Совсем по другой дорожке

Даже стычки со старшим учеником пика Байчжань не выматывали так, как сегодняшняя тренировка. Ни физически, ни морально. Шэнь Цзю даже под ослабевающим действием трав бесился так, что пульс колотился в висках. Ни одна из обманных уловок, никакой подлый приём не сработали на этом мерзавце! Он уклонялся, дразнился и вместе с тем вполне доходчиво объяснял, что именно было не так. Но, даже если Цзю выправлял стойку, по-другому брал меч, он всё равно даже края рукава задеть не мог! Когда сгустились сумерки, и прозвенел вечерний колокол, созывавший на общий ужин, Шэнь Цзю без сил свалился на землю, раздражённый и разочарованный. Вэй Цинвэй присел неподалёку. Щёлкнул пальцами, привлекая внимание, и только после сжал запястье, прислушиваясь к току ци. - А ты у нас мальчик огненный, да? Столько в себе сдерживаешь. Шэнь Цзю выдернул руку и сощурил глаза. - Тебе ведь преподавали теорию Ци, верно? Почему ты пытаешься противостоять своей стихии? - У меня ветер. - Ветер, да, - кивнул важно. - Пополам с огнём. Тебе нужно поддерживать его в тлеющем состоянии, а не гасить полностью. Твой темперамент требует от тебя проявлять эмоции, злиться и кричать, а ты давишься, глушишь эти эмоции. Это одна из причин твоего плохого состояния. - Одна из? - не то чтобы он не знал причины, но было интересно послушать мнение со стороны. Когда вернётся на свой пик, попробует что-нибудь придумать. - Верно. Но ещё я бы очень хотел вырвать руки тому, кто обучал тебя основам. Как можно было не учесть твоей направленности и обучать! Варварство! Шэнь Цзю скрипнул зубами. - Это не оправдание моей слабости. Вэй Цинвэй посмотрел на него с удивлением. - О чём ты? Проклятые травы не только не позволяли эмоциям довести его до искажения, но и знатно развязывали язык. - Я ни разу не смог нанести удар. Пиковый Лорд глупо хлопнул глазами. - Я был бы очень удивлён, если бы ты смог. И, не дождавшись вопроса, с длинным вздохом продолжил: - Возможно твоя жизнь не была к тебе добра и легка, и тебе часто приходилось сражаться, но у тебя нет того боевого опыта, через который прошёл я. Война, юный господин Шэнь. Реки крови, горы трупов на моей совести. Сражение на грани не только заклинательских, но просто человеческих сил. Минимум сна и отдыха, постоянное напряжение и готовность. Ты и не должен, не в твоём возрасте, быть равным мне. Ты способный ученик, и мы обязательно тебе поможем, но не пытайся прыгнуть выше головы. У тебя достаточно времени. Шэнь Цзю даже не смог ничего ответить, не смог выплеснуть копившийся годами поток желчи и яда. Просто посмотрел в пыльные серые глаза. - ... Вы... - Папа! - раздалось визгливо-радостное. На мужчину налетел ребёнок, растрёпанный, с испачканными в чернилах руками и щёчками. - Я теперь умею писать твоё имя, папочка! И едва ли не впечатал мятый листок взрослому в лицо. - Смотри! Шэнь Цзю даже из своего положения сумел разглядеть корявые иероглифы, складывающиеся в "отец". Прыснул, не успев прикрыть рот. Лицо Лорда было бесподобным. - ... Ты умница, А-Юань, - ласково укусил подставленную щёчку. - Я обязательно сохраню это и покажу тебе, когда ты станешь взрослым. Шэнь Цзю ощутил в себе неизвестное ранее желание дожить до этого момента. Его учитель передала мешочек цянь-кунь с его вещами и решила остаться на ужин. Она выглядела немного отрешённой и вместе с тем странно помолодевшей. Целительница, сидевшая рядом, галантно ухаживала, подавала еду и подливала чай и даже не закатывала глаза на беззлобные подтрунивания со стороны своего Лорда. После трапезы учитель бережно выловила его для разговора. Её глаза взволнованно блуждали, осматривая. - Как ты, А-Шэнь? - она знала, как сильно он ненавидел своё имя, потому и обращалась по фамилии. Шэнь Цзю хотел бы разозлиться за то, что его с рук на руки передали чужим людям, но, поковырявшись в себе, не нашёл причины. - Этот ученик в порядке, шицзунь, - поклон. Женщина улыбается и тянется за веером, чтобы прикрыть лицо. - Тогда Учитель рада за тебя, пожалуйста, оставайся здесь столько, сколько нужно, твоё место всегда останется за тобой. К тому же, - обернулась на переговаривающихся и смеющихся людей, - тебе не кажется, что здесь даже дышится легче? Шэнь Цзю не стал кивать, но Учитель и не ждала от него ответа. К ним направлялась целительница. - Вот. Смажь лицо, - подали ей объёмную баночку, пахнущую травами. - А-Цин, ты же знаешь... - Бери или больше не появляйся здесь, - ответили сурово. - Я больше не ученица и многое знаю. Бери. Учитель никогда не говорила о том, как получила шрамы, впрочем Шэнь Цзю, несмотря на доверительные отношения между ними, и не осмелился бы спросить. Она же не требовала от него, откуда взялись въевшиеся в кожу спины жгуты от ударов. - Спасибо, - она могла улыбаться лишь одной половиной лица, но даже так Учитель была невероятно красива. Как небожитель. - Пустое, - махнула рукавом. - А ты. Забери своего временного мастера и отправляйтесь спать, у меня от вас голова болит. Шэнь Цзю оставалось только попрощаться с ними обеими и отправиться на поиски Лорда. Обнаруженного подвыпившим, в распахнутом ханьфу и растрёпанными волосами. Шэнь Цзю едва заставил ноги двигаться. Вэй Цинвэй, шатаясь, поднялся и закинул ребёнка себе на плечи. Шэнь Цзю пришлось идти совсем рядом, чтоб, если что, успеть поймать мальчика. Лорд мурлыкал под нос пьяные песни, а его сын смеялся и дёргал отца за волосы. Шэнь Цзю провёл их до самой спальни, убедился, что взрослый дошёл до кровати, а ребёнок свернулся под тёплым боком. И, какой бы мирной ни была эта картина, что-то взбаламутило всю муть со дна души, раскроило старые раны. Всю ночь снились влажные шлепки, запах крови и тяжёлый садистский смех. Шэнь Цзю кричал, просыпаясь. Он всё ещё был в пылающем поместье Цю, избитый и израненный, едва живой. Запах гари забивался в нос, заставляя задыхаться, распахнутые глаза незряче смотрели вперёд, перед ними стоял труп убитого хозяина и грозился кнутовищем. - Тшш, это сон, это уже прошло, кончилось, - перебил Цю Цзяньло чужой голос. Воспалённые веки прикрыли горячие пальцы. Его укутали в безопасное одеяло, в котором он всегда пытался спрятаться от мира. Уложили на колени. От чужих одежд слабо пахло чем-то сладким, и Шэнь Цзю жадно вдохнул этот запах, чтобы не чувствовать гари. Он снова был в безопасном борделе, сестрицы позволили ему спать на своих коленях и играли на флейте успокаивающую мелодию. Шэнь Цзю чувствовал себя в безопасности. На утро от сна осталось лишь лёгкое приятное чувство, плохие воспоминания впервые были прямо во сне смыты чем-то хорошим. Шэнь Цзю пообещал себе обязательно купить подарки сестрицам, шелков и сладостей. Вэй Цинвэй как ни в чём ни бывало ожидал его на тренировочном поле, что-то черкая в листах. Он слегка морщился и ругался под нос, когда кисточка никак не хотела удерживаться перебинтованными пальцами. - А, молодой господин Шэнь, - улыбнулся мужчина. - Доброе утро.