Истории из жизни невидимок

— Теперь Она будет считать, что ты думаешь о Ней . — подавляя разочарованный вздох, произнесла Венди, отрывая взгляд от пергамента с изящными строчками. — Мне все равно о чем Она думает. — довольно резко и холодно отозвалась Ли, забирая из рук подруги собственное писание. —Моя поэзия отражает мой внутренний мир, который сейчас чувствует себя очень неоднозначно. Несколькими неделями ранее я бы была рада Ей безмерно! Я бы приняла Ее вновь, а сейчас... Сейчас я не уверена в этом, потому что трезвость принесла с собой и рациональные сомнения, что породили Ее выходки. Я не переживаю тоску по Ней. Я переживаю потерю надежды, что есть кто-то близкий мне. Кто-то, кто может запасть в душу. Мы ведь всегда так делаем? Все. После ухода кого-то, кто был нам небезразличен, мы вновь возвращаемся к мысли, что больше нет никого, кто понял бы. Эта привычная мысль была с со мной еще до первого "близкого" и останется после последнего. — темноволосая замолчала, ненадолго погружаясь в свои мысли. Со стороны могло показаться, что она перечитывает витиеватые строки, но ее неподвижные глаза, уставленные в одну точку, указывали Венди на то, что это было не так. Девушка просто молча ждала, понимая - это был далеко не конец речи Ли и, что той нужно немного собраться, ведь эмоции овладели ей, о чем говорил проступивший румянец на вечно бледных щеках. Казалось прошла целая вечность, прежде, чем она заговорила вновь. Тяжелый воздух будто содрогнулся и разошёлся, вновь становясь легче, давая возможность дышать свободно. — В стихах я демонстрирую ту атмосферу, от которой мне все еще тепло и комфортно и эта печаль, по чему или по кому бы она ни была, мне приятна и я хочу ее сублимировать, потому что она прекрасна. А то, что думает Она... — монолог вновь прервался и за тот период тишины, оказавшийся довольно внезапным, в сравнении с предыдущим, Венди успела решить, что и эта пауза будет столь долгой, что ей вновь почудится, будто стрелки часов остановились. Но ведьма внезапно продолжила и довольно скоро, разбивая молчание и подозрения подруги на мелкие кусочки. —Я не могу этому противоречить или дать однозначный ответ думает или же нет. В положительном или отрицательном ключе. Не могу запретить думать так, как Она думает или противостоять Ее мыслям. Пусть. Меня это не трогает. Я в душе берегу воспоминание и пока еще живое чувство близости( за неприметными милыми письмами и тревожными вопросами). Я его глубоко уважаю и сомневаюсь, что нынешняя Она могла бы это понять или же продлить, привнеся что-то новое. —Иногда мне кажется, что Она запала тебе в душу даже больше, чем все те немногие, кого ты подпускала к себе. — нотки сочувствия в ее голосе нельзя было не заметить, но Венди не подала и виду, продолжая смотреть на девушку взглядом полным спокойствия. Румянец на щеках Ли прогорел, словно ночной костёр, оставив после себя лишь ту бледность, что и без того всегда красовалась на лице молодой особы. Она носила ее с гордостью и вряд ли бы променяла когда-то. — Видимо, так и есть.— потупив взгляд, Ли сложила пергамент пополам и убрала в карман чёрной юбки. —Но это пройдет. Все проходит. Мы, как никто другой, это знаем. — посмотрев на подругу с улыбкой, темноволосая подмигнула ей, отгоняя от себя все ненужные мысли, что успели обуять ее за время своеобразной исповеди. — Так и есть. — в ответ подмигнула Венди, после чего обе отправились на кухню пить чай.