Бессилие веры

Страх. Это чувство выделялось среди других, которые Жаклин ощущала на протяжении своего детства и взросления. Девушка не противилась тому, что родители вкладывали ей в голову. Они постоянно повторяли, что скромность и смирение — лучшие добродетели женщины, хотя в поведении матери этих качеств Жаклин никогда не замечала. Большую часть времени её учили рукоделию и танцам. Письму её тоже обучали, но книги ей давали читать только связанные с религией. С того дня, когда у неё первый раз пошла в кровь, мать начала готовить её к роли жены. «Единственная польза, которую ты можешь принести семье — это выгодный брак, — сказала ей тогда мать. — А для мужа ты имеешь две ценности — это его удовлетворение и рождение детей. Без этого ты бесполезна, и твоя жизнь ничего не стоит». Жаклин тогда уяснила, что она будет жить лишь до тех пор, пока приносит пользу. Иначе от неё просто избавятся. Жаклин исполнилось шестнадцать, когда началась война между троном и Винтерами, которые правили Севером. Самопровозглашенный король Алекс Винтер с армией северян захватил их замок первым, так как дом её семьи располагался на границе с Междуречьем на земле Лэстредов. Её родители и братья перешли на сторону северян. И в тот же день вечером мать привела её в покои сына короля Севера — Роланда Винтера, которому исполнилось девятнадцать. Роланд, по возвращению, нисколько не удивился её присутствию, словно это была её обязанность. Без лишних разговоров, она разорвал на ней платье, раздвинул ноги и лишил невинности, пока девушка давилась слезами и тихо вскрикивала от боли, сминая простынь в кулаке. Она ходила к нему каждый вечер, точнее мать угрозами и криками гнала её туда. Юноша вошёл во вкус, овладевая девушкой раз за разом, и показывал свою извращённую фантазию, каждый раз придумывая новый способ унизить её и причинить ей боль. Через два месяца он женился на ней. Жаклин умоляла своего старшего брата Жана помочь ей сбежать или упросить их отца отменить свадьбу, но он сказал ей то же, что говорили ей родители — «это твой долг». Как она потом узнала, Роланд женился на ней, потому что она понесла. Однако её положение не остановило его ежедневные развлечения, а когда она впервые возразила ему, он избил её так, что она навсегда забыла о возражениях. Не её родители, не Алекс Винтер никак не реагировали на то, что Жаклин заперта в их с мужем спальне и появляется лишь на важных церемониях вся в синяках. Королева Кэтрин, мать её мужа сказала ей, что «видимо она недостаточно хорошая жена, раз муж бьёт её». Холодное безразличие Жаклин восприняла бы охотнее, чем вечные упрёки и недовольство. Она никогда не будет достаточно хороша, не будет достаточно полезной. Она никогда не получит покоя. Жаклин пыталась покончить с собой, перерезав вены на руке попавшимся на глаза кинжалом мужа, но мать застала её за этим занятием и избила. Женщина сказала, что «если она так хочет, то может закончить начатое после того, как родит мужу нескольких сыновей». Но девушку пугали предстоящие роды и материнство. Она не была к этому готова. Она никогда раньше не думала, что на самом деле значит брак — что это будет похоже на пытку. Месяц спустя они отправились в путь, в замок деда её мужа. Вечером она с ужасом ждала прихода мужа. Но вместо него в шатёр зашёл мужчина, одетый совсем не похоже на солдата короля Севера, с обнажённой окровавленной сталью в руке. «Молчи, если хочешь жить и делай то, что говорят» — сказал ей он. Она всю жизнь подчинялась такому принципу и подчинилась теперь. Он увёл её в глубь леса, где привязал к лошади. Позже она узнала, что этот человек был из отряда наёмников на службе у Лэстредов. Они несколько раз отбивали атаки догонявших их северян. Наёмники забрали не только её. Бывшего пленника короля Севера Грегори Лэстреда— кузена королевы Элен Жаклин увидела в тот же день. Грегори видел её второй раз в жизни, как и она его, так как он всегда находился в подземелье на цепи, а она в покоях мужа. Девушка переживала, что он может ненавидеть её, ведь она жена и невестка тех, кто держал его в плену. Но вместо ожидаемого презрения, Грег следил за тем, чтобы её не забывали покормить на вечернем привале и отдал ей свой плащ, потому что сам был «слишком довольным вновь обретённой свободе, чтобы обращать внимание на холод». Её не трогали, видимо имея приказ от королевы. Жаклин чувствовала себя в плену значительно лучше, чем в последние месяцы дома. Через неделю они приехали в Старый Город — место, где в последние месяцы находилась королева Элен Лэстред. Похитивший её мужчина привёл девушку на третий этаж во второй башне огромного замка. Жаклин еле передвигала ноги от усталости и напряжения. Долгая дорога наконец завершилась, но дальше не было никакой определенности, а это пугало. — Лорд-канцлер, королева приказала привести леди Эстерлинг к ней, как только она прибудет, — сказал наёмник мужчине с серебряной цепью на шее, преградившему им путь. — Королева не здорова и не сможет сегодня никого принять, — ответил неизвестный девушке мужчина. Жаклин слышала, что у трона уже несколько месяцев пустовала должность канцлера. Лорд-канцлер был вторым человеком в королевстве и первым после короля. Ему принадлежала огромная власть, которая могла регулироваться только троном. Все в окружении её мужа считали, что эту должность займет Альберт Лэстред, дед правящего короля Гарри II. Значит ли, что это он и есть? — Каков будет ваш приказ милорд? — спросил её сопровождающий. — Отведи её в ванну. Дальше это не твоё дело, — приказал предполагаемый лорд Лэстред. «В ванну? Зачем?» — девушка вся сжалась, хотя незнакомец на неё бросил лишь один короткий взгляд. Роланд тоже любил посылать её купаться, чтобы потом снова издеваться над ней. Жаклин почувствовала, что слёзы и обида жгут горло. Ей хотелось вновь увидеть Грегори. Возможно он бы вступился за неё. Хотя вряд ли это возможно, учитывая то, что лорд-канцлер его отец. Её похититель оставил её на пороге ванной. Когда за ним закрылась дверь, Жаклин замерла, пытаясь воспользоваться тем, что она на какое-то время осталась одна. Она положила руку на слегка выпирающий и незаметный под одеждой живот. Когда это всё закончится? Есть ли хоть один человек в королевстве, готовый её защитить и не распоряжаться ею и её телом, как своей собственностью? Дверь открылась, девушка вздрогнула и повернулась. Жаклин удивилась, увидев темноволосую девочку в чёрном коротком платье, года на два младше её. — Ты Жаклин Эстерлинг, жена Роланда? — спросила странная незнакомка. — Да, — подтвердила девушка, уже второй раз замечая, что её называют собственной фамилией, а не фамилией мужа. — Он правда был жесток с тобой? Издевался? Насиловал? — девочка прошла в другую комнату, жестом заставляя Жаклин следовать за ней. — Да, он много чего делал, — Эстерлинг не была уверенна, правильны ли её ответы. Что-то в чертах лица девочки казалось ей знакомым. — Я его сестра, Арина, — заявила собеседница. Жаклин поняла, что снова совершила ошибку. Почему она ничему не учится? — Не бойся. Мне жаль, что мой брат оказался таким уродом, — сказала Арина, заметив откровенный страх на её лице. — Меня послал лорд-канцлер, а он не любит долго ждать. Так что давай приступим к делу, — девочка прошла вперёд, преподнимая штору. — Проходи, раздевайся. Девушка сбросила плащ с плеч, а затем расшнуровала своё простое серое платье и сняла его. Её плечи вздрагивали от слёз и стыда, но она не могла даже прикрыться, потому что муж не раз бил её за такое. Она залезла в тёплую ванну и села, подтянув колени и обняв их руками. Арина встала сзади и принялась осторожно расплетать и распутывать её волосы. — Я не сильна в утешении и сочувствии, но даже я не могу равнодушно на тебя смотреть. Тебе нечего бояться. Не Винтеры, не Эстерлинги никогда тебя здесь не достанут, — сказала девочка. Жаклин не понимала её сочувствия, а её фамилия кричала о том, что не стоит ей верить. — Вы тоже Винтер, — заметила девушка. — Да, но я служу своей сводной сестре-королеве и я разочарована в нашей семье. Я не против тебя, — пояснила Арина. Жаклин задумалась над её словами, но всё ещё боялась что-то сказать ей или уж тем более довериться. — Кто такой лорд-канцлер? Это Альберт Лэстред? — спросила она, переводя тему на то, что её беспокоило. — Нет, лорд Альберт сейчас где-то между своим домом и столицей и будет рвать на себе волосы, когда узнает, что ему не получить эту должность, — фыркнула девочка. — Наш канцлер уже занимал этот пост на протяжении пятнадцати лет перед тем, как мой отец его ненадолго сместил. Это Виктор Адлер. Всё, что знала о нём Жаклин исходило от родителей, и они говорили, что он амбициозен, беспощаден и занимается магией крови, которой научился на другом континенте, откуда и был родом. — Он сказал, что королева занята, и приказал вымыть меня, едва увидел. Он… Он хочет… — голос девушки срывался против воли. — Того же, что и любой влиятельный мужчина, отправляя в ванну понравившуюся ему женщину? — на одном дыхании выпалила она. — Я не знаю, какие у него мотивы. Возможно ты права, а возможно и нет, — уклончиво ответила ей Винтер. Жаклин поняла, что девочка не хочет её расстраивать, и возможно так проявляет сочувствие. Арина вымыла ей голову, плечи и спину, а затем протянула ей мочалку. — Я думаю, ты хочешь дальше сама? — предположила она. — Я схожу за твоей новой одеждой. — Спасибо, — нервно сглотнула девушка, искренне обрадовавшись, что Винтер пощадила её чувства. Она видела, что Арина прилагает усилия, чтобы её не разглядывать. Когда Жаклин помылась, вылезла из ванны и завернулась в полотенце, девочка уже вернулась и успела мельком разглядеть её. — Все эти синяки — дело рук моего брата? — спросила она, на что девушка кивнула, опустив взгляд. — Прости, но одеться сама ты не сможешь, — продолжила Арина, словно ей действительно было неудобно. Жаклин снова кивнула, позволив девочке забрать полотенце. Та в ответ протянула ей длинную сорочку. — Она тебе будет широкой, но это же шилось на королеву, а она хрупкостью не отличается, — заметила Винтер. Эстерлинг поскорее надела нижнее белье и сорочку сверху. — Это я должна одеть? — девушка увидела тёмно-зеленую ткань красивого платья свободного покроя. — Это специально для тебя. В гардеробе моей сестры только мужские костюмы, — пояснила девочка. Жаклин подчинилась и позволила облачить себя в платье. Арина завязала её шнуровку, хотя она была спереди. — А почему она такое? Почему нет корсета кроме как на груди? — девушка чувствовала себя непривычно легко в этом платье, которое не было затянутым. — Я не разбираюсь в платьях, — хмыкнула девочка, — но наверное королева приказала сделать его таким, учитывая твоё положение, — решила Винтер. — Да, спасибо, — Жаклин покраснела и отметила, что неизвестно, узнала ли девочке о её беременности только сейчас или же об этом знают все. Или большинство. Никакой определённости. Снова. Что им нужно? Как себя вести? — Понятия не имею, что сделать с твоими волосами. Я думаю, мы просто соберём их сзади, — предложила Арина, на что Эстерлинг кивнула. — Отлично. Пойдём, — девочка закончила с ней и потянула прочь из комнаты. Девушка чувствовала, что идёт на казнь или очередную пытку. Духи, вдруг подумалось ей. Арина не нанесла на неё духи или душистое масло. Роланд всегда приказывал наносить на неё аромат. — Лорд-канцлер скоро придёт. Он сказал, что вы можете подождать в его покоях, — сообщил им один из стражников у нужной двери. Арина кивнула девушке и ушла. Жаклин вошла в комнату. Двери за ней закрылись. Чувствуя, как подгибаются ноги, она села в кресло у огня, стараясь подавить дрожь. Волнение вызывало подкатывающую к горлу тошноту. Что он собирался с ней делать? Двери открылись. Лорд-канцлер вернулся, что означало верное начало очередной пытки для неё. — Лорд Адлер, — девушка поднялась. Мужчина был красив. Золотисто-рыжие короткие волосы, зачёсанные назад, голубые глаза, правильные черты лица. Он был высоким и стройным. Что толку от красоты. Роланд тоже красив.