Кладбище самолётов, Я никогда не стану частью больших историй, и пусть...
Солнце утонет в море, где-то там за домами.
Я непременно вскоре проснусь
Прости мне мои расспросы, но это невыносимо.
Так быстро проходит осень, так тянутся долго зимы.
Съедают мои детали ветер и снег.
✦ Валентин Стрыкало, песня «Кладбище самолётов».
— Что… что это за хуйня? — начал свой день не с завтрака, а с запиской со своим почерком в руках. — Улица Скинь-Мне-Ножки, в парке Солевого, возле входа.. — удивлённо моргая, перечитал ничего не понимающий парень. К сожалению для Эзри, в Коталии редко найдёшь нормальные наименования улиц, тем более мест. Откуда информация на записке, Горицветов не мог вспомнить, пока не перевернул лист на другую сторону. —...в час дня встреча с Гармаловой. — тупил в текст блондин, и лишь через пару секунд, у того сменилось выражение лица на смущение смешанное с шоком. Капля холодного пота пробежала по щеке от испытанных эмоций, заставляя ощущать физика себя ещё нелепее. Бормоча под нос, Эзри быстро надел на себя хоть что-то приличное из одежды, направляясь в прохладную ванную. Так могло продолжаться долго, если бы кот не заметил время на часах, а именно полдвенадцатого. Как удачно сложилось, что до центра, где была улица с оригинальным названием, нужно ехать как минимум час. Прелести жизни в бедном районе! Толком ничем не позавтракав, технарь причесался, взял всё для работы с собой и вышел из дома, добираясь бегом до ближайшей автобусной остановки. За окнами, под озвучивание остановок диктором, неторопливо проезжали машины мимо серых, высоких зданий, освещающие тех только летнее солнце. Чистое голубое небо, где-то далеко виднелись маленькие облака. Лёгкое чувство тревоги мешало забыть о реальности хоть на немного, погружая того в неприятные мысли о возможной провальной встречи. — Молодой человек, за проезд платить будем? — прозвучал громкий голос женщины, работающей кондуктором в душном общественном транспорте. — Да, конечно.. сейчас оплачу. — Поскорее, кроме вас есть и другие. — ответила та, свирепо наблюдавшая за тем, как Эзриаль шарился в карманах в поисках недостающих пару рублей. В автобусе не было толпы, как это обычно бывает, когда нужно в центр. От силы пять пассажиров, которые спят на таком солнцепёке, коты же. — Не торопите, всё равно народа нет. — подметил сварщик. В ответ на свои слова, он получил ворчливый взор от незнакомой дамы, смотрящего словно на идиота с сумасшедшими идеями. — Сначала деньги, а затем ваше мнение и капризы. Странная мадам преклонного возраста бесила своим поведением парня. Молча оплатив проезд, белокурый сел в самый конец транспорта, всё больше раздражаясь обращением, как тот выражался, "старой кошёлки" к несчастным людям решившие не заказывать такси. Незаметно пролетел так целый час в объятьях вещей на сегодняшний день. Когда кот вышел из чёртового автобуса, в эту секунду начался дождь. Вовремя однако. Ледяные капельки воды падали на асфальт, попадая на прохожих без зонтов. Сейчас целью являлась дойти до парка и не утопиться где-нибудь за углом. Через толпу, под шум ливня, Горицветов держал путь ко входу сквера, выискивая серого алисака, но её нигде не было видно. Дождь лил студёным водопадом, пробирая до мурашек юношу ожидавшего с боязнью девушку. Что, если она врала и не придёт? Что, если он опоздал? Угрызение совести всё больше царапала изнутри неспокойное сердце в груди, а карие глаза дольше смотрели в пол от стыда. — Эзриаль? — обратилась с кротким тоном. — Д-да.. это я. — заикавшись, произнёс смущённо, поднимая взгляд на Дикрию, не веря какое-то время увиденному. Эзри был счастлив увидеть собеседницу из печальных грёз, он не имел понятия, как облагородить её за поддержку и судьбу, которая свела их двоих когда-то в сновидениях. — Извини за опоздание. — Не держу на тебя зла, не волнуйся лишний раз по этому поводу. — невозмутимо сказала, пока по её тёмным, от ливня, прядям стекала влага. — У тебя рубашка к телу липнет. Не против ко мне сходить? У тебя же всё с собой? — К-конечно, для работы всё с собой, но… — к ней домой? "По работе" к тому, кто нравится? В какой момент бытие неудачника стало ещё более абсурдное, чем бессмысленное. Щёки окрасились багровым, обескуражен и ослаблен, разум паниковал у блондина, лишь всё остальное оставалось безэмоциональным, дрожащим от зверского холода. — Не п-против..! Я замёрз весь.. — Хочешь, возьму тебя за руку, пока идём? Моя квартира недалеко. Одновременно кошмарное и прекрасное начало дня, тёплая ладонь согревала Горицветова, наверное, никто, кроме Дикрии, не желал помочь, не обращался к тому со всей нежностью и аккуратностью. Абсолютно никто больше. Даже родная мать плюнула на Эзри, знакомя с жестокостью "нового" мира с раннего детства, где жалости заслуживают исключительно единицы. — Прости, за то, что я так много приношу проблем. У тебя помимо меня, полно своих забот.. — сидя в просторной кухне и в чёрной футболке, которая отдала на время Гармалова, чтобы кареглазый не затопил своей, промокшей до последней нитки, одеждой весь дом. Запах чая из дачных ягод веял в воздухе, печенья лежали на столе. Просто чудесно, об этом парень даже не мог мечтать в самых заветных желаниях. — Эзриаль, не извиняйся из-за пустяков, не обесценивай себя, не свои чувства. Прошу, заменяй слова на "спасибо", мне и тебе будет намного приятнее их слышать и произносить. — предложила Дикрия, держа своими длинными пальцами кружку с чаем. — Х-хорошо, понял, я постараюсь. — от того факта, что Эзри излишне много извиняется перед будущим врачом сильно вводило того в ступор. Пора прекратить откровенные разговоры о его персоне, быстро сменив тему беседы. — Пока мы сидим, может… расскажешь о себе? Сколько лет ты уже учишься в медицинском? — В этом году сдала все экзамены, поступив в университет. Мне только восемнадцать. — Восемнадцать? — удивлённо переспросил. Никогда не приходила мысль, что возможно, сероволосая на два года младше его. — Я думал, ты старше меня.. Сушёные ягоды клубники лежали по разные стороны на дне пустой чашки, одиноко, как души людей всего грешного мира. Хозяйка квартиры не желала продолжать избитую тему про цифры в паспорте, сделав паузу ненадолго. — Особенность алисаков. — Вот что. По какой причине ты.. погибла? — после вопроса от белокурого, в красно-синих очах мимолётно показалась скорбь, однако, её бледное лицо оставалось спокойным, токмо Эзри разволновался. — Если не хочешь рассказывать, то ничего страшного, я не обижусь! — Это было начало войны, тогда я работала в больнице, лечила тех, кто не мог позволить себе платные услуги. В Фашистской Италии, в городке, где больше всего было нацистов, чем местных и тогда мне пришло предложение уехать на фронт в Германию, быть военным врачом. — Тебя убили на фронте? Разве алисаками становятся не по причине глупой смерти? — недоумевал инженер, мало помня что-либо о второй мировой в первой жизни, ибо большого значения война не имела в его кончине. Дикрия никак не отреагировала, продолжив рассказ. — Наоборот, я отказалась, из-за чего на меня обиделся коллега, надеявшиеся на положительный ответ. "Мои слова ничего не значат, они не острее круглого стола. Ожидания других, не важнее забытой игрушки из детства." И в тот же день меня сбила машина скорой помощи. — закончила историю нынешняя студентка меда. О родственниках и друзьях, коллегах та позабыла, не помня их лиц, имен. Она осознаёт, что сейчас, в этом мире, её отец - генетик, помогающий с оплатой квартиры, а мать - командир торгового судна, бывающая дома редко. Идти по стопам родителя, изучая медицину… такое ощущение, что эта цель была с самого рождения. Горицветов молчал, не в силах подобрать слов то ли от вины, то ли от кома в горле. Голова опустошена, чай остыл, молчание невыносимо тянулось. — Моё уважение к тебе, как к человеку, не пропало после рассказа.. ты всегда будешь великолепной, несмотря ни на что. — выдавил из себя, сжимая свои пальцы в кулак, боясь негативной реакции. Глаза в пол, пока лицо горело красным от позора. — Спасибо. — коротко поблагодарив. Обладательница чокера, сидевшая рядом с дорогим для неё гостем. Тихонько дотронулась до его ладони, покрытой мокрыми пластырями. — Не умею выражаться красиво, но ты для меня тоже важен. Я никогда тебя не забуду. Капли ливня, бьющиеся об закрытое окно, стали назло громкими, что шумели в кошачьих ушках, перебивая изредка вихрем. — …ты меня не бросишь? — дрожащими устами произнёс блондинистый. Ему нелегко принимать комплименты, тем более от тех, с кем тот хотел общаться, ведь кончалась эта дружба предательством со словами "Ты мне больше не нужен". Вдруг повториться..? — У меня в мыслях подобного нет. — Дикрия увидела как парень стал трястись рядом с ней. Та продолжала держать того за руку. — Эзриаль, посмотри на меня. Я понимаю, что тебе тяжело, больно, но я с тобой. Ты в безопасности. Заглядывая сквозь растрёпанные волосы, механик не понимал какие слова ему подбирать. Недогадливость, робость от своих же чувств читалась в его глазах. Девушка обвивает в объятия Горицветова, прижимая к своей шее. Давая расслабиться на плече спустя долгое время бессонницы и стресса. — Извини.. — шёпотом промолвил, совсем не ожидая подобного жеста от всегда безразличного, холодного на вид человека. — Тебе для какого проекта нужны знания о химии? — поинтересовалась Гармалова у Эзри, пока тот нёс высушенные вещи. — Для "этого". — положил на стол неизвестное устройство, с размера переносной зарядки для телефона. — Самогонный аппарат. — Ты алкоголик? — Я не пью… это надо для начальника Шишкина. — смущённо сказал парень. — Ежедневно упивается водкой и не работает. — обида слышалась в тоне кареглазого, от чего тот неосознанно скрестил руки на груди. Ничего не поделаешь. Ему нужна эта работа, как и деньги с изобретения, чтобы оплатить с чистой совестью за жильё. — Обычно для самогона делают огромные конструкции. — сероволосая взяла со стола мини версию аппарата, рассматривая его со всех сторон. Видимо, торчащая трубка была внутри, а весь ненужный пар выходил через дырки по бокам металлической коробки. — Интересно довольно. Ещё не тестировал? — Нет. — подсел рядом с Дикрией, когда разобрал наконец свои манатки, чуть ли не роняя с рук всё. Эзри до сих пор неловко с того факта, что он впервые сидит у кого-то в гостях. В непринуждённой обстановке, пока за окном идёт ливень. — Ты хочешь сварить..? — Ради эксперимента, для начала нужно сделать брагу. — встав с места, алисак достаёт с верхних полок пачку дрожжей с белым сахаром. — Эзриаль, сделай одолжение: налей воды в банку. — Хорошо. Сейчас! Попытки сделать в домашних условиях крепкий алкоголь, будучи оба непьющими и никогда не нюхавшие запах водки - были такие себе. Однако, компания друг друга вполне их устраивала и невероятное невезение блондина не перевешивало на себя полностью внимание по ходу их своеобразного расследования. На улице уже вечер, хмурые тучи ушли, к сожалению, не вместе с лужами, слякотью на земле и крышах. Снимая защитные очки, Дикрия разглядывает содержимое в пластиковом стакане. Характерный жгучий запах спирта, бесцветная, прозрачная жидкость. — У нас получилось. — прозвучала единственная хорошая новость. Подняв голову, сварщик сонно смотрит на помощницу, проверяющая всё это время, как работает приблуда. Сладко засыпая рядом с ней. — Правда? А как же вода, она ведь выходила литрами оттуда вместо самогона.. — с сомнением обратился к той. — С ливня осталось. Не испарилась внутри не нагретого аппарата, пришлось самой её выливать. — сказала, возвращая вещицу Эзри, отодвигая за собой стул. — Можешь сам попробовать, раз не особо веришь моим словам. — Всё в порядке! Меня в сон клонит, поэтому всякую чушь несу… п-прости очередной раз. Работником года Горицветова никогда не назвали, по многим тому причинам, главная из них: опоздания по срокам, по встречам и т.д. Происходили они из-за желания лечь спать после ночной работы над железками. Только кофейные зёрна у парня закончилось пару дней назад, оставляя его совсем одного с горой проблем, приходящие именно на рассвете, вместе с сожалением о том, почему тот не мог в ту же ночь доделать. — Пожалуйста, сделай мне кофе. — попросил с большим нежеланием на сердце. — Могу. Но тебе утром срочно никуда не надо? Ты можешь переночевать у меня. — от человека, с которым впервые встретились, подобное предложение слышать было немного странно. — Днём нужно к Шишкину. — тяжело вздохнул блондин, сонливо крутя хвостом. — Хочется закончить сегодня всё.. Последний этап - это проба на вкус. Никто из молодых недоучёных не согласился попробовать травиться алкогольным напитком. Не долго размышляя, гении решили споить какого-нибудь алкаша у бара, расспросив, как по ощущениям. По крайней мере, так одного подопытного можно найти с большим шансом. Цветные вывески с надписями о скидках висели на стенах. Воняло сигаретами, перебитой сладкой карамелью, от чего "аромат" становился специфическим. — А что если нас арестуют? И посадят на несколько лет. — беспокоился Эзриаль, будучи под эффектом кофеина. Угрозы нет, но странные мысли приходят без предупреждения. — И тот отравится, обвинив нас в этом..! — Всё будет в порядке. Мы без спроса не будет наливать в глотку самогон. — разъяснила Дикрия, беря того за вспотевшую от стресса ладонь. — У меня всегда есть номер адвоката. Скрывшись, зайдя за заднюю часть здании с выпивкой, где: не горели неоновые огни, не кружились тени прохожих. Прохладный ветер сдувал короткие волосы назад, на мгновение, кот закрыл веки, защитившись от пыли. — Я поговорю, раз это мой проект. У кирпичной стены бара стоял парнишка, видимо из Енотии. Его красный бомбер с чёрно-белыми элементами, солнцезащитные пенсне полностью тёмного цвета, отражавшие любой яркий свет в большом городе. Блондинистые, ближе к белому, пряди прямой чёлки. И дешёвое пиво, из ближайшего магазина бедной части столицы, пахнущее от незнакомца. — О, ты ведь подруга Мэрри? — енот заметил сероволосую, активно игнорируя существование неудачника, пока тот с удивлением обернулся к Гармалове. Эзри стоял, как вкопанный, не проронив ни фразы. — Здравствуйте. Да. А мы.. ведь только один раз виделись у неё в поместье? — Дикрия данного господина не помнит, что уж говорить о мимолётной, мало запомнившееся встрече по какому-то случаю у адвоката из обеспеченной семьи Брагимовых. — Напомните, Ваше имя. — К чему такая официальность на "Вы"? Ха-ха, зови просто Герман. — губы алкоголика растянулись в улыбке, не показывая своих зубов. — Для чего сюда пришла, если не секрет? — Дегустатора искали. Заинтересовавшись, Герман убирает свой телефон с гламурным, розовым чехлом в карман. — Ты точно по адресу, дорогуша. Что-то нужно съесть или выпить? — неизвестно после скольки литров пива, тот согласился моментально на любую авантюру. Нельзя терять момент. Кареглазый не хотел разговаривать с пьяным. Делать нечего, ушастая давно привыкла с такими вести дело, ибо мать-моряк всегда возвращалась домой не в трезвом состоянии. — Как только налью - попробуете. — взяв пластиковый стакан у Эзри, девушка добавляет пару капель спирта на дно одноразовый посуды. Та подаёт очкастому напиток, о качестве котором было известно нисколько. Без каких-либо лишних движений, любитель пшеничного рефлекторно наливает себе в горло жидкость, вытирая рот рукавом куртки. Сразу видно, кто тут из троих профессионал. — Нормально так долбит! — с блеском в чёрных стёклышках произнёс, ещё держась божьей помощью на ногах. — Как вкус? — Ну… самогон? Всё время похожим пахнет от моего кавалера. — долго енот думал, чуть на водку не пустили, пока ждали его важного мнения. Студентка хотела задать ещё один дерзающий вопрос, но зазвучал её телефон. — Я отойду. Обсудим привкус немного позже, мне нужно срочно ответить на звонок. — бессмертная отходит, забрав с собой компаньона на пару слов. — Останься с ним, вести дискуссию с ним не советую. Если что-то случится - зови. — Попытаюсь.. — хоть любопытство инженера терзало изнутри, но тот умолчал, не поинтересовавшись кто звонит Дикрии в позднее время. — Удачи. — девушка приобняла, отстранившись после в сторону, покидая двух блондинов. …— Здравствуй, отец. — стоя в неосвещённом углу, серый алисак набрал номер, дожидаясь озвучивания причин неожиданного звонка.
— Доброй ночи, дочь. Завтра сможешь приехать ко мне? — неэмоциональный, бесчувственный голос, принадлежавший мужчине средних лет, чья просьба доносилась неохотно из его уст. Очередная общая черта характера, доставшаяся по родству от старшего - это не ощущать радости жизни.
— Могу. — коротко договорившись, Гармалова произносит следующее. — Какой повод для возвращения в родной дом?
— Давно не виделись, да и ничего не делали в саду. Могу скинуть деньги за такси или метро, если вдруг тебе не хватает.
— Отец, нет необходимости. Напишу тебе, как собираться буду. До скорого. — направляясь медленным шагом к бару, ребёнок не особо известного врача, не убирает мобильное устройство, дожидаясь ответа.
— Как скажешь. Спокойной ночи. — пожелал напоследок родитель.
… Заметив издалека островатые уши Горицветова, трусливо оглядывавшего вокруг себя улицу. — "Дегустатор" в порядке? — Если честно - нет.. — белокурый юноша повернулся в сторону скамейки, на которой развалился пьяный модник. — Не завожу подруг, но за деньги - да. Я не делаю фиты, даже за деньги - да. Я подумаю потом, но скажу сразу - да. За деньги - да, за деньги - да...! — Герман напевал всё подряд своим иностранным акцентом, ибо его язык жёстка заплетался, мешаяя ангельскому пению. Сообщив срочно работникам пивной о певце, уставшие, молодые люди воротились к квартире. — Я купила кофе. В шкафчике ничего не осталось, кроме крошек. — раздался тихий щелчок двери. Сняв кеды, Дикрия идёт на кухню, чтобы поставить на место покупку. Она отвлекается, лицезрея спящего изобретателя за столом. Касаясь его мягких прядей, чей отлив имел золотистый оттенок, напоминавшее утреннее солнце над полем с созревшими колосьями ржи. — Пойдём, я отведу тебя до спальни. Кареглазый, без скандалов, всё же ложится на кровать, проходив полдня в одежде, что отдала приверженица готического стиля. Поправляя одеяло, будущий врач шепчет: — Спокойной ночи, Эзриаль. — Сладких снов. — выглядывая из под теплой, непривычной для бедняги, уютной ткани, тот вполголоса молвит. — Не уходи от меня, пожалуйста…