На круги своя

      Как выражался один предатель, отчаянные времена требуют отчаянных мер. А что может быть более отчаянной мерой, чем в тайне ото всех впервые в жизни пробраться на корабль своего нового врага? В чём проявлялась вражескость их новых отношений, было не совсем понятно, но кем они теперь были ещё, если не врагами? Конечно же, «в тайне ото всех» звучит громко, потому что в список не ведающих об этом «всех» не попадали как минимум дозоры, помогшие Хейтеру здесь оказаться — но на суть это никак не влияло: он пробрался на корабль своего заклятого врага, при чём в секрете ото всех, исключая лишь нескольких дозоров — ну и кого дозоры теперь больше уважают, а, Пиперс? Даже электро-гитару со всем оборудованием протащил. Именно электро-гитару со всем необходимым оборудованием, а не это ваше беспонтовое банджо, которое и 12 килограм не весит. Ну как перед таким можно устоять? Нет, ну кто-то, может быть, и сможет перед таким устоять, но уж точно не этот предатель. А если он каким-то чудом и не будет сражён наповал этим, то всё ещё можно прибегнуть к озвучиванию зараннее заготовленных мыслей (это же именно то, чего ему хотелось бы услышать?), а если и это не сработает, то все ещё есть козырь в рукаве. В любом случае, дальнейшая судьба этого предателя предопределена и неотвратима, и сейчас между ним и ей стоит лишь эта дурацкая дверь. Но только если он на самом деле находится именно за этой треклятой дверью, а не где-то там ещё — да и вообще, дрянь полная эта ваша планировка этого корабля — только сноси здесь всё и делай по новой.       Даже сам Хейтер признавал ужасную неупорядоченность корабля-черепа — хотя вслух он это даже при всей своей прямолинейности если и признавал, то лишь случайно — но поставь себе цель найти владельца этого судна посетитель корабля-черепа, все трудности заключались бы в том, чтобы сначала до него добраться, а потом пронаходиться рядом с ним дольше трёх секунд, а не в том, чтобы понять, куда вообще надо добираться. На этом же корабле всё было структурировано и упорядоченно, но для того, чтобы разобраться в этой структурированности и упорядоченности, требовалось время, а одного лишь взгляда на кнопки лифта было не достаточно, чтобы понять, где здесь было расположено место обитания владельца этой дыры. Как будто этот предатель неиронично относится к этой всей темой с захватом галактики не как к форме самовыражения, а как к… захвату галактики? Как будто для него всё это дело это не про него самого, а про сам процесс! Или он на самом деле так и мыслил?       Впрочем, как бы он там ни мыслил — это как раз-таки не имело никакого значения — планировка этого корабля вообще ни на что не годилась. Надо будет швырануть ему этот факт в лицо. Ведь все норм злодеи выделяют под своё проживание целый этаж, и к тому же подчёркивают его на всех кнопках лифтов.       Какой бы идиотской планировка этого корабля ни была, этот предатель был просто обязан находиться именно за этой дверью. А если его там и нет, то не очень-то и хотелось, сам пусть делает первый шаг, да и вообще это Пиперс нуждался в Хейтере больше, чем наоборот! И плевать, что этот предатель всегда мог придумать какой-нибудь дурацкий работающий план; и, как оказалось, он был намного круче этих всех остальных, которые не могли даже реально интересные факты часик-другой послушать; и его жрачка была одной из наименее худших в галактике; и он всяко лучше самого Хейтера понимал, соблюдение каких правил предполагается в той ли иной социальной ситуации (правила намного проще и приятнее нарушать, когда ты их знаешь); и он, как выяснилось, как никто понимал, как нужно обращаться с этими глазами на ножках; и он принимал Хейтера практически безусловно, таким, какой он есть; да и вообще!.. Ладно, если его и за этой дверью не будет, то сам виноват — нечего было такую планировку делать! Сам пусть приходит и просит прощения за то, что так остро отреагровал на какую-то там смену рода деятельности!       Эту дверь Хейтер решил открыть по-нормальному, а именно выломать — но аккуратно: всё-таки, этот предатель ему нужен живым.       Ну и что делать дальше? Эта дверь на самом деле оказалась правильной? Это теперь говорить нужно, получается? Размышляя таким образом, Хейтер интенсивно и почти успешно пытался не смотреть на Пиперса, вместо этого рассматривая комнату, которая тоже никуда не годилась — нет, этот корабль проще на металлолом сдать, чем переделать во что-то нормальное.       — Ну и долго ты так стоять собираешься? — Пиперс старался звучать максимально невозмутимо.       — Если ты на самом деле не любишь ждать, то сдавай этот корабль на металлолом и делай по новой: пока тебя в этих лабиринтах найдёшь, все мысли улетучатся! В следующий раз позаботься о том, чтобы при первом же ступлении на эту посудину было понятно, где тебя искать. И оформление поменяй. И освещение дурацкое. И… — да, он ещё долго так стоять собирается, потому что заготовленные мысли на самом деле улетучились, а те, что не улетучились, совсем обесформились. — Ну вот, из-за твоего глупого корабля у меня мало того, что мысли посыпались — так я ещё и гитару по дороге забыл, — Пиперс, выслушивая слова, которых бы хватило на целую страницу в книге жалоб, не изменился ни в позе, ни, вроде бы, выражении лица. Это ему было настолько наплевать? Или он был настолько поражён? Почему нельзя просто так взять, и сказать прямо? — Ну так вот что, короче говоря… Ааа, бесит, дурацкие мысли!       Хейтер надеялся, что этот предатель хоть как-то прояснит свою реакцию, но, вроде бы, этого не произошло. Потыкать его, что ли? Хотя не, не покатит.       — Блин, короче!.. — продолжил Хейтер. — А ну быстро вернись назад, или тебе с твоим глупым кораблём крышка! В смысле, вернись, пожалуйста! Верниись! Нет, реально, чего было так бурно реагировать на какую-то там смену стороны! То есть, тебя не смущало ни падение рейтингов из-за… ну, ты знаешь; ни что-то там ещё — но тебя смутило именно это! Когда вернёшься — объяснишь свою логику.       Пиперс, вроде как, собрался ответить, но не успел.       — Ты это… Намного круче этих всех остальных! Нет, серьёзно, они все дурацкие! Прям вообще, сил моих нет! Они не могут даже часик-другой послушать, как я им что-то по-настоящему интересное рассказываю — сразу же на какие-то неинтересные темы съезжают, не то, что ты! — мда уж, у Хейтера в голове это всё было намного более красиво. — А вот ты почти всегда меня выслушать был готов! И без съезжаний на всякую ерунду, у нас всё вообще по-другому было! Почему они не могут быть такими же? И жрачка у тебя одна из наименее ужаснейших в галактике! И планы у тебя одни из самых нормальных, я бы даже сказал, что почти идеальные, хотя можно, конечно же, и лучше! И дела с тобой велись намного проще, это жесть какая-то, намного более организованно! И с этими глазными челиками ты обращаешься как никто другой! И контакты ты поддерживаешь намного лучше, чем я! И этих дурацких окружающих понимаешь намного лучше!.. И относился ты ко мне не так, как эти все, как-то по-особенному, не ожидая соблюдения каких-то бесполезных правил или чего-то подобного, вообще ничего не требовал… Эй, прекрати снимать! Короче, давай возвращайся, с тобой намного проще, чем без тебя, ты вообще самый лучший — после меня и Капитана Тима, конечно же! Иии… Извини за то, что я тебя временами недооценивал, просто сравнивать не с кем было! Возвращайся, можешь даже несколько условий поставить, всё будет намного лучше, чем раньше! Мы, задроты, должны держаться вместе! Да, я задрот, и теперь это официально! Возвращайся, и мы будем самыми крутыми во всей галактике! — да, у него в голове это на самом деле звучало более красиво.       И опять никакой разборчивой реакции? Ну вроде глаз начал отдавать бóльшим количеством бликов — видимо, заслезился, а это по идее должно означать, что эти слова как-то зацепили получателя. Потыкать его, что ли? Подождать ответа? Доставать секретное оружие?       — Что, совсем невмоготу стало? — наконец сказал Пиперс, по-прежнему пытаясь звучать максимально невозмутимо. — Есть только один способ это исправить.       — Если ты намекаешь на то, что это всё из-за нашего развода, и мне станет вмоготу только когда ты вернёшься, то это вообще не так! Но если ты вернёшься, то это на самом деле будет круто, давай, делай это, и побыстрее!.. Да хватит тянуть резину и говорить намёками! Ты просто очень хочешь вернуться, но стесняешься признаться!.. Или тебя не понравилась моя речь (это всё твоя вина, нечего такой запутанный корабль было делать)? Ладно…       После этих слов Хейтер начал перерывать все карманы: ну не мог же он и это забыть вместе с гитарой? Это во всём виноват этот корабль — нечего таким неразборчивым быть!       — Давай, ищись, хренотень дурацкая! — эмоционировал скелет. — И только попробуй не найтись, тебе же хуже!       Этот корабль был ужасен, но не настолько, чтобы Хейтер не только гитару, но и козырь в рукаве по дороге потерял — выкуси, посудина ржавая, ну и чья взяла? «Козырь в рукаве» был отыскан и готов к применению.       — Что, не впечатлён? А как тебе тогда такое по душе? — Хейтер резким движением руки торжественно достал из рукава то, что на самом деле было второй половинкой того самого медальона. То, что это на самом деле была та самая половинка того самого медальона, сомнению не подлежало, потому что даже если бы скелет и додумался соврать, то у него бы об этом на лбу было написано чёрным по белому и большими буквами.       Видимо, реакция командира на инцидент с тюремным измерением была достаточно бурной, чтобы память о нём не покинула голову Хейтера через дырку в памяти, которая была больше самой памяти.       Секретное оружие, чего от него и требовалось, нанесло поражение: впервые за эту встречу командир продемонстрировал понятную собеседнику реакцию. Он судорожными движениями взялся искать что-то во внутренних карманах униформы, очевидно, свою половинку их медальона. Нет, чтобы просто так взять, и ответить словами.       И он на самом деле достал ту самую легендарную половинку того самого злополучного медальона. И ухватился за неё на вытянутой судорожно трясущейся руке.       Хейтер приблизился к «собеседнику», чтобы воссоединить половинки (если ему так важен какой-то там дурацкий символизм, то, так уж и быть, в этот раз можно пойти на уступку), но его намерения не совпали с намерениями Пиперса, который бросил свою половину металлического сердца на пол и с размаху придавил одной ногой.       — Если ты намекаешь на то, что этот медальон сделан из очень крепкого материала, то ты прав, это был не самый худший выбор. Завязывай с игрой на бестолковом символизме, и просто скажи уже, что тебя всё устраивает! — возмутился Хейтер.       После этих слов в комнате повисла неуютная тишина, которая упала лишь когда на входе в помещении показались боты, чтобы увести посетителя.       — Да не больно-то и хотелось! Нет, серьёзно, что тебе не так? Моя речь, видите ли, была недостаточно хороша для тебя? Или тебе обязательно нужен рейтинг, в котором нужно продвигаться?! Так любишь формальные показатели?! А если я тебе рейтинг хороших парней повешу и систему начисления баллов придумаю, то ты задумаешься о том, чтобы стать нормальным?! Или ты просто не можешь найти лучшего способа посамоутверждаться? Или ты чисто на упрямстве действуешь? В этом тебе меня не переехать, можешь и не пытаться, тварь! Считаешь себя самым крутым?! — Хейтер был слишком увлечён чтением, как ему казалось, оскорбительных комментариев, чтобы вспомнить, что он, оказывается, более чем в состоянии дать отпор уводящим его за пределы корабля ботам.