***
За те две недели, что оставались до начала нового учебного года, многое изменилось. Во-первых, всю первую неделю ещё не утихали разговоры об открытии «Всевозможных Волшебных Вредилок» и… обо мне. Давно моя персона не появлялась на обложке «Пророка». И если сначала я была там в компании Гарри и Рона, то теперь всю последнюю неделю на первых страницах пестрили совместные колдографии меня с Джорджем Уизли: особенно журналистам нравились те снимки, которые они сделали тайком у стеллажей с Амортенцией. Конечно, ведь именно там мы находились слишком близко друг другу. Иногда даже подозрительно близко. Слава Мерлину, им неизвестно, что мы тогда обсуждали… Во-вторых, меня ждал разговор практически с каждым из семьи Уизли, ведь никто ничего не знал про нас. Надо отдать должное Джорджу: он почти всегда был рядом со мной и объяснял, что нам просто нужно было время, чтоб пережить последствия войны. Ну а встречаться, по легенде, мы начали незадолго до битвы. Конечно, тут не до чувств и эмоций… Артур, Чарли, Перси и Билл с Флёр восприняли эту новость совершенно спокойно. Гарри тоже, ведь по сути он всё это и придумал… Джинни немного дулась на нас какое-то время, потому что «любимой сестре и подруге уж можно было рассказать», но не больше пары дней. Миссис Уизли, как и говорил Джордж, была рада, что он наконец-то взялся за ум, повзрослел. Ну да, открытие магазина тому еще большее подтверждение, чем я в качестве его девушки. Мне же она сказала, что всегда знала, что рано или поздно я буду частью их большой семьи. Недовольным был только Рональд. Он перестал разговаривать и со мной, и со своим братом. Вообще не пересекался со мной в «Норе», пропадая в магазине, а когда я приходила туда, тут же исчезал в вихре трансгрессии. В-третьих, я перестала видеть те сны. Не знаю, связано ли это как-то с моими фиктивными отношениями с Джорджем, но я правда больше не увидела ни одного сна. Может, это действительно мне просто снилось, и этого человека не существует? Но тогда что со мной происходит? В-четвертых, в свое свободное время Уизли пытался помочь мне снова овладеть магией. Что-то получалось, а что-то нет… О трансгрессии и сложных заклинаниях пришлось на время позабыть. Меня спасает только летучий порох… Младший близнец взял на работу в магазин достаточное количество сотрудников (многим после войны нужна была работа), а сам занимался лишь документами. Все остальные часы или даже дни он проводил со мной, оставаясь с ночевой в «Норе». Постепенно мы узнавали друг друга получше, додумывали нашу «легенду», чтоб не было расхождений… Всё было хорошо, складно и логично, пока сегодня утром Джинни не спросила у меня кое-что… Она поинтересовалась, почему мы, взрослые люди, до сих пор не живём вместе и ведем себя, как школьники. Я-то знаю, почему, но ответ потому что мы не встречаемся не подходит. Да, я постоянно проводила время в квартире Уизли, но всегда возвращалась на ночь в «Нору». У меня даже мыслей не было как-то остаться у него с ночёвкой. А ведь правда, если подумать, мы могли бы… Да и нам никто не запрещал. Наоборот, достаточно старомодные ухаживания начинали выглядеть подозрительно. Сегодня было воскресенье, а это означало, что послезавтра мы отправимся в Хогвартс. Ещё вчера я начала понемногу собирать свои вещи, сейчас же я запихивала в свою бисерную сумочку с заклятием невидимого расширения всё оставшееся добро. Джиневра тоже последовала моему примеру и, видимо, сборка чемоданов спровоцировала её на разговор о моем переезде к Джорджу. Я действительно не знала, что ей ответить, но судя по её виду, она ждала, что же я скажу. — Я как-то не думала об этом, Джинн, — пожимаю плечами, как будто в самом деле сейчас не думала, — Лично меня всё устраивает. Послезавтра в школу, нечего к хорошему привыкать, — хмыкнула я, — А вообще, лучше спроси у него самого, если так интересно… — Спрошу-спрошу, — веселится она, но я понимаю, что больше с этим вопросом она ко мне не полезет. Как только я закончила свои сборы, миссис Уизли почти сразу оповестила о завтраке…***
— Мы же договаривались вроде, что я сам за тобой зайду, — Джордж подал мне руку, помогая выбраться из камина, — Привет. — Привет, — я чмокнула его в щеку, — Я поговорить хотела с тобой. Есть минутка? Я услышала чье-то недовольное бормотание справа от себя. Рон вышел в коридор из кухни с какими-то бумагами в руках и застыл с отвращением на лице. Хорошо, что мы с Уизли более менее привыкли друг к другу, и я не сильно стеснялась того, что по идее мы можем прикасаться друг к другу. Сейчас в глазах Рональда этот невинный поцелуй в щёчку выглядел весьма уместно. — Для тебя у меня есть хоть вечность, Гермиона… — Джордж лукаво подмигивает мне, видимо, ожидая, что его брат вот-вот взорвётся, — Что-то случилось? — спрашивает он уже более серьёзно. — Вообще, да. Это важно… — я оглядываюсь на Рона, который уже побросал документы на ближайшую тумбочку и шагал к двери, ведущей в магазин. Как только она захлопнулась, да так, что стены задрожали, а за ней прекратились ворчание и шаги, я продолжила, — Мы это как-то не обсуждали до этого, но сегодня Джинни спросила меня… — О чем? — он всегда так спокоен, когда я рассказываю что-то подобное. — Почему мы ведем себя не так, как себя ведут остальные пары… — мне почему-то было стыдно продолжать дальше развивать эту мысль, и я надеялась, что Уизли поймёт меня. — Не так, как остальные, это как? — Старомодно, наверное… Не знаю, как объяснить… — я начинала нервничать, и чувство нарастающей паники вновь охватывало меня. — То есть, сестренке не нравится, что мы не запрыгиваем друг на друга при каждом удобном случае, а только мило обнимаемся и пьём чай, так? — ну, почти… — Вроде того. Ей неясно, почему мы не живём вместе, когда нам это не запрещено… — известный факт, что Молли постоянно контролировала свою дочь и не разрешала ей ходить ночевать к Поттеру на Гриммо, либо проверяла, чтоб мы спали в одной комнате, а Гарри с Роном в другой. — Она не за тебя переживает, Грейнджер. Она ждёт, когда ты освободишь её комнату для Избранного, — вот такой вывод сделал Джордж после недолгой паузы, — А в том, что ты ведешь себя целомудренно, нет ничего плохого. Но если Джинни так хочется чего-то такого, мы можем ей это устроить. — В каком смысле? — он что, хочет, чтобы мы… — Спокойно, мисс Всезнайка, дыши глубже, никто с тобой ничего делать не собирается, — не понимаю, как на это реагировать, — Мы просто разыграем спектакль. Достаточно будет взлохматить эти замечательные кудряшки, расстегнуть пару пуговиц и готово. Ну а вообще, чтоб не заморачиваться, переезжай ко мне. Будешь жить в моей комнате, а я посплю в кабинете, так уж и быть. — К… к тебе? — несмотря на очевидность этого предложения, мне до последнего не хотелось его слышать. Я не готова оставаться один на один с парнем, ночью (Гарри не в счет). Даже если этот парень мой хороший друг и по совместительству фиктивный молодой человек. Если честно, я даже не знаю, а точнее не помню, была ли у меня с кем-то интимная связь. Но полагаю, что скорее всего нет, раз я так этого боюсь. Хотя… Мне даже говорить об этом неловко. — Ко мне, Гермиона, к кому же ещё? — действительно, не к Чарли же в Румынию ехать, в самом деле… — Чтоб тебе было спокойнее на душе, я переговорю с ма. Ну, что ты очень порядочная и всё такое, стесняешься отпроситься с ночевой ко мне… — И-и-и? — у этой мысли явно есть продолжение. — И потом ты останешься у меня до завтра или даже до послезавтра, и уже тогда утром я провожу тебя на вокзал, потом мы поцелуемся перед всеми на прощание, чтоб никто ничего не заподозрил, и все счастливы… — после этого он, а затем и я, прыснули от смеха, — А если серьёзно, то я сегодня же поговорю с мамой насчёт тебя. Ты согласна? Я лишь киваю. А что мне еще остаётся делать?***
Мерлин, неужели всего через несколько часов я снова окажусь в Хогвартсе — месте, успевшем стать для меня вторым домом? Мы с Джорджем прибыли на вокзал немного раньше остальных: большинство людей из семьи Уизли любят опаздывать. На платформе 9 ¾ народу было достаточно много, но не было того веселья, которое обычно сопровождало Хогвартс-экспресс каждое первое сентября. Потухшие взгляды, опущенные плечи стали неотъемлемой частью гардероба всех тех, кто сам участвовал в войне с Тёмным Лордом или же потерял в ней родных и близких. Солнечная погода ближе ко времени отправления сменилась дождём: я уверена, это плачут с небес те, кого нет здесь сегодня с нами, кто больше никогда не сядет в этот ставший родным поезд или не посадит в него своего ребёнка… — О, вы уже здесь! — от грустных мыслей меня отвлек голос Джинни, — Ты, Гермиона, наверное, ночь не спала, на чемоданах сидела, лишь бы не опоздать… — Не угадала, — улыбаюсь я подруге. Вижу рядом Гарри, мистера и миссис Уизли. Знаю, что Перси хотел прийти, но не смог: из министерства не отпустили, — А Рон?.. — Сослался на работу во «Вредидках». Джордж же здесь, — ответил за свою девушку Поттер, — Не переживай, рано или поздно до него дойдёт, что он не прав. — Ну, рано — это понятно, а поздно — это когда почки или печень откажут? — прыснул со смеху от своей же шутки младший близнец Уизли. Я не удержалась и тоже хихикнула в кулачок. — Наверное… — Джиневре тоже понравилась шутка брата. — Если вы не возражаете, могу я украсть ненадолго свою прекрасную даму? — Мерлин, сынок, перестань, — с улыбкой отмахнулась Молли, — Конечно, можно. Сходите поговорите… Уизли отвёл меня чуть в сторону от нашей небольшой компании, к которой постепенно присоединялись Полумна с отцом, Невилл, Симус и остальные. — Ну что, мисс Всезнайка, обещаешь вести себя хорошо? Не надумаешь разводить какую-нибудь незаконную деятельность в одиночку, без моего непутевого братца и Поттера? — Очень смешно, Джордж, особенно если учесть, что колдовать я почти разучилась, — конец фразы я договорила почти шепотом. Мне было до сих пор не по себе от осознания этого факта. — Тебе просто так кажется. Сейчас доедешь, начнёшь с кем-то спорить, и ка-а-ак… — Я не собираюсь применять ни силу, ни магию к учащимся. — А, ну да… Ты же у нас справедливая староста, — он подмигнул мне, а я сразу вспомнила, как нас с ним в свое время разнимал Фред. — Вряд ли за мной сохранится это звание. Есть же действующие семикурсники. И с пятого курса людей хватает, и с шестого, слава Мерлину. Я ведь так… второгодница. — Я смотрю, тебя это не очень-то и расстраивает, — заметил мой «парень». — С учётом моих нынешних способностей к колдовству — вообще не расстраивает. Но раз я приняла решение закончить учёбу, я уже не буду отступать. Выгонят, так выгонят, а сама я не уйду. — Вот это по-нашему! Моя школа! — Уизли несильно потрепал меня по голове, а затем притянул к себе, — Ты даже не представляешь сейчас, как много пар глаз уставились на нас, — совсем тихо шепнул он мне на ухо. — Ты сам предложил мне играть в сладкую парочку, Джордж. Так что пусть смотрят, мы за просмотр денег не берём… — И то верно, — соглашается он, — Так, ну, писать я тебе буду каждый день, чтоб ты не успела по мне соскучиться, а по выходным буду надоедать тебе в Хогсмиде, если получится. Договорились? — я закивала, — А там, глядишь, экзамены сдашь пораньше и вернешься… Его речь прервал сигнал поезда. Значит, сейчас без пяти минут одиннадцать, пора запрыгивать в вагон. Пока мы болтали, Гарри занёс в купе и мои вещи тоже. Джинни уже вытолкнула его, а сама стояла в дверях, ожидая меня. От её грозного взгляда мне захотелось тут же нырнуть в вагон, лишь бы подруга так больше не смотрела. Я дернулась в её сторону, но Джордж притянул меня за запястье обратно к себе. — Неужели мисс Грейнджер забыла про нашу договорённость? — он склонился надо мной, а его руки замкнулись на моей пояснице. — Не забыла, мистер Уизли… — я решила немного загнать его в угол. Не всё же ему смущать меня, правильно? Я быстро зарылась одной рукой в его волосы, а второй притянула его к себе за затылок. Наши губы тут же соприкоснулись, и я прочитала по глазам оппонента, что он приятно удивлён моему порыву. Ему понадобилось лишь мгновение, чтобы сориентироваться и взять дело в свои руки. Этот поцелуй был вообще не похож на тот, что был у меня с Роном в Выручай-комнате. Я испытывала совершенно иные чувства, гораздо более светлые, чем тогда. И, надо сказать, мне понравилось… Когда всё закончилось, и мы оторвались друг от друга, я как бешеная помчалась ко входу в вагон. — Береги себя! — услышала за спиной голос, пропитанный, как мне показалось, теплом и заботой… — И ты… ты тоже береги себя, — одними губами произнесла я, глядя уже через дверное окно. Я ожидала, что прощание на вокзале дастся мне намного легче, чем я ощущаю сейчас. Мне казалось, что я, наоборот, буду уезжать с неким чувством облегчения. Теперь же дорога в Хогвартс кажется мне неизвестностью, в то время как безопасность и уют остались где-то в небольшой квартирке над «Всевозможными Волшебными Вредилками»…***
Я стою напротив входа в Большой зал, пытаясь сдержать эмоции. И хоть после восстановления всё выглядит точно таким же, как и до разрушения, ясно, что всё изменилось. Двери его распахнуты, но я не решаюсь зайти. Мне страшно. Я вижу не столы, провисающие под тяжестью различных яств, а полуразрушенное серое помещение, где на полу разложены тела погибших… — Какие-то проблемы, мисс Грейнджер? — спрашивает Филч без присущей ему неприязни к студентам, на что я лишь отрицательно мотаю головой, — Ваши вещи уже доставлены в спальни выпускников, заходите же, не переживайте. — Спальни выпускников? — впервые слышу от нашего завхоза такое словосочетание, — Вы имеете в виду спальню семикурсниц в башне Гриффиндора? — Так вы не в курсе? Из-за того, что произошла накладка со второгодниками, госпожа директор приказала оборудовать для выпускников всех четырёх факультетов отдельные спальни. Вам всё объяснят, ступайте же, Вы задерживаете толпу… И правда, за мной, так же не решаясь войти, стояло человек шесть. Я набрала побольше воздуха в лёгкие и все-таки шагнула навстречу новому учебному году…***
— Здравствуй, Грейнджер… — мимо меня прошёл Забини в компании Нотта. Когда я подняла на них свой взгляд, Теодор тоже кивнул мне в знак приветствия. Какого черта это сейчас было? С каких это пор я побраталась со слизеринцами? Всё бы ничего, но следом за ними плелся, как тень, Драко Малфой. От его прежнего внешнего вида не осталось и следа: и хоть ему самому Визенгамот вынес оправдательный приговор, какое-то время, пока шло следствие, он просидел в Азкабане. Видимо, заточение произвело на него сильное впечатление, потому что он лишь бросил короткий взгляд на меня и прошёл в сторону лестниц следом за своими дружками. Рядом не было никого, с кем бы я могла поделиться увиденным и услышанным. Это возмутительно! Ладно, слизеринцы, но бывший Пожиратель Смерти спокойно расхаживать по школе, я считаю, не должен. Сейчас я сидела в гостиной, в новой гостиной, которая предназначалась только для семикурсников — прошлогодних и нынешних. Новые апартаменты раскинулись в, кажется, Южной, башне, где когда-то были классы для теоретических занятий по Травологии и ЗОТИ. Хогвартс настолько большой, что я до сих пор до конца не знаю, где что находится. Делений на факультеты в новом пристанище не предусматривалось, поэтому сами студенты поделили между собой четыре жилых этажа: два нижних — Слизерину и Пуффендую, так как они все время и так проводили в подземельях, два верхних — Гриффиндору и Когтеврану. Общая гостиная же располагалась в самом низу, ниже слизеринских спален, поэтому подниматься до самого верха в свою комнату мне стало лень уже на второй раз. А потому, сидя в гостиной после пира, я и встретила здесь таких учтивых и галантных Нотта с Забини. Про Малфоя я вообще молчу, это что-то с чем-то… Не жили в нашей башне только старосты. Хоть я и отказалась от своего значка, у меня (и у некоторых других студентов, например, у Невилла) была личная спальня, правда, в самом верху этого замечательного сооружения… Здесь сохранились и некоторые классы: МакГонагалл могла проводить собрания и консультации для старшекурсников прямо тут. И хотя мне в принципе было всё равно, где жить, это соседство с детьми Пожирателей Смерти и самим Пожирателем меня напрягало… Хорошо, что я не встретила эту компанию в поезде, иначе мне бы там точно поплохело… Директор после пира позволила нам расселиться по комнатам, обещая завтра дать объявление о структуре занятий и экзаменах. Мы остались единственными, кто еще не получил расписание уроков. Но почему-то меня это успокаивало. Мне пока не нужно было использовать магию, с которой у меня большие проблемы… Взгляд упал на стопку газет и журналов, большинство из которых украшали еще наши с Джорджем совместные колдографии. Никогда бы не подумала, что такое возможно… Джинни предложила мне прогуляться по территории замка вместе с ней и Полумной, но я отказалась, сославшись на головную боль. И если раньше её не было, то теперь, после того, как я увидела этих слизеринских принцев, она появилась. Мне не хотелось нарваться ещё на какую-нибудь Паркинсон, и я решила подняться к себе в комнату до завтрашнего утра…***
Проснулась сегодня я раньше обычного. Даже удивительно, что я снова не залегла в спячку на несколько суток. Хотя… может быть, так оно и есть и меня просто никто не смог добудиться. Я быстро оделась, умылась, причесалась и вышла из своей комнаты. На моем этаже было подозрительно тихо. Спустившись на уровень ниже, я оказалась в спальнях Гриффиндора. Такая же тишина. Я прошлась вдоль дверей, прислушиваясь к звукам за дверью, но ничего не услышала; потянула одну из четырёх дверей на себя — заперто. И я снова чувствую волну паники. Начинаю жадно хватать ртом воздух. Где все? У меня было ощущение, что я вновь иду по развалинам школы и прислушиваюсь, нет ли кого в на первый взгляд пустом коридоре. Моё воспаленное воображение подсказывает мне, что надо бежать в самый низ, к гостиной, а потом и вовсе покинуть башню. Появилось также чувство, что кто-то следит за мной, преследуя по пятам… Ощущение погони не прекращается, и я одном дыхании преодолеваю путь до общей комнаты. В самом конце оступаюсь на последней ступеньке, и дальше уже ползу на коленках в поисках безопасного места. Забиваюсь в первый попавшийся угол, прижимаю руками ноги, прячу голову. Не знаю, сколько я сижу в такой позе, но в какой-то момент все-таки поднимаю голову: вроде бы никого нет, непонятное шипение в ушах прекратилось, снова полная тишина. Проход в гостиную открылся, и передо мной снова возник Блейз Забини. Как-то слишком часто я его вижу… — Грейнджер? Тебя что, наказали, раз в углу сидишь? — пошутил он, но разглядев меня получше, забеспокоился. Улыбка сползла с его лица, — Что случилось? Слезы льешь, затопить всех решила? — он протягивает мне руку, — Упала что ли? Штанина рваная… Какие ещё слезы? Дотрагиваюсь рукой лица — в самом деле, глаза влажные, щеки горят, а губы пропитаны солью. И на штанах дырка… — Тебя обидел кто? — этот слизеринец продолжает одолевать меня вопросами, — Не молчи, Грейнджер, ты меня пугаешь… Я всё-таки поднимаюсь с пола. Приходит осознание того, что за мной никто не гонится, и здесь есть люди… — Какое сегодня число? — спрашиваю я единственное, что меня волнует в данный момент. — Ты вообще нормальная? — как будто бы из газет не знает, что нет, — Скажи честно, ты что-то употребила? — Какое. Сегодня. Число? — повторяю медленно и заметно, что я нервничаю, — Отвечай! П-пожалуйста… — Второе… — А сразу нельзя было сказать? — я облегчённо выдыхаю. Я просто рано проснулась, только и всего. — Ты себя вообще видела? Сидишь ревешь тут… Может, еще и год спросишь? — Забини постепенно выходит из себя. — Не спрошу. — Ну хоть на том спасибо. А теперь, будь добра, объясни: что ты делаешь в гостиной в такую рань? — Не поверишь, ноги подворачиваю… — не рассказывать же ему, что у меня галлюцинации. — А заодно и голову, да? — просто взрывается он. Сразу видно, горячая кровь… — Таблетками не поделишься? — Не поделюсь… — А если серьёзно, — чуть успокоившись, продолжает Блейз, — Тебя кто-то обидел? — Да никто мне ничего не сделал, просто неудачно упала, правда, — отмахиваюсь я, — Спасибо за беспокойство, — он хмыкает и собирается уходить, — Подожди… А ты сам откуда идешь в такой час? — Ой, хорошо, что ты больше не староста… Из-за этого переселения я вынужден топать до своей родной гостиной миллион лет! Думаю, догадаешься, зачем, — да, а точнее, за кем. Астория Гринграсс, конечно… — Ладно, иди уже дальше, куда шёл… — мне безусловно интересно, почему мы общаемся на такой ноте. И откуда я знаю про Асторию? Если я что-то ещё спрошу у Забини, он задушит меня прямо в этом же углу. Я и так напугала его своим видом… На лестнице Блейз столкнулся с Малфоем. Такое ощущение, что кроме меня и них в этой башне никто не живёт. Его ещё мне не хватало с утра пораньше. Они пошептались о чем-то, а затем этот скользкий хорек сел за стол, достал перо и пергамент. Не замечая меня (или делая вид), закатал рукава своей белой рубашки, расстегнул на ней верхнюю пуговицу и оттянул галстук. Медленно и вдумчиво его рука начала выводить строчку за строчкой. Мне даже стало интересно, кому это он пишет. А главное, что именно… Кажется, ему вообще всё равно, что к нему кто-то подошёл. Я нагло наблюдала за ним, за его руками. И… что-то было не так. И я уже поняла, что. Нет… не может быть. Это невозможно… — Где твоя Черная метка, Малфой?