Постучи в мою дверь

      Мин Юнги жил в резиденции, входящей в комплекс апартаментов премиум класса Armani Residence. Двухэтажная квартира находилась в дорогом квартале города, практически в самом центре. У них была своя подземная парковка, охрана, магазины, спа, спортивные залы, бассейн на крыше, доступ к которому имели далеко не все. Из каждой квартиры открывался прекрасный вид либо на небоскребы города, либо на парк и искусственные насаждения, напоминающие лес. Каждый человек считал, что иметь квартиру в резиденции Армани — это верх богатства. Там было все необходимое для того, чтобы чувствовать себя в комфорте и безопасности. Но главным преимуществом были не богатство и блеск роскоши, а надежная система охраны. Без пропуска на территорию проехать было невозможно, без специальной карты попасть в дом нельзя. Все автомобили обязательно осматривались, в каждом подъезде был охранник. Кроме того, так как Юнги жил в пентхаусе на самом верху комплекса, то лифт к его резиденции был отдельный, который также работал только по его специальной карте.              Мужчина вошел в просторный лифт, на ходу расстегивая пиджак, и посмотрел на себя в зеркало. Он смахнул капли дождя с плеч и поправил длинные волосы, которые немножко завились из-за влажности. В голове после конференции было множество мыслей, и даже шикарный минет от его секретаря на заднем сидении Бентли не помог от них избавиться, разве что на несколько минут, пока тот вдалбливался в горло услужливого Хосока. Через несколько секунд он добрался до нужного этажа. Лифт издал характерный звук, и двери открылись сразу в квартиру. Свет в длинном светлом коридоре почему-то горел, из комнаты доносились звуки включенной плазмы и чья-то тихая речь. Юнги громко вздохнул и прекрасно понял, что это явно не прислуга:        — Вы что, издеваетесь надо мной? — возмущенно и одновременно шутливо протянул он, снимая с плеч пиджак, вешая его в гардеробную в коридоре и разуваясь. — О таких вещах надо предупреждать.       В мире есть только два человека, которые могли бы справиться с защитой этого комплекса. Кажется, при их желании они бы и Пентагон взломали. Юнги снимает ботинки, ухмыляется, качая головой. В одних носках проходит в гостиную, где на диване в обнимку раскинулись Тэхен и Чонгук.              — Знаете, кажется, что скоро мне придется удалить ваши имена из базы. — Вздыхает он и проходит к друзьям.       — У нас хорошие отношения с охраной, хен, не поможет. — Ухмыляется Тэхен, когда гладит своего омегу по черным волосам.              Тот калачиком свернулся на диване, положив руки на грудь своего мужчины, а сверху голову. Юнги протягивает руку Тэ, тот ее жмет, и аналогично Чонгуку. Эта пара альфа-омега лучшие друзья Мин Юнги.        С Ким Тэхеном Юнги учился еще в университете, только были они на разных направлениях: Мин — на международных отношениях, а Ким — на информационных технологиях и безопасности. Ким Тэхен всегда с умом и трепетом подходил к учебе. Он был одним из лучших в своем классе. Пока его одногруппники пили, тусовались в клубах и курили травку, он изучал языки, право и приобрел устойчивую базу знаний, а также навыков, которые позволили ему сразу же после выпуска устроиться на высокооплачиваемую работу. Теперь Тэхен альфа, который владеет частью акций Samsung и KIA, а Чонгук — счастливый омега, который нашел себе богатого альфу, владеющего акциями Samsung и KIA. Они познакомились в ресторане, когда Тэхен был на корпоративе от Самсунга, а Чонгук работал там официантом. Страсть и любовь одновременно вспыхнули в них, и вот уже как два года эта парочка не может перестать быть приторно-сладкой. Тэхен, который всю жизнь мечтал быть примерным альфой, хорошим мужем и отцом, смог обеспечить Чонгуку такую жизнь, что работать ему не приходилось. Любвеобильный омега обожал Тэхена, и даже в кризисные времена, а такие случались частенько, он всегда вдохновлял своего мужчину и был верен ему. Чонгук не был падок на деньги, как многие омеги. Он любил своего мужчину всем сердцем, создавал в их доме невероятный уют и всегда поддерживал Тэхена. Иногда Юнги даже завидовал им, потому что в глубине души ему тоже хотелось таких отношений. Только вот подходящего омегу встретить никак не удавалось. И как бы он не уверял себя и всех вокруг, что отношения ему не нужны, боль в сердце, появляющаяся от милых действий Тэгуков, напоминала ему о том, что он пока что не бесчувственная скотина. К сожалению.       — Видимо, мне надо будет переехать в крепость на острове, чтобы не видеть вас, — колко отшучивается Юнги и выключает телевизор. Он не любит посторонний шум.       — Мы и там тебя найдем. — Улыбается Тэ, продолжая гладить уже ладонь Чонгука, пока тот лежит на плавно вздымающейся груди альфы.        — Видимо. — Закатывает глаза и приподнимает брови Юнги, проходя на кухню.        Кухня аркой связана с просторной гостиной. Он чувствует сильный запах кофе и карамели, когда подходит к холодильнику и оборачивается на стол. Мин Юнги педант, поэтому его резиденция всегда находится в чистоте. Чуть ли не каждый день около пяти человек убирается в его квартире. Слуги прекрасно знают, что для господина Мина очень важно, чтобы все стояло аккуратно. Мягкие бежевые, бархатные стулья стоят, спинками касаясь друг друга, продукты расставлены по полочкам и открываются обязательно слева направо, карандаши в кабинете должны быть заточены, а полотенца накрахмалены. И когда Юнги замечает, как отодвинуты от стола стулья и помяты полотенца, лежащие на столе, он все понимает.        — Вы хотя бы проветрили квартиру после себя, — грубо бросает тот, когда достает из глянцевого черного шкафа над кухней бутылку дорогого виски и стакан, — еще поебитесь у меня тут!        Он слышит сдержанный смешок и тихое «я же тебе говорил, он заметит».        — Прости, хен, мы больше не будем! — слышит он голос Тэ.       — Ебучки… — шепчет он и закатывает глаза.              Юнги берет стакан только для себя, потому что прекрасно знает, что если эти двое голубков захотят что-то выпить, возьмут сами.       — Эй, а нам? — Улыбается Тэ и выпрямляется на диване, потягиваясь, когда Чонгук нехотя поднимает с его груди голову.        — То есть как вламываться без предупреждения в мою квартиру и трахаться на моей кухне — это пожалуйста, а как принеси выпить — мы гости. Идите вы знаете куда? — риторически выпаливает Юнги и наливает себе виски.       Чонгук с Тэхеном переглядываются и понимают, что голос его звучит не так шутливо, как обычно. Мин Юнги не любитель распространяться о своих чувствах при Чонгуке. Когда его друг-альфа начал встречаться с этим романтичным омегой, времени на друга у того почти не осталось. Если при встречах вдвоем Юнги мог рассказать Тэ абсолютно обо всем, то при Чонгуке он чувствовал себя некомфортно. Витающий горьковатый запах хвои смущал омегу Чонгука.        — Что-то с Хосоком, Юнги? — интересуется Чонгук, когда Юнги наполняет бокал виски.        — Почему с ним должно что-то произойти? — Он кривит бровь и делает большой глоток виски.       Алкоголь так приятно обжигает горло и распространяется по телу, что тот раскидывается в кожаном кресле напротив сидящих Тэ и Чона.       — Ну, он твой омега, может, вы… — но тут Тэ перебивает.       — Ну все, сейчас начнется… — Вздыхает тот и прикладывает ладонь ко лбу, прекрасно понимая, как Юнги начнет реагировать на это.       — Хосок не мой омега, сколько раз тебе повторять, Чонгук? — Он хмурит брови. — Ничего серьезного. Просто помогаем справляться друг другу с инстинктами, вот и все, — отнекивается тот. — Кстати, об инстинктах… — Юнги тут же переводит тему.       Тэ знает все об их отношениях с Хосоком. Чон Хосок — мерзкий и хитрый омега, подставляющий свой течный зад Юнги, чтобы стать поближе к большой шишке (во всех смыслах этого слова) и подлизаться к руководству. Тэхен виделся с Хосоком несколько раз, когда они пересекались на разных мероприятиях, и поведение этого омеги отвращало. Слишком громкий, слишком сладкий, слишком легкомысленный, сплошное слишком. Он так липнет к Мин Юнги, и тот отчего-то это терпит. Тэхен много раз говорил ему, что Хосока надо бросать. Он слишком сильно к нему привязан и просто так не отпустит. Но Мин, словно в розовых очках, уверяет его, что ничего не произойдет и, если тот захочет, пошлет Чон Хосока далеко и надолго, и сделать тот ему ничего не сможет. Однако Ким видел его насквозь. Этот змей везде пролезет. Он общается и спит с Мин Юнги, потому что ему удобно. Удобно, что его водят на роскошные мероприятия, если Юнги получает два приглашения на модный показ, например, то обязательно берет Хосока. И тот успевает там познакомиться с другими альфами. Жизнь Хосока благодаря его боссу стала пирамидой. Он, как вирус, присасывается к сильным альфам и берет от каждого то, что ему так необходимо. Чонгук же частенько вступался за омегу. Тэхен думал, что это обычная омежья солидарность. Чон Чонгук считал, что Мин Юнги использует бедного омегу, а Тэхен защищал своего альфу — омега сам этого хотел, потому что ему удобно. В конце концов, каждый разговор об отношениях Хосока и Юнги доводил их компанию до небольших ссор, и Тэ был действительно рад, что его друг так ловко сменил тему.        — Выкладывай, — говорит Тэхен, — Гуки, принеси папочке, пожалуйста, соджу, любимый.              Юнги от их приторных фразочек издает звук, будто бы его стошнит. Вытаскивает язык и подносит два пальца ко рту.       — Я умоляю вас… Поберегите мои уши от ваших лобызаний… — Он закатывает глаза, трясет головой и делает глоток виски.       — Посмотрю я на твоего омегу, когда ты влюбишься, Мин, — отшучивается Чонгук и удаляется на кухню за соджу для него и Тэ, мягко проводя по коленке своего альфы.        Юнги игнорирует его фразу:        — Так вот, — специально громко начинает рассказывать Юнги, чтобы Чон тоже его слышал, — я ведь вам говорил про Ким Намджуна.       — Тот статный альфа, владеющий всем транспортом? — Доносится голос с кухни и звон бокалов о мраморную черную столешницу.       — Всем коммерческим транспортом, — уточняет Юнги. — В общем, он все метит в наше министерство. А ты же знаешь нашего министра. Его зам уверен, что необходимо развивать «конкуренцию» и позволять коммерции развиваться. Идиот… Но суть не в этом. Мне кажется, я знаю, как поставить Ким Намджуна на место. — Ухмыляется Юнги и откидывается на спинку стула.       — Ну? — уточняет Тэ и переводит взгляд за спину Юнги, откуда появляется Чонгук с большой бутылкой соджу и двумя рюмками.       Омега ставит рюмку альфе и себе, после чего разливает обоим напиток и пододвигает один к Тэхену.        — На него работает секретарь по имени Чимин. Красивый, статный малый, и он перепутал их презентации, что выступление Намджуна было максимально неубедительным. Но мало того, что он облажался на выступлении. Он уволил этого Чимина.       Тэхен и Чонгук увлеченно слушали рассказ Мина и не сделали даже глотка соджу.       — И… Видимо, он не может контролировать свои инстинкты… — Юнги хищно улыбается.       — Серьезно? Как ты это понял? Он что, не принимает блокаторы? — удивляется Тэхен, приподнимая брови.       — Видимо, нет. У него начался гон, только он уволил этого Чимина. А теперь представляете, что скажут его клиенты, если узнают, что их главный поставщик не может удержать свои инстинкты при себе и, например, набрасывается на омег? — Юнги приподнимает брови и смотрит на Чонгука с Тэ.       — Ты думаешь, что он изнасиловал этого секретаря? — Хмурит брови Тэхен.       — Боже упаси. Кажется, нет. Но я узнаю. Сто процентов этот секретарь будет искать работу, поэтому Хосок найдет его резюме и, — Юнги хлопает по коленкам, — я найму его себе.       Тэхен подозрительно улыбается и наконец-то делает глоток соджу.        — Уважаемый Мин, я хочу уточнить… А зачем тебе нелепый омега, который даже не смог сделать презентацию?       — Кажется, он не омега, — Мин Юнги напрягает губы и рассматривает полупустой бокал с виски.       — Что? — возмущается Чонгук. — То есть гон стресс вызвал, а не красивый статный Чимин, как ты выразился?       — Намджун сказал, что Чимин не омега. Он не из наших. Вообще, мне тоже так показалось. У него ведь даже запаха нет.        — Может, он на блокаторах. — Пожимает плечами Тэхен.       — Я тоже так подумал.       Повисает недолгая пауза. Мин Юнги не знает, почему вдруг решил так все рассказать своим друзьям. Обычно от него и слова не дождешься о том, как прошла конференция. Чонгук с Тэхеном обожали обсуждать альф из министерства или с их работы. Любили истории о скандалах, изменах, как кого-то забрали за взятку. Они всегда ждали подобных историй от Юнги, но он вежливо отказывался и молчал о работе. Но теперь как на душе все выкладывает. На самом деле Юнги хотел получить совет, что ему делать с красивым секретарем что ему делать с Ким Намджуном в такой ситуации. Он молча сидит и выводит бокалом круги по черному стеклянному столу, когда Тэхен наконец-то перебивает нагнетающую тишину.       — Тебе симпатичен его секретарь, что ли? — Улыбается Тэ.        — Да, — моментально подхватывает Чонгук, словно ждал момента, — кажется, словно ты придумал всю эту конспирологическую теорию, чтобы нанять его и не признавать, что тебе понравился… не-омега. Кто он вообще. Гетеро, что ли? — тихо смеется Чонгук, когда Мин Юнги недовольно скрещивает руки на груди.       — Вот! — Вскакивает Тэхен и указывает на друга пальцем. — Вот!       Чонгук мило улыбается своей кроличьей улыбкой, щурит глаза и хихикает, хлопая себя по коленке, и дает пять альфе.        — Что? Вы ведете себя как два идиота. — Юнги закатывает глаза и встает со стула.       — Ты скрестил руки! Ты всегда так делаешь, когда пытаешься соврать или что-то скрыть. Мы уже боялись, что ты совсем чувств никаких не имеешь, — продолжает ехидничать Тэхен.        — Ты идиот! Причем тут ваши чувства? — Он закатывает глаза и качает головой, убирая виски на верхнюю полку.       — Просто нет ничего постыдного в том, что тебе понравился парень. — Пожимает плечами Тэхен и идет за Мином.        — Даже несмотря на то, что у него нет запаха, — отмечает Чонгук.       Мин Юнги раздражается, что они постоянно повторяют тот факт. Ему самому это не понравилось. Точнее, не понравилось то, что он думает об омеге (?) без запаха.        — Не стесняйся своих эмоций. Найми его к себе, прощупай почву, своди куда-нибудь, — продолжает Тэ, убирая бутылку соджу на место.       — Я вам уже сказал. Я его нанимаю, чтобы узнать подноготную своего конкурента. — Юнги громко закрывает ящик и поворачивает голову в сторону Тэхена.       Он продолжает так стоять и смотреть на его друга.        — Но ты заодно можешь узнать и подноготную своего нового работника… — Тэхен приподнимает уголок губ и удаляется с кухни, когда Юнги продолжает так же стоять, упираясь ладонью в дверцу ящика.               — Мы, пожалуй, пойдем, — доносится голос Тэ из гостиной, — рады были повидаться!              — Хорошего вечера, — прощается Юнги, все не выходя с кухни.       Чонгук с Тэхеном одеваются и покидают резиденцию их друга.       — Интересно, почему это Юнги так запал этот парень. — Пожимает плечами Чонгук, нажимая кнопку нижнего этажа в лифте.       — Не понимаю… Скорее всего, он все-таки омега, иначе быть не может. Хуже, если он сам не знает, что омега, или, более того, отрицает… — Немного взволнованно качает головой Тэ и поправляет шарф на шее своего Чонгука.

***

      Чимин приехал в свою квартиру полностью разбитый. Он все еще не осознавал того факта, что уволен. В голове было как-то тоскливо, пусто, словно он больше ничего из себя не представляет. Вся его жизнь на 50% состояла из работы, на 30% из сна и на 20% из хобби. Парень вернулся в дом, бросив сумку прям в коридоре у порога, снял на ходу одежду, оставив ее там, где она упала, и плюхнулся на кровать. Как же я мог так облажаться? Эта мысль никак не выходила из головы. Почему он не проверил? Почему все сложилось именно так? Чимин лежит звездочкой на кровати и смотрит в полоток. Всю жизнь он был тем самым человеком, которому приходилось из кожи вон лезть, чтобы получить желаемое. Он больше всех учился, но все равно был среднячком. У него были одноклассники, которые могли тусоваться, списывать и иметь точно такие же оценки. И когда Чимин пытался списать его одного, обязательно уличали. После выпуска из университета парень искал работу, но несколько лет не мог найти что-то с зарплатой, хоть более похожую на среднюю по стране. И вот он подумал, что жизнь налаживается, он теперь секретарь в крупнейшей транспортной компании, но не тут то было. Чимин не был удивлен, что его босс так среагировал, но все же что-то странное в его поведении было. Он словно на мгновение превратился в животное, который нашел свою добычу и загнал в угол. Секретарь никогда не видел, чтоб зрачки Намджуна были настолько расширены, а грудь так агрессивно вздымалась. Когда тот схватил его за запястья (а они все еще болели от жесткой хватки, и красные следы украшали их), то подумал, что его хотят ударить. Но буквально через секунду понял — это не то. Эмоции, которые были в его боссе новыми для Чимина, мужчина никак не мог понять, что это… Странные чувства. Ему не хотелось его оттолкнуть, хотелось склонить голову и… Подчиниться? Нет, не может быть. Мысль о Ким Намджуне тут же сменилась на мысли о том человеке из департамента. Чимин бесконтрольно рассматривал его, и это было странно. Он хотел было отвести взгляд, но будто что-то внутри не позволяло этого сделать. Все дошло до такого абсурда, что парень тупо не загрузил злополучную презентацию…       Эти мысли несколько часов не давали Чимину покоя и тут же сменялись идеей о поиске новой работы, но это он хотел сделать на следующий день. Он обязательно выложит свое резюме и попытается найти хоть что-то похожее, хотя сил и уверенности в этом у него не было. Он открыл телефон и проверил сообщения. В мессенджере висело уведомление о том, что ему написал его давний друг Ким Сокджин.       Как успехи, Чимин?       Ким Сокджин — друг Пак Чимина с самого детства. Их семьи близко общались, и те виделись каждые выходные и часто проводили каникулы и отдых вместе. Джин был замечательным другом, который никогда не предавал Чимина и был с ним даже в самые трудные времена, когда от доброго парня отворачивались даже самые близкие, как ему казалось, друзья.

      Хен, меня уволили…

      Написал тот без замедлений и глубоко вздохнул. Больше всего Чимин не любил неизвестность. Что сейчас будет, найдет ли он работу? И будет ли новая работа приносить ему такой же доход? Стабильность была самым главным для его душевного спокойствия.       Серьезно? Что ты натворил, Чимин?

      Это надо рассказывать лично… Встретимся завтра?

      Вау, все настолько серьезно… Давай!       Он рефлекторно улыбнулся и отложил телефон в сторону. Чимин решил, что с утра голова будет свежее, и он сможет более трезво оценить ситуацию. Но мысли все никак не уходили из головы. Ему просто приспичило вновь выложить резюме на сайт поиска работы прямо сейчас, поэтому тот незамедлительно взял ноутбук и сделал свое резюме видимым для всех. Навязчивые мысли часто появлялись в голове Чимина, и тот не мог успокоиться, пока все не сделал. Только резюме появилось на странице, он смог со спокойной душой лечь спать.       На следующий день Пак Чимин и Ким Сокджин встретились после обеда в их любимом ресторане европейской кухни. Кафе находилось в центре Сеула, неподалеку от делового центра, состоящего из множества небоскребов. Они частенько обедали там с хеном и разговаривали обо всем на свете. От отношений Сокджина, его с Аной, их очередных семейных ссор до обсуждения бывшего босса Чимина. Заказав себе еду, Пак рассказал все в деталях о том, как прошла финальная презентация на конференции. Он заметил, что, хорошенечко выспавшись, уже по-другому смотрел на эту ситуацию. Теперь для него этот проступок был не более чем необходимый отрицательный опыт, который позволит ему двигаться дальше.       — Но более того, — продолжает Чимин, — Ким Намджун никогда так не смотрел на меня… — Парень в белой водолазке поправляет волосы, таинственно понижая голос. — Я не знаю, что произошло с ним и…       — Да он просто альфа, — пожимает плечами Сокджин, — я, конечно, не знаю, что происходит в их организме, но я слышал, что когда те нервничают или бесятся, в их организме происходят какие-то штуки, — он забавно, образно в воздухе жестикулировал руками, — что они не могут себя контролировать.       Чимин понятия не имел, кто такие эти «альфы» и вопросительно посмотрел на Ким Сокджина.              — Кто?.. — Чимин хмурит брови и кладет приборы по бокам от тарелки.       Ким Сокджин сначала несколько секунд удивленно смотрит на него, после чего начинает тихо посмеиваться.       — Боже, я иногда забываю, что тебе двадцать восемь лет. Ты серьезно не знаешь, кто такие альфы и омеги? — Он выпучивает глаза и изображает гримасу удивления.       Чимин коротко качает головой, дуя пухлые губы.       — М-да… Ну, вот есть нормальные люди, — он прикладывает обе руки к себе, — как мы с тобой. Мы спим с девушками и чувствуем адекватное влечение к женскому полу. Так? — Чимин коротко кивает головой, внимательно слушая друга. — А есть альфы и омеги. Грубо говоря, это мужчины, которые чувствуют влечение к мужчинам. Они совсем другие. То есть они выглядят и ведут себя как обычные люди, за исключением… — он делает паузу и подбирает более тактичные слова, чтобы не испугать своего друга, который сейчас будто в обморок упадет, — своих эмоций друг к другу, так сказать… — Он хихикает.       Чимин слушает это и не знает, как реагировать. То есть его босс все это время был каким-то альфой, а тот даже этого не замечал?       — Какие эмоции друг к другу? — Чимин прищуривает глаза и наклоняется чуть ближе к Ким Сокджину.       — Ну… Омеги и альфы чувствуют друг друга, точно так же омеги чуют омег, а альфы — альф. У них есть свои специфичные запахи, которые помогают им находить своих. Они более… — он смотрит в потолок, опять подбирая слова, — более животные, что ли. Вроде как для них есть специальная медицина. Короче, я не знаю. У нас запрещена пропаганда альф и омег, поэтому они особо не кричат о себе.       Чимин задумывается. Так вот что за странные эмоции он ощутил тогда, оказываясь рядом с Намджуном. Он чувствовал его… Запах? Чимин испугался своей мысли. Он решил не говорить об этом своему другу и зайти издалека.              — А кто такие омеги? И альфы? В чем разница? — Чимин начинает нервно перебирать пальцы.              Он понимает, что будто бы не принадлежал себе в ту минуту, когда в помещении оказался… Кто? Ким Намджун? Или все-таки Мин Юнги… Он хотел отвести взгляд, но не мог. Ему стало жарко. А когда Намджун схватил его за запястья? Чимин просто не хотел не мог отойти от него.       — Альфы — это доминанты, грубо говоря, омеги — пассивы. Но я не могу точно сказать, я очень коротко видел про них параграф в учебнике по биологии. Странно, что ты не в курсе, ты же вроде отличником был. — Хихикает Сокджин.       — А… — Чимин нервно сглатывает перебирая пальцы. — Мы… То есть нормальные… Мы можем их чувствовать?       — Ты пугаешь меня, Чимин, — опять улыбается Ким, приподнимая бровь, — не переживай. Если бы ты был альфой или омегой, ты бы знал об этом.       — Ты не ответил.       — Не-а, мы не чувствуем их. Мы же не животные все-таки. — Он пожимает плечами и замолкает, когда к ним подходит официант и разливает чай по чашкам.       Чимин волнуется. Он чувствует себя очень неспокойно после рассказа друга и смотрит куда-то в точку. Ким Намджун из этих, и Чимин почувствовал это… Наконец-то (а, может, к сожалению), он понял, что тогда ощущал тот альфа. Он не нормальный, как Чимин. Но почему же он тогда испытал те чувства… Он ведь не может их ощущать… Когда официант наливает чай в чашку Чимину, тот ощущает запах мяты.       — Я не пью мятный чай, — шутит он и смотрит на чашку с зеленым чаем.       Джин скрещивает руки на груди и откидывается на спинку стула.       — Ты пугаешь меня, Чимин, там нет мяты… — и он прищуривает глаза, — это обычный улун.       Чимина пробирает дрожь, когда он поднимает взгляд и видит, как смазливый официант ухмыляется, подмигивая Чимину, и уходит. Запах мяты тут же пропадает.

***

      Следующий рабочий день в министерстве начался как обычно. Деловые мужчины и девушки в классических костюмах быстрыми шагами направлялись в роскошную высотку, на золотой вывеске которой было выбито: «Министерство транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры Кореи». Чон Хосок, как всегда, приезжал чуть раньше положенного времени, чтобы спокойно выпить кофе, подкраситься и заранее приготовить чашечку горячего кофе с молоком для своего босса.       Он вышел из такси премиум класса (Хосок не умел водить машину, а зарплата позволяла ему каждый день разъезжать на такси) и направился в офис. Одетый в черное классическое пальто, под которым красовалась черная водолазка, главный секретарь привлекал к себе взгляды множества альф, которые заходили в здание. Один такой альфа, Соджун, работающий в отделе организация движения вместе с Хосоком, уже давно положил на него глаз. Тот, заметив привлекательного секретаря, тут же подошел к нему, поправляя волосы и протискиваясь вперед перед задумчивым Хосоком в автоматическую дверь.        — Доброе утро, — улыбается ему Соджун, открывая дверь.       Омега широко и немножко лицемерно улыбается, коротко кивая головой, и благодарит навязчивого альфу:        — Спасибо, — он учтиво пожимает ему руку и проходит вперед, доставая из глубокого кармана пальто карту-пропуск.       В одной его руке стакан кофе, который тот держит, слегка оттопырив мизинец.       — Как ваша конференция? — интересуется альфа, заходя в лифт вслед за Хосоком. — Я удивлен, что господин Мин решил единолично посетить выставку.       Хосок, молча слушая неинтересного ему альфу, тянется к кнопке нужно этажа, но тот его опережает. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что Соджун приметил Хосока еще давно. Соджун — один из замов Мин Юнги, и он находится в достаточно хороших отношениях с боссом, но не в таких тесных, как секретарь. Соджун часто ощущал странную примесь к запаху омеги, которая ну никак не сочеталась с его приторной клубникой, но мысли о том, что он проводит нерабочее время с боссом, его не шибко радовала.       — Успешно. — Пожимает плечами Хосок, показывая, что ему неинтересно сейчас общаться.        Соджун сглатывает слюну и поджимает губы, слегка покусывая нижнюю.       — Занят после работы? — прямо спрашивает тот.       Хосок утрированно закатывает глаза.       — Да, — коротко отвечает тот.       Соджуна раздражает поведение избалованного омеги. Он принюхивается и чувствует тот странный запах, уж слишком схожий с господином Мином. Хвоя? Ему хочется верить, что это из-за того, что Хосок работает в одном помещении с господином Мином, но, учитывая то, как омега колко реагирует на его ухаживания, паззл складывается.       Лифт приезжает на этаж, и Хосок первый широким шагом выходит.       — Этот запах не сочетается с твоим, Чон Хосок, — бросает ему тот в след и обгоняет омегу, слегка толкая в плечо, проходит к своему рабочему месту.       Чон Хосок издает тихий смешок и проходит в их кабинет.       Специальной картой он открывает дверь и входит в просторное помещение, больше похожее на комнату в дорогом отеле, чем на офис. Кабинет директора был просторным. Его стол стоял в центре помещения, ближе к панорамным окнам, откуда открывался вид на город. Дубовый массивный стол был инкрустирован золотом в местах лепнины. Сверху лежало черное обсидиановое стекло, на котором аккуратно были разложены бумаги, ручки и карандаши, черные с золотом, подходящие под стол. Кожаное массивное кресло с большими подлокотниками дополняло акцент в светлом кабинете. По стенам висели полки, забитые разными книгами. От политики до художественной литературы. На одной из стен висели награды, письма благодарности господину Мину и фотографии с различными политиками. Фото с министром транспорта с открытия нового терминала порта, фото с мэром Сеула, Пусана и так далее.       Стол Чон Хосока находился по правую руку господина Мина. Он был поменьше, но выполнен в точно таком же стиле, как и роскошный стол босса. Хосоку льстило, что он единственный, кто так приближен к боссу. Пока. Хосок заправил кофе-машину и протер пыль со стола босса. Мин Юнги, как уже говорилось, был ужасным педантом. Чон прекрасно об этом знал, поэтому всегда буквально сдувал пылинки со стола своего босса. Подготовив все необходимое, секретарь сел выполнять свое поручение, которое ему не нравилось. Хосок хорошо помнил образ этого странного парня, которого Мин Юнги решил нанять. Пак Чимин. Секретарь зашел на сайт, где обычно ищут работу люди в транспортной сфере и в фильтрах настроил, чтобы ему показывались анкеты за последние три дня. Только он кликнул на значок «отфильтровать», как дверь в кабинет открылась, и зашел Мин Юнги. Он был в том же костюме, что и вчера. Мужчина был в не очень хорошем настроении, об этом говорил горьковатый запах. Он коротко пожелал доброго утра, спросил, есть ли срочные поручения или указания, и когда Хосок ответил, что нет, то босс попросил не беспокоить и занялся документами по новому проекту с Индонезией.        Чон Хосок вернулся к поиску анкеты и, о чудо, за последние три дня было порядка двух страниц анкет, и резюме Пак Чимина было последним. Секретарь недовольно вздохнул и сделал глоток свежесваренного кофе. Ревность тут же кольнула его. Хосок открыл резюме и начал его изучать. Двадцать семь лет, на фотографии он со светлыми волосами, и Чон обращает внимание, что белые волосы идут ему лучше, но тут же отгоняет эти мысли в сторону. Свободный английский язык, средний китайский, высшее образование, опыт работы в каком-то частном предприятии Сеула, опыт работы в «ConKorea». Неплохое на первый взгляд резюме, которое цепляет взгляд. Чон Хосок еще несколько минут разглядывает страницу и со временем отправляет печать на принтер. Принтер тут же срабатывает, и секретарь забирает резюме. Странная ревность появляется в нем. Он держит бумагу этого чудика и ловит себя на мысли, что ему хочется измельчить это резюме и сказать боссу, что ничего он не нашел. Хосок стоит возле принтера и собирается с мыслями. Почему он не хочет показать? Он ревнует? Было бы что ревновать. Боссу просто нужен человек из компании Ким Намджуна, чтобы нарыть информацию под него, не более.       — Хосок, все в порядке? — интересуется Мин Юнги, не отрывая взгляда от бумаг.       Тот глубоко вздыхает и подходит к боссу. Он, как всегда, обворожителен. Чон Хосок не привык улыбаться искренне, потому что тот в принципе презирает людей, но только не босса. Когда к нему обращается директор, улыбка сама озаряет его лицо. Но сейчас почему-то улыбаться совсем не хочется.        — Господин Мин, анкета того секретаря, как вы и просили, — он протягивает лист директору.       Тот не отрывает взгляда от бумаги, задумчивым взглядом в очках в черной оправе изучает документы и проекты.       — Оставь, пожалуйста, на столе.       Он послушно кивает и кладет бумаги на стол.       — Мне отправить его резюме в отдел кадров? — интересуется секретарь.        — Я сам разберусь, занят, — сухо отвечает тот, и Хосок возвращается на свое рабочее место.        В течение дня Мин Юнги никого не принимал и даже не уходил на обед. Проект организации движения от Сеула до Пусана скоростными поездами был невероятно сложным, со множеством подводных камней. Директор знал, насколько невнимательны бывают отделы проектирования, поэтому всегда собственноручно проверял планы организации движения на соблюдение безопасности и разумность их открытия. Огромный план, который был размером в несколько столов босса, начал двоиться в глазах уже спустя два часа его изучения. Юнги нашел несколько проблемных мест, которые нужно было отметить и сообщить министру, чтобы защитить себе одно место. Если происходила любая авария на железных дорогах, в портах или автомобильных трассах, ответственность нес сам Мин Юнги, именно поэтому тот очень скрупулёзно все проверял.       К концу рабочего дня ему оставалось проверить одну страницу плана, после чего поставить свою подпись. Но глаз уже не фокусировался, что даже капли не помогали, поэтому директор решил оставить это на завтра. Чон Хосок все еще сидел в кабинете, хотя его рабочий день был закончен. На часах было шесть тридцать вечера, и секретарь сидел, закинув ногу на ногу, и смотрел в телефон.       Мин Юнги сложил план и аккуратно убрал его в верхний ящик стола. Он глубоко вздохнул и потянулся.       — Хосок, твой рабочий день уже закончен, ты можешь идти, — говорит директор.       Секретарь переводит взгляд от телефона и смотрит на своего босса.       — Вдруг вам потребуется моя помощь, — говорит он, слегка улыбаясь.       Мин Юнги прекрасно понимает, что Хосок сидит здесь с желанием оказать помощь из разряда той, что была оказана в прошлый день на заднем сидении. Однако сегодня Мин Юнги помощь не была нужна.       — Все в порядке, ты можешь быть свободен, — выпаливает директор, и секретарь понимает, что видеть его сегодня не хотят.       Чон Хосок кивает и начинает собираться. В это время Мин Юнги обращает внимание на анкету, про которую он успел позабыть. Директор видит фотографию невероятной красоты мужчины и радуется, что такая работа у него осталась. Он аккуратно поднимает резюме с края стола и читает большими буквами: Пак Чимин, 13.10. 1995 г, jm@gmail.com       Мин Юнги ухмыляется и обращает внимание, что светлые волосы ему идут гораздо больше. Так он выглядит более феминно, что доминантному альфе не может не нравиться. Тот замечает, что больше изучает внешность Пак Чимина, нежели его навыки. Мин Юнги редко нанимал работников сам, но прекрасно знает, что написанное в резюме ничего не значит, и поэтому предпочитает личные беседы. Он видит адрес почты и личный номер Пак Чимина. Директору требуется секунда, чтобы решить, что он будет звонить. Босс берет в руки кнопочный телефон, который имеет вставки из дуба, а цифры выбиты позолотой, и набирает номер. Раздаются гудки. Мин Юнги никогда не признается, что считал, через сколько гудков поднимут трубку. Пять гудков.       — Алло? — Высоковатый голос раздается на том конце телефонного провода.       Мин Юнги смотрит в одну точку перед собой и понимает, что совсем не помнит, как звучал голос этого мужчины, потому что тот словно язык проглотил, когда увидел директора.        — Добрый вечер, Пак Чимин? — Господин Мин берет в руки карандаш и начинает вырисовывать на бумажке хаотичные узоры.        Он замечает, что взволнован. Только почему — непонятно. Словно этот парень откажется от работы в министерстве, когда его со скандалом уволили.               — Да, это я, — отвечает с подозрением тот.       — Это Мин Юнги из министерства транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры Кореи. Мы встречались с вами на конференции, помните?        — Ох… — Парень теряется. — Да, я помню вас, господин Мин. Что-то случилось?       Да, ты… Мин Юнги невольно ухмыляется и забрасывает ноги на стол, покачиваясь в кресле.        — Я слышал о ваших разногласиях с господином Кимом. Сегодня мой секретарь увидел ваше резюме на сайте поиска работы. У вас неплохие, — и в образе господина Мина всплывает тот строгий серый костюм, обтягивающая водолазка, подчеркивающая его длинную шею, — данные. У нас в отделе организации как раз есть место главного специалиста. Вам интересно устроиться к нам?       — О, ого. — На том конце раздается легкий смех, отчего улыбка на лице Мин Юнги становится шире. Ему бы хотелось посмотреть, как Чимин выглядит, когда смеется. — Это так неожиданно. Да, мне бы хотелось, конечно.        Его голос становится таким звонким, что директор понимает: дело в шляпе.       — Это замечательно. Тогда приходите к нам завтра к девяти часам.       — С собой нужно брать документы?       — Я так понимаю, что рекомендательного письма у вас нет, — ехидничает Мин Юнги.        В трубке повисает тишина. Реакция бывшего секретаря его забавляет.       — Пока ничего не нужно, мне бы хотелось побеседовать с вами в личном порядке, — Мин Юнги переводит взгляд на раскидистую люстру, свисающую с потолка, и перебирает в руках карандаш.        — Конечно, господин Мин, завтра к девяти буду.       — Ах, да, — он подбрасывает карандаш и тут же ловит его, — не забудьте паспорт, коллеги сделают вам пропуск.       — Спасибо, господин Мин.       — До встречи, Чимин, — говорит тот и кладет трубку.       Мин Юнги отчего-то чувствует себя победителем этой жизни. Секретарь его главного конкурента уже завтра начнет у него работу. Лучше и быть не может.

***

       После разговора с Ким Сокджином Чимин чувствовал себя тревожно. Предложение о новой работе ничуть не обрадовало секретаря, хотя, по идее, должно было. Это произошло очень внезапно, и Пак Чимин, кажется, не успел осознать того, что его вот так вот просто взяли в министерство транспорта. Пока еще не взяли, но ему было спокойно. В глубине души он понимал, что если тебе звонит начальство с предложением о работе, девяносто девять процентов, что тебя возьмут. Однако все это было ничем в сравнении с тем, что он узнал о существовании каких-то «альф» и «омег». Придя домой, Чимин открыл свой ноутбук и принялся искать информацию.              Он загуглил: «альфа и омеги кто это». Чимин ощущал себя подростком, который впервые гуглит порно. Собственно, так практически и происходило. Он открывает первую вкладку и начинает изучать.       Альфы — мужчины, с рождения наделенные гормоном, который вызывает в человеке «животные» инстинкты. Это основные самцы, порой крайне агрессивные. Никто не может понять, как, а главное, из-за чего гормон «альфа» появляется в их организме. Многие находят сходство с волчьими гормонами, схожими с теми, что есть в организмах самцов волков. Главное отличие от основных особей — наличие внушительного полового члена.       Чимину становится мерзко, и он отворачивает взгляд в сторону и задерживает дыхание, словно вляпался в кучу навоза. Он моргает несколько раз и не понимает, что читает. Это не может быть правдой. Звучит как какая-то фантастика… Он делает глубокий вдох и все равно продолжает:       В отличие от остальных особей, в основании этого самого члена имеют своеобразный узел, который они используют для спаривания/оплодотворения омег. Во время секса он увеличивается в размерах и, когда альфа загоняет его в омегу, сцепляет их.        Чимин широко раскрывает рот и маленькими ручками закрывает глаза. Он утробно кричит и как истеричка падает локтями на стол и упирается в них лицом.       — Боже, что… Что это такое? — рычит он. — Это невозможно, что за бред… — шепчет он и продолжает читать.              Неправильно будет говорить о том, что сцепка происходит сразу. Чаще всего до этого партнеры могут испытывать несколько оргазмов, после чего сцепляются. Узел не дает альфе вытащить член из омеги. Сцепка длится от получаса до нескольких часов. Во время сцепки партнеры испытывают несколько оргазмов, в процессе которых альфа выделяет большое количество спермы. Будет неправильным говорить, что сцепка происходит только во время течки. Альфы склонны терять голову, если поблизости обнаруживается течная омега, желая во что бы то ни стало ей овладеть, причем как можно скорее. Зачастую, если альфа в состоянии предгона встречает омегу, у него характерны некоторое изменение внешности как реакция организма. Из таких признаков наиболее частые: усиление природного запаха, расширение зрачков, рост клыков…       Статья про альф на этом не заканчивается, но Чимин понимает, что больше читать он не может. В голове начинает звенеть. Теперь он находит некое объяснение поведению Ким Намджуна… Но он не верит. Он же не омега и не альфа. Так кто вызвал такую реакцию? Там же были еще Мин Юнги и мерзкий Чон Хосок. Вот точно, наверное, Чон Хосок… Не просто так же он не понравился Чимину. Чимин протирает глаза, надавливая на них большими пальцами, словно хочет развидеть то, что прочитал. Но ему стало интересно, что такое эта течка. И кто такие омеги..       Омега — противоположность альфе. В отличие от альф, гормона «альфа» в них практически нет, он подавляется гормоном «омега», отчего и произошло их название. Обычно омеги невысокие, более слабые, чем альфы, однако тоже имеют определенные характерные черты. Главным здесь выступает изменение ануса. У омег не как у обычных людей. Если омега находится в возбужденном состоянии, его анус вырабатывает смазку, которая помогает проникновению. В процессе течки происходит большее выделение смазки, чем в обычное время. Помимо этого, омега выделяет в момент течки специфический запах, на который реагируют все альфы, а также гаммы и беты.       Чимин нервно подпрыгивает на стуле и, как психованный, прикрывает лицо ладонями. Какие гаммы, какие беты? Что за течка, мать вашу?       Если у омеги нет постоянного партнера (или точнее, своей половинки), то он становится приманкой для других альф. В таком случае омега старается не попадаться альфам и запирается дома. Следует сказать, что (если сравнивать с теми же волками) течка у омеги может происходить каждые четыре месяца. Во время течки омега испытывает сильное возбуждение, которое приводит к определенным неприятным для омеги последствиям, если он не занимается в это время сексом.       На этих строках Чимин не выдерживает. Он закрывает вкладки, тут же чистит историю и закрывает ноутбук, отодвигая его подальше от себя. Мужчина забирается на стул и поджимает под себя ноги. Нервно кусает ногти и смотрит в окно, за которым уже давно стемнело. Как он мог всю жизнь, получается, находиться в мире, где существуют такие… Люди? И ничего о них не знать… Чимин ловит себя на мысли, что лучше бы не знал. Ему становится не по себе. Ему хочется узнать побольше об этих странных людях, но он боится.       Боится, что может увидеть в описании себя.