От лжи два шага до правды.

***

Тигнари — на его лице было расписано слово «отвращение» всеми существующими выражениями — стоял неподалеку и все время, пока Скарамучча одевался в форму, подобающую принятию мудрецами в Академии, молчал. Скара впервые видел его таким, но едва айдола оставили наедине, Тигнари тут же пробрался в его комнату: — Скара, будь предельно осторожен. Ты же знаешь, что Дотторе теперь точно прознает про твое прибытие, если не уже знает, — мужчина положил руку на плечо и вздохнул. — Я очень надеюсь, что ты не натворишь глупостей. Просто выкажи учтивость и согласие работать с ними. — Но почему я? — возмутился парень, скрестив руки на груди. Но строгая форма мешала в полной мере это сделать. — Потому что остальным они не поверят, а ты сможешь быть нашей лазейкой, — Тигнари прошептал это в самое ухо ему. Даже в собственном доме в Сумеру вряд ли можно было открывать рот и говорить что попало. — Я верю в тебя, Скар. А пока ты помогаешь Академии, мы займёмся поисками Кадзухи, хорошо? — Вы объясните мне все происходящее? — резко бросил Скара, холодно уставившись в лицо Тигнари. Тот колебался несколько секунд, пока не отступил на шаг: — Да, я расскажу тебе все с самого начала. Ты обязан знать, в чем участвуешь. Скарамучча улыбнулся, но вдруг резко посерьезнел, услышав стук в дверь. — Скарамучча, вы готовы? Прошу вас, поторопитесь, — Аль-Хайтам явно ощущал, что одурить голову этим людям у него вряд ли выйдет, поэтому взялся за него — неизвестно откуда приехавшего, засветившегося на экране смазливого шоу и тут же исчезнувшего. Но этот мужчина, что не ожидал упустить, так то, что любовь и преданность на вид язвительного паренька окажется намного сильнее чего-либо. Парень улыбнулся, едва Аль-Хайтам поклонился ему. — Господин… — Оставь Скарамучча, — холодно бросил Скара, обводя взглядом коридор.Сайно, привычно скрестив руки, опирался спиной о кухонный косяк. А остальных не было, видимо, они уже готовят по сути вещи на сбор. Парень остановился перед выходом, чтобы последний раз набраться смелости перед уходом из дома на полторы недели приютившего его. Он впервые заметил картины на стене. Едва ли обычные пейзажи известных художников Сумеру или их подделки: покрывало травы сверкало радугой под лучами солнца из-за осевшей росы; мрачность и таинственность тумана высоких грибов, фиолетовыми зонтами расположившимися на всей территории… Стоп! Эти грибы? — Кажется, я их кое-где видел, — пробурчал себе под нос Скара, подходя ближе и не замечая зеленоватого свечения того необычного механизма, как в пережитом сне. — Простите? — Аль-Хайтам прошел мимо и открыл перед ним дверь на улицу. — Ничего, пошли, — и Скара переступил порог. *** Регион Академии Сумеру — самый престижный район и один из богатейших. Здесь проживают абсолютно все звёзды шоу-бизнеса, миллионеры, которые могут себе позволить оплату проживания, мудрецы и прочие. Но едва ли Академия не являлась центром области, охраняемая тремя, а то и, черт возьми, четырьмя ступенями охраны. Однако подозрительность к ней выросла лишь из-за уничтожения одного государства под названием «Каэнри’арх» несколько десятилетий назад. Ходит множество слухов, что вина всему катаклизмы, но все же слухи о причастности Академии внушают далеко не положительное впечатление. Также Академия Сумеру была одной из первых учебных заведений в Тейвате, согласившейся с отменой магии в целях безопасности населения, не умеющего пользоваться магией. Хотя выставило главной причиной от себя — снижение тенденции развития колдовства стихий. Скара узнал это от Тигнари. А ещё от Нилу и Сайно. Хотя Нилу знает значительно меньше в отличие от этих двоих. Сайно готов был разложить перед ним работу всех четырех ступеней охраны здания и систему «убирания с дороги неугодных». — Понимаешь, — Сайно тихо кашлянул, отводя взгляд, — порой есть те, кто может разрушить планы Академии, поэтому… думаю, ты понял. Скара тогда не очень понял, но кажется сейчас осознал, едва они проехали ворота и въехали на территорию. Скара охнул, но вовремя сдержался от эмоций, ещё более бурных. Академия представляла собой высокое дерево с толстым стволом, среди ветвей которого и расположилось это здание. Этаж пятый или шестой, если сравнить с многоэтажными домами Снежной. Аль-Хайтам открыл ему дверь и подал руку. Скара безразличным тоном подчеркнул: — Спасибо, я сам, — он вышел из машины, чувствуя как скрепит гравий под ногами. Он направился за мужчиной, сунув руки в карманы узких брюк. Парень не сомневался, что им придется подниматься на указанное расстояние пешком, но удивился, когда Аль-Хайтам пропустил его вперёд, открывая двери, встроенные в дерево. За ними оказался лифт, работающий на верёвках и довольно простых механизмах. Он легко тронулся и пополз вверх, едва Аль-Хайтам прикрыл двери. Скара молчал, разглядывая в полутьме единственной слабой лампочки резной узор кабинки, как вдруг свежий воздух и яркий свет с улицы ударили в лицо. Лифт ещё этажа два поднимался по открытому пространству сквозь ветви дерева. Скара еле-еле сдержался, чтобы не выразить удивление вслух, вовремя сжав руки в карманах и безразлично обводя глазами вокруг. Вскоре платформа проехала дорогу и остановилась. Аль-Хайтам учтиво открыл двери, пропуская его вперёд. Академия выглядела не так, как ожидал увидеть Скара в настолько богатом районе. Покатое здание, словно выросшее в дерево, местами было покрыто мхом и частично скрыто листвой. Но все же лужайка света озаряла презентабельный места учебного заведения. Ко входу вела широкая лестница с двумя столбами по бокам высотой в два-три человеческих роста — с ходу Скара даже и не скажет. Но довольно внушающая уважение архитектура напоминала древнесумерскую историю как минимум тысячелетие назад. Скорее всего, ещё до отмены магии по всему Тейвату. К центральному входу плавно съезжало архитектурное строение, призывая посетить Академию. И Скара зашагал вперёд, не дожидаясь Аль-Хайтама. У входа не оказалось никакой охраны, даже привычных людей в черных костюмах и крутых очках из фильмов Снежной. Неужели в Академии нет ничего ценного, как казалось на первый взгляд? Или по рассказам Тигнари многоступенчатая охрана — это все легенда, в которую все верят и лишь зазря не суют нос в это место? Скара вздохнул, переступая порог, когда перед ним раздвинулись высоченные автоматические двери, не отличающиеся по стилю и поврежденности от всего здания. Парень распахнул глаза, едва перед открылся вид на центральный зал Академии. — Внушительно, однако, — хмыкнул он, сдерживая желание осмотреться. Аль-Хайтам проигнорировал его замечание и прошел вперёд, спуская по распластанной по полу лестнице. Скара последовал за ним, пробегаясь взглядом по сосредоточенно читающим свитки в руках старикам и даже молодым парням примерно его возраста и небольшому фонтану в середине зала. Сзади него располагалось две лестницы по бокам. Аль-Хайтам что-то уточнил у мужчины, проходя мимо и указал рукой кажется в правую сторону. — Вас уже ждут, прошу проходите, — он указал на лестницу, странной спиралью тянущейся под потолок. — Надеюсь мы больше не увидимся, — бросил Скара на прощание, радуясь тому, что мужчина не может сказать что-либо в ответ из-за правил этикета, которым айдол не подчинялся. Скарамучча подошёл к лестнице, ощущая знакомый запах благовоний в носу. Парень напрягся, оборачиваясь. Но никого не было, даже людей, сосредоточенно что-то читающих — центральный зал был пуст, зато запах благовоний усиливался. Скара внутренне запаниковал, как услышал снова отвратительно противные на слух слова и перед глазами замелькали иероглифы. Он понял, что это оказалась ловушка и чуть ли не спотыкаясь подлетел к центральным дверям, барабаня изо всех сил. Сквозь туман перед глазами он заметил возле фонтана девушку в белом пышном, но коротком платье. Два золотистых хвостика аккуратными колечками спускались к плечам, контрастируя с белизной одежды. Она что-то говорила беспрерывно и от ее странной молитвы у Скарамуччи сильно разболелась голова. — Заткнись, заткнись! — крикнул он, пытаясь найти выход, дико бегая глазами по залу. Она приближалась к нему, не меняя ни темпа речи, ни скорости шагов. Скара протер глаза и охнул, замечая на бледном лице маленький нос, тонкие губы и пустой взгляд голубых глаз. — Барбара… — Скара отпустил ручку двери и застыл, не веря своим глазам. — Так вот чем занимается Академия… Н-нет… Скарамучча не успел среагировать, как черная тень, выплывшая из непонятно откуда, с силой приложила чем-то по затылку. Парень ощутил тупую боль по всему телу, а потом расслабился, и все померкло. *** Иногда две стороны одной медали оказываются не из чистого золота. Порой даже самые близкие люди могут предать тебя, а тех, кому бы ты никогда в жизни не доверил — явятся и протянут руку в самый неожиданный момент. Таково искушение судьбы или даже не наказание, которому подвергся Скарамучча, приходя в себя с завязанными руками среди полок, доверху натыканных книгами. — О ты очнулся. Однако ты живуч, — серое пятно, плавно перетекающие в черный, наконец обретало очертания мужчины. — Аль-Хайтам?! — Скара сплюнул, морщась от горького привкуса на языке. — Узнал, приятно слышать, что память у тебя хорошая, — он продолжил сидеть с книгой на коленях и не обращая на айдола внимание. — У нас есть полчаса для того, чтобы ты отдохнул, а потом придется бегать на своих двоих. — Что все это значит? — возмутился Скарамучча, дёргая руками, которые затекли от тугих узлов. — Значит, что я спасаю твою шкуру, — бросил Аль-Хайтам, закрывая книгу и ставя ее на одну из полок. — Кажется, у нас гости. — Я рада, что твоя чуткость тебя не подводит, — маленькие частицы, светящиеся в темноте, вдруг, соединившись, материализовали невысокую девушку с мечом в руках. — Что… Твою мать, какого хрена?! — Скара сплюнул снова, но уже от злости. Почему так сложно объяснить ему, во что он ввязался и что все это значит. — Ты разве не работаешь на Академию? — Работаю, но лишь бумажной росписью и прекрасной стечением обстоятельств, — мужчина взял в руки меч и покрутил в руках. — Хорошая работа, как раз так и написано в книге. — Нахида, а ты… — начал парень, но девушка его перебила: — Я не простой человек, но я не могу влиять теперь на жизнь людей из-за Академии, которая старается мне помешать. Они готовятся совершить прорыв в науке, идею которого подал им Доктор, а теперь суди сам, к чему может привести эксперимент Доктора, — она говорила слишком серьезно, от чего у Скары зашевелились волосы на затылке. — А я тут причем? — Ты — цель Доктора, потому что с помощью тебя он хочет уничтожить половину Тейвата. Скара оцепенел, нахмурившись, но в глазах отчётливо сверкали искорки ужаса за свою жизнь. В голове вертелось лишь одно замечание: во что он теперь ввязался. Не то чтобы особо он пытался оберегать свою жизнь и как-то остерегаться опасностей — нет, он лез во все, что попадалось под руку, совершенно не контролируя собственные чувства. Но сейчас он упрямо ощутил отсутствие Дотторе — единственной защиты и опоры от всех невзгод, расписанным за ним по контракту. Соглашение, которое он заключил с директором, не казалось ему пугающим, как и профессия айдола. Всемирное внимание к его персоне, сотни восхищённых вздохов и множество денег — малая, но в своей мере положительная черта того жалкого существования, что он влачил до момента встречи с Казухой. И снова Казуха, и снова этот мужчина вертится в его голове. И снова парень ощущает на плечах тяжесть чужих рук, а на губах лёгкий поцелуй. — Скарамуш, прошу вас ускориться, потому что сейчас будет неспокойно, — голос Аль-Хайтама был спокоен на первый взгляд, но видимо в присутствии Нахиды мужчина расслабился, что в тоне проскакивала напряжённость. Он ловкими движениями разрезал верёвку на руках Скара, а парень не удержался, потеряв единственную опору и уткнулся в плечо мужчине, чувствуя, как затекли конечности. — Э, парень, — обеспокоенно заметил Аль-Хайтам, хватая Скару и помогая ему забраться на спину. — Вот же Архонты! Скара успел вдохнуть, как почувствовал, что уши оглохли от свиста над ухом. Он не слышал буквально ничего, только крепко ухватился за чужие плечи и попытался поудобнее устроиться, насколько это было возможно. — Хватайте их, быстрее! — раздался голос над самым ухом, и парнишка зажмурился, моля кого только можно, чтобы они вышли отсюда живыми. Внезапный взрыв позади них отвлек преследователей или… кажется завалил им вход! — Ого, малой, а ты всё-таки полезен как огнемет, — заметил мужчина, поудобнее перехватывая Скара под колени и ускорился. — Я не знал, что ты владеешь магией. — Я тоже, — Скара засомневался, разглядывая обжигающий пальцы странный камешек голубого цвета, едва ломко выпиленный по краям. . — Тоже не знал или тоже не владеешь магией? — Аль-Хайтам подпрыгнул, отпихивая нападающего ударом ногой по лицу и продолжил путь бегом. Вдали показались ещё странные люди, — И малой думай с ответом, ибо второй пункт тебе пойдет в минус. — Тогда первый, — с пренебрежением бросил парнишка, засовывая его в карман. — Отлично, а теперь, — Аль-Хайтам очень сильно подпихнул парня вверх, что тот чуть не упал головой вперёд, — колдуй. — Я же не вижу, куда, — возмутился Скара. — А ты главное, колдуй, в кого это я сам определюсь, — подчеркнул Хайтам, наконец выдыхая и останавливаясь. — Готов? Скарамучча напрягся, сжимая кулак к кармане крепче, несмотря на непривычную обжигающую тяжесть. Времени на рассуждения было мало, поэтому парнишка поддался бушующему адреналину, кивая. Но на запоздалое размышление о том, что Хайтам его не услышит, было ошибочным: мужчина вообще решил не дожидаться решения мальчишки, выбирая удобное для себя время и рванув вперед, крикнул: — Ну давай, колдуй! Скара от неожиданности обомлел и чуть не свалился с плеча, но крепко ухватился и стал мысленно молиться всем известным ему Архонтам. Учитывая удивлённые вздохи бывшего сотрудника Академии, он мог удостовериться, что его некая магия работает эффективно и четко. Снова приторный запах ударил в нос, но по странным ощущениям он был другим. Руки Аль-Хайтама, держащие его колени, заметно ослабели, как темп бега. Впереди маячила Нахида, но вдруг остановилась. Яркий свет на миг ослепил, а потом Скара свалился на деревянную поверхность, больно ударившись подбородком. — Ой, бедняжка, споткнулся, — над ним нависла тень, в свету отражающая красными всполохами. — Давай помогу. Она крепко ухватилась за предплечье и помогла ему встать. Множество людей смотрели на него долю секунды, снова отворачивались, а потом повторяли действие, не прекращая шептаться. — Странник, — звонкий вскрик в ушах раздался справа, а потом на плечо легла теплая ладонь. — Прости, что мы оставили тебя. — Да? — непонимающе скривил губы Скара, разглядывая златоволосого паренька и летающую фею рядом с ним. — Что такое, Странник? — Скара вперился взглядом в девушку, замечая сходства с Нилу. Но… — Даже Нилу уже не узнает. Может последствия произошедшего. Надо уточнить у малой властительницы, — сказала она, обращаясь к компании рядом с ним. Кажется, но эти люди ему знакомы, едва лишь отличаются мелкими чертами во внешности. Наряды, архитектура местных зданий тоже вводили его в заблуждение. Скарамучча напрягся и, сбросив руку незнакомца с плеча, зашагал к двери, через которую вошли новые посетители. Сладострастный запах снова ударил в нос, встряхивая. Но Скарамучча успел ухватиться за косяк двери, чтобы не устроить повторное свидание с полом. — Может ты останешься здесь? Это пойдет тебе на пользу, — глубокий голос раздался над самым ухом, как и крепкая хватка на плече. — Итер, давай я присмотрю за ним. Скарамучча вздохнул, ощущая волнующее предчувствие в груди и не решаясь посмотреть на собеседника златовласого паренька, который только с радостью согласился и прошел мимо него, махнув длинной косой до пояса. — Казуха, там есть свобод… — Скара вздрогнул, едва Нилу произнесла это имя, и дальше ничего не услышал из-за шума крови в ушах. Медленно выпрямившись, он с таким же темпом обернулся на него. Как во снах, как в реальности, словно в сказке, эти багряные глаза и немного острые черты лица, эта нежная улыбка и мягкая кожа, едва тронутая загаром, эти волосы и эти руки, что лежали на его плечах. И этот невыносимый добрый взгляд, который скрывает в себе множество невысказанных слов и сдержанных эмоций. — Казуха… — повторил парень, ощущая, как все предложения встали комом в горле. Он столько думал о нем, столько раз репетировал признание в голове, гадая, когда же они встретятся вновь. Хватаясь за последнюю тростинку, как тонувший, Скара с трудом вздохнул, — Я… люблю тебя.