Бессилие веры

Адлер вышел от Элен, не сказав ей больше не слова. Он спустился вниз, где ему предстояло пройти через тронный зал и только там можно было попасть в коридор, ведущий в его покои. Виктор изначально невзлюбил место, где стоял трон. Возможно, именно из-за первого посещения замка. Едва спустившись туда, он увидел тонкую фигуру Жаклин. То, что девушка на грани истерики он заметил сразу. — Жаклин, — он подошёл к ней. — Что случилось? Эстерлинг растерянно хлопала ресницами, пытаясь сдержать слёзы и не зная, как ответить. Адлер был рядом, но не пытался к ней прикоснуться. Девушка стыдливо опустила глаза, двинулась к Виктору и порывисто обняла его. Адлер понимал, что что-то явно не так, и её странный порыв об этом кричал. Ладно тогда в его покоях в первый день, но не теперь, после всех её упрёков. — Мне сказали, что вас обвинили в измене. И казнили, — прошептала она. Адлер получил ответ на свой вопрос. И он ему не нравился. Он догадывался, кто мог ей это сказать. — Это лишь вопрос времени, — Виктор увидел перед собой единственного человека, который наводил ужас на всех в замке. Кроме королевы конечно. — Адлер, — он злобно скрипнул зубами, словно у него сводило скулы. — Рейн. Адлер старался править так, чтобы не наживать себе смертельных врагов. Но стараться не значит это исключить. Были мелкие лорды при дворе, которые со временем умирали якобы от естественных причин. А ещё были грандлорды. Он сместил с места Стивена Блэка, чего тот ему не простил, но он был слишком горд, чтобы активно ему мстить. Теперь он мёртв, как и его жена стараниями Элен. Хотя именно они содержали её первые годы жизни, пусть и невольно. Был Алекс Винтер, который вначале ревновал к нему Генриха. Но потом он уехал на Север и не знал о лютой ненависти Адлера к нему на той стычке в малом совете. Теперь же он с его дочерью воевали против Винтера. Был ещё Альберт Лэстред, чьё место канцлера он снова занял по приказу его внука. Этот точно будет мстить. А вот столкнуться с непонятной на первой взгляд ненавистью Рейна было непросто. Он ненавидел его заочно, ещё до первой встречи. Значит причина крылась в ранее сказанных ему словах Элен. Рейн был жесток и бесчестен. Адлер понимал, хоть делай он что-то хоть не делай, Рейн всё равно найдет, как это обратить против него. Не найдет доказательств — он их выдумает. Жаклин отстранилась от него, не смея на него смотреть и отошла в сторону. Адлеру показалось, что она сделала это невольно. — Тебя не в первой совращать молоденьких девушек, не так ли? —продолжил Арман. — Эта уже четвертая, несколько мне известно, — повёл плечами он. — Мне плевать, что тебе известно, — отрезал Виктор, предчувствуя, что всё это не просто так. Хотя с Рейном никогда ничего не было просто. — Самое интересное, что все четыре были в браке, — Рейн бросил взгляд на Эстерлинг, а затем вернулся к нему. — Опять пытался заставить Элен слушать только тебя? — на этих словах он сбросил маску своего театрального поведения. — Если хочешь убить меня, не стоит выдумывать повод, — произнёс Виктор. — Это будет не убийство, а справедливое правосудие, — ухмыльнулся Арман. — Справедливость и ты, Рейн, нельзя произносить в одном предложении, — повысил голос Адлер, чувствуя, что какой-то частью перестаёт себя контролировать, — он обречён. Но даже странно, что Рейн дал ему прожить здесь уже три недели после первой попытки. — Жаклин, — он отстранил от себя девушку, — вернись к себе, прошу тебя. Девушка неуверенно отступила назад, понимая что ничего хорошего сейчас не произойдет. Но в конце концов уцепившись за одну мысль она скрылась на лестнице. — Как трогательно, — прокомментировал их взгляды Рейн. Не волнуйся, тебе нужно всего лишь одно — выиграть, — он уже открыто насмехался и обнажил меч. Иногда Виктору казалось, что Арман Рейн и Алекс Винтер похожи как две капли воды своей смертельной ревностью. Но он тут же себя одёргивал. Арман не одного дурного намека или слова в адрес королевы себе не позволял. Алекс же задушил за одно только предположение. Рейн же знал наверняка, но свою ревность вымещал на нём, а не на Элен. Хотя Виктор не понимал, где он давал повод для любви или ревности. Похоже, что Элен что-то сказала ранее своему любовнику, что теперь у него не выходило из головы влюбленность Элен в него. Также Рейн считал, что Виктор знает, что она любит его и пользуется этим. Адлер обнажил сталь, понимая, что если он этого не сделает, то Рейн будет только рад беспрепятственно его зарезать. Арман атаковал первым. Виктор отклонился от его удара, парировал выпад. Он отбил второй удар Армана и принялся отступать в сторону. Как ещё сражаться с самым опасным убийцей, если не избегать его? Интересно, сколько Рейну понадобится минут, чтобы убить его? Несколько выпадов Рейна он отбил, от других отклонился, но делать это теперь было невероятно сложно. Ему бы подумать о чём-то хорошем перед смертью, но на ум ничего не шло, когда рядом есть свирепый наёмный убийца. Стоило ему только потерять концентрацию, как удар металлом плашмя тут же прилетел по пальцам правой руки. Рейн только этого и ждал. Адлер выронил сталь. Арман был доволен собой, как никто другой. Левой рукой он достал нож и сделав шаг навстречу, полоснул им снизу вверх, намереваясь задеть глаз. Виктор успел раньше разгадать его намерение и поднять правую руку. Лезвие ножа проехалась по руке, оставляя глубокую рваную рану на предплечье. Адлер схватился за руку, закрывая глаза. Сможет ли Сесилия его простить за то, что он её бросил? По крайней мере, её муж мёртв, а её сын король, как она того и хотела. За день до появления Жаклин Эрик только что узнал от Рейна, что солдаты Лэстредов по приказу королевы выследили и уничтожили вторую часть его отряда. Грант хотел бы затолкать насмешки любовника королевы обратно в его глотку, но та, кто всё это спланировала и отдала приказ, волновало больше. Он бегом отправился в её покои, не волнуясь, догадаются ли Адлер и Рейн, куда он направился и зачем. Грант пролетел в комнату мимо охраны. Оказавшись на пороге, он вытащил кинжал из ножен. — Ты — убийца! — закричал он в спину королевы, которая стояла на площадке в огромном балконом одна. Она повернулась к нему только когда он приблизился к ней очень близко. Девушка едва успела остановить его занесённую руку и вцепиться в его запястье с оружием, предотвращая удар. Он был сильнее, но пока она могла его сдерживать. Левой рукой он ухватился за её шею. — Тебе это нравится, да? — бросил он, а она одним кивком головы остановила свою охрану и отослала их прочь из комнаты. — Убивать людей? — королева нервничала и пыталась взять себя в руки. — Ну конечно. — Ты убила их всех. Чем они тебе мешали? Тебе нравится причинять боль, да? — воскликнул он, делая попытки достать лезвием до её лица, но она изо всех сдерживала его и отклонилась. — Особенно тебе, — прошипела она в ответ. Его пальцы не могли помешать её дыханию, но они больно впивались в шею и плечо. Он уже практически вдавил её в колонну, что разделяла перила. — Ты уничтожаешь всё, к чему прикасаешься. Ты ломаешь судьбы, — увидев искорки насмешливости в её зелёных глазах, которые упорно избегали смотреть на кинжал, он пояснил. — Ты настроила против меня принцессу. Ты забрала её у меня, мою единственную любовь, — даже если на всё остальное можно было хотя бы попытаться закрыть глаза, но на потерю Изабеллы — ни за что. Губы девушки сложились в тонкую ухмылку. — Она не принцесса, — хрипло произнесла Элен. — Она — бастард Виктора Адлера, — выдохнула девушка, предчувствуя, что ей это не простят. Но на перекошенное лицо Гранта было приятно смотреть. Эрик почему-то чувствовал, что его предали. Он не знал, почему он так сразу ей поверил. Но он верил. Ей. А она разрушила его последнюю надежду. Если бы Изабелла была дочерью короля Генриха, ей бы не грозил трон. Но раз она дочь Виктора Адлера… Это значит, что именно её правление все эти годы готовили её настоящие родители. Они выдадут его за выгодного им сильного союзника, она даже не сможет выбирать. Они превратят её в свою марионетку и сломают её жизнь. Как эта женщина сломала ему. Он услышал, что двери в покои открылись. Сначала Рейн, а затем Адлер появились в комнате. Он угадывал их появление по звуку шагов. — Отпусти её, — сказал Рейн, но совсем близко подойти не посмел, держа дистанцию и боясь подтолкнуть Гранта к действию. — Ты слишком далеко зашёл, — Адлер подошёл к ним с другой стороны, но приближаться также не смел. Он верил в благоразумие крестника. Он бы хотел оттащить его от неё, как и Рейн, но оба они боялись спровоцировать его. — Я? — истерично протянул опальный лорд в ответ. — Всю жизнь я чтил веру, закон, королевство…— Эрик повернул голову к королеве. — Где твой долг? Где жертвенность? Они растоптаны тобой! — вновь перешёл на крик мужчина. — Как утомительно, да? Скрываться под маской своей добродетели, — руки девушки дрожали от напряжения, хватка ослабевала, но голос не дрогнул. — А теперь все видят твоё истинное лицо. Несмотря на крайнюю степень гнева, Эрик чётко осознавал, что не может просто взять и перерезать ей горло. Он не мог. Всё, на что у него хватило душевных сил — это выкрутить руку из ослабевшей хватки девушки. А затем он взял и взмахнул кинжалом снизу вверх непосредственно перед её лицом. Он видел, что она успела испугаться, но даже это не приносило удовлетворения. Это всё, что он может ей сделать. А после пусть она его осудит и убьёт. Хватит с него. Он отпустил её. Девушка отвернулась в сторону и закрыла глаз и половину лица рукой. Из-под её пальцев кровь стекала на пол. Она больше не смотрела на него и это отличная возможность сейчас добить её. Она женщина, а он изуродовал ей лицо. И вырезал глаз. А теперь он хочет её убить. Он выронил кинжал на пол, она вздрогнула от звука, но не повернулась. Грант чувствовал, как Рейн буквально тащит его за ворот прочь из покоев, на ходу отдавая приказ позвать врача. Адлер даже не смог удивиться тому, что Арман не прирезал его крестника на месте. Виктор был возмущён поступком Эрика, но возненавидеть его прямо сейчас не мог. Он позволил себе забыть о нём, глядя на Элен, которая отодвинула стул, и пошатываясь, села. Она по-прежнему держалась рукой за лицо. Из-под пальцев текла кровь, капая на стол, а с него на пол. Свой похоже теперь единственный глаз она держала закрытым. Адлер невольно вспомнил, как кровь стекала с кровати его сестры Элен в день её смерти. Он назвал эту девушку в честь своей сестры, потому что Анна не дала имя своей дочери, оставив это своему мужу. Но об этом никто не знал, кроме него. Он не дал ей разделить судьбу своей племянницы… Но она всё равно сейчас была несчастной. Он не защитил её… Как и других. «Ты обещал меня защитить». Сестра, мать, Анна, Эвелин Тёрнер… Адлер присёк любые мысли в голове и приблизился к королеве. Он заставил её приложить к ране полотенце. А после он взял её на руки под её возмущённые ругательства, опасаясь, что до оказания помощи она потеряет слишком много крови. — Я не настолько беспомощна, мать вашу, отпустите меня! — наконец сказала она, после того, как истощила запас крепких слов. — Никогда, — возразил он. Девушка демонстративно вздохнула и замолчала. Как раз на её этаже как они пересеклись с врачом, который был позван к ней вниз. Они вошли в её комнату. — Ваше сострадание вас погубит, Адлер, — сказала она, перед тем как он опустил её на кровать.