***
Утром они не поднимали этих тем. Когда звонил телефон Вейна, он брал его и уходил в коридор, оставляя Реми одного. Потом возвращался. Они смотрели исторический сериал, а потом вместе делали домашку. В районе четырех дня Вейн сказал: -Мне нужно в академию к Агате, — она была психотерапевтом, работающем в Акромионе. Вейн давно был с ней знаком, поэтому называл просто по имени, — собирайся, подброшу тебя, — тонкий намек, что он не хочет, чтобы Реми оставался на еще одну ночь. -Хорошо, — просто ответил он, но Вейн заметил тонкую линию его губ и понял, что снова обидел его. Реми этого не заслуживал. Когда они заехали на парковку академии, то Реми спросил: -Ждать тебя? -Не стоит. -Ты не любишь разговаривать после встреч с Агатой, да? -Ага. -Но я всегда рядом. -Знаю. Реми чмокнул его в щеку и вышел из машины. Вейн еще покурил, сидя на капоте, провожая взглядом светловолосую макушку Реми. Потом вошел в главный корпус академии и поднялся на пятый этаж. Он столкнулся с Сциллой Сент-Вольдо на лестнице, та засмотрелась в телефон и не заметила Вейна. Папки с бумагами вылетели из ее рук, она ярко выругалась и принялась собирать их. -Встань, я соберу, — прогремел Вейн. -Знаешь, он настоящий урод, судья этот, — услышал он голос сверху. Сцилла приняла бумаги из его рук и улыбнулась. На ее губах была яркая красная помада, острый взгляд хитро смотрел на Вейна. -Ага. -Я все равно считаю, что вы победили. -Но это не так. -Плевать. Вейн невольно усмехнулся от ее уверенного тона. Говорила она так, словно правила самой природы ей были не писаны. Захочет — превратит воду в вино, или заставит лед таять при минус тридцати. -Если хочешь, приходи сегодня на вечеринку в восьмой корпус. Там собираются все филологи, но для пары лингвистов место тоже найдется, — она подмигнула ему. -Спасибо за предложение, но я не уверен, что смо… -Нужно будет пройти мимо поста, просто скажи, что ты в гости к Волношу из четыреста пятнадцатой, она все поймет. -Не знаю, успею ли, — продолжил гнуть свою линию Вейн. -Узнай. -Ладно, я… -Запиши мой номер, а еще запиши номер Ависа Волноша, он чаще трубки берет, если возникнут проблемы, — Вейна начала раздражать Сцилла из-за ее не заканчивающегося словесного поноса. Он записал номера с полным пониманием, что никогда не позвонит по ним. — До встречи, красавчик, — девушка исчезла на лестничной площадке. Только подходя к кабинету, Вейн понял, что теперь в его телефоне есть номер того самого Ависа. Разговор с Агатой не клеился, как всегда. Вейн просто не хотел говорить об этом. Психотерапевт старалась задавать вопросы, которые Вейн разбивал своими односложными ответами. Он не хотел снова и снова проживать свои ошибки, вспоминать, как потерял контроль, как сдался. На этих встречах Вейн понимал, что он слабак, хотя Агата, наверное, говорила о другом. Но одну фразу Вейн запомнил хорошо. -Вы понимаете, что проблема с агрессией не начинается из конфликтов в настоящем. Это глубже, чем кажется. Как вы думаете, что бы могло быть ее началом, а что катализатором? Вейн искренне задумался. -Напряг в учебе? -Вас это нервирует, что вы чувствуете? -Не знаю. -Не знаете, потому что слишком много чувств? -Нет, их просто нет. Агата сидела в светлом кресле, Вейн — в зеленом. На стенах ее кабинета висели плакаты и рисунки, на комоде стоял виниловый проигрыватель и сам винил, был большой книжный шкаф, но при всем при этом кабинет не казался Вейну уютным. Он тер носком ботинка ковер у своих ног, стараясь не смотреть на Агату. Он знал, что единственные часы в комнате висят за его спиной, и поэтому оборачиваться и смотреть на них не мог — слишком уж неприлично открыто показывать, что находиться тут он не хочет. В конце концов Агата просто выполняет свою работу. -Ладно. А какая у вас ситуация с личной жизнью? Что сказала семья, партнер? Вейн дословно процитировал пятиминутный разговор с матерью, а потом задумался, уперся рукой в подбородок и засмотрелся в окно. Агата увидела это, поэтому они молчали на протяжение минут пятнадцати. -Вы что-то вспомнили? — вырвал ее голос Вейна из задумчивости, он только сейчас почувствовал, как сильно затекла его рука. -Вы сказали, что проблема глубже. -Да, присутствует ли вечный фактор, напрягающий вас? — говорила она тихо и мягко, словно рассказывала сказку ребенку. Иногда Вейна бесило и это, но сейчас он чувствовал нечто похожее на спокойствие, слыша тон ее голоса. -Наверное. Да. Да, присутствует. -Что это? -Чувство вины. -За что?***
Он вышел из ее кабинета спустя три часа. Солнце уже село, Вейн шел по дорожке от главного корпуса к пятому общежитию. Он набрал номер Реми. -Привет, — сказал он через пару минут, когда спустился к Вейну. -Можем поговорить? -Конечно. Они прошлись по скверу, нашли лавочку и просидели на ней еще с час. Он слушал болтовню Реми о домашке и работе, и слушая это, Вейн обдумывал свои собственные слова. Он пятнадцать раз передумывал, потом снова собирался с мыслями. Реми знал его так хорошо, что не спрашивал, о чем именно он хотел сказать, а давал время. И вот он замолчал. Посмотрел на наручные часы. Шмыгнул носом. -Рем, — выдохнул Вейн. — Нам нужно расстаться, — а потом добавил, — прости меня. Реми долго молчал. Он постукивал ногой по траве, потом пальцами по своей коленке. -Я сделал что-то не так? -Нет. В этом и дело, ты делал все так, ты делал все прекрасно, а я не делал ничего. Я не люблю тебя, но я не хочу терять тебя навсегда. -Дело не в тебе, дело во мне, давай останемся друзьями, — прыснул Реми, немного завышенный голос — признак подступающих слез — ударил Вейна в самое сердце. В его окаменелое и пустое сердце. -Я, правда, хочу остаться друзьями, Реми. -Скажи, ты полюбил другого? -Нет, — это была правда. -Как давно ты понял, что хочешь расстаться? -Не знаю, — а вот это была ложь. -Ясно. -Прости. -Дай мне время, ладно? Это тяжело, Вейн. -Конечно. Реми встал, но на Вейна не смотрел. -Ты можешь точно сказать, почему? — Реми уже плакал, но все еще не смотрел на него. Вейн почувствовал себя палачом. Он словно стоял рядом с приговоренным и наносил удары — с первого раза не получилось и приходилось снова и снова бить тупым лезвием по шее: -Я не люблю тебя. Мне жаль. Реми бросил последний взгляд на него, он выглядел как верная собака, которую впервые ударили палкой, и она смотрит на хозяина полными разочарованием глазами. -Будет лучше, если мы некоторое время не будем видеться. Удачи, Вейн, — он ушел. Растворился в тени деревьев. Слишком резко, словно казнь гильотиной, Вейн даже не думал, что все произойдет так быстро, наверное, он представлял себе слезы и уговоры, но Реми был сильнее этого. Реми был сильнее самого Вейна. Это не чувствовалось, будто камень с плеч упал, скорее — будто сделали дырку в бутылке и вся вода вытекла, осталась только пустота.