Узы

Солнце медленно поднимается над горизонтом, а жители бухты еще сладко спят в своих лачугах. И только один не смеет сомкнуть глаз всю ночь, утопая в мыслях и догадках, как же теперь будет строится дальнейшая жизнь. Все бы ничего, но RDA не дает покоя Пандоре. Джейк уже забыл, что такое сражаться за народ, за планету, что стала роднее матери. На время буря стихнет, а пока ему придётся строить свою новую семейную жизнь вместе с вождем водного клана. Салли с неохотой собирает свои вещи, ведь теперь ему предстоит жить с Тоновари в новом доме и вести другую рутину с другим мужчиной. Джейк ужасно этому не рад, но он теперь оставался в долгу у него, потому что тот спас ему жизнь. Бывший пехотинец перебирает свое оружие в большой ящик, смотрит мельком на спящих детей, что сладко обнимают друг друга во сне, мягко улыбается и думает о том, как все было замечательно несколько месяцев назад. Сожаление. Лучи проникают в дом Салли, напоминая, что совсем скоро он покинет это место, и больше не будет его хозяином. Торук Макто заканчивает собирать вещи, встает с корточек, грустно смотрит в сторону входа, где уже несколько секунд стоит деловито Тоновари с сеткой вещей, опрокинутых за плечо. Джейк видит его пронзительный взгляд на себе, как он стоит в томительном ожидании своего супруга. Честно говоря, новоиспечённый Меткайин не желает уходить. Джейк шёпотом просит еще немного подождать, медленно подходит к спящим детям, нежно целует в лоб двух дочерей и мягко гладит по рукам сыновей, оставляя на них самое теплое отцовское прикосновение. Салли выпрямляется, еще раз осматривает дом вокруг, и с тоской выдыхает воздух. Он хватает свои вещи в ладони, тихо двигается к выходу. Рядом с Тоновари уже стояла Нейтири. Она печально улыбается, делает вид, что все в порядке, но глаза её становились мокрыми. Джейк ставит рядом с Тоновари вещи, кивает ему и просит лишь одно последние объятия с бывшей женой. Вождь недовольно кривит уголки губ, но позволяет супругу. Торук Макто подходит к своей любви, сильнее сжимая Нейтири в своих руках. — Мы не прощаемся, помни об этом, — сказала она, заливаясь слезами. — Семья — это наша крепость. Береги девочек и двух маленьких паршивцов, — одаривая улыбкой женщину, смахивает ее слезы с щек большими пальцами. — Идём, Джейк Салли, — ровным тоном зовет его Тоновари, пытаясь не смотреть на эту грустную картину. Пара расцепляется, и Нейтири подбегает к вождю, прося его о том, чтобы тот защищал Джейка и не давал его в обиду, на что Тоновари уверенно кивает в ответ. Джейк наклонился, чтобы взять металлический контейнер с оружием и другие вещи, как Тоновари преградил ему ладонью. Вождь заверил, что сам понесет, ведь Салли еще не оправился с прошлой бойни. Бывший пехотинец предположил, что это лишь жест заботы и не стал ничего говорить против, однако ему показалось это странным, ведь обычно это нормально для мужчин, для воинов таскать тяжести, в отличии от их женщин, но Салли не женщина. Разве Тоновари не сам навязывает ему статус «Великий Торук Макто». Джейку ничего не оставалось как смирение и принятие того, что Нейтири больше ему не жена, а его дом отныне будет ему чужой. Теперь его семья — вождь клана Меткаийна. Когда они прибыли в свою новую лачугу, что была построена специально для новой пары, Салли и Тоновари первым делом раскладывали свои вещи, обустраивали свой дом. Джейк, будучи охотником, раскладывал ножи в ножны, и вешал их на стену. Тоновари же занимался уютом в доме, раскладывал свои памятные вещи, припасы, что смог отловить для них обоих, а копье поставил рядом со всем оружием Джейка. Весь день они занимались подготовкой дома к жизни в нём. И солнце уже село за горизонт. Бывший Оматикай, сидя на коленях, тихо чистил свое ружьё, как рядом с ним разложился теперь уже супруг. Весь день они перекидывались лишь малозначимыми фразами, почти не контактируют друг с другом, что на обед Салли даже отказался поесть вместе с вождём. Возможно, этот жест мог обидеть мужчину, но Джейку правда ничего даже в рот не лезло. Тоновари смотрел на чистку со спины синего Меткайина, упираясь одной рукой об пол, чтобы было удобней. Он с интересом наблюдал за его ловкими руками, ощущая, как тело младшего супруга напрягается. — Ты… что-то хотел? — неловко спрашивает Джейк, продолжая заниматься своим делом. Он не хочет сталкиваться глазами с Тоновари, поэтому продолжает делать вид, что очень занят огнестрельным ружьем. — Теперь Джейк Салли избегает меня? — это звучало, как риторический вопрос, и тот сразу понял, что Тоновари не нравится данное поведение Джейка. Вождь аккуратно пальцами перебирает черные волосы мужчины на спине, а затем убирает их влево, оголяя шею и правое ухо На’ви. Джейк сразу реагирует, мешкается и прячет ладонью теперь оголенную кожу на плече и шее. Касается кончиком носа, вдыхая морской аромат, который не так давно приелся к новым жителям рифа. — Разве я настолько смел, чтобы такое делать с вождём? — нервно смеётся он, поджав к себе хвост. Его спина начинает ощущать давление сзади. Тоновари явно что-то замышляет, раз завел такой разговор. Он двигается еще ближе. — Повернись и посмотри на меня, Джейк. Бывший пехотинец не решает идти против просьбы, выполняет, разворачиваясь к мужчине, осторожно поднимая глаза, но это было не обязательно, ведь его губы тут же оказались в плену. Его сердце пропустило удар. Долгий поцелуй заставил голову обоих закружиться, вызывая определенную реакцию, но Джейка это только напугало. Когда их губы перестали соприкасаться, Тоновари резко навис сверху над супругом. — Постой, я не уверен… — растерянно говорит тот, упираясь руками в грудь Тоновари. — Не забывай, мы пара, и это вполне естественно, — шепчет куда-то в его шею мужчина. — Посмотри, сколько у тебя детей. Они же тоже не из воздуха берутся, ха-ха! Джейк не успевает возразить или хоть что-то вякнуть в ответ, потому что из его рта вырывается протяжный крик. Тоновари зря время не теряет, крепко хватает его за прикрытый повязкой пах и надавливает. Он удобно обустраивается между ног синего На’ви, немного потянув того за ноги ближе к себе. Салли ловит панику, даже близко не мечтает спариваться с вождём, но разве кому-то нужно его мнение на этот счёт? — Может быть, обойдёмся сегодня меньшим? — предлагает тот, утопая в надежде на милость Тоновари. — Я и так долго ждал, и откладывать не намерен, — отвечает тот, чуть ли не рыча на младшего супруга, затем в наказание кусая его за внутреннюю сторону бедра. Джейк жмуриться от боли, затыкая рот ладонью. Его набедренную повязку в миг срывают, а вождь даже не думает притормозить. Он быстрым движением смачивает обильно пальцы, направляя их к нужному месту. Джейку становится дискомфортно, когда чужие пальцы вторгаются в его тело, издавая грязные звуки. У него нет сил бороться за свою неприкосновенность, да и права тоже. Теперь это их жизнь, обычная супружеская рутина, от которой не сбежать. Благо, Джейк не способен рожать детей, иначе бы ему точно пришлось сойти с ума от унижения и стыда. Он мужчина, а не подстилка. Им грубо овладевают. Тоновари не церемонится, как в их первую ночь. Быстро входит, целует Джейка в губы яростно, словно оголодавший зверь. Однако одним заходом тот не усмиряется. Тоновари сменил позу, поставив Джейка на колени и продолжил этот животный акт, называемый «занятием любовью». Салли громко стонет, но далеко не от удовольствия. Он громко плачет и задыхается от боли в груди. Благо, тот не решил сцеплять их нейрокосы. Тоновари после очередного завершения переворачивает младшего супруга к себе лицом, в этот раз мягко осыпает поцелуями по всему телу, поглаживает кожу, покрытую шрамами и слизывает языком дорожку слёз. Джейк закрывает глаза, чувствуя жар в теле. Горячий язык властно засасывает сосок на правой груди, играется с ним пару мгновений, пока Джейк не доходит до чувства оргазма. Тоновари не спешит выходить из него, он аккуратно приподнимает супруга вверх, заставив присесть на него сверху, чтобы быть на равне, но Салли это не кажется хорошей идеей, так как внутри все становится более чувствительным. Вождь закатывает глаза от волны удовольствия, начиная вновь двигаться. Джейку становилось тяжело, но эти острые ощущения не давали ему думать ни о чем другом. Его тело было ватным, а зад так и находился в рабстве чужой власти. Мужчина толкается сильнее в Торука Макто, что тот не в силах сдерживать протяжные стоны, от чего Салли краснеет, боясь, что его могут услышать. Тоновари оставляет следы их второй ночи на синем теле, зализывая каждую каплю крови, что оставалась на его острых клыках. В конце-концов, Джейк на пару минут теряет сознание, облокотившись на старшего супруга, уронив голову на широкое плечо. Вождь с вожделением кончает в который раз внутрь Торука Макто, наслаждаясь запахом, пропитанной комнаты. Два тела были соединены, и Тоновари вспоминает все, что произошло после видения от Матери. Он принимает решение, от которого будет зависеть судьба его народа и судьба всей Пандоры. Вождь проигрывает момент, когда тот чуть не потерял единственное их спасение в руках небесных людей. И наконец-то ему явилась истина, зачем Эйве их союз. Только Тоновари способен защищать синего На’ви, что имеет силу двух миров. Только ему Великая Мать доверила героя, что может наладить мирное время на их планете. На следующее утро, Салли, распахнув глаза, слабо видел свет, что только пробирался в их дом. Больше всего его удивило, как во время его крепкого сна вождь рифого клана теплой водой, нагретой на костре, обтирал пострадавшее тело после долгой ночи. Он мягко натирал руки, ноги, грудь, лицо Джейка мокрой тряпкой. Спускаясь к животу, Джейк резко присел, махнув рукой, и пробормотав, что он может сам справиться с этим. Однако Тоновари уже ввёл его в курс дела, что обтёр его даже «там», поэтому все свои стеснения можно оставить за дверью, от чего Салли стал пунцовым. Чтобы младшему На’ви было легче, мужчина успокоил его тем, что это его вина, и убирать последствия же только ему, учитывая, что Джейк не желал заниматься с ним сексом. Тоновари неприятно чувствовать себя нежеланным. Он старается, заботиться и проявляет внимание к своей персоне, к настоящему Торуку, при этом сам находясь в той же удочке. Он любил Ронал… когда-то. Будучи юными, в момент, когда Тоновари был на шаг от становления вождём, родители обручили его с женщиной нравов и старых устоев. Она казалось ему несгораемым огнем, бушующим штормом, который одновременно оставался опасным и притягательным. Роналду с детства знала, что она станет Тцахик, не имея права выбора. Так завещали их предки, и они следуют их настрою. Их союз не был добровольным, но чувства по-началу имели к друг другу. Однако это не продлилось надолго. После рождения наследника, сына Конунга, их супружеская жизнь остановилась. Отношения постоянно находились в излишних паузах, их чувство то гасли, то вновь полыхали огнём. С рождением дочери, они решили остаться парой только для вида. Но Тоновари не знал, что чувства имели разное настроение только у него самого, а сама Рональ любила его до безумия. Но сердце ее разбилось сразу после новости о ее смене, как жена вождя. Ей было горько, и простить Тоновари она пока не в силах, хотя их отношения изначально были лишь тлеющий на ветру спичкой. Из пепла ничего не может восстать вновь. Они пролежали до обеда, пока Джейк не выспался окончательно. Набравшись сил, Тоновари, как вождь, собирался вести охотников за едой для всего клана, да и сами рифовые На’ви уже толпой собрались рядом с их домом, сидя на скимвингов. Салли не желал отсыпаться весь день, и тоже в предвкушении благополучной охоты уже запасался ножом и сеткой для ловли рыбы. Но его планам не дали стать явью. — Ты останешься дома, — это не заучало как просьба, а как настоящий приказ. Джейку очень сильно не понравилось это, что тот нахмурил брови, приоткрыв в недоумении рот. — Что? Я воин, и тоже пойду добывать припасы для всего клана! — уверенно говорит тот, пропуская колкий взгляд в свою сторону от вождя. Салли уже находился в шаге от выхода из лачуги, но тут его останавливает хватка на собственном хвосте. — Этим должен заниматься главный в семье, а другой должен смотреть за домом, — серьезным тоном сказал Тоновари, отняв у синего На’ви нож и сеть. — Что за хрень? — ругался на родном языке Джейк, поворачиваясь лицом к уходящему вождю. — Если ты не забыл, я тоже мужчина, а не жена, что должна хозяйничать. Тоновари останавливается, разочарованно вертит головой. Ему очень не претит, когда его хотят ослушаться или поспорить на любую тему. В этом Джейк не дал себе вспомнить, что рифовый вождь очень строг и неповиновения не терпит. Он резко возвращается назад, подходит близко к Торуку Макто, хватая того болезненно за локоть и толкая внутрь дома от чужих глаз его охотников. — Не заставляй меня применять наказание на своем супруге за плохое поведение. Если я сказал, что ты не будешь больше участвовать в таких опасных вещах, то так тому и быть. Не нужно забывать, что слово вождя, мое слово — закон для всех жителей клана Меткайина. Займись чисткой рыбы, что я смог поймать вчера. И приготовь её к закату солнца, — на последнем слове, Тоновари одарил младшего поцелуем в лоб и призвал свою зверюгу свистом, с разбега прыгнув в воду. Джейк вытер рукой место касания горячих губ, недовольно фыркнув. Он явно не ожидал такого исхода, заметив еле уловимые смешки охотников, что смотрели на него, пока ждали вождя. Они перешептывались, хихикая себе в ладонь. Салли чувствовал презрение, осуждение со стороны воинов, которые считали Торука Макто настоящим спасением от небесных людей, приближенным к Великой Матери… А теперь он не более, чем кухарка или, что хуже, подстилка. Да, Джейк красив, недосягаем для простого народа. Супруг их великого вождя. Но теперь он кажется жалким, хрупким и изнеженным вниманием. Джейку будет очень трудно завоевать былое уважение.