о свободе

      Сцилла очень любила спорт. Или спортсменов. Она сидела на трибуне и кричала громче всех, поддерживала парней, подсказывала им, будто они только ее и слушали. -Ну зачем Кей отдал мяч ему?! Надо было скинуть! Авис не совсем хорошо помнил правила волейбола, но посмел предположить: -Он же вроде со второй? (Связующий игрок, выходя со второй линии, не имеет права перебрасывать мяч через сетку в прыжке. — прим.) -И что?! Игра превратилась в скрип подошв по паркету, крики игроков и свистки. Авис старался следить за командой из Лондона, но глаза сами собой находили игрока под шестнадцатым номером — с фамилией Кантвел на спине. Вся его левая рука была исписана татуировками, сколько бы Авис не разглядывал ее издалека, никогда не мог точно понять, что на ней изображено. Иногда виделся силуэт большого дерева, иногда он замечал змею или птиц, было много кельтских рисунков. Но целая композиция всегда оставалась тайной для Ависа, хотя он видел эти переплетающиеся линии и во снах и после курения травы, но никогда — наяву. -Урод! — крикнула Сцилла так громко, что сидящие впереди чьи-то родители обернулись и презрительно фыркнули. Девушку эту не смутило и она продолжила: — покалеченный жизнью придурок! -Дорогая, потише, — усмехнулся Авис. -Да его за углом побьют, он понимает это? -Это судья из Мэна, он типа сохраняет нейтралитет. -Он типа нарывается. После свистка и отданного очка за касание сетки капитан академской сборной, Артур, подошел к судье с мирным посылом смотреть повнимательней. Либеро в черной форме (Либеро играют в отличающейся по цвету от остальной команды форме. Не знаю зачем.- прим. ) прекрасно довел мяч, пас поднялся над сеткой, обманув чужой блок, связующий Кей направил его прямо в руки диагональному. Вейн, словно черно-рыжий ворон, взлетел над полом, занося длинные руки сначала в стороны, а потом наверх. Путь для удара закрывали лишь две ладони — ничего для Гавейна Кантвела — с разрушающим уши свистом мяч пролетел и ударился в пол. -Урой их, красавчик! — кричала Сцилла. Свисток. Судья показал, что мяч упал в аут. По реакции защитника противоположной команды можно было понять, что он сам удивился, ибо все в зале видели, что мяч коснулся линии площадки. Сначала забастовали игроки замены, это переняли трибуны и закричали тоже. Вейн начал говорить с судьей на повышенных, поэтому Артур сразу подбежал к нему, оттащил за плечо и закричал сам. Он просто хотел перекричать толпу, но судья закричал в ответ. -Вы же видели, что было поле! Зачем вы это делаете?! Авис не слышал ответа судьи, но он видел как моментально загорелся Кантвел. Он не знал, что творится в такие моменты в его голове, но со стороны Вейн выглядел очень злым, ярко-голубые глаза сверкали искрами, подняв голову на судейскую стойку, Вейн кричал, от чего вены на шее стали видимыми. Его лицо и так было красным от игры, а от криков оно зарумянилось еще сильнее. Он отпихнул Артура в сторону, крикнул на судью что-то короткое, но чересчур емкое, когда судья ответил, то Вейн ударил по судейской стойке так, что судье пришлось схватиться за столб, держащий сетку, чтобы не упасть. Оставшийся матч прошел в крайне напряженной обстановке для сборной академии и Сциллы. Авис скучал, но уже даже не старался отвести взгляда от Вейна. По его мнению, было куда интересней смотреть на его бритый череп и длинную шею. Каждый раз, когда он готовился к подаче, Авис смотрел на забитое татуировками плечо и предплечье. Светло-голубые глаза горели огнем, далеким от огня азарта. Вейн злился, он не играл, а вел войну. Исключая моменты споров с судьей, на площадке Вейн вел себя спокойно, словно отстранено: не так часто говорил с остальными, как это делал Артур или Кей, но после каждого забитого мяча опускал голову в пол и кричал, сжимая руки в кулаки, словно выплескивал энергию, от которой его могло разорвать. Сцилла пришла к выводу, что у судьи напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. Игра перевалила за три партии, все вело к пятой укороченной.(В волейболе игра идет до трех побед, если счет 2:2, то играется пятая партия до 15 очков. — прим.) Авис пропустил момент, когда завязался очередной спор, но уже не с судьей, а между соперниками. -А если бы он ногу сломал, ублюдок?! — кричала Сцилла. Авис понял, что кто-то из сборной академии чуть не получил травму из-за блокирующего соперников. Артур, словно миротворец, стоял между своими парнями и сеткой, пытаясь грамотно отвечать команде по ту сторону. Авису было даже немного его жаль, темные глаза Артура в такие моменты расширялись, он старался следить за всеми и сразу, старался сдержать своих псов по одну сторону площадки. Вейн что-то крикнул. Ему ответили. Авис прочитал по губам. Вейн снова толкнул Артура в сторону, пропустил пальцы через сетку и приспустил ее, второй судья уже направился к месту брани. Соперник снова повторил это слово.       Это как играть зажигалкой около заправки — взрыв произошел мгновенно. Вейн сначала толкнул того в грудь прямо через сетку, а потом уже налетел на него. Игру остановили. Сборная академии Акромион проиграла. Гавейн Кантвел избил соперника за слово «пидр». Сцилла готова была сама кинуться в бой, когда всех болельщиков выводили из зала. Она ругалась на Ависа так, словно это он виноват. То ли из-за итальянской крови, то-ли из-за сильных эмоций она сопровождала свою ругань ударами Ависа по плечу. Он хотел было попросить ее перестать, но они завернули за угол спортивного комплекса и в тени дерева Авис увидел Вейна. Он стоял с опущенной в пол головой, а за шею его обнимал парень с того же факультета лингвистики. Его парень. Парень Вейна. Сцилла не заметила их, поэтому шла и ругалась дальше, а вот Авис увидел, как парень монотонно повторял Вейну какие-то слова, пока тот кивал. Потом он поцеловал его.