Мил и дорог голос детей

- Проблема в моей падчерице, - сказала она. Ее глаза были мокрыми от слез, а руки дрожали от страха. Я ощутил порыв воздуха, словно сразу тысяча сказок перевернулись с ног на голову. Если бы то, что я был единственным профессиональным волшебником в Чикаго, могло бы помочь мне изменить погоду, то я бы сделал это в мгновение ока. Дождь стучал, хлестал и визжал в окна. Последние три дня казалось, будто прошла вечность с его начала. В этот момент я был почти уверен, что избавление от дождя оказалось бы щедрой услугой обществу. Желоба были переполнены; улицы начало затапливать. Я даже не хотел думать о том, что происходит в метро - ​​не то, чтобы я часто им пользовался.

 Но избавление от дождя, хотя бы и улучшило мое настроение, не было бы так бесценно, как беседа с женщиной, сидевшей напротив меня. Голубоглазая блондинка. Я подозревал, что в этот момент ее жизни волосы были золотыми благодаря краске, но глаза остались естественного цвета. Я и раньше слышал о том, что голубые глаза кажутся «чистыми», но Ирэн Уильямс была первым человеком, которого я когда-либо встречал, чьи глаза действительно были чистыми, как хруст свежего белья.

 - Проблема в моей падчерице, - сказала она. Ее глаза были мокрыми от слез, а руки дрожали от страха. Я ощутил порыв воздуха, словно сразу тысяча сказок перевернулись с ног на голову. 
- В вашей падчерице, - эхом отозвался я и очень обрадовался, что Боба нет рядом.


 Женщина потянулась к коробке с салфетками, стоявшей у меня на столе. Я пододвинул ее к ней и застыл в ожидании. Вы удивитесь тому, чего только люди не скажут, чтобы заполнить тишину. Но Ирэн молчала. Она промокнула глаза, высморкалась и выбросила салфетку в мусорную корзину. Я немного подождал. Она взяла еще одну салфетку. Я волшебник, а не святой. Я оставляю за собой право быть сварливым и терять терпение. Поэтому и произнес как можно мягче: - И под этим вы подразумеваете… - Моя падчерица - Королева Гоблинов.

 У меня возникло внезапное желание не только рявкнуть Ирэн Уильямс, чтобы она убиралась из моего кабинета, но и прибить подковы холодной ковки над всеми дверьми и окнами в моем доме. Я с теплотой подумал о холодном железе и соли, но мой желудок с той же теплотой подумал о чикагской пицце и крылышках Баффало. Еда не бесплатна, как и аренда. И я не могу с помощью магии создать крышу над головой. Поэтому вместо «убирайтесь к черту из моего офиса вместе со своими безумными проблемами с Фэйри и постарайтесь забыть, что когда-либо слышали мое имя», я переспросил: - Ваша падчерица - Эрлконегин?

 - Нет. Ну, может быть… я не знаю, что это значит, - Ирэн снова промокнула глаза. — Вы знаете Джарета?

 - Не могу сказать, что да, — пробормотал я, ломая голову в попытках найти связь между «Джарет» и «Королева Гоблинов».

 Все, что я помнил, так это то, что около года назад прошел слух о том, как один никем особо не привечаемый Лорд Небывальщины взял себе смертную невесту. Это сделало ее чем-то большим, чем человек, но чем-то меньшим, чем Сидхе. Зимний Двор выступил против, Летний Двор был за… - Он Король Гоблинов, - прошептала Ирэн. - Мы пытались понять. Сара говорит, что была в отчаянии. Ей было всего двадцать лет, она говорит, что мы чуть не погибли в автокатастрофе. Она заключила с ним сделку, чтобы спасти нас.

 Я чуть было не присвистнул. Девушка должна была быть могущественным практиком, если она смогла призвать неуловимого Короля Гоблинов в нежном двадцатилетнем возрасте.

 Говоря о котором. 

- Откуда она вообще могла знать, как заключить сделку с ним? 

Губы Ирэн скривились в хрупкой ироничной улыбке. Ее губы шевельнулись, практически беззвучно произнеся: - Шесть лет назад она пожелала, чтобы ее младший брат исчез.

 Выражение ее лица говорило: «как, черт побери, в это можно поверить?!».

 - И Король Гоблинов забрал его? 

 - На тринадцать часов. Но Саре удалось спасти его. По крайней мере, тогда, - Ирэн вздрогнула. - Она заключила невыгодную сделку. Я не виню ее за это, она была слишком молода, чтобы заботиться о Тоби. Слишком молода, чтобы потерять отца. Я заметил, хотя и вежливо притворился, что это не так, что Ирэн не упомянула о смерти. Пыталась ли она убедиться, что я симпатизирую ее падчерице, или же ее жизнь была адом, и она хотела бы, чтобы Сара никогда не заключала свою дьявольскую сделку?

 Я прикинулся дураком. - Король Гоблинов снова хочет забрать Тоби? Ирэн покачала головой. - Нет, нет... сделка заключается в том, что Сара может вернуться в этот мир только для того, чтобы навестить Тоби. Моего сына. Ее сводного брата. Если Тоби когда-нибудь забудет ее, или если она не сможет найти его, ей придется остаться в Лабиринте.

 И все начало вставать на свои места. Я вовсе не так глуп, как выгляжу - так говорит Томас. Для тех из вас, кто хочет все знать - меня зовут Гарри Блэкстоун Копперфильд Дрезден. Произносите это имя на свой страх и риск. Я единственный профессиональный волшебник в Чикаго и единственный в Северной Америке публичный, не скрывающийся волшебник. Волшебник, который никогда бы не стал противостоять королю Фэйри, но при этом был достаточно осведомлен об их обычаях, чтобы иметь четкое представление о происходящем. Дело в том, что я также не хотел бы связываться с Королевой Гоблинов, которая была когда-то простой смертной.

 Просто для того, чтобы убедиться, что был очень, очень неправ, я задал вопрос: - Хорошо, как насчет того, чтобы начать с самого начала? Я никогда не слышал о том, чтобы пятнадцатилетний подросток мог вызывать короля Фэйри.

 Ирен беспомощно пожала плечами. - По общему мнению, Линда - мать Сары - была… ну, именно она настояла на том, чтобы второе имя Сары было «Галадриэль». И у нее была эта красная книга в кожаном переплете под названием «Лабиринт». Галадриэль? Ой, ой. Это привлекло бы внимание любого Фэйри, который следил за смертными последние пятьдесят лет.

 Ирэн продолжила: - Дэвид говорит, что Сара была другой до развода. Она использовала практичный подход в тех обстоятельствах, в которых ее мать вела себя взбалмошно. Меньше интересовалась сказками. Но потом Сара провела два года с матерью. Она вернулась очень тихой, очень замкнутой и с этой книгой в красной обложке под названием "Лабиринт".

 Я никогда не слышал об этой книге. Но есть много вещей, о которых я не слышал. Я ничего не ответил.

 - Дэвид думает, что это была какая-то взятка, или подарок, или… ну, что-то такое. Она отдала книгу Саре из чувства вины. Из этой книги девочка узнала о гоблинах и о том, как загадать свое первое желание. Ирэн вытерла слезы. - В те дни мы не ладили. Однажды ночью, когда мы с Дэвидом отсутствовали, Сара воспользовалась книгой. Она, конечно, спасла Тоби, но Король, очевидно, попросил ее остаться с ним.

 Я хотел спросить, почему Дэвид Уильямс решил, что книга была взяткой, но меня немного отвлекла мысль о том, что Король Гоблинов попросил пятнадцатилетнюю девушку остаться в его королевстве. Как правило, Фэйри смотрят на нас, как на мух-однодневок: какие-то противные, долго не живут, склонны постоянно попадать в передряги. Довольно редко взрослый человек может заинтересовать короля Фэйри (а еще реже заинтересовать собой его надолго).

 И я совершенно точно никогда не слышал, чтобы Фэйри привлекали замкнутые малолетки. По крайней мере, их точно не захватывала фантазия под названием: «выходи за меня замуж и живи вечно в моем волшебном королевстве». - Перенесемся вперед на… сколько, пять лет? Вы с Дэвидом едва не погибли в автокатастрофе, Сара заключила отчаянную сделку, и теперь Тоби — ее единственное окно в мир, в котором она жила раньше?

 Звучало, как чистая высокооктановая жестокость Фэйри. И как всего лишь незначительный штрих к образу очень резкой, очень недоброй доброты: ведь Сара получила то, о чем она просила. И по мере того, как проходили дни, сезоны и годы, возникшая нечеловечность и изоляция от мира смертных все больше отделяли нее от интересов общества.

 - Поначалу ее визиты нас не беспокоили. Мы просто перезагружали нашу технику, когда она уходила. Но потом она стала приносить эти... эти... дары феи-крестной.

.. Я не стал уточнять, что Ирэн имела в виду. Я предположил, что она имеет в виду фей-крестных из «Спящей красавицы». По крайней мере, я на это надеялся; моя собственная фея-крестная безумнее, чем мешок наркозависимых ласк с горящими хвостами. Одному Богу известно, какие дары она мне принесет (и одному Богу известно, как я от них избавлюсь).

 Увидев выражение моего лица, Ирэн снова улыбнулась той же хрупкой ироничной улыбкой. - Вы знаете. «Ты хочешь очки, Тоби? Тогда они тебе никогда не понадобятся». «Ты больше никогда не будешь неуклюжим». «Ты никогда не потеряешь свои носки или любую другую мелочь». Как-то так.

 Да, определенно феи-крестные в стиле Спящей красавицы. Леа, вероятно, использовала бы кровь моих врагов. Или врагов ее королевы. 

- А теперь у Тоби возникают те же проблемы. Я имею в виду технику. Он не может прикоснуться к моему ноутбуку без последствий, и мне приходится следить за тем, чтобы телефоны находились подальше от него. Разумеется, он мой сын. Я бы не принимала это так близко к сердцу, если бы не… Ирэн заломила руки и отвела взгляд. Очевидно, настало время для драматической части рассказа.

 Едва различимым шепотом Ирэн произнесла: - Теперь у Дэйва есть кардиостимулятор.