***
Для Юнги и Чимина эта поездка была маленькой жизнью. Маленьким служебным романом, который стал началом их новой главы. По крайней мере, оба именно с таким ощущением прилетели в Сеул. Чимин отдохнул и провел время с любимым альфой, как давно об этом и мечтал. Юнги нашел новый рынок, заработал денег, нашел новых людей в лице Ли, с которым, хоть и не очень хотелось, но можно было работать. Чонгук с Тэхеном стали еще ближе к Чимину, и последний даже перестал шугаться горьковатого запаха Тэ, за исключением тех моментов, когда тот мог прикрикнуть на как всегда провинившегося Чонгука. В день вылета Чонгук с Тэ даже не поругались, что Юнги с Чимином пошутили, что это предвестие чего-то хорошего, однако все было не так просто, как кажется, и ни Юнги, ни Чимин, даже не знали что им даст новая глава. Они приехали в квартиру в воскресенье. Прилетели в Сеул в восемь утра и в их планах было хорошенько отоспаться. — Мне надо будет вечером поехать к себе, — отвечает Чимин, когда они едут в такси. На душе так хорошо, а в городе солнечно и на нежно-голубом небе небольшие кучевые облачка. — Останешься у себя? — Думаю да, Джин планировал прийти, — отвечает омега, когда кладет голову на плечо Юнги. — Хорошо, хоть отдохну от тебя. — Альфа утрировано прикладывает тыльную сторону ладони ко лбу и закрывает глаза. Чимин закатывает глаза и толкает его в плечо. Юнги на это тихо смеется и обнимает его, целуя в макушку. Приехав в квартиру, оба решили не разбирать чемоданы и завалиться спать. Чимин оставил вещи в коридоре, потому что планировал вечером с ними поехать к себе в квартиру, а Юнги поставил чемодан в гостиной. Альфа первый заподозрил неладное. Прилетев в Сеул, у него, когда те сели в такси, начало слегка ломить кости. Тот подумал, что это переутомление из-за перелета и недосыпа, все-таки у них с Чимином, наконец-то, выдались бессонные ночи. В теле вместе с ломотой в костях была и слабость. Альфу периодически бросало то в жар, то в холод. Тот присел на диван в гостиной и потер глаза двумя пальцами, крепко нажимая на, как ему показалось, горячие веки. — Любимый, все в порядке? Чимин проходил на кухню, когда увидел, как альфа устало сидит на диване. Омега заходит в комнату и взволнованно смотрит на него. Юнги глубоко вздыхает и успокаивает себя тем, что это усталость от перелета, хотя в глубине души он догадывается что это. — Да, все хорошо, немножко устал… — отвечает тот, когда Чимин опускается перед ним на ковер и кладет ладони на колени. — Точно? — Чимин выглядит как маленький уютный цыпленок. Когда тот садится на корточки, то напоминает больше пушистую мягкую игрушку, с пухлыми щечками, надутыми губами и так ярко блестящими глазами. — Точно. — Улыбается альфа. Тогда Чимин щурится и привстает с колен, садясь на ручки к альфе. Он тянется ладонью ко лбу, измеряя наощупь температуру. Вроде не горячий. — Ты здоров, надо только укреплять иммунитет поцелуями. — Улыбается Чимин, когда альфа держит того за косточки на бедрах и мягко массирует выступающие кости большими пальцами. Омега мягко накрывает его губы своими и погружается в него полностью. Они еще долго мягко целуются в гостиной, как слащавая парочка. И тогда Юнги думает про себя, что они стали хуже Тэхена с Чонгуком, которых сам Мин презирал за вечные лобызания. От этих мыслей альфа улыбается в поцелуй и валит Чимина за собой на диван. Юнги чувствует, как кости начинает ломить чуточку меньше, когда нежные поцелуи омеги отвлекают его от неприятных мыслей из-за реального происхождения его заболевания. Однако в жар его периодически бросает, в особенности, когда омега рефлекторно потирается пахом о его. Тогда альфу пробирает дрожь и бросает в жар. Юнги старается не думать об этом, но становится все сложнее, когда юркие ладошки омеги проникают под футболку, оглаживают пресс и пробираются под резинку штанов. Альфа сглатывает сквозь поцелуй: — Чимин, мне немножко нехорошо, давай в другой раз, ладно? — тихо произносит тот, когда ладонью убирает рыжеватые, чуть выгоревшие от Индонезийского солнца волосы омег, спадающие на лоб. Чимин замирает на несколько секунд. Смотрит в уставшие и немного взволнованные глаза альфы, после чего чуть улыбается уголком губ и одобрительно кивает. Он коротко целует того в уголок губ и ложится сверху. В конце концов, оба так и уснули после перелета на неудобном диване в гостиной.***
Следующим утром Чимин просыпается у себя в квартире. Первое время, когда тот открыл глаза, то даже не мог понять, где находится, насколько привык жить у своего альфы. Будильник еще неприятно пищал, когда омега повернулся на бок, где рядом никого не было, кроме помятой подушки, которую, видимо, тот обнимал во сне. Мужчина приподнялся с кровати и начал обыденные утренние процедуры перед сбором на работу. В его голове были картины, как в обнимку вдвоем те просыпались в Индонезии, как ходили, а чаще заказывали завтрак себе в номер, нежно целовались, словно подростки, которые только только начали встречаться. Да, их поведение было не как у взрослых двадцати восьми и тридцатилетних мужчин. Омега собирается, берет в руки сумку и направляется к машине. По дороге тот ловит себя на мысли, что из-за отсутствия альфы рядом в его и без того тревожном поведении зарождаются нотки волнения. Ему тоскливо без Юнги. На красном свете светофора тот заходит в мессенджер и проверяет, когда альфа был онлайн. В восемь вечера. Чимин сглатывает. Хочется позвонить, спросить как он, ведь вчера Юнги чувствовал себя паршиво. Хочется заботиться, приносить горячий чай, заставлять пить таблетки, чтобы тот скорее оклемался, но они не живут вместе. То есть фактически Чимин постоянно жил у него, альфа даже дал ему ключи от квартиры, но омеге почему-то все равно казалось, что тот больше был нахлебником. Хочется стабильности и определенности, поэтому Чимин твердо решает для себя — как увидит Юнги, сказать ему, что хочет «официально» переехать к нему. Омега приезжает к офису. Время без нескольких минут девять, и тот спокойно успевает взять кофе с собой на нижнем этаже здания и подняться в офис. Коллеги, которые встречаются ему по пути, лучезарно улыбаются и приветственно кивают головой. Кто-то спрашивает, как прошла поездка, на что Чимин с улыбкой отвечает, что замечательно, а кто-то просто жмет руку, отмечая, «ты так загорел!». Он садится на свое рабочее место и открывает первым делом компьютер. — Чимин, привет! — Улыбается Соджун, подходя к столу мужчины и пожимает ему руку. — Как съездил? Омега прекрасно осведомлен, что именно вкладывает в этот вопрос альфа. В самом начале отношений Чимин был как не в себе, и Соджун с пониманием поддерживал его. Очень тактично, возможно, незаметно для «нормальных» людей, но им все было кристально ясно. — Замечательно, — чуть краснеет омега, — вроде как нашли контакты с Сингапуром. Соджун ехидно улыбается уголком губ. — А друг с другом? — Тот наклоняется ниже и тихо-тихо произносит над ушком. Чимин еще сильнее заливается краской и ощущает, как горят щеки. Альфа, замечая это, начинает тихо посмеиваться, когда Чимин шутливо сжимает кулак, угрожая ему. — Я тебе! — возмущается тот, на что альфа лишь одобрительно хлопает его по плечу. — Я искренне рад, что контакты с Сингапуром налажены, — говорит Соджун, имея в виду явно не Сингапур. Чимин не может сдерживать улыбки. — Ну а … Как у тебя дела с работой? — Омега приподнимает брови и кивает в сторону кабинета господина Мина. Альфа отмахивается и отрицательно качает головой. — Забудем. Эти вопросы находятся не в моей компетенции, у меня нет необходимых полномочий и возможностей, чтобы лезть в них. Омега напрягает губы и дует нижнюю. Соджун правда хороший альфа. Но как бы Чимин не делал вид, что ему жаль, тот был счастлив, что такой человек как Хосок не достался ему. Соджун слишком светлый, а Хосок напоминает змею. И когда омега с альфой болтают о поездке, и Чимин увлеченно рассказывает, какая там природа, чистейшее море (в котором они ни разу не искупались) и вкусная еда, из кабинета выползает как всегда недовольная кобра. Секретарь, как обычно, в без пятнадцати десять проверят, все ли сотрудники на месте. Омега вальяжно опирается о дверной проем, скрещивая руки на груди. Задирает подбородок и элегантными пальцами проводит по воздуху, пересчитывая коллег. И когда тот дошел до Чимина, то не соизволил даже поздороваться. — Пак Чимин, я конечно очень рад, что вам есть, чем поделиться с Соджуном. Я более чем уверен, что ваши истории весьма, — тот делает акцент, на минуту оскаливая белоснежные ровные виниры, — занимательны. Но я бы советовал вам начать работать, как и вашему другу. — Прыскает ядом Хосок. Соджун и Чимин «виновато» кивают, и смотрят друг на друга, взглядом проклиная секретаря. Омега уходит из кабинета и возвращается к работе. Чимин послушно приступает к письмам, но сам не может сфокусироваться и следит за временем. Маленькая стрелка часов близится к одиннадцати, а господина Мина, как, собственно, и любого сообщения, подающего признаки жизни — нет. Омега заходит в мессенджер. Был в сети двадцать минут назад. Чимин хмурится. Был и не написал? Омега выходит из кабинета и направляется в туалет, чтобы позвонить альфе. Он оглядывается в уборной, чтобы убедиться, что никого нет, и набирает номер своего альфы. Смотря в сторону двери. Раздаются гудки. Чимин нервно кусает щеки изнутри. Вскоре трубка поднимается. — Да, апельсинка? — Юнги, ты где? — тут же спрашивает омега. — Я разболелся, Чимин. — Голос у Юнги хриплый, словно ему тяжело говорить. Омега прислушивается и слышит, какое сбивчивое и тяжелое у него дыхание. Чимин тут же мрачнеет. — Что случилось, Юнги? — Наверное, акклиматизация, может переутомление. Не волнуйся, все будет в порядке, мне только надо отсидеться несколько дней дома. Я попрошу Хосока позволить тебе заняться Индонезийскими и Сингапурскими проектами. Чимину сейчас как-то совсем не до проектов. Омега хмурится и поднимает взгляд на себя в зеркало. Брови сведены вместе, губы нервно надуты. Его альфа болеет, а он говорит ему опять о работе. — Хорошо. Тебе нужна помощь? Может мне заехать привезти тебе лекарств после работы? Я могу отпроситься… — Но сразу же замолкает, потому что Хоби сто процентов его не отпустит. — Нет, Чимин, все в порядке, не надо. Не хочу, чтобы ты заразился. Омега хмурится еще сильнее. Отказ ему неприятен. — Я могу надеть маску. Юнги, все в порядке. Чимин слышит, как раздраженно вздыхает альфа. Омега как-то рефлекторно сглатывает и опускает взгляд. Очевидно, что Мин Юнги просто не хочет его видеть. — Хорошо, выздоравливай, — отвечает тот. — Спасибо, родной, если какие вопросы — спрашивай. Омега натягивает улыбку, словно альфа его увидит и, ничего не отвечая, кладет трубку. Такое поведение альфы кажется ему слишком подозрительным. Он ставит себя на место Юнги. Если бы Чимин заболел, то был бы невероятно рад проявлению заботы от лица его альфы, а тот просто взял и отверг его помощь. Омега собирается с мыслями и возвращается к работе.***
Чимин сидит за своим рабочим столом. Он практически не думает о разговоре с Мин Юнги, потому что все его мысли заняты работой. Но периодически странный взволнованный и хриплый голос альфы все-таки назойливо тревожит его. Омега явно понимает, что дело не в том, что альфа заболел. Но тогда почему тот отказался его видеть становится еще более запутано. — Чимин, — суровый голос секретаря раздается в кабинете. Омега поднимает на него взгляд, — зайди ко мне. Чимин послушно встает из-за стола и следует за Хосоком. Секретарь держит дверь открытой, пропуская сотрудника вперед и только потом заходит за ним. — Где господин Мин? Он ничего не написал, что его сегодня нет. Смотрю, вы с ним неплохо провели отпуск, да? — Ухмыляется Хосок и садится за стол. Чимин закатывает глаза на его поведение, которое его начинает порядком раздражать. Запах клубники слишком горчит, а из-за отсутствия господина Мина в кабинете его ноток практически не ощущается. — Хосок, хватит. Ты теперь всегда будешь подстрекать меня? — Чимин ставит руки в боки. — Что подстрекательного в моем вопросе? — Это была командировка. Хосок закатывает глаза. — А, ну да… Чимин понимает, что если дальше продолжит этот разговор, то уже сам поругается с омегой. Поэтому он старается проигнорировать его и отвечает: — Он заболел. Хосок вопросительно приподнимает бровь и раскидывается в кресле. Он ставит локти на стол и задумчиво, как Шерлок, собирает пальцы вместе. — Неужели? А что случилось? Он взял больничный? — Нет. Омега хитро улыбается уголком губ. Это очевидно. — И что же, ты не повезешь ему лекарства? Странно, что ты не пришел еще отпрашиваться ко мне, ах да… — Хоби медленно кивает и прикрывает подкрашенные глаза. — Я же все равно тебя бы не отпустил. Чимин закипает. Он сжимает маленькие кулачки и шипит: — Когда ты уже отъебешься от нас, присосник. Найди себе ебыря, может полегчает, — бросает тот, крепко сжимая челюсти. Омега широко раскрывает рот, хмурится и откидывается на спинку стула. Хоби явно не ожидал такой грубой реакции от Чимина, который обычно молча принимал его издевки. Хосока осенило. Чимин обижен, что его альфа динамит его. — Ты становишься таким грубым, когда твой ебырь тебя динамит. Чимин делает шаг ближе к Хосоку и упирается руками о стол. — Не смей так говорить о моем альфе, завистливая сука, — шипит Чимин, когда хватает секретаря за края кофты на груди. Чимин сильнее Хоби. В разы. Секретарь взволнованно смотрит на него, попавшийся врасплох. Хосок на секунду беспокойно хмурится. Но взволнованный взгляд вскоре сменяется хищной улыбкой. — Так значит… — мягко шипит Хоби, когда собирается нанести последний удар, чтобы уничтожить Чимина. — Значит твой альфа заболел? Омега ослабляет хватку на кофте Хосока. — Наверное, ужасно тяжелым заболеванием. Случайно он не переставал в последние дни касаться тебя? Не реагировал остро на твои телодвижения? — Тот специально произносит это издевательски медленно. Чимин делает шаг назад от стола омеги. Он все еще сильно сжимает челюсти, от чего мышцы на лице играют. — М-м… и больничный он от чего-то не открыл. — Хосок утрировано прикладывает два пальца к подбородку и потирает его. — Да и тебя он видеть не хочет. Удивительно совпадение, правда? — К чему ты ведешь, Хосок? — шипит Чимин и ощущает, как быстро начинает биться сердце. Хоби плюхается назад в кресло и закидывает одну ногу на другую, глубоко вздыхая с улыбкой на лице. — Да к тому, что у твоего «Любимого альфы», — он передразнивает интонацию омеги делая ее максимально приторной, — гон. И он проводит его без тебя. Чимин тут же меняется в лице. Мышцы лица расслабляются, брови сводятся домиком, а на лбу появляются еле заметные морщинки. — Классные отношения, Чимин. Даже мои ебыри проводят со мной гон. Да, и господин Мин, кстати, однажды тоже. — Хоби разворачивается в кресле к монитору и продолжает печатать. Чимин, как и истукан, стоит в центре кабинета. Как же так… Он ведь просил его. Юнги вроде обещал, что проведет с ним гон… Или нет? В одну секунду тот все забыл. У омеги звенит в ушах. За что он так с ним? Сначала клянется в любви и осыпает вниманием, потом исчезает. Это ведь правда, вчера альфа впервые отказал омеге. Тот даже не попытался позвать Чимина ночевать у себя. Омега сглатывает и ощущает, как начинают щипать уголки глаз. — Какая ты сука… — шипит Чимин и сглатывает скопившуюся во рту слюну. — Я? — Хмурится Хосок и неожиданно повышает голос. — Я тебе говорю правду, тупой ты идиот! Я был тем, если ты забыл, кто открыл тебе глаза на альф и омег, и если бы не я, ты бы до сих пор отрицал свою природу! — Омега не сдерживает себя и хлопает ладонью по столу, после чего указывает на Чимина указательным пальцем. — Если тебе хочется жить в неведении — давай, вперед! Добро пожаловать в реальный мир, Чимин, он не такой розовый, как ты себе надумал, правда? — Взмахивает руками Хоби. — Больно немножко, когда розовые очки бьются стеклами внутрь? Чимин крепко сжимает губы, чтобы не разрыдаться и опрокидывает голову назад. — Давай поплачь! Может ощутишь хоть десятую долю тех страданий, которых мне подарил господин Мин! — Хосок взмахивает рукой. Омега ничего не отвечает. Он молча уходит из кабинета, хлопая за собой дверью, чем привлекает внимание других коллег. Чимин ничего не видит перед собой, в глазах пелена от скопившихся слез. И он уходит в туалет, закрывает дверь на замок и скатывается по стене кабинки. Может Хосок и был прав… Этот мир просто невыносим. Белая полоса в Индонезии кончилась, а значит черная будет прямо пропорциональна пережитому счастью. Как Юнги мог? — один вопрос, который возникает в голове Чимина. Тот ощущает, как его всего начинает трясти. Он ведь даже поставил ему метку, и неужели даже после этого Юнги может так спокойно оставлять Чимина одного, более того — врать. Альфа ведь не признался ему. Омега хватается руками за голову и крепко сжимает волосы. Это не отношения, это издевательство друг над другом. Все надоело. Хочется оборвать все, но после пережитого слишком больно. И пока Чимин горько льет слезы, Хосок в кабинете про себя чертыхается, понимая, что перегнул немного палку. Омега сбрасывает на пол со стола бумаги и рычит. Намджун был прав. Он не отпустил их, и пока он будет видеть хоть кого-то из Юнги или Чимина, омега будет страдать.***
Чонгук с Тэхеном вернулись в Сеул на день позже, чем Юнги с Чимином. Тэ, так как он не работал в государственной структуре, мог подвинуть свой отпуск так, как этого хочет, поэтому тот специально сдвинул себе еще на несколько дней, зная, что они с Гуки как всегда решат задержаться на подольше. И второй день они провели друг с другом на море. Загорали, купались и пили коктейли. По прилету в Сеул в первый день те отсыпались. У Тэхена наконец-то не было планов на оставшиеся дни. Гуки всегда ругался на то, что тот так увлечен работой, и выходит на связь даже в свой отпуск, который бывает у него не так часто, как хотелось бы. Поэтому альфа пошел ему на встречу и выключил телефон, оставив валяться на тумбе около кровати, чтобы доставучие коллеги не мешались с вопросами. Следующим днем Чонгук проснулся для себя удивительно рано и пошел в гостиную смотреть свой любимый сериал. Обычно Тэ вставал гораздо раньше, однако на часах было уже половина двенадцатого и, кажется, тот не собирался вставать. Гуки убрал телефон в сторону и продолжил смотреть телевизор в просторной гостиной. У Тэхена квартира вся была выполнена в бело-черном цвете. Белая плитка на полу, белые кресла, черный большой телевизор. Кухня была отделена от гостиной только черной барной стойкой. Первое время для Чонгука такой цветовой выбор казался слишком резким и офисным, но вскоре тот привык. Он уже и не помнит, когда последний раз жил в своей маленькой квартирке. Тэхен даже предлагал ему начать сдавать ее, но Гуки отказался. Пока Чон наслаждался утренней тишиной, в гостиную вошел Тэ. — Доброе утро. — Улыбается Чонгук. Альфа по утрам всегда хмурый и злой, что лучше не разговаривать с ним, пока тот первый не скажет слово, но это не отменяло того, какой он милый. Сонный взгляд, что было не понять — открыл он глаза или еще нет. Сбившееся кудрявые волосы, торчащие в разные стороны, помятая свободная футболка, фиолетового цвета, широкие домашние серые шорты, которую делают его и без того щупленькую фигуру еще тоньше. Альфа просто теряется в этих вещах. Тэхен ничего ему не отвечает. Он замирает при входе в гостиную и переводит взгляд в сторону телевизора, а затем вновь на Чонгука. — Как спалось? — Гуки продолжает смотреть в телевизор. Альфа становится прямо перед омегой и загораживает ему экран, тогда омега пытается выглянуть из-за него, но тот делает вновь шаг в сторону. — Покорми меня, — очень низко и хрипло произносит Тэ. Омега улыбается и закатывает глаза. — Может ты сделаешь нам завтрак в этот раз? — Вопросительно приподнимает бровь Чонгук. — Покорми меня. — Тэхен слегка толкает омегу в плечо, чтобы тот встал. — Дай мне досмотреть сериа-а-ал… — ноет тот и откидывает голову назад на спинку кресла. Тэхен прищуривает глаза и молча уходит мелкими шагами на кухню. Этот альфа порой ведет себя совсем не как альфа, и Чонгук не может понять — это действительно часть его характера или он просто придуривается? Чон глубоко вздыхает и продолжает смотреть интересный фильм. Но через несколько секунд тот все-таки встает с кресла и подходит к барной стойке. Омега знает Тэ наизусть — он не может отказать ему в приготовлении завтрака, уборке, помощи, да в чем угодно. Тэхен тогда проест ему весь мозг, говоря, что тот оплатил им обоим поездку, заказал билеты, «я всегда помогаю тебе, забираю тебя с тусовок и отвожу на них, когда ты просишь, а тебе даже сложно сделать мне завтрак?». И в целом Тэхен прав. Поэтому дабы избежать дальнейших нотаций, а также чтобы тот отпустил Гуки встретиться с его другом, который приехал из США. Чонгук подходит к стойке. Тэхен жует какой-то орешек, который взял из блюда, где у них лежат орехи, фрукты и сухофрукты. — Если ты не собираешься меня кормить, то уходи, — как всегда безэмоционально говорит тот. Чонгук ухмыляется. — Как ты собираешься существовать один, если вдруг что. — Качает тот головой по-детски наивно улыбаясь и обходит стойку, приобнимая Тэ сзади. Тот ничего не отвечает и продолжает показушно стоять. Чонгук берет руки в замок на его талии и кладет подбородок на плечо, начинает слегка покачивать Тэ в своих руках. От него приятно пахнет естественным запахом и свежестью постиранных вещей и белья. Чонгук прижимается чуть ближе сзади и касается носом его шеи, вдыхает ставший родным запах. — Если не хочешь мне готовить, уходи, — еще раз произносит альфа. Чонгуку такие слова перестали быть обидными еще давно. Тот игриво закусывает кожу на медовой шее и уходит к холодильнику. Достает с верхней полки две упаковки токпокки быстрого приготовления, которые специально купил на день, когда будет лень готовить. Он открывает баночку и достает оттуда специи и сами рисовые палочки. Омега ощущает, как альфа подходит ближе: — Может, научишься хотя бы делать токпокки быстрого приготовления? — интересуется омега, ощущая спиной тепло любимого тела. — А специи потом сыпать? — спрашивает тот, выглядывая из-за плеча. — Нет, сначала, иначе как же они приготовятся. — Чонгук не перестает легко улыбаться и высыпает в кастрюльку две специи, две порции токков и заливает водой. — Все, варятся пять-семь минут. — Чонгук отходит чуть в сторону от плиты, когда Тэхен подходит ближе и ставит руки по бокам от его бедер, опираясь о столешницу. Тэ молчит и смотрит на своего омегу. Гуки рассматривает уже отошедшее от непривычно долгого сна лицо. Родинку на носу, аккуратные губы, красивые глаза. Омега счастлив. Он не всегда понимает, чем заслужил такого мужчину, но когда вспоминает все его тараканы в голове, понимает, что, наверное, другие бы с ними не ужились. Чонгук подпрыгивает и садится на столешницу, призывно расставляя ноги в стороны. Тэ становится между ними и наклоняется чуть ближе к Чонгуку. — Я к вечеру пойду встретиться с Ники, — говорит Гук, когда альфа кладет длинные руки ему на плечи. Тэхен придвигается еще ближе, что почти касается носом носа омеги. — Уже прилетел? — спрашивает Тэ. Ему не очень нравится Ники. Альфе кажется, что тот негативно влияет на его Чонгука. Отношения Ники с его альфой свободные, не такие, как у них. И ведомый Гук после каждой встречи с Ники приходит домой к Тэ со списком претензий. — Ага, посидим в ресторане. — Чонгук касается ладонями крепких плеч альфы и аккуратно их поглаживает. — Хорошо. — Кивает Тэ, думая про себя, что это совсем не хорошо, но запрещать омеге видеться с его другом все-таки не в его и без того консервативном стиле. Чонгук переводит взгляд на токпокки, чтобы те не пригорели, после чего спрыгивает со столешницы и оказывается в изящных руках альфы. Теперь Тэ крепко обнимает его за талию, прижимая к себе. Держит руки в замке на его пояснице и мягко касается теплых губ. Чонгук томно выдыхает в уголок носа и приоткрывает рот, позволяя ему проникнуть языком глубже. Альфа причмокивающе исследует родной рот, касается языка, мягко обводит его, чуть посасывая. У Гуки внизу живота сразу узел завязывается. Он обожает такие приливы нежности за завтраком. Кладет ладонь на мягкую щеку и притягивает ближе к себе. Не хочется разрывать поцелуй, но иначе оба останутся без завтрака. — Люблю тебя, — говорит Чонгук, разрывая глубокий поцелуй и коротко чмокает на последок уже слегка покрасневшие губы. — И я тебя люблю, карамелька.***
Чонгук с Ники встречаются в ресторане в центре города. Они сидят на веранде и оживленно обсуждают, что произошло в жизни друг друга за то время, пока они не виделись, а не виделись они порядка полугода. Эти двое хоть и считают друг друга лучшими друзьями, но практически не переписываются с тех пор, как Ники с Майклом уехали в штаты. Однако хуже их отношения от этого не стали. Это взрослая жизнь. — Как у вас дела с Майклом? — Улыбаясь, спрашивает Чонгук. Ники вальяжно поправляет волосы и вытягивает праву руку вперед. На безымянном пальце сверкает аккуратное кольцо из белого золота. Никаких вычурных бриллиантов, очень сдержанно, как и сам Ники. — Да ну! — Чонгук прикрывает рот ладонью и касается мягкой кисти. — И ты ничего не сказал? — Хотел сделать сюрприз. — Посмеивается Ники. — Поздравляю! Ты так давно этого хотел! — Чонгук искренне рад за друга. Он и не сомневался, что Ники с Майклом поженятся, когда переедут в США. Они давно об этом мечтали, и Гук уверен, что возможность официально расписаться и стала причиной переезда. — Но это не все. Только не падай, Гуки. — Ники таинственно понижает голос. Чонгук скрещивает руки на груди и прищуривается. — Мы удочерили девочку. — Тот слегка опускает голову и произносит это с такой улыбкой, что Чон давно не видел. Омега широко раскрывает глаза. Как так?.. Один вопрос, который возникает в нем. Но к удивлению чувство счастья и радости за своего друга мрачнеют. У него семья. Он уехал в США и сделал семью, точно так же, как того хотел Чонгук. — Как зовут? Я так рад за вас, боже! — Гуки делает вид, что невероятно рад за своего друга, а у самого мерзко сердце разрывается. — Лиен. — Улыбается Ники и снимает блокировку на экране. — Смотри, ей уже пять, — Расплывается в улыбке тот и показывает фотографию, где он, Майкл и Лиен стоят на фоне статуи свободы. Ники обнимает Майкла, а тот в свое время держит на плече дочурку. — Символично правда? Чонгук сглатывает скопившуюся зависть и поднимает взгляд от экрана: — Что? — Статуя свободы. — Улыбается Ники. Чонгук ухмыляется, широко улыбаясь и кивает несколько раз головой. — А ты? Как вы? Так давно вместе… Не расписались пока? У Чонгука на душе ядерный взрыв. Он прекрасно понимает, что друг интересуется этим от всей души, потому что всегда поддерживал их отношения с Тэхеном. Но сейчас, когда Гуки постоянно переживает из-за нежелания Тэ официально расписываться и заводить детей, делать вид, что все в порядке слишком сложно. — Нет. — Пожимает плечами Гук и делает глоток какого-то безалкогольного коктейля. — Пока нет. Ники утрированно дует нижнюю губу. — Ну в этом весь Тэ, дай угадаю «у меня здесь все!» — Тот очень похоже передразнивает альфу. — Да, именно так… — Вздыхает Чонгук. — Но он вроде должен посмотреть варианты работы в США. — Слушай, у него столько денег на счету в банке, в голове мозгов больше, чем у всей Кореи вместе взятых, наверное. Было бы желание. Кто-кто, а Тэ уж точно без денег не останется. Майкл вот с нуля вообще там начал. У нас ведь почти ничего не было, жили у друзей. — Пожимает тот плечами. Чонгук слушает все это с опущенным взглядом. Он хочет, так хочет, что Ники этого даже не представляет. Гук переводит взгляд на часы. Ему уже пора. Он обещал Тэ не задерживаться. Омеги прощаются и крепко обнимают друг друга. Договариваются обязательно о встрече и расходятся. Чонгук заказывает себе такси и садится в машину. А когда машина двигается, то он видит, как Майкл с дочкой приходят к Ники. Альфа аккуратно целует омегу в щеку, а Лиен прыгает в объятия к Ники, крепко обнимает, и тот осыпает мелкими поцелуями детское личико. Чонгук хмыкает и закрывает глаза. И все-таки такая жизнь с Тэхеном не то, о чем тот мечтал.***
Омега приходит домой сам не свой. Он снимает в прихожей ветровку и разувается. У них нет отдельного коридора в квартире, и, входя в квартиру, омега автоматически оказывается в гостиной. Перед ним за барной стойкой стоит Тэхен. Через его плечо перекинуто кухонное полотенце и тот что-то достает из духовки. — Карамелька, привет, ты как раз вовремя, — Тэхен говорит это так задорно, но вот Чонгуку от этого ничуть не лучше. Он вздыхает и проходит к барной стойке. — Я запек нам индейку, нашел рецепт в интернете. Не уверен, что это съедобно, но на всякий случай я заказал нам еды из ресторана. — Улыбается тот, когда ставит тушу индейки в противне на столешницу, — Как посидели? — интересуется Тэхен, начиная разделывать индейку. Чонгук подпирает щеку кулаком. Когда садится за крутящиеся кресло. — Ты искал себе работу? — спрашивает Гук. Настроение паршивое. И даже то, что Тэхен явно специально решил приготовить ужин, чтобы сделать Чонгуку приятнее, ничуть не повышает настроение. Это не то, о чем Гуки мечтает. — В смысле? — Хмурит брови Тэ. — Ну… — Чонгук поворачивается на барном стуле, — ты говорил, что посмотришь работу в США. Помнишь? Альфа глубоко вздыхает и накладывает еду в тарелки. Он закатывает глаза и садится напротив Чонугка, ставит около него тарелку. — Это Ники? Он опять промыл тебе мозги? Чонгук не на шутку хмурится. — При чем тут Ники? Тэхен молчит. — Ты всегда говоришь, что я не делаю то, о чем ты просишь! А сам? Сколько времени уже прошло? А ты забил на мою единственную просьбу! Альфа хмурится и скрещивает руки на груди. — Мы ездили в Индонезию, Чонгук. Что ты опять начинаешь? Опять все не так! — Тэ разводит руки в стороны. — Я ничего не делаю? А кто оплачивает все твои хотелки? Ну вот опять. — Забирает тебя из полицейских участков? Готовит, блять, индейку, чтобы сделать тебе приятно? И это твоя благодарность? Почему каждый раз, когда ты встречаешься с этим чертовым Ники ты устраиваешь мне истерики? Что на этот раз он тебе сказал? М? — Тэ кладет ладони на стол и пододвигается чуть ближе. Чонгук закипает. — Да не нужны мне твои поездки! — Омега вскакивает со стула, сердце колотится невероятно быстро. — Господи, Тэхен, ты вроде умный, но такой тупой одновременно! Мне не нужны твои миллионы, твои индейки и прочее! Мы живем вместе четыре года, и у меня до сих пор нет твоей метки! Ты управляешь мной как мужем, но где мое кольцо? Ты обещал, что посмотришь работу в США, чтобы мы могли уехать туда и сделать семью! Сука, неужели ты этого не хочешь? — Омега переходит на такой отчаянный крик, что альфа даже отшатывается на стуле. Отклоняется чуть назад. Он видит, как краснеет лицо Чонгука и как слезы скапливаются в его глазах: — Мне не нужна такая жизнь, как ты не понимаешь! Я же так люблю тебя, черт возьми, а ты будто… Покупаешь меня, когда тебе угодно! — Слезы молча начинают стекать из уголков глаз. — Карамелька, что ты такое говоришь… — Да? Потому что твой чертов комфорт тебе дороже меня, так и пиздуй к своей работе, миллионам и комфорту! Меня это заебало! — Чонгук срывается не по-детски. — Сколько, блять, еще лет я должен прожить с тобой, чтобы мы вышли замуж? Чтобы у нас были дети? Мы не молодеем, Тэ, твою мать! Омега берет со стола стакан и бросает его в стену. Альфа нагибается, чтобы предмет не дай Бог ни прилетел в него. Тэхен бы рад, что-либо возразить, но он впервые видит своего омегу таким. Раньше он бы рявкнул на него и приструнил, но сейчас он чувствует невероятную вину на себе. Ему кажется, что еще немного и он потеряет своего Чонгука. — Давай! Наори на меня, сколько стоит этот стакан! — Чонгук навзрыд плачет и вытирает рукавом слезы. Тэхен закусывает щеку изнутри, потому что думает, что еще немного и он сам заплачет, на колени перед Чонгуком встанет и будет умолять о прощении. Альфа встает из-за стола и подходит к омеге. — Гуки… — Нет, — тот вытягивает руки вперед, — не подходи ко мне сейчас. Я еду домой, мне надо побыть одному. — И Чонгук делает несколько движений в спальню, чтобы собрать вещи и успокоиться. Его сердце бьется до звона в ушах. Тэхен отчаянно рычит и делает широкий шаг к уходящему Чонгуку. Он хватает горько плачущего омегу за предплечье и разворачивает к себе. Заключает в сильные объятия вырывающегося омегу и крепко стискивает. — Я не хочу тебя обнимать, отпусти меня… — шипит тот и крепко вырывается. — Чонгук, любимый, давай спокойно поговорим. — Альфа пытается удержать мечущегося Чонгука, но омега гораздо сильнее, он вырывается и широкими шагами направляется в спальню. — Мы уже говорили… — бросает тот вслед. Тэхен не успокаивается и идет за ним. Он снова хватает Чонгука за руку, но тот разворачивается, и звук звонкой пощечины раздается в спальне. Альфа хмурит глаза и хватается за место удара, которое начинает больно щипать. — Я решил поехать домой… — шипит тот и дышит так тяжело, что его ноздри широко раздуваются. — Это Я так решил. — Тот делает акцент на слове «я». — Если не хочешь уничтожить все до конца, а ты близок, то не мешай мне… Альфа еще несколько секунд смотрит в глаза своего омеги, поглаживая щеку. Чонгук никогда не поднимал руку на Тэхена, никогда. Тэхен максимум мог дать омеге подзатыльник, но пощечин в их отношениях отродясь не было. И это оказалось больше оскорбительно и больно изнутри, чем снаружи. Омега разворачивается и начинает собирать часть своих вещей. Альфа ощущает, что еще немного и из его глаз тоже польются слезы. Поэтому Тэ сглатывает скопившуюся обиду и уходит из спальни. Он знает, что обязательно будет слезно извиняться перед Чонгуком, уже вечером сядет и найдет работу. И почему люди начинают действовать только под страхом потери? Альфа сглатывает, когда Гуки перебрасывает спортивную сумку через плечо. Он широкими шагами направляется из спальни и вытирает красное как помидор и опухшее от слез лицо рукавом ветровки. — Чонгук… — Альфа делает еще один шаг, но не прикасается к нему. — Не трогай меня… — вновь шипит омега и отталкивает его в сторону, открывая себе дорогу. Тэхен остается в комнате, когда хлопает входная дверь. Альфа опирается спиной о стену и закрывает глаза, скатываясь по ней вниз. — Ты просто идиот, Тэ, просто придурок… — Берется альфа руками за голову.