Часть 2. Сквозь толщу веков. Глава 15. Проклятые дети.
16 ноября 2023 г. в 13:30
***
Дома горят. Люди разбегаются.
— Проклятый ребенок!
— Это все из-за него!
— Это все он виноват!
В спину летят камни. Больно! На глаза наворачиваются слезы.
— Сдохни, чертово отродье!
— Убирайся от нас!
Кто-то загораживает собой... Любимый брат. Единственное родное существо.
Хочется прошептать: "Спасибо". Но теперь камни летят в них обоих. От этого сердце только больше сжимается в бессильном страдании, и слова не идут.
"Братик..."
"Братик... Брось меня, ведь из-за меня тебе так больно и тяжело..."
"Ты не должен страдать из-за меня!"
Великий защитник лишь треплет своего непутевого товарища по волосам:
— Ничего, мы найдем новое место!
Мальчик послушно кивает:
— Угу...
А сердце лишь еще больше сжимают невидимые тиски:
"Брось меня... Брось меня... Ты же такой хороший... Такие хорошие не должны страдать из-за меня!"
— Плачешь?.. Болит?.. По голове попали? — любимый братик пытается понять, почему на него смотрят полными боли и невысказанной мольбы глазами.
А его маленькое "ходячее несчастье" только и может, что зарыдать:
— Уаааааа!
" Ты не должен страдать из-за меня!"
— Ну, тише... Тише...
***
Рыжеволосый мальчишка с интересом осматривает огромное собрание книг, величаво красующееся на запыленных полках. Важно достает одну, со знанием дела перелистывает и фыркает себе под нос:
— Это все я уже знаю!
Достает следующую и хохочет как-то чересчур весело:
— А эту и подавно знаю!
Пренебрежительно отбросив все не пришедшееся по вкусу чтиво, он бежит дальше:
— Так... Посмотрим, что у нас тут. Ха-ха! И это все я уже видел. Ха-ха-ха! Ничегошеньки нового!
Сзади чьи-то шаги. Достаточно бойкие и одновременно легкие:
— Ничего нового, говоришь?
Подросток оборачивается с приросшей к лицу насмешкой.
— Ни-че-го! – упирает руки в бока, горделиво задрав нос. — Я легко продираюсь сквозь толщу веков! Одному богу известно, сколько всего я прочел! Ха-ха! Нет такой вещи, которую я бы не знал!
Вошедшая оказалась девчонкой примерно его возраста. Стройный силуэт, гордая осанка. Пшеничные волосы аккуратно собраны в сложную прическу, изящное платье настоящей леди в нежно-розовых тонах. Девчонка хмурится. Ей явно не нравится столь нахальное отношение гостя.
— Тогда скажи мне... — ничуточки не боясь его надменной физиономии (а внутренне даже желая поставить этого наглеца на место), юная леди подходит к своему противнику и тихо-тихо шепчет что-то ему на ухо. — *********?
— Чего?! — вспыливает рыжий.
— Ах, но ты ведь прочел все на свете. Тебе разве составит труда ответить на этот простой вопрос? – в прелестной улыбке скрытое ликование.
— Гх... — скрипит зубами от ярости, но берет себя в руки и лишь гордо задирает нос. — Хорошо. Я найду ответ на твой вопрос за считанные минуты! Тоже мне! Могла посложнее придумать!
— Ну-ну! — девчонка качает головой и даже смеется, внутренне уже считая себя победительницей.
***
— Плачешь? — светловолосый мальчишка в теплом полушубке наклоняется к сидящему на земле потерянному молодому человеку.
Весь вид того — одно сплошное страдание, замороженное во времени. Кожа бледная как у мертвеца. Под глазами выделяются темные круги. Словно не спит ночами. А еще что-то размазанное и мокрое — явные следы слез. Один глаз скрыт за бинтами и изрядно разросшейся белой шевелюрой...
Парень растерянно оборачивается и удивленно, как-то настороженно, всматривается в лицо зависшего над ним мальчишки.
— Ах, так у тебя тоже красные глаза... — выдыхает тот с глубокой печалью провидца, будто ему хорошо знакомо скрытое ото всех значение этих глаз.
— А? – и добавить-то нечего. С такими глазами он жил всю жизнь, и впервые кто-то обратил на это внимание.
— Не понимаешь? — печальная улыбка превращается в едва скрываемую усмешку. — Дитя несчастий... Повезло тебе, что ты родился сейчас, а не сто лет назад.
— ...
— Меня зовут Винсент. Винсент Найтрей. И я ищу своего потерянного братика Гилберта. Примерно моего возраста. Темные волосы. Глаза цвета янтаря. Он очень хороший и добрый. Найдешь его — сообщи Найтреям, хорошо?
Не в состоянии даже выдавить из себя ответ.
— ...
— Ладненько, мне пора. Прощай, братец по несчастью! — дитя машет на прощание рукой и спешит убежать к уже ищущим его взрослым.
Беловолосый провожает мальчишку глазами.
"Братец по несчастью? Сто лет назад? Красные глаза? Дитя несчастий?.. Что?"
Но вот слышатся шаги. Мягкий и в то же время бойкий хруст снега. Кто-то бежит в его сторону.
Девчонка. Спешит обнять и прижать к себе:
— Братик, ах вот ты где!
Следом за маленькой уже спешит недоразумение в очках, не сильно ее старше:
— Эй, ты, не сиди на земле, простудишься!
— Лиам, нельзя на него кричать! — девчонка заступается за своего любимца, становясь перед ним и заботливо заслоняя от малолетнего "обидчика".
— Это на земле сидеть нельзя!
— Кричать еще больше нельзя!
Парень нехотя и как-то обессиленно поднимается, слегка потрепав по голове свою маленькую защитницу. А вот говорить нет сил. Как и улыбаться. Кажется, только попробуешь ответить улыбкой этим двоим и получится лишь гримаса такой явной режущей боли... Что лучше и не пытаться.
— Братик! — девчонка снова обнимает своего "найденыша", словно и вовсе не замечает, в каком состоянии он пребывает все эти дни. — Ты снова плакал, пока был здесь один? Не плачь! Ты не один!
Это даже было бы смешно, если бы не было так грустно. Он лишь бессловно гладит ее по голове.
***
Рыжеволосый мальчишка, уперев руки в бока и грозно насупившись, быстрыми шагами несется по саду:
— Черт! Черт! Черт! Черт! Ненавижу! — разочарованно возносит руки к небесам. — Проиграть девчонке! Черт!
Перед внутренним взором так и стоит картина...
Обладательница пшеничных кудрей и прелестной улыбки держит в руках какой-то мрачный, почти рассыпавшийся от древности, фолиант. Уверенным жестом открывает его, сразу находя нужную страницу, и не менее уверенным тоном зачитывает какие-то строки.
— *********! Видишь? А ты и не знал! — позволяет себе даже изящно посмеяться. — В этом архиве более тысячи книг. И, как бы вам не хотелось, дорогой господин всезнайка, но знать все вы не можете!
— Аааааарррггггхх! — в бессилии рыжий хватается за голову, рассматривая такое бескрайнее и такое безразличное небо.
Со стороны дома в его сторону уже спешит ребенок примерно того же возраста. Светлый и короткостриженный:
— Господин, вы снова играли в этом доме?
— Играл? — мальчишка недовольно топает ногой. — Да какая игра? У нас настоящая война!
— Война? — светловолосый растерянно хлопает глазами.
— Да! Я эту девчонку в порошок сотру!
— Эм...
— Пусть только попробует еще раз... Пусть только приблизится...
— Но, господин, вы же сами ходите к ним каждый день...
— Молчать! Я сказал: в порошок сотру!
— Ладно...
— Аааааргх! — бессильно топчет ногами попавшийся на дороге лист.