Свет из глубин Бездны.

*** Он уже сидел, отрешенно смотря в окно ничего не выражающим взглядом. Одна рука подпирает голову, вторая безвольно болтается. Половина лица скрыта за бинтами. Видна часть носа, искусанные до крови губы и один глаз. Красный. Редкий цвет, из-за которого когда-то давно могли и убить... Тело совсем ещё юноши, а волосы белые как первый снег. Кто-то позади кашляет, пытаясь привлечь внимание. Парень не реагирует. Даже не моргает. Старческий, но все ещё довольно приятный голос осторожно нарушает тишину: — Я знаю, что ты побывал в Бездне... Все так же ноль реакции. Только взгляд становится ещё более застывшим, упирается в одну точку перед собой. Словно даже и не в окно смотрит, а на что-то, видимое ему одному. — Ты ведь Нелегальный Контрактор, верно? — выдерживает паузу. Лёгкая дрожь по спине, но все так же никакой реакции. — Можешь не отвечать. Я не собираюсь посвящать в это остальных... Не знаю, ради какой великой цели ты принёс подобные жертвы... Вероятно, ты хотел сделать что-то хорошее. Исправить какую-то большую ошибку? Большую трагедию? Спасти кому-то жизнь? К сожалению, могу с уверенностью сказать, что все вышло совсем не так, как тебе бы хотелось... Женщина выжидательно молчит и устало вздыхает, видя, что в ответ её все так же не удостоили даже взглядом. — Что ж... Я считаю, что оставить тебя в нашем доме будет правильным решением... Каким-то внутренним чутьем я чувствую: ты не плохой человек... Надеюсь, когда-нибудь ты расскажешь мне, что с тобой произошло... Хотя, даже если и не расскажешь, это вовсе не обязательно. Наш дом велик и гостеприимен. Если ты хочешь быть хорошим человеком... у тебя будет такой шанс. Хоть я и понимаю, что в любом другом месте с тобой поступили бы совсем иначе. Да ты знаешь и сам. Но я все же не хочу, чтобы тебя разодрали на куски в Бездне. Хватит того, что итак... — она промолчала, бросив взгляд на отразившееся на оконном стекле перебинтованное лицо. — Между прочим, герцог Барма, мой большой друг... — Эти слова сопровождаются многозначительным смешком. — одолжил нам самом лучшего врача по моей просьбе. Так что будешь как новенький. И ещё... Никогда больше не рви церковные книги! Говорливая старушка уходит. Или, скорее, уезжает. Движение сопровождается скрипом какого-то механизма. "Что?" — парень оборачивается, но её уже и след простыл. Голова раскалывается. Часть лица снова начинает жечь огнём. Он уже подумывает о том, чтобы перебраться обратно в постель, как что-то в окне привлекает его внимание. Что-то, срочно требующее вмешательства. Вскакивает на ноги. Слишком резко. Голова кружится, заставляя в попытке удержаться схватиться за край кресла. В глазах темнеет. Ничего, скоро пройдёт. Надо выдержать. Совсем немного. Совсем чуть-чуть. Набрасывает плащ поверх помятой белой рубашки и таких же белых штанов (что, видимо, соответствовало в этом доме понятию подходящей для больного постельной одежды). И спешит вниз прямо через окно. Благо, первый этаж и внизу мягкая трава. *** Вот чего он точно не ожидал увидеть... Ребёнок. Да, точно. Ребёнок. Маленькая девочка. Рыжие волосы на свету кажутся светло-карамельными. Точь-в-точь малютка Эмили из его прошлого... Барахтается в реке. Непонятно, зачем вообще пошла туда. И кто отпустил её одну... Бежит к ней, тянет руки, бросается в воду... Совсем немного, и девчонка утонет... Совсем чуть-чуть... Успевает схватить, прижимает к себе. Слишком сильно. Так, словно не видел её целую вечность. Бормочет одними губами знакомое до боли имя: — Эмили, ты жива... Ты жива... — Я не Эмили... — обиженно отзывается она. — Мне страшно... Действительно... (Откуда здесь взяться Эмили?) Надо бы поскорее выбраться на берег. "В таком состоянии ещё и сигануть в реку со всей дури может только совсем конченый идиот!" — сказал бы тот истый читатель псалмов, а вместе с ним утешающе-угнетающая бабуля. Но главное не это. Плевать он хотел, что будет с собственным бренным телом. Главное, спасти девчонку. — Хорошо, НеЭмили. Я вытащу тебя отсюда... — шепчет одними губами. *** Шелли была полна праведного гнева и на мать, и на нового мальчишку, и на этого дурацкого Лиама, не способного запомнить такую простую вещь: "Не оставляй ребёнка без присмотра!"... Казалось, если сейчас что-то произойдёт, она найдёт способ всех их троих поставить на место. Наконец, девушка подходит к реке и... Никого не находит. Никаких следов девочки. Ни на воде, ни возле неё. Ни во дворе. Мерно сияет солнышко, трава покачивается от лёгкого ветерка. Небольшие ряды волн и переливающиеся на них белые блики... Ребёнок просто пропал. — Лииииаааам!... "Ну все... Одним начинающим священником скоро станет меньше."