***
Следующая неделя для Хосока должна была начаться с чистого листа. После обеда он собирался написать заявление на увольнение. И именно поэтому на душе было как-то удивительно легко. Понимать, что прошлое наконец-то станет прошлым. Утром он встретил Чимина, затем Юнги, который на удивление приехал вместе с омегой (даже перестал скрывать) гораздо раньше обычного, и если альфа с секретарем не поздоровался, то с Чимином, казалось, все было в порядке. Пока эти двое шли по коридору, то Чимин улыбнулся ему и остановился. — Чимин, — альфа прошел мимо Хосока к кабинету и остановился около двери, когда его омега встал напротив секретаря, — ты идешь? — Вальяжно приподнял бровь. — Сейчас. — Кивнул ему тот и махнул рукой, чтобы альфа удалился. Хосок ощущал тяжесть взгляда Юнги на себе. Он спросил, как все прошло в пятницу, Чимин несколько раз кивнул, говоря, что все хорошо, и еще раз извинился за то, что альфа так некрасиво себя повел. — Мы пообедаем сегодня вместе? — поинтересовался Хоби. — Мне надо кое-что рассказать тебе. — Мне тоже надо поговорить с тобой, Хоби, — отвечает Чимин. И тогда омега слышит в его голосе странные нотки. Вроде Чимин, как всегда добр и улыбчив, но предчувствие нехорошее. Омега успевает несколько раз кивнуть, когда из кабинета выходит господин Мин: — Хосок, зайди ко мне, — бросает тот и закрывает дверь в кабинет. И когда альфа на мгновенье выглянул в коридор, Хоби заметил его взгляд. Господин Мин замирает и смотрит на Чимина. Буквально секунду. Омега же улыбается уголком губ и одобрительно кивает. Секретарь проходит в кабинет. Статный альфа обходит стол, поправляя ворот пиджака, и садится в черное кресло. — Хосок, — начинает тот, когда секретарь проходит к нему, — я… Прошу прощения за пятницу. Омега удивляется. Мин Юнги что, извиняется перед ним? Видимо, в городе пройдет торнадо. Но причина извинений явно находится сейчас за дверью кабинета директора. Хосок одобрительно кивает. — Я не должен был так себя вести, — говорит тот, — извини. — Я понимаю, господин Мин. Все в порядке, — говорит тот. Альфа поджимает губы. Он зависает на некоторое время, и Хосок даже верит в искренность его слов, хотя, конечно, приняв извинения, его решительность насчет ухода в компанию Ким Намджуна осталось непоколебимой. Но проходит буквально минута, когда все сожаление и раскаяние пропадает с лица, и мужчина говорит то, что станет для Хосока долгожданным взлетом: — Хосок, у меня для тебя срочное поручение, — начинает господин Мин. — Сегодня прилетает министр внутренних дел Сингапура. По хорошему, он прибудет в аэропорт к десяти часам. Встреть его, пожалуйста. Забирай моего водителя и поезжайте уже сейчас. — Он смотрит на дорогие наручные часы. Омега вопросительно приподнимает одну бровь. Вот так министр… Внутренних дел? Который прилетает в Корею встретиться не с министром транспорта, а с его замом? — Конечно, а… Для каких целей? — аккуратно интересуется омега. — Когда мы были в Индонезии, то вышли еще и на проект в Сингапуре. Надо встретиться в личном порядке по проекту, — отвечает Юнги, не отрывая взгляд от монитора. Он вроде говорит правду, но как будто не договаривает, какие еще проекты он планирует создавать с господином Ли. — Понял, господин Мин, — отвечает Хосок. Альфа одобрительно кивает. — Спасибо, — говорит тот, — водитель внизу. Секретарь кивает и удаляется. Омега выходит из офиса. Он одет как всегда с иголочки и выглядит презентабельно. Погода солнечная, но ветер прохладный. Хосок в очках, шарф аккуратно подчеркивает шею и эстетично развивается на ветру. Он действительно лицо отдела господина Мина. И пока омега едет в аэропорт, господин Мин высылает ему рабочий номер некого господина Ли. Хосок понимает, что не знает, как выглядит министр внутренних дел. Он открывает поиск и вбивает его имя. На первой же строке высвечивается сайт министерства Сингапура. Омега удивлен. Он очень молод. На вид не больше тридцати трех лет. Высокий, статный, очень привлекательный и, кажется, из «своих». Хоби улыбается. Он приезжает к аэропорту и выходит из Роллс Ройса, чем привлекает к себе множество взглядов девушек и мужчин, которым давно не удивляется. Время десять минут одиннадцатого. Хосок набирает номер господина Ли и звонит ему. Спустя пару гудков трубка поднимается. — Слушаю? — Его голос как бальзам на уши. Уверенный, но такой приятный и веселый. Это точно министр? — Доброе утро, это Чон Хосок от господина Мина. У какого выхода вас встретить? — А, Хосок, приятно познакомиться. У тридцать второго. Омега от чего-то рефлекторно улыбается и проходит к тридцать второму гейту. Вскоре министр появляется в поле зрения. И Хосок, кажется, забывает, как дышать. Высокий, черные, как смоль волосы, длинное бежевое пальто в клетку, а под ним черный пиджак. Невероятно красивый. Омеге странно. Он не ощущал такого уже давно. Внутри как-то все всполохнулось. Просто симпатия, никак иначе. Хоби проходит к министру и кланяется, что корпус становится параллельно полу. — Добро пожаловать, господин Ли. К удивлению Ли кланяется точно так же. — Спасибо за теплый прием, Хосок. — Улыбается тот. Омега тянется к чемоданам и обращает внимание, что мужчина не выглядит как альфа. Он, конечно, выше, но запаха у него как будто нет. А может Ли, и не из «их» вовсе. — Что вы, я сам, не стоит. — Тот вытягивает руку, мешая секретарю взять чемоданы. — Но… — Лучше проведите меня к машине. — Улыбается тот. Секретарь поднимает уголки губ и приглашает рукой господина Ли к дорогому автомобилю. Пока они идут, Ли с увлечением рассматривает секретаря. Очень красивый. Черные волосы, аккуратные тонкие губы, образ продуман до мельчайших деталей. Ли в своем репертуаре и не скупится на комплименты: — Господин Мин решил набрать себе в отдел моделей? — говорит Ли, когда оба едут в тихом салоне автомобиля. Хосок задумчиво смотрел в окно, чтобы не пялиться на министра. И он первый нарушил молчание. — Не понял. — Но на самом деле Хоби все прекрасно понял. — Вы хорошо одеты, — констатирует Ли, решая не делать очередной комплимент его внешности, а образу. Секретарь поворачивает голову. Министр расселся в кресле, положив одну ногу на другую, демонстрируя красную подошву классических туфель. Локтем упирается об окно и подпирает щеку. — Спасибо, — смущается Хосок, — вы тоже. Ли улыбается уголком губ. — Давно работаете с господином Мином? — Достаточно. Министр кивает головой. — И как? — Весьма неплохо, — врет Хосок и опять отводит взгляд, нервно хихикая, — он знает свое дело. Очень ответственный и… — Закатывает незаметно глаза, но все равно говорит, — честный. — Да, в этом весь господин Мин. Настойчивый, уверенный в себе, спорить с ним невозможно. Хосок опять одобряюще кивает. — Но в этом все корейцы. Так привыкли к своим традициям, хотя в мире появилось уже много нового. Хоби поворачивает голову к господину Ли. Мужчина в открытую клеит Хосока. И от чего-то это не вызывает отвращения. Раньше бы Хоби вспылил, посчитал себя оскорбленным, что альфа так прямо лезет к нему, но с господином Ли от чего-то не хотелось. Возможно, потому, что тот был как-то таинственно красив. — О чем вы? — Непоколебимые в своих желаниях и принципах, — улыбается тот, — что очень зря. Хосок вальяжно закатывает глаза и тихо посмеивается. Ли закусывает щеку изнутри и отворачивается к окну. Кажется, он может приобрести в эту поездку немного больше, чем ожидал.***
Хосок приглашает господина Ли в офис. Он открывает ему дверь, и движением руки приглашает вперед. Тот стоит и повторяет то же самое, приглашая Хосока, от чего обоим становится неловко, ведь они задерживают других людей. В конце концов, они проходят в просторное помещение. — Вы не скупитесь на аренду зданий. — Министр осматривается, обращая внимания на высокие потолки и дорогой интерьер. Секретарь, как всегда, довольно улыбается. Они заходят в лифт. Хосок нажимает нужный этаж. — Чимин у него? — внезапно спрашивает Ли, когда они выходят из лифта. Хосок хмурится. Они что, знакомы? — В смысле? — Ну, омега Чимин, он еще работает у него? Секретарь даже спотыкается и толкает плечом проходящего мимо коллегу. Так он знает? — Вы… — Хосок тут же смущается. Это слишком личная тема, в их стране не принято открыто говорить. — Да ладно тебе, мы проще к этому относимся. — Отмахивается министр, когда они проходят мимо кабинета отдела. — Он не сидит с Юнги. — Правильно, а то эти двое бы явно там не работали. — Закатывает тот глаза. Хосок сглатывает. Когда Ли оказался возле стеклянного кабинета отдела, он сразу увидел Чимина, который стал блондином, что невероятно ему шло. Министр встал в дверях, чем привлек внимание всех работников. Отдел тут же затих и поклонился, сидя на месте, узнавая в нем серьезного человека. Чимин же заметил чужое присутствие, лишь когда тишина стала слишком громкой. Тот поднял взгляд и обрадовался, увидев господина Ли. Секретарь понял — они знакомы гораздо ближе, чем он думал, и, вероятнее всего, тот приехал не совсем по вопросам проекта. Чимин поднимается с места и с широкой улыбкой подходит к министру, а то точно так же широко улыбается ему и… Обнимает. Он не жмет руку, не делает поклон, а обнимает. И сердце у Хоби опять надрывается. Буквально минуту назад он видел, что Ли с ним флиртовал красивый мужчина, который наконец-то не вызывал отвращение, и вот опять. Он больше импонирует Чимину. Секретарь глубоко вздыхает. Он ждет, когда эти двое шепчут что-то друг другу на ухо, и отводит глаза. — Где господин Мин? — Ли поворачивается на Хосока. — Я проведу Вас, — уже не так лучезарно отвечает тот. Министр прищуривает глаза и проходит за Хосоком. Он чувствует запах секретаря, и ему он нравится. Клубничный. Сладкий, как он любит. Секретарь вновь загорается странной ревностью, когда оба заходят в кабинет господина Мина. Юнги сидит за столом, и Хосок пропускает Ли вперед. Они с господином Мином здороваются, обнимаются, хлопая друг друга по плечам. О чем-то перешептываются. И секретарь слышит тихую фразу Юнги: разговор конфиденциальный… А после говорит громче: — Хосок, ты не мог бы… — Я увольняюсь, — заявляет тот. Омега сказал это так быстро, четко и без толики сомнения, что альфа и омега (?) синхронно повернули голову в сторону секретаря. Господин Ли оборачивается и удивленно поднимает бровь, а Юнги, кажется, не выражает никаких эмоций. Альфа был готов к этому, поэтому не удивился, а вот Хосок не ожидал, что даже министр отреагирует более остро, чем господин Мин. — Как же? А кто будет встречать и провожать меня в аэропорт? — Ли усаживается в кресло и закидывает одну ногу на другую. Хосок ухмыляется, а Юнги удивленно наблюдает за Ли. Секретарь не отводит взгляда от господина Мина. — Твой выбор, Хосок. — Кивает директор. — Пиши заявление по собственному желанию, я подпишу и сделаю тебе сопроводительное письмо, а теперь, прошу, оставь нас. — И Юнги садится в кресло и хмурит брови. Вот так просто? Просто одобрит уход по собственному желанию? Напишет даже сопроводительное письмо? Омега переводит взгляд на господина Ли. Уголки его губ все еще приподняты, а взгляд пристально направлен в черные глаза Хосока. — А в аэропорт меня проводите? — Министр в своем репертуаре. Секретарь улыбается и закатывает глаза. А у самого в душе взрывается победный фейерверк. Господин Мин поднимает серьезный взгляд на господина Ли, а затем на Хосока. Секретарь строит глаза министру, после чего удаляется из кабинета. — Ты в нем дыру прожег, Ли. — Юнги закатывает глаза и поудобнее усаживается в кресле. — Это та причина, по поводу которой ты меня пригласил? — Мужчина садится в кресло напротив, собирает руки в замок и подпирает подбородок. Юнги глубоко вздыхает. — Ты даже не представляешь…***
Пока Юнги с господином Ли беседовали, прошло, кажется, порядка шести часов. Никто из них ни разу не вышел из кабинета даже на обед. Когда Чимин и Хосок вернулись после обеденного разговора, директора приструнили обоих любопытных омег, которые все-таки решились заглянуть в кабинет. Но за обедом и Чимина, и Хосока ждал серьезный разговор. Они пришли в кафе, и оба были зажатые. Вроде открытых конфликтов не происходило, но Хосока разрывало изнутри желание рассказать про увольнение, а Чимина — желание спросить: за что он так поступил с ним и с Юнги. И только когда оба молча выбрали, чем будут обедать, а официант принес заказ, то начали в один голос: — Я увольняюсь. — Я знаю, что ты рассказал Намджуну. Оба смотрят друг на друга. В глазах притаилась обида. Хосок меняется во взгляде быстрее. И его тело током прошибает. Чимин смотрит исподлобья, напрягает четкие скулы и сжимает подкрашенные губы. — Зачем? — продолжает Чимин, и секретарь видит, как ноздри омеги начинают раздуваться. — Я думал, мы подружились и… — Дай мне сначала все объяснить. — Он в защитном жесте вытягивает обе руки вперед, пока Чимин в привычной ему манере не навыдумывал себе чего. Чимин откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. — Это произошло, когда он пригласил тебя с ним полететь в Джакарту. Тебе ли не знать, какие чувства во мне вызывал Юнги? — Секретарь в своей манере качает головой и закатывает глаза. — Не буду повторять, Чимин. Мы же ездили с ним в командировки, и ты сам прекрасно знаешь, что это не совсем рабочие поездки. И я тогда… — он задумался, поджал губы и покачал головой, — сука, когда он отдал тебе мой билет, думал, что убью обоих. Я был зол из-за того, насколько несправедлива ко мне жизнь. Я прекрасно знал, как Ким Намджун ненавидит его, как он пытается забрать его должность, влезть в его бизнес. И мне необходима была месть. Это же я занимался организацией вашей поездки. Юнги… он сказал мне в тот вечер забронировать вам самые дорогие номера. Бюджет министерства транспорта огромен. Ты не представляешь, какие бабки отмываются на строительстве дорог, нанесении разметки, да чего угодно. Банально на организации ограждений вдоль шоссе можно сделать миллионы. И правда, та сумма, что он забрал на вашу «командировку» — Хосок показывает в воздухе кавычки, — была копейками в сравнении с тем, как на самом деле воруют другие отделы. Но этого уже было достаточно, чтобы воспользоваться против него самого. И я тогда ненавидел тебя. Всей душой, — Хосок прикладывает руку к груди, — хотел, чтобы… — он вздыхает и опускает голову, — чтобы все у вас было плохо. А потом ты такой весь идеальный, начинаешь мне помогать. И как-то… Чимин ухмыляется. — Я тебя и сейчас ненавижу. Но не так. И мне… — он глубоко вздыхает, — мне жаль. Но не слишком. Лицемерно немножко. Одно я знаю точно: сейчас я бы так не сделал. Чимин издает тихий смешок и качает головой. Что сделано, то сделано. Главное, что этот «самовлюбленный строгий» секретарь только что извинился. В своем стиле, но извинился. Повисает пауза. — Ли ведь за этим сюда приехал, да? — продолжает Хосок. — Зачем за этим? — Чимин продолжает держать руки скрещенными на груди. — За вами. — Ухмыляется тот. Чимин опускает голову и едва заметно качает ей, поправляя челку. — Да, — грустно говорит он и поднимает взгляд. — И ты поэтому увольняешься? — Да. — Их диалог строится последнее время на колком сарказме, но давно принял дружеский окрас. — К Ким Намджуну? — Чимин пораженно качает головой. Понимает ведь, что к нему. — Да, но… Не подумай, что это потому что я хочу напакостить Юнги. Он мне больше не интересен. Намджун предлагает хорошие условия и… — Не наступай на те же грабли, умоляю тебя. — Чимин приподнимает одну бровь. — Это не твой вариант. — Ой, вот только не надо меня учить, ладно? Он мне не интересен. — Ага, по твоим словам тебе никто не интересен. И давно? — Омега делает глоток кофе и продолжает игриво смотреть на него. — Не с сегодняшнего дня, случаем? Хосок пинает его под столом, от чего омега тихо посмеивается и потирает место удара. — Я же сказал, что ебну тебя… — Опять ревнуешь… Весь такой серьезный, а сам-то слюни на господина Ли пускаешь, — ехидничает Чимин, и глаза его начинают блестеть. Секретарь подается вперед и тянется, чтобы шлепнуть Чимина по плечу, но тот отдаляется. Омеги своей игрой привлекают внимание других посетителей. — Заткнись… — Щурит глаза Хосок. — Он хороший. Вроде у него был парень в Сингапуре, но что-то мне подсказывает, что его уже нет. — Пожимает Чимин. — Мне похуй, — отвечает Хоби и поправляет нервно салфетку на коленях. — Ага, — закатывает глаза Чимин, — только не будь дураком и не отказывай ему, если он позовет тебя куда-то. Секретарь напрягает губы и смотрит на часы. — Время. Пора в офис, — бросает тот и встает из-за стола, оставляя купюры на столе. За обоих. Омега уже не реагирует на его вспыльчивый характер. Он удивляется, когда убеждается, что Хосок, правда, заплатил за двоих, но еще больше — когда слышит: — И долго тебя ждать? — Хосок накинул на плечи черную дубленку и ждал омегу.***
Юнги сидел в кресле, широко расставив ноги. У него звенело от усталости в ушах, и альфа был просто без сил, когда Ли покинул его кабинет. Они разговаривали на протяжении шести часов. Господин Мин помнил, как в последний день шантажировал Ли его романом с Чимином в Индонезии, что министр согласился на инвестирование господином Мином проекта в Сингапуре, и поэтому теперь альфа боялся, что все обернется против него. Однако Юнги был осведомлен об отношении Ли к «меньшинствам» поэтому без зазрения совести объяснил то, что произошло. Рассказал про ситуацию с Ким Намджуном, рассказал, что тот начал шантажировать его, и теперь единственное, что им остается сделать с Чимином — это уехать. Потому что Юнги могут посадить, а если даже все обойдется, то Намджун не оставит их в покое. И господин Ли долго слушал, не перебивая коллегу, после чего улыбнулся, глубоко вздохнул и сказал то, что дало Юнги новую надежду. И теперь успокоившийся альфа сидел в кабинете, опрокинув голову назад, и держал глаза закрытыми. Юнги был обессилен морально. Слишком уж напряженной и выматывающей была эта ситуация. Юнги казалось, что он начал проваливаться в сон, когда дверь в кабинет гулко постучали. Он дернулся и оперся руками о стол. Стук повторился. Юнги проморгался и посмотрел по сторонам. Было уже темно. Он перевел взгляд на монитор. Половина седьмого… — Да, входите. — Юнги поправил пиджак, когда дверь открылась и появилась светлая макушка. Чимин улыбнулся и зашел в помещение. — Господин Мин, все в порядке? Все уже ушли, — омега говорил мягко и легкой походкой прошел к столу господина Мина. — Рабочий день окончен. — Да я что-то устал. Не заметил, как уснул. — Улыбается тот в ответ и протирает глаза. — Как все прошло? — Чимин обходит стол и стоит у торца, опираясь о него рукой. Юнги наслаждается им. Такой красивый, наконец-то с обворожительной улыбкой, и так мягко говорит, словно мурлычет. Альфа ощущает, что запах Чимина подозрительно сладкий, даже сильный. Он прищуривается и приподнимает уголок тонких губ. Юнги хлопает рукой по коленке, приглашая его сесть. — Отлично, Чимин. — Омега мило улыбается. Альфа все еще держит ладонь на своем бедре. — Кажется, решили все вопросы. — Не расскажешь мне? — Омега подпрыгивает и садится на стол. — Не-а. — Ухмыляется альфа. Чимин словно специально провоцирует его. Прижимает полную щечку к плечу, болтает ногами и смотрит своими влюбленными черными глазами, игнорируя приглашение альфы. Играет с ним, никак иначе. Тогда Юнги встает с кресла и обходит его. Альфа опирается руками по бокам от бедер и пододвигается ближе. Присутствие истинного будоражит инстинкты. В прошлый раз альфа не получил ничего, и это неудовлетворение было перебито стрессом, но теперь, когда все решилось, возбуждение опять начало нарастать. Слишком ярко и быстро, а сладкий тягучий запах только провоцировал и без того бьющие в пах гормоны. Он наклоняется ближе и ведет носом по шее. Запах приятным теплом ударяет в голову. Чимин, ощущая близость, отклоняется чуть назад. Он обещал себе не поддаваться на провокации, но одна проблема очень сильно назревает. Омега сглатывает, и его кадык дергается, когда он чувствует мокрый, едва ощутимый поцелуй. — Юнги, не надо… — А сам закрывает глаза, потому что у него дрожь удовольствия проходит по телу. — Что с твоим запахом, Чимин?.. И от этих слов по телу пробегает жар. Омега чувствует, что альфа начинает чуять то, что не должен был. — А что с ним? — Косит под дурочка омега. Альфа отрывается от шеи и проводит ладонями по его бедрам. В голове появляется очень неприятная мысль, которая заставляет его запах вновь горчить. Юнги чуть сжимает бока бедер через брюки и ведет выше по квадрицепсам, и только рука подходит к члену, как омега перехватывает ее. — Я не хочу. — Вздыхает Чимин. А у самого глаза черные, зрачки огромные, запах сладкий, а тело дрожит даже от малейших прикосновений. Омега тяжело дышит, бегает глазками по лицу и часто облизывает пересыхающие губы. — Ты совсем меня за дурака держишь? Что у тебя в карманах? — Омега продолжает держать руки альфы за кисти, но тот использует этот прием против него самого, когда переплетает пальцы и надавливает на внутреннюю сторону пухлой ладошки. Чимин закатывает глаза и издает тихий стон, не успевая ничего ответить. Обмякает под касанием альфы и Юнги одной рукой залезает в карман его брюк. Он ощущает острые края упаковки таблеток. Альфа вынимает и показывает омеге. Сжимая зубы, рычит: — Это что?.. — Он загорается. — М-м-м? Омега открывает глаза и ловит на себе взгляд, который видел лишь один раз в Индонезии, когда альфа встречал его из полицейского участка. Чимин сглатывает и начинает дышать чаще. Прочищает горло: — Подавители… Юнги склоняет голову в сторону и сводит брови. — Ты решил скрыть свою течку от меня, Чимин? — Не тебе же одному в квартире прятаться от своего гона… — шипит тот и хмурит брови. Альфа качает головой и отбрасывает таблетки в сторону. Омега вскрикивает «нет» и тянется за ними ладошкой, но альфа издает глухой рык и нависает всем телом сверху. Перехватывает тонкие запястья и вжимает их в стол, в миг прижимая Чимина к столу. Вот откуда такая реакция на прикосновения и сладкий запах. Течка. То-то понятно, почему принципиальный омега позволил его вылизать в прошлый раз. Но теперь он не отделается односторонними оральными ласками. — Так, значит… Ты на подавителях уже два дня?.. — альфа томно шепчет, когда проводит носом по шее и выдыхает в ушко. У Чимина глаза закатываются под веками, а по телу проходят мурашки. Он так отзывается на прикосновения, что Юнги становятся жарко… Альфа сглатывает, ощущая, как мышцы начинает сводить. Омега тихо скулит и морщит лоб. — Да. — Выдыхает тот, а когда ощущает мокрый горячий язык в ухе, то тут же цепляется ладонями за спину и крепко сжимает в ладонях рубашку с пиджаком. — Юнги… Альфа тяжело дышит. Внутри все переворачивается, а касания кажутся обжигающими. Дыхание учащается. Он проникает острым языком в ушко и мягко вылизывает его, добавляя больше хлюпающих звуков, зная, как заводится от этого омега. Чимин высоко постанывает и волнообразно подается вперед. Слишком хорошо. Подавители перестают действовать, когда он ощущает сильный запах кедра, что ударяет в нос. Смазка активнее выделяется, когда Юнги достает его заправленную рубашку из брюк и касается ладонью плоского живота. Ведет ногтями вверх по напряженным мышцам пресса. Омега напрягается от касания. Альфа улыбается в шею и мокро целует ухо, а пальцами сжимает сосок и скручивает его между пальцами. — А-а-а-х, — стонет омега и закусывает нижнюю губу. — М-м? Дыхание Юнги такое горячее и соблазняющее, что омега больше не хочет сдерживаться. Его же принципы делают ему хуже, поэтому Чимин снова закрывает на них глаза. Его альфа слишком хорош. Сопротивляться бесполезно. — Пожалуйста… — стонет Чимин, ощущая, как ткань брюк становится мокрой. Юнги жарко, голову сносит от одной мольбы. Член больно пульсирует, смазка выделяется, а мышцы сводит. Течка Чимина провоцирует неудовлетворенный гон. Глаза чернеют, а сдерживаться больше нет сил. Томного омегу хочется взять и обновить метку, чтобы даже мысли скрыть течку больше не было в его голове. — Пожалуйста что?.. — Альфа глубоко дышит. Он вытаскивает руку из-под рубашки, проводит по ткани, по вздымающейся груди и касается напряженной шеи. Пухлый рот Чимина чуть приоткрыт и так маняще выглядит, блестит от слюны. — Хочу тебя… — стонет тот, когда грубая ладонь ложится на шею и медленно ведет к подбородку, надавливая. Альфа сжимает острую челюсть под скулами и касается подушечкой пальца нижней губы. — Я мечтал взять тебя в своем кабинете, как только ты зашел в него, Чимин… — Альфа проводит подушечкой пальца по губе и оттягивает ее вниз. — Со своей легкой походкой, растерянным взглядом, — омега приоткрывает рот, приглашая Юнги к действиям, — чтобы кабинет пропах нами, а твои сладкие стоны его заполняли, с-с-с… Чимин высовывает язык и облизывает большой палец. Его глаза закатываются под опускающимися веками, когда альфа тихо шипит, как приятно горячие щеки всасывают его в рот. — Такой прекрасный даже со всеми твоими истериками… — шепчет тот, когда Чимин высовывает язык и круговыми движениями обводит палец. — Никому тебя не отдам. Омега втягивает большой палец полностью в рот, а альфа надавливает на язык. Юнги тяжело дышит и расстегивает ширинку на штанах, пока трахает рот омеги пальцем. Он возится с ремнем на брюках, сменяя большой палец между пухлых губ на указательный с безымянным. Проталкивает пальцы в рот до последней фаланги, что рука больно растягивает уголки губ омеги. Чимин издает хлюпающие звуки. Из глаз стекает слеза, когда пальцы касаются задней стенки горла, и омега издает гортанный звук. Слюна активно выделяется и пачкает ладонь альфы, стекает по острому подбородку Чимина. Омега ладонями тянется к ремню брюк Юнги, когда понимает, что тот не может расстегнуть ремень. Юркая ладошка гремит бляшкой, молния вжикает, и Чимин немедля проникает в мокрое нижнее белье. Член альфы такой твердый, горячий и большой, что тот ухмыляется. — Перевернись, — приказывает альфа, убирая пальцы ото рта, и пошло размазывает слюну по лицу омеги. — Лицом на край. — Он хлопает ладонью по столу. Чимин не разрывает зрительного контакта. Он садится на столе и обхватывает ладонями щеки альфы. Они горячие, а глаза его черные… Голос приказной, а шея и лоб уже покрылись испариной. Омега довольно улыбается, но молчит. Переводит взгляд на тонкие губы и тянется вперед. Долгожданно глубоко целует, просовывает язык в чужой рот между плотно сжатых губ, которые обсасывают его. Чимин подается вперед головой, на каждом движении насилуя языком тонкие губы. Снова обхватывает ладошкой орган альфы и сжимает его. — На стол, любимый. — Разрывает поцелуй альфа. Чимин ухмыляется в губы и неожиданно спрыгивает со стола, но альфа подхватывает его за талию. — Куда? — ехидничает тот. — Закрыть дверь, — сдавленно шепчет Чимин. Альфа делает шаг ближе и вжимает омегу поясницей в стол. Ноги мужчины и так подкашиваются от сдавливающего все тело возбуждения, что тот спотыкается. Юнги лишь молча качает головой и нежно проводит ладонью по щеке. — Ложись, еще раз повторяю… — Его голос грубоватый, властный, а когда омега опускает взгляд вниз, на чуть выглядывающую из-под ремня влажную головку члена, сглатывает и все-таки послушно ложится на стол. Омега вновь запрыгивает на поверхность и, пока разворачивается на попе, снимает с себя верх. Чимину не очень удобно: ноги чуть не задевают монитор компьютера, когда он ложится спиной на холодную поверхность и пододвигает голову к краю. Омега сглатывает, когда видит перед собой лицо альфы снизу. Властный взгляд, черные длинные волосы спадают на лоб, плоский живот. Юнги тяжело дышит и касается ладонью подбородка Чимина. Омега закрывает глаза и вытягивает длинную тонкую шею. У альфы фетиш на саб-омегу. Как он сладко приоткрывает пухлые губы, умоляюще смотрит блестящими от желания глаза, как покрывается подтянутое тело мурашами и срываются с губ тихие стоны. Чимин охает, когда крепкая рука обхватывает шею. Омега стаскивает брюки вниз, и член Юнги поднимается прямо перед его лицом. Большой, блестящий от обилия смазки. Еще несколько месяцев назад Чимин и подумать не мог, что будет возбуждаться от одного мужского взгляда, прощать все недостатки, потому что у них это взаимно, и наслаждаться видом аккуратного члена перед своим носом. Он облизывает ствол острым кончиком языка. Альфа издает сдавленный рык, не в силах сдерживаться. Юнги наклоняет голову Чимина так, что тот уже ничего не видит, утыкаясь лицом между ног. Господин берет член в руку и немедля вводит его в пухлые губы. — Ты невероятно смотришься с этого ракурса… — Альфа наблюдает, как дергается кадык на шее, когда член входит наполовину. Омега цепляется ладонями за чужие бедра и мягко поглаживает белую кожу. Юнги тихо мычит. Чимин, обнаженный до пояса, лежит на столе, кубики пресса так четко выделяются на теле, а шея так красиво изогнута в компрометирующей позе, что альфа и не знает, чего касаться. Юнги вводит член по самые яйца в горячий рот, опускает голову вниз и сдавленно стонет. Замирает, а горло омеги начинает сокращаться, что создает приятное трение. Контролировать себя становится невозможным. Он кладет ладонь на изогнутую шею и ощущает член внутри под пальцами. — Боже Чимин… — стонет тот, когда делает следующий, более резкий толчок. Ощущения от собственного члена в горле под ладонью будоражат. Альфа начинает уверенно, но медленно двигаться и трахать рот своего омеги. Гон лишь больше провоцируется хлюпающими звуками снизу, прекрасным видом сверху и кружащим голову запахом апельсина. Он набирает темп, надавливает на член через горло, создавая больше ощущений для обоих. То, как контур головки выделяется через тонкую кожу, сводит с ума. Омега крепко впивается ногтями в бедра альфы, когда движения становятся все резче с каждым разом. Член в этой позе так приятно и беспрепятственно скользит, исключая разы, когда Юнги специально меняет угол, чтобы создать нужное давление. Чимин давится, и слюна стекает по рту, по бедрам альфы, которые пошло толкаются в лицо, и у омеги член от этого разрывается в брюках. Гортанные хлюпающие звуки становятся все громче, а орган так приятно и властно имеет его рот. Омега часто дышит, а пресс его резко напрягается, когда тот давится большим членом альфы. На очередном грубом глубоком толчке омега притягивает альфу к себе за бедра и замирает с членом в горле. Наверху слышится сдавленные стон. — Да… Чимин, ах… — млеет альфа, ощущая, как омега полностью удерживает член в себе, сжимая его стенками горла и, как может, оглаживает его языком. Омега утыкается лицом между ног, одну из ладоней убирает с бедра и касается тяжелых яиц. Оглаживает их, перебирает в ладошке. Юнги широко раскрывает рот, жмурит от удовольствия глаза, ощущая приближающийся оргазм. Альфа крепко хватает горло, сжимая его, от чего Чимин ощущает нехватку воздуха, которая заставляет член дернуться в его штанах. Толчки грубые и сильные, воздуха не хватает, альфа стонет короткие «да» на каждом толчке, что Чимин, кажется, сам может кончить от глубокого горлового минета. Сдавленный рык и альфа без предупреждения кончает омеге прямо в горло. Чимин ощущает, как горячая соленая жидкость заполняет его, от чего тот начинает кашлять. Сперма вместе со слюной стекает по внутренней стороне бедер альфы. Юнги долго извергается в рот омеге, чему тот удивляется. Но гон дает о себе знать. Пока Юнги обильно кончает, он наклоняется и целует живот омеги, от чего тот резко дергается, не ожидая таких действий. Все еще не доставая члена, тот расстегивает брюки на Чимине, на которые уже мокрое пятно, вероятно с обеих сторон, чтобы омега не кончил от одного трения. Альфа достает член изо рта омеги, а тот делает глубокий вдох, задыхаясь от асфиксии. Чимин тут же приподнимается, от чего пресс сильно напрягается, а альфа вовремя подхватывает его. Омега так резко вскочил из неудобной перевернутой позы, что голова закружилась и того повело. Только вот не понятно, от чего именно — позы или от сносящего крышу минета. Чимин сидит на столе, спиной прижатый к разгоряченному торсу альфы. Тот тяжело дышит и кладет подбородок на его макушку, короткими поцелуями осыпает щеки, целует заднюю сторону шеи. — Ты просто невероятный, ты так хорошо стараешься, господи… — тихо шепчет тот, обжигая горячим дыханием спину. Чимин тяжело дышит, восстанавливая дыхание, понимая, что альфа в гоне нескоро его оставит в покое. Юнги целует его татуировки, сжимает хрупкое тело в своих руках. — Заслуживаешь благодарности… — Руки альфы опускаются по груди омеги, невесомо касаются кончиками пальцев вставших сосков, кубиков пресса. — Или мне тебя все еще не касаться? Омега раздраженно рычит и откидывает голову ему на плечо. — Отблагодари меня. Не становись Тэ и не беси… Альфа ухмыляется, легко прикусывая шею, когда запускает руку в мокрое белье. — Господи, какой ты мокрый, Чимин! Да твое белье можно выжимать. Омега краснеет от его слов. — С каждым разом ты все более и более чувствительный. — У Юнги у самого от его же слов снова встает в штанах. Юнги проводит ладонью по мокрому члену Чимина, собирает смазку и достает руку из штанов. Скользкая нить тянется за пальцами и капает на низ живота омеги. Он наблюдает за пальцами, что подходят к его рту, и приоткрывает губы, готовый попробовать себя, но Юнги приближается к фалангам и облизывает их. Омега тяжело вздыхает, когда альфа мажет языком меж своих пальцев, обсасывает их. — Такой сладкий… Чимин закатывает глаза, альфа хватает светлые волосы и поворачивает блаженное лицо к себе. Омега внимательно смотрит на него, когда Юнги снова касается возбужденного члена, собирает естественную смазку и слизывает ее с пальцев. Альфа приоткрывает рот, высовывая язык, на котором блестит предэякулят, приближается к омеге. Чимин мокро целует, практически облизывает его язык, собирая свой вкус. Альфа ухмыляется прямо в чужой рот. Тянет омегу за собой, что спрыгивает со стола и тут же оказывается нагнутым над ним. — Посмотрим, насколько ты мокрый сзади, — шепчет альфа, когда стягивает брюки вместе с нижним бельем Чимина. Юнги намеренно проводит ногтями по мягкой коже, когда стягивает одежду, оставляя красные полосы от ногтей. Чимин через зубы вбирает воздух. Тело горит, дырочка пульсирует и выделяет обильно смазку, а член уже больно стоит. — Юнги, быстрее… — стонет тот, утыкаясь головой в согнутые на столе руки. Альфа, естественно, ухмыляется и грубо шлепает упругую ягодицу, сжимая тут же ее в ладони. — То не хотел, а теперь уже не терпится?.. Маленький сучонок… — шипит тот, наклоняясь, и кусает область под лопатками. — Пытался меня обмануть, а теперь… Чимин рычит и выпрямляется на руках, выгибаясь в пояснице. — Либо берешь прямо сейчас, либо найду того, кто сделает это вместо тебя в твой чертов гон. Тебе ясно? — выдает Чимин, шипя сквозь зубы, больно хватая ладошкой его подбородок, притягивая к своей щеке. Омега знает, как альфа ненавидит сравнения, его угрозы, что тот найдет себе другого, а ему ну уж очень хотелось ощутить своего грубого властного альфу до ломоты в мышцах. У омеги сердце колотится, а в ушах звенит. Юнги опешил от его заявления. Это было последнее, что мог выдать Чимин. — Блядуну-омеге мало одного члена? — Громкий шлепок раздается сзади такой силы, что ягодицу больно жжет, а по телу словно проходит разряд тока. Чимин вскрикивает. Альфа крепко запускает руку в волосы и больно оттягивает голову назад, что омега помогает себе одной рукой приподняться на столе, а другой хватается за руку Юнги. — Так хочешь, чтобы твою дырку заполнили? Ты у меня месяц ходить не сможешь… — шипит тот. Альфа заламывает обе руки за спину, дергая расслабленное тело на себя. Он крепко удерживает тонкие запястья сзади, а другой рукой вводит в мокрую дырочку член. Никакой подготовки, ласк, ничего. Юнги не встречает сопротивления и входит полностью. Чимин сдавленно мычит. Он сразу же попадает по простате, и омега приоткрывает рот, похотливо сводя брови. Слюна скапливается во рту, и тот тут же сглатывает ее. После одного движения сразу второе. Резко альфа дополнительно притягивает тело к себе за взятые вместе за спиной запястья. — Ты ведешь себя как монашка, но на самом деле ты чертова шлюха, Чимин, — Очередное резкое движение, что косточки на бедрах Юнги больно бьются о пах. Омега мычит, опуская голову. Альфа двигается грубо, рвано, слишком быстро и глубоко. Хорошо растягивает и создает нужную стимуляцию. Стол запотевает под телом омеги. Он коротко и часто стонет, так хочет прикоснуться к своему члену, но запястья крепко держат за спиной. Чимин сжимает кулачки, впиваясь пальцами в свою ладонь. — Что, хочешь прикоснуться к себе, да? — Резкий толчок. — Юнги… Господин… — Он тяжело дышит и мычит. — Мало одного члена, м? — рычит тот. Чимин закусывает нижнюю губу, но ни разу не жалеет о своей провокации. Омега ощущает, как член полностью выходит из него, создавая такую неприятную пустоту, но совсем ненадолго. Альфа разводит половинки в стороны, что омега ощущает растяжение по краям мышц. Омега оборачивается через плечо. Альфа сплевывает на ладонь и проводит по члену. Он идет головкой между бедер, после чего омега внезапно ощущает, как яйца касаются входа. Чимин приоткрывает рот и резко втягивает воздух, задерживая его в легких. Альфа вставляет яйца во влажную промежность и закатывает глаза, откидывая голову назад. Омега издает тихий стон и цепляется ладонями за широкий стол, едва обхватывая его пальчиками. Альфа подается бедрами вперед, вводя полностью яйца, а членом надавливая между половинок. — Юнги… — Раздается сдавленный стон снизу. Альфа замечает, как омега тянется ладонью к своему члену, но перехватывает ее и вновь заводит за поясницу, прижимает крепко его бедра к столу. — Нет, ты же хотел больше членов, м? Так наслаждайся. — Альфа полностью входит в разработанного омегу, добавляет всю мошонку к налитым яйцам, что тело омеги дрожь пробирает. Он так полно ощущается внутри, приятно растягивает стенки и ярче стимулирует простату. Чимин закрывает глаза, когда крепкие руки за талию вжимают его в стол, а резкие толчки заставляют дубовый стол шататься. Тихие вздохи, стоны, имена друг друга, шлепки — те звуки, о которых оба мечтали уже слишком давно. — Как ты мог не знать, что ты омега, Чимин… — томно стонет альфа, ощущая, как член все сильнее пульсирует внутри от приближающейся разрядки. — Потому что я не омега, мне нужен только ты… — стонет тот. Альфа довольно рычит, убирает руки от талии. Одной грубо берется за волосы, а другую пропускает под часто вздымающуюся грудь. Юнги притягивает Чимина к себе, почти вжимает. Страстно целует шею, облизывает ее, наслаждается апельсиновым запахом, принадлежащим только ему. Омега тут же поворачивает голову и ловит его губы, чтобы получить любимый поцелуй. Чимин на грани чувствует, что его альфа скоро кончит. Он кусает его мочку уха, оставляет багровые засосы на шее и неожиданно для альфы кусает его шею, протыкает белую кожу зубами и тут же зализывает его. Юнги гортанно стонет, когда его истинный обновляет метку и не сдерживая себя, кончает прямо внутрь. — Господи, Чимин… — стонет тот его имя, кончая второй раз за вечер. Омега извергается вслед за ним, пачкая под собой стол, ощущая, как горячая жидкость заполняет его и стекает из разработанного входа вниз по бедрам. Чимин восстанавливает дыхание, лежа на столе. Сил больше нет никаких. Альфа наваливается сверху и коротко осыпает заднюю сторону шеи поцелуями. Омега сзади охватывает его шею и притягивает ближе к себе. — Ты мой… Так люблю тебя… — тихо шепчет альфа. Чимин улыбается, он поворачивает голову, что упирается щекой о мокрый стол и получает короткий поцелуй в щечку. — Я тебя тоже… — отвечает тот и краснеет. Обоим полегчало, напряжение ушло, гон и течка отпустили, но понятно было, что это не на долго. — Я не верю, что мы трахались в твоем кабинете… — Чимин начинает тихо посмеиваться. Юнги улыбается в ответ и целует в висок, поднимаясь с омеги, и похлопывает по бедру. — Я думал тебе предложить это раньше, но считал, что ты откажешься. — Альфа достает из ящика влажные и сухие салфетки и протягивает Чимину. Тот нагой сидит на столе и все еще тяжело дышит. — Я в шоке… Господин Мин такой деловой, а сам… — Закатывает Чимин глаза. Альфа протирает стол и игриво кусает омегу за ушко. — Не советую тебе дерзить мне сейчас. Советую одеваться, потому что у нас есть в районе получаса, чтобы добраться до дома, иначе мне придется брать тебя в машине. — Ухмыляется тот. Чимин оглаживает волосы альфы и слушается. — Теперь, кажется, я понял, что ты имел в виду, когда говорил про гон… — констатирует тот, в быстром темпе одеваясь. И оба покидают офис, быстро двигаясь по коридору, потому что Чимин уже натянутой жопой чует, что быстро он с альфой не справится.