Выбирай, Уолкер! (ред.)

      Аллен Уолкер лежал на полу, второй день безотрывно пялясь на трещины в потолке. Он потерял все: потерял должность в Ордене, потерял друзей, веру в будущее, Камелот и… нет, Линали еще жива. Девушка сидела на полу, прислонившись к стене. Она не могла двигаться, с трудом говорила, была бледная как снег, а все из-за Тиза пожиравшего ее изнутри. Странно, что Ли не умерла в тот же день, возможно Микк приказал Тизу не торопиться с пожиранием органов, дабы продлить мучения Уолкера.       Мысли Уолкера невольно вернулись к Камелот. Что же с ним такое было? За те несколько дней, которые он провел с Камелот, в которой уже сидел и пожирал изнутри Тиз, Аллену хотелось спасти ее, но он не знал как. И вот когда он передавал Роад на руки Микка, ему было больно, а может и нет. Он не мог сказать точно, была ли это любовь или нет. Скорее просто увлечение.        — Неужели это была любовь? — спросил он вслух. Линали зашевелилась, попыталась встать, подползла к Уолкеру. Девушка поцеловала его в лоб и погладила по волосам.        — Если тебе больно, то да. Если нет… Аллен, кто тебе дороже, я или она? — тихо спросила Линали, едва улыбаясь. Аллен поднял голову, пару раз моргнул и снова опустил голову на пол.        — Линали. Можно тебя кое о чем попросить?       - Да.        — Никогда не задавай мне подобных вопросов, — резко сказал Уолкер и отвел взгляд. — Мне дороги обе жизни, — сказал он спустя некоторое время.       Линали дала ему звонкую пощечину:        — Идиот! Если ты ее любил, то какого черта спасал меня? — прокричала Ли, девушка вернулась на прежнее место. Уолкер улыбнулся и сел прислонившись к стене, напротив двери.       Дверь резко распахнулась и Аллен увидел тень, чью-то тень маленького роста, меньше его самого. Тень шагнула в комнату, и дверь с грохотом захлопнулась. Постепенно все начало меняться, пространство начало искажаться, и Уолкер потерял из виду Линали. И вот он, наконец, оказался в чьей-то комнате, усыпленной игрушками и коробками, запечатанными под подарки. Игрушки, парящие в воздухе свечи и эти самые коробки висели даже в воздухе, они были повсюду, и все же Аллену не удалось разглядеть конца комнаты и ее потолка. А тень все приближалась, и, наконец, начала обретать знакомые очертания.        — Поиграем? Аллен Уолкер, — злобно протянула Роад Камелот. Глаза Уолкера широко раскрылись и он вжался в стену. «Жива», — крутилась мысль в голове, в то время как Уолкер ничего не разбирая, внимательно изучал Камелот.       - Как? — вырвалось у него. Камелот подошла и села напротив Уолкера. На ней появился плащ экзорциста — еще первой формы Уолкера.        — Помнишь? — спросила она, подцепив указательным пальцем ворот плаща. Уолкер попытался активировать Чистую Силу, но левая рука отозвалась жгучей болью. Роад улыбнулась и засмеялась.        — Не-а, Уолкер, ничего не выйдет. Ты уже Ной, не так ли? А Чистая Сила нам иногда вредит…       Камелот подползла к Уолкеру и обняла его. Аллен дрожащими руками обнял Роад и уткнулся лицом в ее плечо. Камелот почувствовала теплые струйки слез, стекающие по ее плечу.        — Аллен, помнишь нашу первую встречу? — вдруг спросила Роад. Уолкер не в силах что-либо сказать, кивнул. Камелот улыбнулась, облизывая губы.        — А твой левый глаз? Он помнит ту боль? — с издевкой спросила она. Аллен замер, ожидая самого худшего. Роад Камелот отстранилась и спустя секунду Аллен почувствовал адскую боль в левом глазу, брызнула кровь. Уолкер хотел было прикрыть глаз рукой, но наткнулся на руку Камелот, которая держала заостренную свечу, воткнутую в его глаз.        — Больно, Уолкер? Очень больно? .. — ответа не последовало. Свеча воткнулась еще глубже, Аллен закричал не своим голосом. — Ответа не слышу! Больно, Уолкер?! Говори! — свеча все продолжала проникать вглубь глаза.        — Ты просто чудовище маленькое! — прохрипел Аллен, он уже не чувствовал левого глаза, возможно он будет и без него. Роад Камелот надавила на свечу еще сильнее, высовывая язык от усердия.        — Я смотрю, Уолкер, ты любишь трудности. И тебе разве не больно? — она приблизилась к его лицу, заглядывая в глаза, а точнее в правый глаз. Аллен зарычал, схватив ее за руку и пытаясь выдернуть свечу.        — Больно… — наконец сдался он. Роад Камелот весело рассмеялась, хватаясь за живот.        — Ну наконец-то ты признался, Уолкер! — вытирая слезы рукавом сказала она, и спустя секунду свеча с мерзким хлюпаньем была выдернута из глаза Уолкера. Аллен закричал, срывая голос. Дрожащими руками он прощупал левый глаз. Ничего, пустая глазница.        — Ты сволочь! — закричал Аллен кидаясь на Роад. Та громко смеясь, слизывала кровь со свечи.        — Теперь ты понимаешь, как мне было больно? — уперевшись левой рукой в колено, спросила она.        — Мне плевать! Я думал, что люблю, оказалось вовсе нет! Я тебя ненавижу, Роад Камелот! — прокричал Аллен и снова опустился на пол, закрывая левую глазницу рукой.       Дочь Ноя, все еще слизывая кровь со свечи, стала отдаляться к двери.        — До свидания, Аллен. Надеюсь, скоро увидимся. Ты все равно придешь к Ноям, не так ли? — донесся уже ее голос откуда-то из-за двери, и спустя секунду дикий смех пронзил пространство.       Постепенно все стало преобразовываться обратно в ту тусклую комнату, в которой Аллен пролежал два дня, задумываясь, а правильно ли он сделал? Теперь Уолкер не сомневался, он сделал все верно! Глаз, а вернее уже дыру вместо него, все еще саднила ужасная боль, но Аллен не обращая на это внимания подполз к Линали, которая лежала на полу.        — Линали, что с тобой? — обеспокоенно спросил он, прижимая девушку к себе. Вдруг из тела девушки, из живота, появился, как сквозь прошел, подросший Тиз, и испарился в воздухе. Правый глаз Аллена широко раскрылся и слезы брызнули сами собой.        — Линали!!! — закричал он, и еще крепче прижал девушку к себе. И наверняка какая-то частичка его души будет придаваться скорби поминутно.

***

       — Аллен, малыш, я знал, что ты не бросишь нас! — радостно воскликнул Тысячелетний Граф, когда Уолкер вошел в обеденный зал.        — Добрый вечер, Граф! — мрачно поприветствовал Уолкер, садясь в кресло рядом с Джасдеби.       - Эй, ученииик, ты чего к нам раньше не присоединился? — весело спросил Дебитто, наводя револьвер на Уолкера.       - Эй, братик, он мой! Хи! — запрыгнув на спину брата, сказал Джасдеро, он повторил действие брата.        — Дебитто, Джасдеро, успокойтесь, — улыбнулся Аллен.       - Эээ? — хором воскликнули братья, возводя курок.        — Долги я оплачивать не буду! — тут же воскликнул Аллен.        — Ну… Ты жестокий ученииик! — хором воскликнули Джасдеби. Джасдеро упал назад, так что его ноги остались висеть у брата на плечах.        — Слезь! — рявкнул Дебитто, наводя револьвер на брата.        — Не-а, хи! — улыбнулся Джасдеро, в ответ наводя револьвер на Дебитто.        — Господа Джасдеби, успокойтесь! — проорал подлетевший Леро. Аллен засмеялся, поправляя черную повязку на левом глазу, где вместо глаза красовалась черная дыра.        — Весело у вас. Даже не подозревал. Если бы знал, пришел бы к вам раньше.        — Нои тоже люди, только с особыми способностями, ты знаешь. И нам тоже бывает скучно, поверь мы умеем веселиться, — улыбаясь проговорил Тики Микк. Аллен Уолкер улыбнулся в ответ и откинулся в кресле.        — Всем добрый вечер! — весело прокричала Роад Камелот, вваливаясь в обеденный зал.        — Добрый, Роад, — вежливо поприветствовал ее Тики Микк. Камелот проскакала к брату и поцеловала его в щеку.        — Добрый, Тики, — Роад упала в кресло и закинула ноги на стол.        — Добрый вечер, Роад! — снова и в который раз проорали близнецы, уже откуда-то из-под стола, явно дрались.       - Угу, Джасдеби! Вы как всегда, как маленькие дети! — уныло проговорила Роад, и взяла в рот, непонятно откуда появившийся, леденец.       - Эй, а мы между прочим постарше тебя будем! — не подумав прокричал Дебитто, высунув голову из-под стола, прежде чем Джасдеро схватил его за волосы и вытащил оттуда, и усадил в кресло и сам пристроился на плечах брата.        — Да ну? — недоверчиво спросила Роад. Поднялся Шерил и стукнул кулаком по столу так, что Аллен невольно подпрыгнул.        — Роад, может хватит? У тебя нет никакого воспитания! — зло прокричал он. Камелот закатила глаза.        — Нууу, папочка! Меня уже не исправишь! — жалобно проныла она, и снова занялась леденцом.       Началась такая перепалка, что Аллену захотелось закрыть уши. Вот это и есть обычные будни семьи Ноя. И Аллен ничуть не жалел, что встал на эту черную сторону. ____ Продолжение будет здесь же, только под другим названием. (Так как тот сюжет никак не сходится с названием «Выбирай, Уолкер!».)