-то совсем другое: — Да? Я бы так не сказал... Не можешь забыть, не можешь отвлечься хоть на минуту... Оз задумчиво рассматривает это на удивление "не скрытое" сейчас лицо. Словно клоун решил наплевать на свой "театр-одного-актера" и отложил маску. — ... — Всё потому что я не могу позволить себе умереть раньше срока... Потому и запьянеть не могу. — ... — Хотелось бы мне... Так просто как все остальные... Забыть на секунду обо всем... Подросток только собрался с мыслями, чтобы задать вопрос... А мысли в саднящей голове было подобрать ох как сложно. "Что ж такое тебя мучает, что ты все никак не можешь забыть?" Но вместо этого вырываются совсем другие слова: — Ты это, прости... Извини... Сам не знаю за что... — Что? Перепил что-ли? — посмеивается беловолосый. На лицо возвращается вечная ухмылка. — Видеть серьёзного и доброго Оза — это как-то подозрительно... — А-хах, наверное, ты прав... — бормочет мальчишка. Хотел было добавить что-то ещё, как на горизонте появляется один из уже, казалось бы, повалившихся спать. — Мистер "Я нэ пянь". — констатирует Брейк. — Гашпадин... — бормочет Гил. Бредет на ватных ногах, вытянув перед собой руки. — Зомби! — смеётся беловолосый, ловко запрыгивая на самый край перил, заодно уворачиваясь от "совсем не пьяного" молодого человека. — Гил... Ты, что, и по пьяни будешь причитать, как ты виноват? — Оз смотрит на это "чудо в перьях" полными искреннего изумления глазами. — Я нэ пяяян! — горячо возражает "зомби", прикладывая дрожащую руку к груди. — По пьяни он тебе целое сочинение наизусть зачитает! — смеётся Брейк. — Гашпааадиииин... — тянет Гил. — Я так виновааат.... Я хошел жащишить вас.... Я не шмог.... У ваш болит шо-то? Гашпадиииин.... Уаааааа... — Ох, Гил... — Оз трепет по волосам этого несчастного "живого мертвеца". — Ничего у меня не болит... Ты ни в чем не виноват... Наоборот, ты сделал все, что мог... — Не фсеее... Я нишего не шмооог... Фсе абижают маего гашпадинааа... А я, а я... — Гил, не плачь... — мальчишка ещё бодрее треплет ходячее несчастье по волосам, страдальчески озираясь на недавнего собеседника, который на удивление притих. — Пошли уложу тебя спать. — Шпааать? Зашем Шпааать? Я должен зашишать гаашпадина.... — Пошли, пошли, Гил... — Оз с трудом тащит за собой своего верного зомби. *** — И ты действительно просто так уйдёшь? — скептически спрашивает парень в черном плаще своего беловолосого компаньона. — Ага. — смеётся тот. — Пусть мальчишка от нас отдохнёт. — Отдохнёт?.. — Ага... Все равно тот факт, что он согласился вернуть своему другу жизнь... Ты же понимаешь? Тёмный молчит, взирая на собеседника все с тем же каменным лицом. Тот дёргает плечом, лишь больше посмеиваясь: — Цепь, с которой пацаненок заключил контракт, это Шалтай-Болтай. Уникальная Цепь. Моё бывшее тело. Она оберегает Глена и убивает всех, кто только задумается о том, чтобы причинить ему вред... А ещё... Раз мальчишка заключил Контракт, то у него отныне всего два пути. Убивать по воле Цепи и отправиться на самое дно Бездны, когда печать пройдёт полный оборот. Или... — усмешка становится зловещей. — Или умереть самому. Единственный способ порвать связь с Цепью — убить контрактора... Понимаешь? Мальчишка смертник... А-ха-ха-ха! Темноволосый смотрит все с тем же отсутствующим выражением. Его расхохотавшийся товарищ утирает слезинки с глаз. — А ещё... Наше драгоценное тело полностью в наших руках! Так что пусть будут счастливы! То недолгое время, пока печать не пройдёт полный оборот... Хотя, знаешь, Освальд, давай делать ставки. Я слышал, что этот новый контрактор — парень редкой чести, почти рыцарь! Вот любопытно! Выберет он сам героически прервать свою жизнь или, как все прочие, будет смиренно ждать, пока Цепь по одному уничтожит всех, кто был ему дорог... Освальд продолжает молчать. Леви заходится смехом. — А, знаешь, мой молчаливый друг, так даже в разы интереснее! Ох уж эти юные сердца! Дружба, любовь! Как весело, когда в эту идиллию вкрадывается её высочество Смерть! Ва-ха-ха!