Пин: Я всё-таки удалил этот радиоблок.
Слишком уж он чувствительный…
Нюша: Эх, механик. Всю романтику угробил…
Пин: Зато теперь всё в порядке. Никаких неисправностей.
Нюша: А вдруг наши чувства — это тоже неисправность,
просто сбой в механизме, который можно починить?
И тогда у всех будет… всё в порядке?…
«Смешарики. Новый сезон»
Нюша не знала, который был час, когда она, в темноте наощупь добравшись до кровати, без сил плюхнулась лицом в подушку. День выдался долгим и, безусловно, свинка рисовала в воображении совсем другое, когда утром, весело насвистывая, порхала из комнаты в комнату с веником в руках. Обычно она терпеть не могла, когда не удавалось осуществить задуманное и всё шло кувырком, а именно так и случилось сегодня. Однако, прокручивая в памяти события, последовавшие за странным инцидентом с накричавшим на неё поэтом, Нюша, к своему удивлению, не испытывала ни доли сожаления. Вначале этот дикий футбольный матч на двоих, а затем стрельба из лука на освещённой мерцанием звёзд опушке. По правде говоря, свинка и сама не знала, что толкнуло её на последнее. Одно дело – с Крошем мяч гонять да дурачиться, а другое – устраивать с ним тренировку в лесу ночью. Ведь действительно, пострелять возможность предоставилась бы и завтра и в какой угодно другой день. Не станет же Бараш, её таинственный наставник, сам зажёгший в ней страсть к этому не дамскому, но такому увлекательному занятию, отнекиваться вечно? Тем не менее, остановившись тогда на середине футбольного поля, не в силах более игнорировать усталость и градом падающие со лба капли пота, и взглянув на так же запыхавшегося кролика, Нюша на секунду вспомнила отдающий приятной прохладой и восхитительным хвойным ароматом вечерней воздух, каким он всегда бывал во время её встреч с загадочным лучником. Ей вдруг непреодолимо захотелось перенестись в один из тех вечеров: жадно вдыхать тот воздух, ощущать тот мягкий лунный свет на лице, целиться по мишени под ничего не упускающим взглядом тех таинственных глаз. Последний пункт, конечно, осуществить не удалось бы: Крош не был Меткой Стрелой. Однако свинка почувствовала, что в настоящий момент это почему-то потеряло значение. Ей хотелось на опушку. И ей хотелось, чтобы этот сметающий её целый день с ног своим вихрем энергии кролик был рядом. Будто часть искр, фейерверком разлетающихся от него направо и налево, за то время, что они провели вместе, успела просочиться Нюше под кожу, и, окажись она в следующий момент в одиночестве, искорки, казалось, потухли бы, а она – замёрзла без их тепла.***
Когда они добрались до нужного места, потемневшее небо уже блестело россыпью звёзд и в засыпающем лесу было тихо, лишь ветер, шелестя листвой, нежно нашёптывал свою колыбельную. Нюша и вообразить не могла, что компания непоседливого Кроша, у которого ещё каких-то полчаса назад земля горела под ногами, совместима с подобной тишиной. Он по-прежнему улыбался, но выражение лица источало удивительное спокойствие… Напомнив себе, что их ночная вылазка всё-таки имела конкретную цель, свинка решительно вытянула из колчана первую стрелу и принялась целиться, пытаясь сконцентрироваться на победе и отогнать странные мысли. Это было соревнованием, как и всё между ними, и, по обыкновению, ни он, ни она не собирались уступать. Всё шло как всегда, но в то же время совершенно иначе. Они не дразнили друг друга за промахи, ни разу не раздался всплеск злорадного хохота на опушке в ту ночь. Напротив, краешком глаза Нюша замечала, как кролик одобрительно кивал всякий раз, когда ей удавалось попасть в яблочко. Конечно, она никому не признается в этом, но ей показалось, что стрелял он совсем не хуже загадочного наставника, то есть Бараша. Как зачарованная, наблюдала она за внимательно целящимся, прищуривая один глаз, и затем с какой-то нежностью на выдохе выпускающим стрелу Крошем. Свинка почти не узнавала его, не помнила, чтобы когда-то видела друга таким. Куда подевался оглушительный взрыв безудержной солнечной энергии? Обжигающее пламя словно на мгновение обернулось мягким треском тёплых угольков в камине. Любое, даже самое незначительное, решение в нашей жизни подобно развилке. Сделал определённый выбор, значит пошёл по одной тропинке, оставив другую позади. Есть гипотеза, что каждая невыбранная тропинка порождает новый невидимый мир, в котором живём будто бы мы, но с разницей в одно единственное решение. Одно решение – там, второе – здесь, и на выходе получается совсем другая жизнь. Кто знает, возможно, в каком-то из сотен тысяч миров, где звёзды и судьбы сложились иначе, после тренировки он провожает её с опушки, а она кокетливо улыбается, ощущая приятное тепло его руки в своей. В настоящем же мире они прощаются в лесу и возвращаются домой своими лишь изредка пересекающимися путями.***
Зевнув и перевернувшись на правый бок, Нюша почувствовала, как медленно погружается в сон. В её объятьях – любимый плюшевый пёсик Тузя, по иронии судьбы подаренный ещё в далёком детстве Крошем.***
Следующим утром свинка встала позже обыкновенного: сказалась усталость, накопленная за день. Порывшись в кухонных шкафчиках и, к своему сожалению, выяснив, что мечтам о чашке кофе после пробуждения не суждено было сбыться, поскольку в запасах не осталось ни зёрнышка, Нюша вздохнула и, не имея другого выбора, потянулась за чайным пакетиком. Однако и с этим напитком дальше задумки продвинуться не получилось. Из-за двери донёсся голос зовущего Бараша. Вручив ей первым делом пышный букет, он в не менее пышных фразах попросил прощения за вчерашнюю выходку и, получив милую улыбку в ответ, с облегчением перешёл ко второму этапу плана – пригласить «мадемуазель» на «небольшой пикничок». Нюше идея показалась очень кстати: снаружи приветливо светило солнышко, а с завтраком дома тем утром у неё с самого начала не заладилось. Наскоро припудрив носик и сменив бантик на новый, свинка присоединилась к ожидающему на улице поэту, после чего друзья выдвинулись в направлении цветочной поляны. – Бараш, а что с рукой-то у тебя? – поинтересовалась на ходу Нюша, ещё с порога заметившая бинт у поклонника на правом запястье. – Да вот, вывих, – с кислой миной протянул тот, – месяц минимум никакой стрельбы… Безусловно, это не решало его проблемы в длительной перспективе, но Бараш всё же надеялся, что трюк с бинтом поможет хотя бы выиграть время и отделаться от настойчивых запросов Нюши, пока он не придумает, как действовать дальше. – Ой, как жалко… – грустно ответила свинка и в надежде приободрить друга добавила, – Ну, ты не расстраивайся, Бараш. Я обязательно буду продолжать тренироваться, и то, чему ты научил меня, не пропадёт напрасно! Вот даже вчера, ты бы видел, как я уделала Кроша! – Ты вчера стреляла с Крошем? – пролепетал изумлённый поэт. Час от часу не легче. Нюша довольно усмехнулась и подтвердила, упуская, однако, во многом непонятные подробности вчерашнего вечера. В следующий момент вдали показался домик самого Кроша, и во дворе можно было разглядеть хозяина, красящего в очередной раз починенную скамейку. Розовый цвет. Нюша всегда находила забавным тот факт, что, постоянно подшучивая над её любовью к бантикам, рюшкам и лентам, для собственной скамейки кролик неизменно выбирал самый «девчачий» из цветов. Он посмотрел в их сторону, и свинка приветственно помахала. Крош ответил тем же жестом, причём совершая его рукой, сжимающей только что обмакнутую в краску кисточку, из-за чего розовые капельки полетели прямиком в лицо стоящему рядом Ёжику. Тот принялся возмущённо восклицать, пытаясь стереть краску с обляпанных очков, пока Крош, отбросив кисточку и схватившись за голову, пулей кинулся в дом, вероятно, за тряпками. Увидев, что Бараш уже возобновил шаг, с улыбкой наблюдающая за развернувшейся сценой Нюша, бросила последний взгляд на негодующего Ёжика и поравнялась со спутником.***
На поляне, пока свинка неспешно потягивала апельсиновый сок из трубочки, поэт, недолго думая, принялся зачитывать новое произведение. Что-то о неразделённом чувстве, о музе, о пронзившей сердце стреле. Он читал, а Нюше ни с того ни с сего стало интересно, на что был бы похож пикник в компании Кроша. Возможно, они соревновались бы в том, кому удастся подкинуть и поймать ртом больше виноградин. Или кролик стал бы жонглировать яблоками, напрочь забыв, что никогда не умел жонглировать, и она заливалась бы смехом при виде фруктов, посыпавшихся ему градом на голову. А может, они, как вчера на закате, валялись бы бок о бок на траве, греясь в солнечных лучах. Представив последний сценарий, Нюша вдруг почувствовала, как ни с чем не сравнимая теплота заполнила грудь и сердце почему-то застучало быстрее… - Что, понравился? Нюша изумлённо уставилась на ожидающего ответа Бараша, и тот, заметив её недоумение, пояснил: – Отрывок из поэмы, говорю, понравился?***
Всю обратную дорогу Нюша оживлённо рассказывала о том, что клипсы опять возвращаются в моду, что “Roxy Queens” выпустили свежий альбом, а она от скуки разучила новую композицию на рояле. Нюша рассказывала обо всём, что приходило в голову, ощущая, что стоило замолчать, как воображение снова перенесёт её в другой день и в компанию другого друга. Лучше не думать об этом, и всё у неё будет в порядке.